Каковы были задачи русской артиллерии в предстоящей операции?
Силы артиллерии, сосредоточенной для подготовки наступления, должны соответствовать ширине участка удара. Но количество артиллерии, которое было решено придать 10-й армии, не соответствовало ни значительному протяжению участка (19 км) атаки, ни мощи вражеских укреплений. Было необходимо наращивание артиллерийских мощностей. Учитывая создавшуюся обстановку (настроение деградирующей на стадии «углубления революции» русской пехоты), многие начдивы требовали – для гарантированного успеха операции - сплошного разрушения всех вражеских окопов.
Но из-за недостаточного количества артиллерии выполнить это было невозможно. Пришлось выделять важнейшие участки (которые надлежало разрушить полностью), те, которые следовало «завалить», и, наконец, те, которые допускалось лишь «расстроить». Все же требования о необходимости увеличения количества орудий со стороны строевых командиров не прекращались. Так, комкор 1-го Сибирского генерал от кавалерии М. М. Плешков в рапорте на имя командарма от 20 апреля 1917 г. откровенно писал: «возлагать надежду на успех операции с подобными средствами крайне неосторожно».
9. М. М. Плешков.
После выяснения степени необходимости разрушения различных участков позиции противника, инспектора артиллерии корпусов 8 мая сообщали в штаб армии:
Во 2-м Кавказском корпусе намеченные требования о степени разрушения элементов вражеской обороны начдивы считают не преувеличенными, а необходимыми;
В 1-м Сибирском корпусе: начальники частей высказались, что для успеха необходима отличная артподготовка - без чего не только атаки, но и движения вперед ожидать нельзя. Вследствие этого следует признать, что имеющихся средств недостаточно - и для производства операции они должны быть увеличены вдвое;
В 38-м корпусе: изменить работу тяжелых батарей, в смысле сокращения участков разрушения, признано невозможным. Признавалось что артиллерии недостаточно - ведь кревский участок противника имел мощнейшие укрепления.
10. Работа с угломером.
Все инспектора указали, что необходимо значительное увеличение количества дней артподготовки на фронте корпусов - 1-го Сибирского и 2-го Кавказского до 5 дней, 38-го - до 7 дней.
На совещании комкоров, наштакоров и инспекторов артиллерии корпусов 31 мая, после докладов инспекторов и всестороннего разбора артиллерийских вопросов, командарм указал, что такого количества артиллерии, какое обещано 10-й армии для данной операции, до сих пор еще не было ни в одной операции на Русском фронте - и на дальнейшее увеличение числа батарей рассчитывать не приходится. На совещании было установлено, что артподготовку необходимо закончить за два с половиной дня.
Т. о., предъявленные к артиллерии 10-й армии требования, даже несмотря на неслыханную до сих пор по мощи группировку артиллерии, не согласовались со спектром поставленных задач - как по объему задействованных средств, так и по продолжительности подготовки. Вся надежда была на тщательность подготовки со стороны комсостава артиллерии, за 3 года накопившего большой боевой опыт. И лишь благодаря огромной работе артиллерийского офицерства удалось довести это дело до конца - среди всеобщей неурядицы и уже начавшегося развала армии. Артиллеристы 10-й армии открыли огонь в указанный день и час.
11. Инспектор артиллерии 10-й армии генерал-лейтенант А. М. Сиверс.
Артиллерии были указаны следующие задачи:
В период артподготовки: легкие батареи, подчиненные начдивам, предназначались в основном для пробивания проходов в проволочных заграждениях, а также для стрельбы по живым целям и наблюдательным пунктам (преимущественно химическими снарядами). Тяжелые батареи имели задачей разрушение фланкирующих сооружений, а также окопов в районе пробиваемых проходов, прочных построек и блиндажей, пулеметных гнезд и траншейных орудий, а также заваливание остальных участков окопов, ходов сообщений и наблюдательных пунктов в районе 1-й полосы вражеских укреплений.
В период атаки: легкие батареи должны были сосредоточить свой огонь на вражеских окопах, и, по мере продвижения своей пехоты, двигать его вперед. Для тяжелых батарей были намечены участки для разрушения во 2-й укрепленной полосе и в тыловом районе.
В период закрепления: легкая артиллерия устанавливает заградительный огонь, а тяжелые батареи должны разрушать еще не захваченные укрепленные узлы и опорные пункты, продолжая разрушение окопов 2-й полосы и уплотняя заградительный огонь легких батарей.
В данный период большое значение имело своевременное выдвижение вперед артиллерийских наблюдателей, организация новых передовых наблюдательных пунктов и прочной связи.
Соответственно, в планах корпусов и дивизий для всех батарей были намечены определенные и немногочисленные задачи, скомбинированные так, чтобы батарее не приходилось делать больших боковых переносов огня.
Уникальность операции заключалась еще и в том, что впервые в корпусах появлялись специальные группы контрбатарейной борьбы – «противоартиллерийские группы». В их состав вошли часть легких и все тяжелые пушечные (107 (42-линейные) – 120-мм калибра) батареи. А во 2-м Кавказском и 38-м корпусах в эти группы были включены 6-дюймовые батареи Шнейдера (литеры Б) и 6-дюймовые т. н. «200-пудовые» пушки осадных дивизионов. Придать противоартиллерийским группам 6-дюймовые гаубицы возможности не было – их едва хватало для решения задач по разрушению окопов. Тем не менее, планами корпусов было предусмотрено и использование в контрбатарейных целях нескольких 6-дюймовых гаубичных батарей – после начала пехотной атаки. Помимо контрбатарейной борьбы на противоартиллерийские группы возлагались задачи по обстрелу тылов противника: местонахождений штабов, резервов, складов, наблюдательных пунктов и аэростатов. Эти задачи должны были выполняться в начале артподготовки.
Был проработан ряд важных тактических вопросов.
Так, особое внимание было уделено войсковым стыкам – как дивизионным, так и корпусным. Была разработана и установлена система мероприятий по взаимной поддержке.
Обеспечивались фланги всего участка наступления. На правом фланге инспектор артиллерии 3-й армии сообщал, что вследствие малочисленности артиллерии на фронте 20-го корпуса, борьба с артиллерией противника может быть организована только в районах Светляны и Минки-Осиновка (причем применительно к последнему участку русские батареи стояли на пределе, т. к. более близкие позиции отсутствовали). На левом фланге почти вся тяжелая артиллерия 3-го корпуса (батарея 6-дюймовых пушек и две батареи 48-линейных гаубиц) и часть легкой артиллерии были задействованы в интересах 38-го корпуса. Тяжелая артиллерия получила задачу разрушить окопы противника на участке Луковые - Гаверишки и совместно с легкой артиллерией уничтожить фланговую оборону германцев со стороны леса - западнее фольв. Неверишки. На легкую артиллерию, кроме того, была возложена борьба с артгруппой противника в районе Куты - Конты.
Район артпозиций на участке, намеченном для прорыва, топографически был очень разнообразен. На правом фланге - от Сукневичи до Вереского леса - местность была совершенно открытая, а к югу - пересеченная и покрытая лесами (которые были сильно вырублены).
Дистанция между легкими батареями и окопами противника была следующей.
2-й Кавказский корпус: более 3 км – 29% батарей, около 3 км – 48% батарей, более 2 км – 23% батарей;
1-й Сибирский корпус: более 3 км – 5% батарей, около 3 км – 30% батарей, более 2 км – 40% батарей; менее 2 км – 25% батарей;
38-й корпус: более 3 км - 7% батарей, около 3 км – 11% батарей, более 2 км – 52% батарей, около 2 км – 11% батарей, менее 2 км – 19% батарей;
Для всего участка прорыва: более 3 км - 19% батарей, около 3 км – 22% батарей, более 2 км – 40% батарей, около 2 км – 4% батарей, менее 2 км – 15% батарей
Расчеты выдвинутых вперед легких и мортирных батарей крепили над орудиями замаскированные прочные навесы. Позиции для батарей, входивших в состав групп разрушения, были намечены таким образом, чтобы было возможно вести косоприцельный и фланговый огонь (наибольшее количество таких позиций имелось в 1-м Сибирском корпусе). Наблюдательные пункты выбирались и маскировались особенно тщательно.
До середины мая оборудование позиций шло медленно – из-за отсутствия достаточного количества лесоматериалов и нехватки рабочих рук. Своевременная доставка материалов задерживалась – строительство узкоколейной железной дороги была закончено только накануне операции, а возить на лошадях (в весеннюю распутицу и при проблемах с фуражом) было затруднительно. Когда дороги просохли, стали использовать грузовые автомобили тяжелых дивизионов - но их было недостаточно.
13. Прием приказа офицерами батареи с наблюдательного пункта.
Работы по оборудованию позиций проводились как усилиями самих батарей, так и корпусных и армейских инженеров. Рабочие и пехотные команды прибывали с опозданием и, поработав 2 - 3 часа, уходили. Чаще всего они просто не являлись. Работы - теми кто прибыл и работал - выполнялись крайне небрежно. Объемы постепенного завершения (в процентах от необходимого объема) артпозиций были следующими:
Во 2-м Кавказском корпусе: к 10 мая – 38%; к 28 мая – 50%; к 12 июня – 62%;
В 1-м Сибирском корпусе: к 10 мая – 56%; к 28 мая – 68%; к 12 июня – 86%;
В 38-м корпусе: к 10 мая – 47%; к 28 мая – 62%; к 12 июня – 74%; к 27 июня – 90%.
Остальные позиции к концу июня еще не были окончательно оборудованы. Для установки 12-дюймовых орудий была построена особая 19-километровая ширококолейная ветка.
Фактическая разработка и подготовка операции началась во второй половине февраля. В наиболее благоприятных условиях находились 2-й Кавказский и 38-й корпуса, уже продолжительное время занимавшие районы намеченной операции. 1-й Сибирский корпус занял свой ударный участок только 3-го марта.
Февральский переворот сразу же наложил свой отпечаток на процесс подготовки операции. Так, уже в середине марта стало выясняться отрицательное отношение к наступлению со стороны солдатских масс. На службу, на занятия и работы солдаты шли неохотно. Чем дальше, тем определеннее пехота высказывалась против грядущего наступления. Боеспособность частей сильно снизилась. Некоторые полки были полностью деморализованы. Лишь артиллерийские и инженерные части сохранили бодрое настроение и готовились к предстоящей боевой работе.
Вследствие вышеизложенного, срок операции неоднократно переносился. Первоначально наступление предполагалось в конце апреля, затем операция была отложена до 15 и потом до 22 июня - но и в этот срок она не состоялась. Наконец 1 июля начальник штаба Западного фронта сообщал в корпуса о необходимости полного напряжения всех сил – т. к. операция должна была состояться не позднее 4 июля. Эти отсрочки дали артиллерийским командирам возможность основательнее изучить позиции противника и точно выяснить расположение его артиллерии. Пехотное же командование, поглощенное налаживанием в своих частях нового внутреннего уклада, не имело ни времени, ни возможности разработать свои оперативные планы. Многие полки, назначенные в первую линию, отказывались занять исходное положение и их заменяли другими. Замена частей продолжалась вплоть до дня наступления. С огромным трудом, путем убеждений и уговоров, солдаты кое-как были доведены до осознания необходимости наступления. Вследствие этого, получить от пехотных командиров точно сформулированные задачи - участки для разрушения и места в заграждениях, где нужно было проделать проходы, - артиллеристам удалось лишь незадолго до начала операции.
Наряду с выяснением задач, в корпусах и в дивизиях составлялись планы действий артиллерии. Каждый план был разработан очень тщательно – вплоть до уровня батареи и отдельного взвода. Была указана последовательность действий и точные задачи для батарей в различные оперативные периоды, характер и задачи ночного огня, намечены батареи разрушения, назначенные для усиления контбатарейных групп, а также порядок выдвижения артиллерийских наблюдателей и организации с ними связи, а затем и движения батарей на поддержку наступающей пехоты.
В период подготовки операции вся тяжелая артиллерия была подчинена инспекторам артиллерии, руководившим как распределением задач, так и размещением батарей.
После начала артподготовки тяжелые батареи групп разрушения (кроме корпусных групп) переходили в подчинение начальников артиллерии ударных дивизий. Батареи разрушения пристреливались таким образом, чтобы ни в коем случае себя не обнаружить. Обычно это осуществлялось, когда у немцев не были подняты аэростаты, а над русскими позициями не летали самолеты противника. Для пристрелки целей, которые не были видны с наземных пунктов, пользовались услугами аэростатов и авиации. Планы действий контрбатарейных артгрупп составлялись в корпусах – независимо от планов применения артгрупп разрушения.
Чтобы получить пристрелочные данные для 12-дюймовых орудий, на позиции этих батарей ставились 42- и 48-линейные орудия – они и вели пристрелку по намеченным целям.
Изучение расположения вражеской артиллерии велось непрерывно. Каждый корпус имел старшего артначальника, в обязанности которого входило собрать и систематизировать сведения о батареях противника. Процесс происходил под непосредственным руководством инспекторов. Впоследствии эти начальники были назначены начальниками контрбатарейных артгрупп.
Летчики провели полную аэрофотосъемку районов расположения противника – с особым упором на обнаружение позиций вражеских батарей. Все германские артпозиции, обнаруженные с наблюдательных пунктов, самолетов и аэростатов, засеченные по блеску выстрелов, по звуку и прочими способами, наносились на карты. Т. о. на фронте д.д. Осиновка – Ластоянцы было обнаружено: в марте – 15 тяжелых и 19 легких, в апреле – 14 тяжелых и 16 легких, в мае – 34 тяжелых и 22 легких, в июне – 42 тяжелых и 37 легких батарей. Количество орудий на позициях определить было трудно – противник обычно вел одиночный огонь (реже взводами).
Пристрелка батарей контрбатарейных групп велась при помощи аэростатов - так как с наземных пунктов редко удавалось установить точное расположение батарей противника. В конце апреля началось корректирование огня летчиками. Отсутствие авиаотрядов, непосредственно подчиненных артначальникам, не пошло на пользу этому процессу. Все же с 26 апреля по 23 июня при помощи самолетов удалось пристрелять на фронте корпусов: 1-го Сибирского – 17, 2-го Кавказского - 27, и 38-го – 28 германских артпозиций. Во второй половине июня, вследствие отсутствия горючего и достаточного количества истребителей для охраны корректировщиков, эта работа прекратилась.
14. Смотр авиаотряда.
Телефонная связь была проведена в соответствии с составленными планами. Батареи были связаны с наблюдательными пунктами, начальниками подгрупп и групп двойной двухпроводной связью. На опасных участках была проложена подземная линия связи. Все артначальники были связаны друг с другом, а артиллерия надежно связана с пехотой. Провода было достаточно. Во всех соединениях была продумана и организована и подвижная связь - для сопровождения наблюдателей, выдвигаемых вслед за наступавшей пехотой.
Говоря об обеспечении боеприпасами, следует отметить, что фронтом было намечено к отпуску следующее количество снарядов всех калибров (кроме возимого боезапаса): четырехдневная норма расхода в день - на подготовку и атаку, двухдневная норма – для развития успеха и семидневная норма – для преследования противника. К началу операции почти весь объем боеприпасов был получен полностью и даже с избытком. Недоставало лишь около 5000 снарядов для 6-дюймовых «200-пудовых» пушек, около 2000 снарядов для 42-линейных и 1000 снарядов для 48-линейных орудий. Ограниченным объемом снарядов были снабжены батареи ТАОН, вооруженные орудиями 12-дюймового калибра – такие орудия получили лишь по 100 выстрелов на ствол.
Двухдневный запас находился при батареях (в специальных погребках, по большей части блиндированных), возимый запас находился в зарядных ящиках и передках батарей и парков, и двухдневный запас находился в корпусных складах (боепитание из которых лежало на плечах инспекторов артиллерии).
Для того чтобы ремонтировать и заменять материальную часть, были организованы ремонтные мастерские - при местных парках у ст. Пруды и разъезда 646 версты. При них находились и запасные орудия разных калибров, причем во время операции количество запасных орудий было увеличено. Кроме этого, в Великом Селе была размещена ремонтная мастерская комитета Западного фронта Всероссийского Земского союза.
Окончание следует
Но из-за недостаточного количества артиллерии выполнить это было невозможно. Пришлось выделять важнейшие участки (которые надлежало разрушить полностью), те, которые следовало «завалить», и, наконец, те, которые допускалось лишь «расстроить». Все же требования о необходимости увеличения количества орудий со стороны строевых командиров не прекращались. Так, комкор 1-го Сибирского генерал от кавалерии М. М. Плешков в рапорте на имя командарма от 20 апреля 1917 г. откровенно писал: «возлагать надежду на успех операции с подобными средствами крайне неосторожно».
9. М. М. Плешков.
После выяснения степени необходимости разрушения различных участков позиции противника, инспектора артиллерии корпусов 8 мая сообщали в штаб армии:
Во 2-м Кавказском корпусе намеченные требования о степени разрушения элементов вражеской обороны начдивы считают не преувеличенными, а необходимыми;
В 1-м Сибирском корпусе: начальники частей высказались, что для успеха необходима отличная артподготовка - без чего не только атаки, но и движения вперед ожидать нельзя. Вследствие этого следует признать, что имеющихся средств недостаточно - и для производства операции они должны быть увеличены вдвое;
В 38-м корпусе: изменить работу тяжелых батарей, в смысле сокращения участков разрушения, признано невозможным. Признавалось что артиллерии недостаточно - ведь кревский участок противника имел мощнейшие укрепления.
10. Работа с угломером.
Все инспектора указали, что необходимо значительное увеличение количества дней артподготовки на фронте корпусов - 1-го Сибирского и 2-го Кавказского до 5 дней, 38-го - до 7 дней.
На совещании комкоров, наштакоров и инспекторов артиллерии корпусов 31 мая, после докладов инспекторов и всестороннего разбора артиллерийских вопросов, командарм указал, что такого количества артиллерии, какое обещано 10-й армии для данной операции, до сих пор еще не было ни в одной операции на Русском фронте - и на дальнейшее увеличение числа батарей рассчитывать не приходится. На совещании было установлено, что артподготовку необходимо закончить за два с половиной дня.
Т. о., предъявленные к артиллерии 10-й армии требования, даже несмотря на неслыханную до сих пор по мощи группировку артиллерии, не согласовались со спектром поставленных задач - как по объему задействованных средств, так и по продолжительности подготовки. Вся надежда была на тщательность подготовки со стороны комсостава артиллерии, за 3 года накопившего большой боевой опыт. И лишь благодаря огромной работе артиллерийского офицерства удалось довести это дело до конца - среди всеобщей неурядицы и уже начавшегося развала армии. Артиллеристы 10-й армии открыли огонь в указанный день и час.
11. Инспектор артиллерии 10-й армии генерал-лейтенант А. М. Сиверс.
Артиллерии были указаны следующие задачи:
В период артподготовки: легкие батареи, подчиненные начдивам, предназначались в основном для пробивания проходов в проволочных заграждениях, а также для стрельбы по живым целям и наблюдательным пунктам (преимущественно химическими снарядами). Тяжелые батареи имели задачей разрушение фланкирующих сооружений, а также окопов в районе пробиваемых проходов, прочных построек и блиндажей, пулеметных гнезд и траншейных орудий, а также заваливание остальных участков окопов, ходов сообщений и наблюдательных пунктов в районе 1-й полосы вражеских укреплений.
В период атаки: легкие батареи должны были сосредоточить свой огонь на вражеских окопах, и, по мере продвижения своей пехоты, двигать его вперед. Для тяжелых батарей были намечены участки для разрушения во 2-й укрепленной полосе и в тыловом районе.
В период закрепления: легкая артиллерия устанавливает заградительный огонь, а тяжелые батареи должны разрушать еще не захваченные укрепленные узлы и опорные пункты, продолжая разрушение окопов 2-й полосы и уплотняя заградительный огонь легких батарей.
В данный период большое значение имело своевременное выдвижение вперед артиллерийских наблюдателей, организация новых передовых наблюдательных пунктов и прочной связи.
Соответственно, в планах корпусов и дивизий для всех батарей были намечены определенные и немногочисленные задачи, скомбинированные так, чтобы батарее не приходилось делать больших боковых переносов огня.
Уникальность операции заключалась еще и в том, что впервые в корпусах появлялись специальные группы контрбатарейной борьбы – «противоартиллерийские группы». В их состав вошли часть легких и все тяжелые пушечные (107 (42-линейные) – 120-мм калибра) батареи. А во 2-м Кавказском и 38-м корпусах в эти группы были включены 6-дюймовые батареи Шнейдера (литеры Б) и 6-дюймовые т. н. «200-пудовые» пушки осадных дивизионов. Придать противоартиллерийским группам 6-дюймовые гаубицы возможности не было – их едва хватало для решения задач по разрушению окопов. Тем не менее, планами корпусов было предусмотрено и использование в контрбатарейных целях нескольких 6-дюймовых гаубичных батарей – после начала пехотной атаки. Помимо контрбатарейной борьбы на противоартиллерийские группы возлагались задачи по обстрелу тылов противника: местонахождений штабов, резервов, складов, наблюдательных пунктов и аэростатов. Эти задачи должны были выполняться в начале артподготовки.
Был проработан ряд важных тактических вопросов.
Так, особое внимание было уделено войсковым стыкам – как дивизионным, так и корпусным. Была разработана и установлена система мероприятий по взаимной поддержке.
Обеспечивались фланги всего участка наступления. На правом фланге инспектор артиллерии 3-й армии сообщал, что вследствие малочисленности артиллерии на фронте 20-го корпуса, борьба с артиллерией противника может быть организована только в районах Светляны и Минки-Осиновка (причем применительно к последнему участку русские батареи стояли на пределе, т. к. более близкие позиции отсутствовали). На левом фланге почти вся тяжелая артиллерия 3-го корпуса (батарея 6-дюймовых пушек и две батареи 48-линейных гаубиц) и часть легкой артиллерии были задействованы в интересах 38-го корпуса. Тяжелая артиллерия получила задачу разрушить окопы противника на участке Луковые - Гаверишки и совместно с легкой артиллерией уничтожить фланговую оборону германцев со стороны леса - западнее фольв. Неверишки. На легкую артиллерию, кроме того, была возложена борьба с артгруппой противника в районе Куты - Конты.
Район артпозиций на участке, намеченном для прорыва, топографически был очень разнообразен. На правом фланге - от Сукневичи до Вереского леса - местность была совершенно открытая, а к югу - пересеченная и покрытая лесами (которые были сильно вырублены).
Дистанция между легкими батареями и окопами противника была следующей.
2-й Кавказский корпус: более 3 км – 29% батарей, около 3 км – 48% батарей, более 2 км – 23% батарей;
1-й Сибирский корпус: более 3 км – 5% батарей, около 3 км – 30% батарей, более 2 км – 40% батарей; менее 2 км – 25% батарей;
38-й корпус: более 3 км - 7% батарей, около 3 км – 11% батарей, более 2 км – 52% батарей, около 2 км – 11% батарей, менее 2 км – 19% батарей;
Для всего участка прорыва: более 3 км - 19% батарей, около 3 км – 22% батарей, более 2 км – 40% батарей, около 2 км – 4% батарей, менее 2 км – 15% батарей
Расчеты выдвинутых вперед легких и мортирных батарей крепили над орудиями замаскированные прочные навесы. Позиции для батарей, входивших в состав групп разрушения, были намечены таким образом, чтобы было возможно вести косоприцельный и фланговый огонь (наибольшее количество таких позиций имелось в 1-м Сибирском корпусе). Наблюдательные пункты выбирались и маскировались особенно тщательно.
До середины мая оборудование позиций шло медленно – из-за отсутствия достаточного количества лесоматериалов и нехватки рабочих рук. Своевременная доставка материалов задерживалась – строительство узкоколейной железной дороги была закончено только накануне операции, а возить на лошадях (в весеннюю распутицу и при проблемах с фуражом) было затруднительно. Когда дороги просохли, стали использовать грузовые автомобили тяжелых дивизионов - но их было недостаточно.
13. Прием приказа офицерами батареи с наблюдательного пункта.
Работы по оборудованию позиций проводились как усилиями самих батарей, так и корпусных и армейских инженеров. Рабочие и пехотные команды прибывали с опозданием и, поработав 2 - 3 часа, уходили. Чаще всего они просто не являлись. Работы - теми кто прибыл и работал - выполнялись крайне небрежно. Объемы постепенного завершения (в процентах от необходимого объема) артпозиций были следующими:
Во 2-м Кавказском корпусе: к 10 мая – 38%; к 28 мая – 50%; к 12 июня – 62%;
В 1-м Сибирском корпусе: к 10 мая – 56%; к 28 мая – 68%; к 12 июня – 86%;
В 38-м корпусе: к 10 мая – 47%; к 28 мая – 62%; к 12 июня – 74%; к 27 июня – 90%.
Остальные позиции к концу июня еще не были окончательно оборудованы. Для установки 12-дюймовых орудий была построена особая 19-километровая ширококолейная ветка.
Фактическая разработка и подготовка операции началась во второй половине февраля. В наиболее благоприятных условиях находились 2-й Кавказский и 38-й корпуса, уже продолжительное время занимавшие районы намеченной операции. 1-й Сибирский корпус занял свой ударный участок только 3-го марта.
Февральский переворот сразу же наложил свой отпечаток на процесс подготовки операции. Так, уже в середине марта стало выясняться отрицательное отношение к наступлению со стороны солдатских масс. На службу, на занятия и работы солдаты шли неохотно. Чем дальше, тем определеннее пехота высказывалась против грядущего наступления. Боеспособность частей сильно снизилась. Некоторые полки были полностью деморализованы. Лишь артиллерийские и инженерные части сохранили бодрое настроение и готовились к предстоящей боевой работе.
Вследствие вышеизложенного, срок операции неоднократно переносился. Первоначально наступление предполагалось в конце апреля, затем операция была отложена до 15 и потом до 22 июня - но и в этот срок она не состоялась. Наконец 1 июля начальник штаба Западного фронта сообщал в корпуса о необходимости полного напряжения всех сил – т. к. операция должна была состояться не позднее 4 июля. Эти отсрочки дали артиллерийским командирам возможность основательнее изучить позиции противника и точно выяснить расположение его артиллерии. Пехотное же командование, поглощенное налаживанием в своих частях нового внутреннего уклада, не имело ни времени, ни возможности разработать свои оперативные планы. Многие полки, назначенные в первую линию, отказывались занять исходное положение и их заменяли другими. Замена частей продолжалась вплоть до дня наступления. С огромным трудом, путем убеждений и уговоров, солдаты кое-как были доведены до осознания необходимости наступления. Вследствие этого, получить от пехотных командиров точно сформулированные задачи - участки для разрушения и места в заграждениях, где нужно было проделать проходы, - артиллеристам удалось лишь незадолго до начала операции.
Наряду с выяснением задач, в корпусах и в дивизиях составлялись планы действий артиллерии. Каждый план был разработан очень тщательно – вплоть до уровня батареи и отдельного взвода. Была указана последовательность действий и точные задачи для батарей в различные оперативные периоды, характер и задачи ночного огня, намечены батареи разрушения, назначенные для усиления контбатарейных групп, а также порядок выдвижения артиллерийских наблюдателей и организации с ними связи, а затем и движения батарей на поддержку наступающей пехоты.
В период подготовки операции вся тяжелая артиллерия была подчинена инспекторам артиллерии, руководившим как распределением задач, так и размещением батарей.
После начала артподготовки тяжелые батареи групп разрушения (кроме корпусных групп) переходили в подчинение начальников артиллерии ударных дивизий. Батареи разрушения пристреливались таким образом, чтобы ни в коем случае себя не обнаружить. Обычно это осуществлялось, когда у немцев не были подняты аэростаты, а над русскими позициями не летали самолеты противника. Для пристрелки целей, которые не были видны с наземных пунктов, пользовались услугами аэростатов и авиации. Планы действий контрбатарейных артгрупп составлялись в корпусах – независимо от планов применения артгрупп разрушения.
Чтобы получить пристрелочные данные для 12-дюймовых орудий, на позиции этих батарей ставились 42- и 48-линейные орудия – они и вели пристрелку по намеченным целям.
Изучение расположения вражеской артиллерии велось непрерывно. Каждый корпус имел старшего артначальника, в обязанности которого входило собрать и систематизировать сведения о батареях противника. Процесс происходил под непосредственным руководством инспекторов. Впоследствии эти начальники были назначены начальниками контрбатарейных артгрупп.
Летчики провели полную аэрофотосъемку районов расположения противника – с особым упором на обнаружение позиций вражеских батарей. Все германские артпозиции, обнаруженные с наблюдательных пунктов, самолетов и аэростатов, засеченные по блеску выстрелов, по звуку и прочими способами, наносились на карты. Т. о. на фронте д.д. Осиновка – Ластоянцы было обнаружено: в марте – 15 тяжелых и 19 легких, в апреле – 14 тяжелых и 16 легких, в мае – 34 тяжелых и 22 легких, в июне – 42 тяжелых и 37 легких батарей. Количество орудий на позициях определить было трудно – противник обычно вел одиночный огонь (реже взводами).
Пристрелка батарей контрбатарейных групп велась при помощи аэростатов - так как с наземных пунктов редко удавалось установить точное расположение батарей противника. В конце апреля началось корректирование огня летчиками. Отсутствие авиаотрядов, непосредственно подчиненных артначальникам, не пошло на пользу этому процессу. Все же с 26 апреля по 23 июня при помощи самолетов удалось пристрелять на фронте корпусов: 1-го Сибирского – 17, 2-го Кавказского - 27, и 38-го – 28 германских артпозиций. Во второй половине июня, вследствие отсутствия горючего и достаточного количества истребителей для охраны корректировщиков, эта работа прекратилась.
14. Смотр авиаотряда.
Телефонная связь была проведена в соответствии с составленными планами. Батареи были связаны с наблюдательными пунктами, начальниками подгрупп и групп двойной двухпроводной связью. На опасных участках была проложена подземная линия связи. Все артначальники были связаны друг с другом, а артиллерия надежно связана с пехотой. Провода было достаточно. Во всех соединениях была продумана и организована и подвижная связь - для сопровождения наблюдателей, выдвигаемых вслед за наступавшей пехотой.
Говоря об обеспечении боеприпасами, следует отметить, что фронтом было намечено к отпуску следующее количество снарядов всех калибров (кроме возимого боезапаса): четырехдневная норма расхода в день - на подготовку и атаку, двухдневная норма – для развития успеха и семидневная норма – для преследования противника. К началу операции почти весь объем боеприпасов был получен полностью и даже с избытком. Недоставало лишь около 5000 снарядов для 6-дюймовых «200-пудовых» пушек, около 2000 снарядов для 42-линейных и 1000 снарядов для 48-линейных орудий. Ограниченным объемом снарядов были снабжены батареи ТАОН, вооруженные орудиями 12-дюймового калибра – такие орудия получили лишь по 100 выстрелов на ствол.
Двухдневный запас находился при батареях (в специальных погребках, по большей части блиндированных), возимый запас находился в зарядных ящиках и передках батарей и парков, и двухдневный запас находился в корпусных складах (боепитание из которых лежало на плечах инспекторов артиллерии).
Для того чтобы ремонтировать и заменять материальную часть, были организованы ремонтные мастерские - при местных парках у ст. Пруды и разъезда 646 версты. При них находились и запасные орудия разных калибров, причем во время операции количество запасных орудий было увеличено. Кроме этого, в Великом Селе была размещена ремонтная мастерская комитета Западного фронта Всероссийского Земского союза.
Окончание следует
Автор: Олейников Алексей
Свежие комментарии