Александр Халдей
Лукашенко, решая гамлетовский вопрос «Быть или не быть» жив до тех пор, пока не забыл, что это лишь спектакль
В последнее время у российских аналитиков всё большее изумление и тревогу вызывают политические манёвры Лукашенко с националистами и Западом в целом. Считается, что в Белоруссии власть потеряла ощущение опасности и начала слишком глубоко запускать в республику опасные НКО, давая им всяческие авансы на будущее.
Такая позиция вызвана некоторым недопониманием того, как устроена власть в Белоруссии и на чём она основана. Люди, профессионально занимающиеся переговорами и к тому же наблюдающие за Белоруссией, ставят свой диагноз системе власти в этой республике – это общество спектакля.
Прежде всего, сам стиль спектакля в манере управления исходит от самого президента Александра Лукашенко. У психологов его психотип относиться к категории "активно-негативный". Модель поведения - хан, хозяин. В России из известных политиков к этому типу относится Владимир Жириновский. Лукашенко эту роль долго отрабатывал и достиг в ней больших результатов. А поскольку режим в Белоруссии жёстко авторитарный, то все чиновники копируют модель поведения своего первого лица.
Стиль спектакля как основа политического поведения - базовый в Белоруссии. Все управленцы там овладели им очень хорошо, намного лучше коллег из России, где требуется совсем другая поведенческая модель. Всё, что мы видим в Белоруссии – это спектакль. Можно сказать – искусный блеф. Настолько искусный, что наши порой теряются, где у белорусских чиновников кончается блеф, и где начинается реальность. Но сами белорусы отлично ориентируются во всех нюансах этой роли.
Всё, что делает Лукашенко – это игра на публику. Все эти правительственные разносы, эти угрозы, этот шантаж России и Европы флиртами с их противниками, этот блуд с Украиной и Прибалтикой, эта постоянная огласка конфиденциальных аспектов взаимоотношений – всё это спектакль.
Но спектакль – это опасное затягивающее действо, где можно заиграться и потерять чувство грани реальности и вымысла. Когда политик стареет, его реакция его подводит. Возникает очень опасный момент принять роль за настоящее поведение, спутать амплуа. Риск погибнуть и пропасть в таком случае крайне велик.
Но старость — это Рим, который
Взамен турусов и колес
А полной гибели всерьез.
Лукашенко и вся его команда, начиная от прозападного Макея и кончая пророссийски умеренным Румасом – это актерская труппа, подыгрывающая своему главному герою. Все они играют роль, весьма убедительно, но и так же рискованно. Они пытаются выглядеть, а не быть, казаться, а не являться. Почему? Потому что маленькая республика принимает тактику лисы в лесу, где правят медведь и волки. Она то прикинется мёртвой, то агрессивной, то смелой до безумия. Иногда прикинется и безумной – а что? Это порой пугает более крупных зверей. Другого оружия у лисы нет.
Это надо понимать, наблюдая за метаниями Лукашенко и подыгрывающего ему Макея. Манера поведения лидера транслируется сверху вниз и со временем весь чиновничий аппарат Белоруссии становится одним коллективным Лукашенко. Только без его силы, смелости и авантюризма. Такое вправе себе позволить лишь он.
Подобная среда обитания привела к тому, что в Белоруссии сложился очень своеобразный правящий класс. Это очень волевые руководители, искусные притворщики и актёры, с чуткой интуицией и умением вести жёсткие переговоры. Аппаратный стиль управления в России остался в СССР, а в Белоруссии сохранился благодаря сохранению многих советских системных элементов.
Этот стиль формирует, возможно, и не очень сильных макроэкономистов, но очень выдержанных и грамотных интриганов. Россия при всей своей мощи так и не смогла подчинить себе Лукашенко и его чиновничий аппарат. Белорусы в отличие от эмоциональных украинцев хладнокровны и выдержаны. Они не спешат и потому не делают ошибок. Не случайно этот край был лучшим в партизанской войне, и немцы ничего не могли с белорусами поделать. Давить на них бессмысленно, как бессмысленно их и подкупать. У белорусов свой комплекс достоинства и только с позиций его учёта с ними можно выстраивать устойчивые взаимоотношения.
Ни на какой Запад Белоруссия не уйдёт, как бы ни блефовали Лукашенко и Макей. Но в игре можно ошибиться. И тогда смерть неминуема. Лукашенко не хочет превращать Белоруссию во вторую Украину с внешним управлением, но он хочет сбить Москве гонор и набить себе цену. Да, играя в эти игры, он очень рискует попасть между молотом и наковальней, сесть между двумя стульями. Но пока ему везло.
То, что не получилось бы у великодержавного политика, исполненного сознанием своей весомости, получается у более лёгкого Лукашенко. Он как мангуст, играющий с двумя кобрами по очереди. Но проблема в том, что Лукашенко не мангуст, а актёр в роли мангуста. Его бой не настоящий, а сценический. Пока он этого не забывает – он выживает. Но если на миг забудет – он погиб.
Это тот случай, когда игра потребует от актёра гибели всерьёз. И Лукашенко балансирует на этой тонкой грани. По сути, он всю свою политическую жизнь это делал. Как ни странно, но все спектакли когда-то заканчиваются, и единственным критиком, выписавшим Лукашенко дружественную рецензию, в этом мире может быть только Владимир Путин.
Свежие комментарии