Одноногого человека с георгиевской ленточкой на пальто, в наручниках ведут вооруженные милиционеры в бронежилетах и балаклавах… Офицер милиции с автоматом позирует рядом с арестованным инвалидом… 20 января 2015 г. эти фотографии появились в фейсбучных отчетах министра внутренних дел Авакова и его советника Геращенко.
Руководство МВД почти в режиме реального времени сообщало о поимке «опаснейшего сепаратиста» Олега Новикова. Министр писал, что сам находится в Харькове и курирует арест лидера «новоявленной сепаратистской организации». Депутат Геращенко надувал щеки, пытаясь за дело государственной важности выдать позорный факт задержания инакомыслящего активиста-инвалида, посмевшего публично высказать свои взгляды. Геращенковская фейсбучная цитата – во всех отношениях симптоматична: «Идет оперативная разработка этого официального гнезда сепаратистов, выявляются контакты, связи, источники финансирования, внедряются агенты. На все это нужно время, чтоб надежно зафиксировать доказательство правонарушений, которые должен будет утвердить суд. И вот результат! Сегодня деятельность сепаратистского гнезда в Харькове прекращена. Лидер сепаратистов Олег Новиков, подпольный псевдоним Джо Сильвер, задержан. В офисе проведены обыски, деятельность антиукраинской организации прекращена совместной операцией МВД и СБУ. Проверяется также причастность членов данной организации к террористическим актам в Харькове и на территории Украины».
Никаких подтверждений причастности Новикова и членов его общественного движения к террористическим актам не последовало. А в хвастливой «сводке» Геращенко не содержалось ничего, кроме глупости, фанфаронства и хамских насмешек над инвалидностью арестованного. «Джо Сильвер» – это советник министра так скотски пошутить изволил, проиллюстрировав свои «остроты» фотографией одноногого активиста, которого ведут без костылей и заставляют смотреть в объектив…
Но карательные органы допустили большую ошибку, решив попиариться на «фотосессии» с арестованным. Эти снимки, приправленные хвастливыми публичными заявлениями говорящих голов МВД, стали ярким свидетельством трусости, подлости, лживости украинского режима. С другой стороны, они многое говорят о силе духа харьковчанина, который не смирился с «новым порядком», установившимся после майданного переворота…
Спустя два года Олег Новиков вернулся в Харьков с той же георгиевской ленточкой. Она была с ним в СИЗО, на судебных заседаниях, на этапах, в колониях. Олег рассказывает: «Лента хранилась в Библии. В День Победы повязывал ее на своих нарах».
У другого харьковского политзаключенного Спартака Головачёва, находившегося под стражей в изоляторе исправительной колонии № 100, георгиевскую ленточку пытались отобрать – не получилось. Украли, когда он был на прогулке. Спартак шутит: «Наступят лучшие времена, и сотрудник колонии, шмонавший камеру в мое отсутствие, достанет мою георгиевскую ленточку. И расскажет, как он мужественно хранил ее в лихие годы».
В том многослойном и многоголосом явлении, которое в 2014 г. называлось харьковским Сопротивлением, георгиевская ленточка была объединяющим символом. Харьковчане выступали против майданной хунты под разными флагами: на площади Свободы, под памятником, старались найти общий язык люди из многих движений, организаций, партий. Но все участники «георгиевских протестов» отдавали себе отчет в главном: евромайданный переворот нацелен на пересмотр истории, на ревизию итогов Второй мировой войны, на канонизацию нацистских пособников и коллаборационистов, на вымарывание памяти о героях Великой Отечественной, против Дня Победы как такового…
С другими участниками «георгиевских протестов»
Спартака Головачёва арестовывали в апреле 2014-го, когда георгиевская ленточка сниласьхарьковским ставленникам хунты в страшных снах. 9 мая того же 2014 г. харьковчане пронесли огромную гвардейскую ленту через весь город… На подавление инакомыслия и на борьбу с символикой Великой Победы были мобилизованы репрессивная и пропагандистская машины. Арест Олега Новикова в январе 2015-го происходил уже в атмосфере, когда активные участники протестных выступлений были в тюрьме или вынуждены были скрываться. За месяц до этого новиковское общественное движение «Исход» попыталось провести уличную акцию против повышения тарифов. Это было, наверное, последнее «георгиевское выступление» (на флаге движения «Исход» изображена гвардейская лента) в Харькове.
Олег Новиков вспоминает события, предшествовавшие его аресту: «17 декабря 2014 года была попытка выйти с флагом Украины и с флагом нашей организации. Как только подошли к «Зеркальной струе», сразу всех «спаковали» и забрали. Уже тогда в каких-либо акциях не было смысла. Но я в тот момент был убежден, что любой такой выход на улицу хоть как-то поддерживает в наших земляках надежду на лучшие времена. Для меня это была личная необходимость – высказать свою позицию. Но подвергать опасности других харьковчан уже не хотелось.
Видимо, когда мы учредили движение «Исход», органы начали более серьезно к нам присматриваться. Мы действовали в легальном русле: юридически зарегистрированная организация, с заявленной на флаге тематикой – социального, исторического и христианского характера. В декабре 2014-го официально открыли свой офис в центре города, с десятой попытки, наверное… Я делал всё законно, что называется «по чертежу», чтобы ни малейшей зацепки не было подкопаться. Но сразу же начались нападки в соцсетях. «Доброжелатели» активно сигналили кому положено: «Срочно убирайте! Как это в центре города такое?!» Мы, собственно, и сделать толком ничего не успели: общались с обээсешниками, начали проводить акции помощи детям-инвалидам. Плюс митинг 17 декабря, разогнанный прежде, чем мы его начали… Точно так же был разогнан и харьковский антивоенный марш в сентябре 2014 года, когда его участников, в том числе Аллу Александровскую, почетного гражданина города, милиционеры показательно запихивали в автобусы и увозили с места проведения. Дальше подчиненные Авакова вошли во вкус – паковали неугодных по любому поводу и без повода. Поэтому, когда движение «Исход» начало набирать обороты и портить «благостную» картинку, в МВД или в СБУ решили, что пора меня «припарковать» куда-то…»
Таким образом, арестом последнего георгиевского активиста закончился период открытых антихунтовских выступлений, продлившийся с 22 февраля 2014 по 20 января 2015 г. За это время Харьков показал, что мирный протест на территории постмайданной Украины невозможен. Евромайдановцы, которые в ночь харьковского безвластия с 22 на 23 февраля 2014-го поселились в здании обладминистрации, полагали, что харьковчане антимайданных взглядов пришиблены киевскими новостями, загнаны по норам и отныне будут там отсиживаться. Такой сценарий вполне бы устраивал самозванцев, захвативших власть. Это трактовалось бы примерно следующим образом: Харьков приветствует победу майдана и не сомневается в демократичности новой власти, поэтому и никаких протестов не наблюдается. Но на свой «гамлетовский вопрос» – смириться или оказать сопротивленье – город ответил иначе, чем рассчитывали местные и приезжие евромайдановцы и их киевские кураторы.
Вечером 22 февраля «майданные скакуны», пребывающие в победной эйфории, выдвинули городским властям ультиматум о сносе памятника Ленину на центральной площади Харькова. И принялись осквернять этот памятник. Но вскоре на площади появились неравнодушные харьковчане, которые от души «поздравили» вандалов с наступившим 23 февраля. Горстка защитников памятника противостояла двум сотням евромайдановцев. Несколько машин поехали на агрессивно настроенную толпу «скакунов», гнали ее через всю площадь до здания обладминистрации. Евромайдановцы, укрывшиеся в административном здании, вскоре объявили, что поселились там всерьез и надолго. А с утра 23 февраля на площадь Свободы, под памятник стали съезжаться харьковчане, возмущенные произволом вандалов. Неформальное движение, возникшее в ту ночь, получило название «Защитники Харькова».
Дальнейшая хроника харьковского сопротивления уже стала новейшей историей.
Александр Александровский, один из организаторов защиты памятника 23 февраля 2014 года и в последующие дни, рассказывает: «Мы изначально были против названия «антимайдан». Не собирались копировать майданную толпу, уподобляться ей. Майдан – это хаос и беспредел. Мы же отстаивали закон и порядок. Поэтому для лагеря, моментально возникшего под памятником, было предложено название «периметр». Оно тоже обязывало к порядку. А для многочисленных движений и организаций, для всех харьковчан, выступивших против хунты, наверное, наиболее подходящим и универсальным было словосочетание «харьковское сопротивление». Хотя названий и мнений было множество. Достаточно сказать, что в те дни памятник Ленину защищали как коммунисты или люди левых взглядов, так и идейные противники вождя мирового пролетариата. Просто речь уже шла не о Ленине, а о законе и беззаконии, о чужих ценностях, которыми евромайдановцы с наскока попытались инфицировать наш вполне здоровый город. Помню, когда уже был развернут лагерь и шел митинг, на сцену вышел парень и представился: «Я простой пацанчик с района…»
В этом был весь Харьков, – продолжает А. Александровский. – Пацанчики поняли, что к ним во двор пришли непрошеные гости со своим уставом («кто не скачет, тот москаль», «слава нации, смерть врагам» и т.п.). А харьковчане не любят, когда им навязывают какую-нибудь гадость. Они рано или поздно восстанавливают традиционный порядок вещей. Так было до майдана, когда в Харькове бесследно исчезали памятный камень УПА и мемориальная доска фашистскому прихвостню Шевелёву. Так было и после майдана, когда харьковские пацанчики взрывали очередной памятный камень УПА в Молодежном парке. Так было 1 марта 2014 г., когда харьковчане собрались на многотысячный митинг, завершившийся освобождением здания облгосадминистрации от евромайдановцев и боевиков.
Многие из участников митинга, сделавшие за правоохранителей их работу, потом были осуждены за это. Хотя при освобождении здания наши ребята, забирая у евромайдановских боевиков холодное и огнестрельное оружие, отдавали его милиционерам. Защитники Харьковачувствовали реальную угрозу, исходящую от радикалов, спущенных с поводка аваковыми и наливайченками. И надо сказать, что предчувствие не обмануло наших людей. 14 марта на Рымарской неонацисты расстреляли двоих ребят – Артема Жудова и Алексея Шарова».
Известный спортсмен, рекордсмен Украины по фридайвингу Спартак Головачёв, которого обвиняли в организации массовых беспорядков, происходивших в здании ХОГА 6-7 апреля 2014 г., участвовал в переговорах протестующих с представителями местных властей и силовиками. «У харьковского георгиевского протеста в те дни было несколько основных требований: проведение референдума о федерализации и статусе русского языка, предоставление отчета о расследовании убийства на Рымарской», – напомнил Спартак. Жесткое подавление протестных выступлений в Харькове 8 апреля 2014 г., арест более 60 их участников свидетельствовали о двух вещах: киевский режим отметал возможность какой-либо общественной дискуссии; убийцы с Рымарской (члены радикальных организаций «Социал-национальная ассамблея» и «Патриот Украины») покрывались властью и главой МВД, имевшим особые виды на неонацистов. Вскоре радикалы с Рымарской составили основу нацистского батальона «Азов».
28 сентября 2014 г., когда Харьков заполонили карательные батальоны, штурмовики под патронатом Авакова и Геращенко снесли памятник Ленину. У харьковчан уже никто ничего не спрашивал. Несогласных нацисты зверски избивали на площади Свободы. Через несколько дней Олег Новиков выступил с резким видеообращением, где говорил о неизбежности трибунала над преступным режимом и его пособниками. Этот видеоролик ему припомнили через три с половиной месяца…
Новиков продолжает рассказ об обстоятельствах ареста, запечатленных на известных фотоснимках: «Буквально за несколько суток до этого был взрыв во дворе суда Московского района. Впервые заговорили об АТО в Харькове. Аваков прилетел в город. Видимо, надо было кого-то «привязать» к терактам под общий шумок. К тому времени все активные протестующие были арестованы или покинули страну. Шла охота на ведьм. Логика у них была простая: хватаем, а дальше будем доказывать…
У меня жена в этот день из роддома приехала с дочкой. И вечером человек восемь зашли в квартиру с обыском. Тут же годовалый Данька, еще ходить не умеет. Жена с дочкой на руках – в шоке… При обыске ничего не нашли. Милиционеры не поймут, что делать: надо уходить… Взяли всю компьютерную технику. Созвонились с начальством. Говорят мне: «Давайте съездим в ваш офис. Для успокоения». У меня тогда уже закралось подозрение: что-то неладное. Меня повезли в офис нашего движения «Исход». А там уже идет процесс изъятия флагов ДНР, Новороссии. Всё происходило без меня и без понятых. Мне только показали три флага. Этого было достаточно для обвинения в посягательстве на территориальную целостность (ст. 110, ч. 2). Хотя у нас в офисе этих флагов не было – они «обнаружились» в нужный момент. Потом допрос, звонок – и меня уже в СБУ перебросили, а оттуда в изолятор временного содержания. Мне задавали вопросы об отношении к ДНР, к Новороссии, к федерализации, считаю ли я Россию агрессором. То есть объективно, чтобы разваливать статью, надо было давать некрамольные ответы, отказываться от своих убеждений, от своего видеоролика, который поставили во главу всего уголовного дела. Но я отвечал честно – то, что думаю. На этом и сыграли. За четыре месяца дело состряпали, суд определил мою вину».
Поддержка жены многое значит
Сегодня Новиков признаётся, что в харьковском СИЗО и в колонии несколько раз готовился к смерти. Например, когда объявили, что этапируют во Львов (по закону он должен был оставаться в Харькове). Случалось, что зэки (из категории интриганов) откровенно провоцировали скандал. Появлялась тревога: вот-вот что-то произойдет. На Западной Украине попадались надзиратели, которые не скрывали отношения к «сепаратистской» статье. Некоторые открыто говорили: был бы автомат – застрелили бы. Но, несмотря на всё это, Олег Новиков считает, что эти два года – положительный урок.
«Были и там замечательные люди, – рассказывает он. – Я говорил: «Послушайте, как западенцы русским матом отлично кроют нынешнюю власть». Политика, в принципе, не приветствуется в тюрьме. Но, когда достало, «качаться» можно долго. Когда в большом кругу начинаешь высказывать свою позицию, кто-то, категорически не согласный, уходит просто; а большинство соглашается. Вот западенцы, у них другой менталитет, они пренебрежительно могут высказываться о востоке, о России. Но при этом ездят на заработки в Москву. И никто из них не хочет оставаться на своей земле. Спросишь у них: «А как же вы якобы за родную землю воюете, но тикаете со своей?» И они вынуждены признавать это.
За это время многое стало ясно, многое удалось рассмотреть, распознать… Были близкие, которые отвернулись сразу. А были вообще незнакомые люди, которые помогали от души, от сердца. Десятки добрых, порядочных людей. Кто-то присылал жене посылку с детской одеждой или с банкой варенья. Кто-то привозил мешок картошки. А кто-то переводил хорошую сумму денег. То есть люди поверили мне и моей семье, отрывали от себя, чтоб помочь нам. А для заключенного ведь самая большая боль: как там жена и дети?..»
На Западной Украине Новиков заочно познакомился с политзаключенными из Тернополя – братьями Дмитрием и Ярославом Лужецкими (лично не пересекались, но поддерживали контакт). Они были противниками хунты и АТО, не скрывали своих взглядов. Дмитрию и Ярославу выдвинули длинный список обвинений. Приговорили соответственно к 15 и 14 годам лишения свободы. «Их сдал отец! – говорит Олег. – Получается, Павлик Морозов, но наоборот. Они очень сильные ребята, антифашисты, достойные уважения. От души их поддерживал и поддерживаю сейчас. Их вера в то, что всё изменится, помогла и мне».
21 февраля в Киевском народном суде Харькова рассматривалось дело Юрия Апухтина – лидера общественного объединения «Великая Русь» и координатора движения «Юго-Восток». Харьковчане нашли возможность поздравить политзаключенного, уже два года находящегося в застенках киевского режима, а в его лице и всех политзаключенных с праздником
Свежие комментарии