Владимир Путин последние два года активно занимался внешней политикой, забросив внутреннюю, забыв про экономику. Украина и Сирия, геополитический кризис, Турция – все это полностью поглощало внимание президента, на фоне чего внутренние вопросы казались слишком рутинными и мелкими. Наверное, так было лучше, потому что теперь Путин занялся политикой внутренней: именно в этом контексте стоит рассматривать формирование Национальной гвардии.
Очень интересный вопрос: считает ли Путин, что у него в России есть конкуренты? Из его выступлений за много лет мы хорошо усвоили, что он верит в наличие российской конструктивной оппозиции, с одной стороны, и российской условной «пятой колонны» – с другой. К первым относят так называемую системную оппозицию, часть которой может претендовать на распределение мандатов с целью «блюсти места», другая часть – участвовать, но не побеждать, дабы выполнять другие политические функции (например, мешать КПРФ). Но заметим, что в такой системе координат совершенно не просматриваются потенциальные конкуренты Путина. И не потому, что он незаменим, а потому, что некем: это ведь очень популярная точка зрения внутри правящей элиты, убежденной, что Путину нет равных.
Получается, что оппозиция как бы есть, но конкурентов все-таки нет. Зато, несмотря на это, есть политическая конкуренция, но она Путина не касается: конкуренция касается тех, кто борется за мандаты, но не за власть. Во власти же монополия, или «моноцентризм», как модно было говорить в период первого путинского срока.
Так вот, для системной внутренней политики есть одноименное управление по внутренней политике в составе администрации президента. Это вроде бы и есть та структура, которая занимается политическими процессами, но если держать в голове тот факт, что ни один системный политический игрок не может претендовать на власть, то это будет уже не управление внутренней политики, а управление политических кадров, целью которого является замещение вакантных мандатов в системе законодательной власти России.
В действительности настоящей внутренней политикой в России занимались всегда силовики. Настоящая внутренняя политика – это «болотное дело», это уголовные дела против Навального, фильмы про либералов на НТВ (с нескрываемой причастностью к их появлению спецслужб). Внутренняя политика – это ФСБ и СКР, и даже ФСО, ставшая по совместительству придворным социологическим центром.
Вчера, можно сказать, в истинном невидимом управлении внутренней политикой появился новый мощный департамент – Национальная гвардия. О технической стороне этого решения российские СМИ написали очень много: оно достаточно прозрачное. Внутренние войска и ОМОН выведены из системы МВД, переданы в подчинение ближайшему соратнику Путина, этакому «Коржакову 2000-х», и подчинены лично президенту. Мобилизуется инструмент оперирования в случае «усиления конкуренции» между властью и внесистемной оппозицией. Последняя до выборов не допускается. Навальный принимал участие в выборах (мэра Москвы) в 2013 году, но это было первый и последний раз. Последующие попытки участвовать через ПАРНАС уже не то: Навальный там был как тень отца Гамлета – вроде «мертвый», но как будто живой.
Но на Навального и его соратников есть управа и без военных. Нацгвардия понадобится в том случае, если внесистемные начнут набирать социальную базу. «Офисные хомячки», бизнесмены, средний класс или даже бюджетники и пенсионеры – не важен классовый состав. Кремль привык относиться к населению как к манипулируемой массе, которую легко вовлечь в революционный сценарий, стоит только федеральной власти проявить слабость. Оживление политической жизни, о которой так много в последнее время говорил Глеб Павловский, получило свой ответ.
Почему же тогда Путин просто не обошелся назначением Золотова министром внутренних дел? Дело в том, что МВД – единственная силовая структура, в которой очень силен внутренний плюрализм. Это такой сборный конструктор, где замы министра могут быть аппаратно сильнее своего начальника по вопросам их подчинения. Быть крышей генералов Золотову не пристало. Забрав из МВД силовую составляющую, он фактически встанет на один уровень (а с политической точки зрения даже выше) с Колокольцевым – это будет министерская должность. Зачем быть вторым, когда можно быть первым. Это упрощение схемы аппаратно-политической мобилизации Внутренних войск без ненужных посредников и лишних звеньев. И кто теперь скажет, что Путин не занимается внутренней политикой?
Свежие комментарии