Павел Рычагов – обычный деревенский мальчишка – сумел достичь запредельной высоты. Это относится и к его профессиональным навыкам и к карьере. Павел Васильевич свою жизнь посвятил самолетам, поучаствовал в воздушных баталиях в испанском небе, занял должность начальника Главного управления ВВС РККА, удостоился звания Героя Советского Союза. Но стать одним из героев Великой Отечественной войны ему было не суждено. Но распоряжению Берии, Павла Васильевича и его жену расстреляли 28 октября 1941 года.

От воздушного змея до самолета

Павел Васильевич родился в начале ноября 1911 года в маленькой деревушке Нижние Лихоборы неподалеку от Москвы (сейчас, кстати, это уже территория столицы). Его родители – обычные крестьяне, поэтому ничего выдающегося в детстве Рычагова не было. Он был как все деревенские мальчишки – помогал родителям, а свободное время проводил с друзьями. Но уже тогда у Павла Васильевича появилось серьезное увлечение – воздушные змеи. Запуская «штуковину» в небо, он представлял, будто это самолет, а он – летчик. Друзья посмеивались над ним, ведь никто тогда и представить не мог, что Павла ждет блестящее будущее, связанное как раз с небом.

После окончания неполной средней школы Рычагов устроился на местную фабрику упаковщиком. Но проработал недолго и в 1928 году отправился служить в армию. Сначала он окончил Ленинградскую военно-теоретическую школу ВВС, а затем – Борисоглебскую военную школу летчиков. Причем Павел Васильевич стал лучшим ее выпускником. И благодаря этому его отправили в 109-ю истребительную авиационную эскадрилью 5-й Житомирской истребительной авиационной бригады Киевского военного округа. Поначалу Рычагов числился лишь младшим летчиком, но продвижение по карьерной лестнице не заставило себя долго ждать. Вскоре он стал командиром звена, а затем начал командовать уже отрядом.

Своей смелостью, граничащей с безумством, Рычагов удивлял и восхищал сослуживцев. Вот что писал о нем Дмитрий Панов в книге «Русские на снегу»: «Летал Пашка Рычагов здорово: смело, расчётливо и в то же время раскованно. Он одним из первых стал осваивать истребитель И-15 с мотором М-25 и вскоре пообещал показать нам, на что он способен. Мы его подначивали в ответ, утверждая, что на наших "гробах" много не покажешь. Но на следующий день, во время полётов, я сразу уже на взлёте узнал лётный почерк Рычагова. Именно этот плотный крепыш всегда так резко и уверенно поднимал машину вверх. Старт аэродрома был разбит в сторону Поста - Волынского, на запад. Рычагов долетел до Поста - Волынского, сделал коробочку вокруг Жулян и, зайдя со стороны бомбохранилища, положил самолёт на бок, с креном в 90 градусов, мотором слегка вверх при немного опущенном хвосте. Именно в таком положении Пашка промчался на высоте 20 метров над стоянкой наших самолётов на аэродроме, поднимая продолговатое облако пыли - дело было в Июле 1936 года. Потом, поднявшись метров на 50, Пашка сделал 2 бочки».

Приходилось Рычагову и ремонтировать свой самолет прямо в полете. Однажды, вместе с напарником он совершил вылет на У-2. Выполнив задание, собирались идти на посадку, но вдруг выяснилось, что одна лыжа находится не в горизонтальном, а в вертикальном положении. Тут уж не до приземления. Второй пилот взял в руки штурвал, а Рычагов отправился устранять неисправность. Вылез из кабины, схватился за стойку и ногой «починил» закапризничавшую лыжу. А потом вернулся на место.

О пируэтах и выкрутасах Павла Васильевича среди пилотов ходили легенды. Вот что вспоминал его сослуживец Иван Рахилло: «Ни один лётчик не в состоянии выдержать такой сумасшедший нагрузки, которую выдерживал Рычагов. За один вылет без посадки он выполнял в воздухе до 250 фигур высшего пилотажа. 40 фигур на высоте в 5000 метров. Затем забирался на 6000 - и здесь опять 40, 7000 - ещё 40. Полёт - без кислородной маски, другой бы и без фигур потерял бы сознание на этой высоте. Выполнив положенные 40 фигур, Рычагов немного отдыхал и выполнял ещё 40 петель, переворотов, виражей и боевых разворотов: с земли в бинокль было видно, как его крошечный самолёт неистовствует в прозрачной, недосягаемой высоте. Затем он опускался на 6000 метров и здесь вновь крутил 40 фигур. Этажом ниже - ещё 40! У земли, в порядке отдыха и лёгкого развлечения, он легко выполнял 20 - 25 фигур и, наконец, садился. Какое же надо иметь могучее здоровье, чтобы выдержать такой полёт!»

Эпизодов, демонстрирующих его зашкаливающий профессионализм множество. Вот еще один пример. Как-то зимой один из сослуживцев Рычагова совершил неудачное приземление. Но свою ошибку признать не захотел, вместо этого, обвинил в конфузе лыжи. Мол, из-за них точную посадку выполнить невозможно. Рычагов лишь усмехнулся, а затем, бросив на полосу свою перчатку, запрыгнул в кабину самолета. Описав круг, Павел Васильевич посадил машину. И сделал это так мастерски, что впечатал лыжей ту самую свою перчатку в снег. Пилоту пришлось перед всеми сослуживцами извиняться за просчет…

Карьера, личная жизнь и война в Испании

В конце мая 1936 года старший лейтенант Павел Васильевич удостоился ордена Ленина. Рычагов отпраздновал награду оригинально. Он совершил полет в перевернутом положении всего лишь в 5 метрах над землей! После шоу сослуживцы спросили у него: «не страшно ли?». А гордый Рычагов ответил: «Страшно тому, кто не уверен в своей машине и в самом себе».

Успехи ждали его не только на профессиональном поприще, но в личном. Вот отрывок из книги «Русские на снегу»: «Вскоре в жизни Пашки произошло 2 серьезных события. Во-первых, он женился на пилотессе Марии Нестеренко, щупленькой, черненькой и смуглой, не ахти красивой женщине, направленной в их отряд, в ходе начавшейся тогда шумной кампании по овладению женщинами тракторами и самолётами. По идеологической задумке, эти противоестественные и опасные для здоровья женщины занятия, зато очень полезные на случай войны, должны были означать полное торжество женского равноправия в первой в мире стране победившего социализма, недавно принявшей такую славную Конституцию, которую, впрочем, мало кто читал и обращал на неё внимание. Во-вторых, Пашку послали в Испанию, где он пробыл недолго, но успел неплохо себя показать в бою. Наши политрабочие с пеной на губах плели, что Пашка сбил в Испании не то 10, не то 20, не то 30 самолетов».

Рычагов отправился в Испанию в октябре 1936 года, возглавив отряд из 14 летчиков. На Пиренейском полуострове у него появился псевдоним «Пабло Паланкар». Рычагов вместе со своим отрядов вошел в состав авиагруппы Пумпура. И к ноябрю в ней числилось порядка полусотни истребителей И-15 и И-16. Рычагов же возглавил одно из подразделений, действовавших возле Мадрида.

Боевое крещение не заставило себя долго ждать. Уже 4 ноября Павел Васильевич провел свой первый бой. В этот день он и его группа совершили несколько боевых вылетов, в которых сумели сбить 5 вражеских самолетов. На следующий день советские летчики уничтожили еще 4 крылатых машины противника. А 6 числа уже лично Рычагов сумел выиграть пару воздушных дуэлей.

За 4 месяца, которые провел Рычагов в Испании, его сбивали 3 раза. Но это не помешало ему стать лучшим снайпером среди советских летчиков – он сумел сбить 6 самолетов неприятеля. И для уничтожения одной вражеской машины ему требовалось порядка 7 часов налета. Это являлось рекордным показателем продуктивности. Надо сказать, что доподлинно так и неизвестно, сколько точно он сбил вражеских самолетов. Поскольку встречается информация и о 8, и 15, и даже о свыше 20 крылатых машин.

Вот отрывок из книги Панова, который хорошо демонстрирует ту ситуацию: «Сам Пашка, вернувшийся из Испании в звании капитана, побывавший в самом Париже, где заглянул, по его рассказам в публичный дом (и такое там видел), на гимнастерке которого сверкал эмалью орден Ленина и светилась «Золотая Звезда» Героя Советского Союза, в ответ на наши вопросы отмалчивался, и только махал рукой. Это говорило о порядочности Пашки и его трезвой голове, хотя он и любил выпить. Слишком много товарищей погибло рядом с ним: мой хороший друг Ковтун, многие другие наши общие знакомые. На этом фоне трескучие рассказы о подвигах «испанцев» звучали святотатством. Хотя некоторые из этих летчиков, которых вытащили из испанской, воздушной мясорубки, в качестве образцово - показательных экспонатов, совсем потеряли голову и плели невероятное».

Рычагов так и не рассказал, сколько именно он сбил самолетов. Он считал это глупым хвастовством. Что касается Героя Советского Союза. Этой награды «за мужество и героизм, проявленные в боях с врагами», Павел Васильевич удостоился 31 декабря 1936 года. Вместе с «Золотой Звездой» он получил и второй орден Ленина.

Сослуживец Рычагова в Испании Георгий Захаров вспоминал в мемуарах (он, кстати, говорит о 20 сбитых самолетах): «С ведущим нам повезло. Многие умели прекрасно летать и отменно дрались, но далеко не каждый летчик мог быть ведущим. Павел самой природой был создан для этой роли. То, что он делал в бою, совершенно не поддавалось объяснению. Павел умел определить единственно верный момент, когда следует нападать, всегда выбирал направление удара в самое уязвимое место противника, и способности ведущего сочетались в нем с высоким мастерством рядового бойца - об этом наглядно свидетельствовали 20 сбитых им самолетов. Едва Рычагов появлялся в поле зрения, его сразу же окружало множество людей. Я могу с уверенностью сказать, что в 1937 году вряд ли нашелся бы еще один такой командир эскадрильи, который пользовался таким авторитетом у своих летчиков и известностью в стране. «Золотая Звезда» Героя, два ордена Ленина, орден Красного Знамени за боевую работу - в те дни людей с такими наградами у нас было немного». При этом нужно помнить, что на тот момент Рычагову было всего-то 26 лет…

В начале февраля 1937 года Павла Васильевича неожиданно отозвали из Испании. Вместе с ним на родину необходимо было вернуться и остальным пилотам его отряда. Когда Рычагов прибыл в СССР, ему, помимо наград, присвоили и внеочередное звание майора. Затем Павел Васильевич занял должность командира 65-й истребительной эскадрильи 81-й авиационной бригады. А в декабре все того же года он был избран депутатом Верховного Совета СССР 1-го созыва.

Но мирная жизнь для Павла Васильевича кончилась также внезапно, как и началась. В декабре его отправили в Китай, в роли старшего советника по использованию летчиков-добровольцев из СССР во время войны с Японией. Здесь он получил псевдоним «Генерал Баталии». Правда, самому Рычагову летать на сей раз, не пришлось. Он командовал с земли. Павел Васильевич планировал и координировал внезапные и неожиданные для японцев удары. Он командовал авианалетами на аэродромы в Ханьчжоу и Тайване. Причем атака на базы японцев на Тайване 23 февраля 1938 года была очень болезненной. Противник потерял порядка полусотни крылатых машин и запасы топлива, рассчитанные на несколько месяцев. Поэтому на протяжении нескольких недель самолеты оттуда не взлетали.

А летом 1938 года он сумел проявить свой выдающийся профессионализм во время боя с японцами у озера Хасан. На сей раз, противник отважился напасть на территорию Советского Союза. Японцы сумели занять сопки Безымянную и Заозерную. Павел Васильевич, занимавший должность командующего ВВС Приморской группы Дальневосточного фронта, хотел как можно скорее расправиться с врагом. Поэтому он попытался добиться разрешение на проведение массированного удара. Сил бы хватило, поскольку Рычагов располагал 180 бомбардировщиками и 70 истребителями.

И 6 августа советские самолеты все-таки вылетели на позиции неприятеля. Пилоты сбрасывали бомбы на японцев с предельно малой высоты, несмотря на плотный огонь зенитных батарей. Кстати, за действием авиации лично наблюдал Василий Константинович Блюхер. И по телефону отчитался об атаке на сопку Заозерная, сказав, что она «производит впечатление не только взрытой, но буквально скальпированной». Успех советской авиации сильно помог и наземным войскам.

За успешные операции в Китае Павел Васильевич получил орден Красного Знамени, а также медаль «XX лет РККА». После этих событий и его карьера резко устремилась ввысь. Он получил звание комбрига. В том же 1938 году Рычагов был принят в члены ВКП(б) по предложению Сталина. Причем он миновал период кандидатского стажа, сказались рекомендации самого Иосифа Виссарионовича, а также Ворошилова.

Продолжение следует…