На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

БАЗА 211- ВОЕННАЯ ИСТОРИЯ

74 290 подписчиков

Свежие комментарии

  • Z Muliphein
    У меня муж плохо ходит и почти ничего не видит. Инвалид. Но 80 кг веса. Я вешу 58 кг. Я не представляю, какой рюкзак ...ЕСЛИ ПОПАЛ ПОД ОБ...
  • Владимир Петров
    Человек  - легенда,даже не верится ,что один человек совершил столько подвигов и на военном поприще и на гражданском...Ученый, трижды не...

Семейный шпионский подряд

Семейный шпионский подрядВ 1960–1970 годах проникновение советской разведки в высшие эшелоны власти, разведывательных и военных иностаранных государственных структур более успешно проходило в странах третьего мира, чем в Западной Европе или в США. Исключение составляла лишь Федеративная Республика Германия. Восточногерманскому партнеру КГБ – Главному управлению разведки (ГУР) под руководством генерала армии Маркуса Вольфа удалось инфильтрировать в директивные органы ФРГ десятки своих агентов и офицеров-вербовщиков.


Внедрение в политические структуры ФРГ осуществлялось и на более высоком уровне. Не один – десятки высокопоставленных политиков из СДПГ, ХДС и ХСС регулярно снабжали информацией своих операторов из КГБ, работавших под «крышей» советского посольства, торгового представительства или корпунктов АПН и ТАСС. Одними из самых ловких и удачливых офицеров ГУР, действовавших в Федеративной Республике, были Гюнтер Гийом и его жена Кристель, сумевшие проникнуть в окружении канцлера Вилли Брандта (настоящее имя – Герберт Карл Фрам).

Если Маркус Вольф был Моцартом восточногерманской разведки, то Гийомы были талантливыми исполнителями разведывательных композиций своего шефа. Они снабжали патрона, а через него и руководство КГБ, информацией о выработке восточной политики Бонна, отношений ФРГ с Соединенными Штатами и с другими партнерами по НАТО, данными об устремлениях Федеральной разведывательной службы (БНД) и планах Федерального ведомства по охране Конституции (органы разведки и контрразведки ФРГ).

РУБИКОН ПЕРЕЙДЕН

1955 год. В ночь на Рождество в квартире бургомистра Западного Берлина Вилли Брандта зазвонил телефон. Брандт, не включая ночник, чтобы не разбудить спящую жену, прошлепал босиком в гостиную, поднял трубку. Старческий голос скороговоркой произнес:

– Герберт, мой старинный друг, поздравляю тебя с Рождеством... Мы не общались 15 лет, поэтому мой голос тебе кажется незнакомым. Однако когда ты вспомнишь пустую пивную бочку в подвале моего дома, ты сразу поймешь, кто тебе звонит. Стоп! Только не называй мою фамилию. Ну, ты понимаешь... Я звоню из автомата...

После упоминания бочки Брандт окончательно проснулся и участливо спросил:

– Мой господин, чем я обязан вашему звонку?

– Герберт, у моего сына проблемы. Нет-нет, не криминальные... Политические. Ему необходима помощь, но здесь ее никто не окажет. Думаю, ты сможешь ему помочь...

– Я все понял. Как зовут сына, и что он умеет делать?

– Гюнтер – репортер одной газеты.

– Хорошо. Я помогу.

– Спасибо и прощайте, Герберт!

Вернувшись в спальню, бургомистр еще долго не мог заснуть, вновь и вновь мысленно возвращаясь к тем далеким и все же таким близким событиям 1940-го, о которых ему напомнил Аксель Гийом. Тот самый «добрый доктор Аксель», кто, рискуя жизнью, прятал от гестапо и лечил юного Герберта Фрама в своем доме.

«Да, такого поздравления с Рождеством я еще не получал!» – засыпая, подумал Брандт.

...Вилли Брандт слово сдержал. С его помощью супруги Гийом, Гюнтер и Кристель, оба – офицеры Главного управления разведки ГДР, через месяц оказались в Франкфурте-на-Майне, где стали членами СДПГ и, закатав рукава, принялись за работу в местной партийной организации.

Так начался новый этап их жизни, растянувшийся почти на 20 лет, который они впоследствии назовут «затяжным харакири».

ПУТЬ НАВЕРХ

«Памятники не на гениальных открытиях поставлены, а на терпеливых задницах». Эти слова в полной мере относятся к супругам-разведчикам Гийом.

Даже трудоголик Маркус Вольф удивлялся невероятному усердию и самоотдаче супругов Гийом при выполнении разведзаданий. Благодаря остроте ума, аналитическим способностям и маниакальному упорству они за короткое время продвинулись даже на более высокие ступени партийной иерархии СДПГ, чем предполагал глава ГУР и руководство КГБ.

«Мы предостерегали их, – писал впоследствии в своих мемуарах Вольф, – чтобы они не слишком близко приближались к власти. Это, как под солнцем, – можно загореть, но можно и получить неизлечимые ожоги. Однако Гийомы были разведчиками высшей, четыре девятки пробы, постоянно нацеленные на успех. В течение более 10 лет они упорно пробивались наверх, при этом ничто не давалось им наскоком, не падало с неба. Они были титанами ежедневного труда и, не боясь ответственности, работали, что называется, «наотмашь». За 10 лет Гийомы добыли и переправили в Центр сотни документов под грифом «Совершенно секретно» и «Особой важности», при этом они следили за тем, чтобы у них не случилось ни одного прокола. В этом состоял основной секрет их успешного продвижения в ближайшее окружение канцлера ФРГ Вилли Брандта...»

Через три года после внедрения Гийомов, они досрочно получили звание майора и были награждены орденами Германской Демократической Республики.

Кристель Гийом (оперативный псевдоним «Анита») первой добилась успеха: в 1960 году она стала главой администрации Вилли Биркельбаха, влиятельной фигуры в германской социал-демократии, члена правления партии, депутата бундестага, председателя социалистической фракции Европарламента и статс-секретаря земельного правительства Гессена. На его столе регулярно появлялись документы НАТО с грифом «Совершенно секретно» и «Особой важности», как, например, «Картина войны» и материалы, связанные с планами на случай введения чрезвычайного положения в военное время. Все указанные документы Кристель переснимала с помощью фотоаппарата «Минокс», и они незамедлительно оказывались на столе Маркуса Вольфа, а затем Юрия Андропова.

От жены не отставал и Гюнтер (оперативный псевдоним «Ханзен»). В 1961 году Гюнтер Гийом стал оргсекретарем франкфуртской окружной организации СДПГ, а через три года – оргсекретарем социал-демократической фракции в городском собрании и его депутатом.

Следующим, чье доверие завоевал Гийом, был некто Георг Лебер, один из лидеров СДПГ. Последний в качестве вознаграждения за победу на выборах, которую ему обеспечил Гюнтер, пообещал ему должность в Бонне и нашел ее.

В конце 1965 года «Ханзен» получил должность старшего референта заместителя главы внешнеполитического ведомства Федеративной Республики Вальтера Шееля, однако продолжал активно участвовать в партийных делах германской социал-демократии.

Способы связи с разведчиками были разработаны с учетом их привычек и маршрутов передвижения по городу. «Ханзен» и «Анита» были заядлыми курильщиками, поэтому посещение ими табачной лавки не вызвало бы ни у кого вопросов. Информацию, добытую согласно полученному от ГУР заданию, супруги превращали в микрофильмы, которые вкладывали в пустые сигарные гильзы и отдавали их агенту, который держал табачную лавку. Последний передавал гильзы курьеру, еженедельно посещавшему Франкфурт под видом коммивояжера.

Для того, чтобы передать разведывательному тандему инструкции, откорректировать линию их поведения и наметить новые цели, Центр использовал односторонние радиопередачи. Все тот же «табачник» принимал их на свой транзисторный приемник, ничем не отличавшийся от тех, что были в свободной продаже, а затем, вложив в сигары расшифрованные радиограммы, «продавал» их Гийомам.

АВТОМОБИЛЬ – СРЕДСТВО СПАСЕНИЯ ОТ ИНФЛЯЦИИ

В начале 1966 года председатель Совмина СССР А.Н. Косыгин на заседании Политбюро в очередной раз поднял вопрос о строительстве в стране автозавода по производству автомобилей малого класса, так как количество выпускаемых «волг», «москвичей» и «запорожцев» не могло удовлетворить растущий спрос населения. Подчеркнул, что хотя технические мощности автопрома ограничены, но золотовалютные запасы страны позволяют кардинально решить проблему. Брежнев поинтересовался, что имеет в виду докладчик.

– Я, Леонид Ильич, – ответил Косыгин, – предлагаю купить иностранный автозавод с полным циклом производства. Вместе с тем все комплектующие части будут изготовляться не за рубежом, а внутри страны. Приобретя иностранный завод, мы станем обладателями новых технологий, которые внедрим на наших автозаводах. Кроме того, на новый уровень развития выйдут смежные отрасли промышленности: химическая, металлургическая, нефтяная...

– Во сколько обойдется такая покупка?

– По подсчетам экспертов Госплана, около миллиарда долларов.

– Миллиард долларов... Многовато! – разочарованно произнес Брежнев, страстный автолюбитель, уже представивший себя за рулем иномарки.

– Прошу прощения, Леонид Ильич, – отчеканил Косыгин, – хотел бы напомнить, что в течение трех последних лет Советский Союз от экспорта нефти, золота и пушнины ежегодно имел 10 миллиардов долларов! Прибавьте к ним 9,5 миллиарда, каждый год перечисляемые в Госбанк арабскими странами за поставку нашего вооружения, и тогда приобретение автозавода будет равняться покупке велосипеда.

– Нет, Алексей Николаевич, с покупкой завода придется повременить.

Семейный шпионский подрядОднако Косыгин не намерен был сдаваться и выложил на стол свой последний, но самый весомый козырь.

– Леонид Ильич! Если мы не хотим раскрутить инфляцию, то завод надо покупать, и как можно скорее! Ведь на руках у населения сегодня находится 80–90 млрд руб., то есть по официальному курсу более 100 млрд долл., а это – совокупный годовой бюджет таких стран, как Бельгия и Дания... И накопления наших граждан растут из года в год в арифметической прогрессии, причем люди не доверяют сберкассам, а держат деньги в «кубышках»! Для того, чтобы в обращении находились купюры в 50 и 100 рублей, Госзнак ни на час не выключает печатный станок. Когда-нибудь вся эта денежная масса лавиной обрушится и раздавит всех... Чтобы изъять из «кубышек» эти миллиарды, надо выбросить на внутренний рынок не ювелирные изделия и импортный ширпотреб, как это делается сегодня, а нечто более весомое. Этим «более весомым» и будет наш новый отечественный автомобиль, созданный на основе западных технологий!

– А как вы подсчитали деньги наших граждан? Они же в «кубышках»!

– Все очень просто, Леонид Ильич! Объем спрятанных в «кубышках» накоплений никогда не являлся для экспертов Госбанка тайной за семью печатями. Ларчик открывается просто. Во все времена люди прятали в «кубышки» купюры только высшего номинала. У нас таковыми являются пятидесяти- и сторублевки. Зная количество выпущенных в обращение «полтинников» и «стольников», банковские служащие, подсчитав в конце года возвратившиеся банкноты этого достоинства, могут с точностью до одного миллиарда сказать, какая сумма осталась на руках у населения.

– Надо же... Хитро! Я бы не додумался... Ну что ж, Алексей Николаевич, убедил! Дай указание своим подчиненным: председателю КГБ и министру Внешторга, чтобы они выяснили, в какой стране можно дешевле приобрести завод... А там, смотришь, поторговавшись, собьем цену... Даем тебе полгода... Управишься?

– Думаю, да.

ДА НЕ ПОЛЬСТИСЬ НА ДАРЫ ВОЛХВОВ

Первыми о принятом, без преувеличения, эпохальном решении Политбюро узнали американцы. Как? А просто: Совет министров СССР, не говоря уже о Министерстве внешней торговли, были, как дырявый швейцарский сыр, насквозь проедены агентурой ЦРУ. Поэтому уже через месяц после заседания кремлевского ареопага в Москву прибыла американская делегация во главе с владельцем автомобильного концерна Генри Фордом III.

А все потому, что ЦРУ не только зависело от финансовой подпитки Военно-промышленного комплекса США, но и, что важнее, было связано с ним «кровными узами». Достаточно сказать, что директор ЦРУ Аллен Даллес, уволенный президентом Кеннеди, во времена президентства Линдона Джонсона был председателем Совета директоров концерна «Форд».

Попав на прием к Алексею Косыгину, Генри Форд-третий, разумеется, не раскрывая своих источников информации, предложил завод по производству легковых автомобилей малого класса. Добавил, что его концерн разработал две малолитражные модели: «форд-капри» и «форд-таунус», которые в отличие от традиционных американских моделей своим классом соответствуют автомобилям СССР.

Предсовмина как опытный дипломат и коммерсант, сославшись на то, что вопрос о покупке автозавода решается коллегиально на Политбюро, сыграл в игру «да» и «нет» не говорить, «черное» и «белое» не называть. На самом деле Косыгин выжидал, когда поступит информация от председателя КГБ и главы Министерства внешней торговли, которым было дано задание по своим каналам выяснить, какой из западноевропейских автомобильных концернов готов за приемлемую для СССР цену продать автозавод...

Генри Форд-третий по-своему расценил уклончивость председателя Совета министров и, чтобы нейтрализовать предложения потенциальных конкурентов, выложил свой самый весомый аргумент: если СССР приобретет его завод за 5 млрд долл., он готов, используя канадские технологии строительства автотрасс (климат Канады схож с климатом Российской Федерации), бесплатно построить автостраду от Москвы до Владивостока.

За всю историю Советского Союза более выгодного предложения от иностранных предпринимателей никогда не поступало. Но... Возобладали чисто политические соображения, и Политбюро в итоге отклонило предложение Генри Форда, каким бы заманчивым оно ни являлось...

Разгадка заключалась в том, что в 1966 году Соединенные Штаты стали утрачивать свое влияние на западноевропейские страны. Претендуя на главенствующую роль в Североатлантическом союзе (НАТО), американская администрация во главе с президентом Линдоном Джонсоном, попросту говоря, «перегнула палку». Президент Франции Шарль де Голль первым восстал против гегемонии США, покинув военную организацию НАТО и оставив там лишь своего наблюдателя. Демарш де Голля отрезвляюще подействовал и на руководителей других стран – членов НАТО. Великобритания, Италия и Испания задались естественным вопросом: «Кто же в Западной Европе хозяин? Американцы, или мы, европейцы?!» Среди членов НАТО начались разброд и шатания. Руководство СССР воспользовалось сложившейся политической конъюнктурой и, чтобы сделать разногласия между США и его западноевропейскими партнерами по данному союзу необратимыми, решило купить автозавод в Западной Европе. Вопрос был в том, у кого купить дешевле.

ПЕРВЫМ ДЕЛОМ – АВТОЗАВОДЫ

Маркус Вольф был не только талантливым руководителем разведки, но и прозорливым политиком. Анализируя внутриполитическую ситуацию ФРГ и акции правящего союза ХДС/ХСС, генерал пришел к выводу, что этот альянс исчерпал свой потенциал, а для населения Федеративной Республики все более привлекательными становятся идеи социал-демократии, глашатаем которых и была СДПГ. Поэтому основным заданием «Ханзена» и «Аниты» являлся поиск, изучение и вербовка тех руководителей СДПГ, которые были заинтересованы в сближении со странами «восточного блока». Кроме того, супругам вменялось в обязанность своевременно сигнализировать об угрозе обострения международной обстановки, которая могла бы привести к открытому военному конфликту. Однако основное – не значит единственное. И вот в начале 1966 года Гийомам пришлось сделать «шаг в сторону»: заняться экономическим вопросом, хотя для СССР это был даже не вопрос – проблема. Причем как политического, так и экономического свойства. Трудно сказать, какая из составляющих преобладала!

Словом, от своего куратора Маркуса Вольфа супруги-разведчики получили задание выяснить, у какого из западноевропейских концернов Советскому Союзу выгоднее приобрести автозавод.

Из представленного «Ханзеном» донесения следовало, что Советскому Союзу целесообразнее заключить сделку с концерном «ФИАТ», так как последний для производства автомобилей приобретает комплектующие части у западногерманских автогигантов «БМВ» и «Мерседес Бенц», а также у французского концерна «РЕНО». Таким образом, по заключению Гийома, СССР имеет уникальную возможность «одним выстрелом убить трех зайцев» – надолго «привязать» к себе экономики крупнейших западноевропейских держав: Италии, ФРГ и Франции. Согласно выводам разведчика, укрепление экономических связей СССР с указанными странами будет иметь и политические последствия – они и в дальнейшем будут проводить внешнюю политику без оглядки на Соединенные Штаты. Наконец, утверждал Гийом, учитывая, что итальянская автомобильная промышленность находится в состоянии стагнации, владельцев «ФИАТ» можно будет без труда склонить к заключению сделки на условиях советской стороны.

Маркус Вольф, оценив важность донесения «Ханзена», немедленно вылетел в Москву, где доложил информацию председателю КГБ Юрию Андропову, а он ознакомил с нею Алексея Косыгина. Последний полностью согласился с доводами «Ханзена» и, высоко оценив усилия ГУР, поставил на Политбюро вопрос о поощрении немецких товарищей. Маркус Вольф был награжден орденом Красного Знамени, Гюнтеру Гийому было досрочно присвоено звание полковника ГУР.

Таким образом, отправной точкой для заключения в 1967 году договора между Советским Союзом и Италией о строительстве Волжского автозавода (ВАЗ) стала аналитическая справка-донесение Гюнтера Гийома. Сделка обошлась СССР в беспрецедентно малую в мировой практике сумму – всего в 550 млн долларов!..

ЖИЗНЬ НАВЕРХУ

1 октября 1969 года Вилли Брандт выиграл выборы и стал канцлером ФРГ. Он помнил о заслугах Гийома в деле продвижения руководителей СДПГ различных уровней на высокие посты в местные и федеральные органы управления, а поэтому поручил Хорсту Эмке, главе своей администрации, решить вопрос о включении Гийома в свою ближайшую орбиту. После чего в 1970 году Гюнтеру Гийому было поручено создание правительственного бюро для проведения съезда СДПГ в Саарбрюккене. Гийом, будучи руководителем этого подразделения администрации федерального канцлера, лично общался с ответственными сотрудниками БНД, вследствие чего с согласия Федерального бюро по охране Конституции получил доступ к закрытой информации высшей степени секретности, которая тут же становилась известна ГУР и КГБ.

В 1973 году Гийом стал личным референтом канцлера, курирующим финансовые поступления в СДПГ, но затем был переведен на должность референта по партийным вопросам. С тех пор он участвовал как в заседаниях правлений СДПГ и ее фракций, так и в совещаниях заведующих отделами правления партии.

Однако наибольшую пользу ГУР и КГБ «Ханзен» принес в 1970–1972 годах, во время подготовки Хельсинкского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Своевременно информируя о позиции западноевропейских партнеров ФРГ, а также Соединенных Штатов в отношении окончательной редакции положений Декларации совещания, разведчик помог СССР и странам Варшавского Договора выработать оптимальную линию поведения для успешного отстаивания своих интересов.

Кроме того, Гийому удалось добыть три особо важных документа.

Первым было письмо президента США Ричарда Никсона, которое он 3 июля 1972 года направил Вилли Брандту, с просьбой побудить французское руководство подписать Атлантическую хартию, согласно которой западноевропейские страны – члены НАТО должны были подтвердить главенствующую роль США.

Вторым – подробный отчет о конфиденциальных переговорах Брандта с Никсоном и министра иностранных дел ФРГ Вальтера Шееля с госсекретарем Киссинджером. В ходе встреч американский президент откровенно признался, что Советский Союз достиг такого прогресса в области военной техники, при котором нанесение первого ядерного удара Соединенными Штатами становится за пределами возможного.

Третьим документом была докладная записка руководителя Федерального ведомства по охране Конституции Эгона Бара, в которой он советовал канцлеру не поддаваться давлению американцев, ставя на карту хорошие отношения как с партнерами по НАТО, так и с СССР.

Все три документа свидетельствовали о том, что разногласия внутри НАТО продолжают обостряться, чем не замедлил воспользоваться Советский Союз, вынудив США подписать в мае 1972 года Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО) и Договор об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-1).

ПРОВАЛ С ПОЛИТИЧЕСКИМИ ПОСЛЕДСТВИЯМИ

Осенью 1972 года во время встречи со своим оператором был арестован один из старейших агентов ГУР в Федеративной Республике Германии, сотрудник Восточного Бюро немецких профсоюзов Вильгельм Гронау. Это не привело бы к провалу «Ханзена» и «Аниты», если бы в записной книжке оператора значилась не фамилия «Гийом», а более распространенная немецкая фамилия, вроде Майер, Шмидт или Шульце. Но... Судьба следовала своему неумолимому ходу, и один начинающий сотрудник Федерального ведомства по охране Конституции (контрразведка ФРГ) занялся тщательным изучением расшифрованных, но не идентифицированных радиограмм, запеленгованных на территории ФРГ, начиная с середины 1950-х.

Эврика! Сравнив даты поступавших поздравительных телеграмм с днями рождений Гийомов, дотошный сыщик был вознагражден за свое терпение – он получил документальное подтверждение тому, что чета Гийом в течение более 10 лет получала шифрованные радиограммы из советского разведцентра Карлсхорст, что в Восточной Германии.

Вслед за этим руководство Федерального ведомства по охране Конституции было озабочено двумя проблемами – тотчас же арестовать Гийомов, чтобы как можно быстрее «выбить из них» доказательства преступной деятельности, или оставить их на своих постах, чтобы, наблюдая за ними, уличить их в разведывательных связях с ГУР. Решено было избрать второй способ. Сначала велось наблюдение за Кристель, основывавшееся на предположении, что связь с курьером, а значит, и с Центром, шла через нее. Контрразведчики надеялись схватить ее при передаче материалов курьеру и, таким образом, заполучить необходимую доказательную базу шпионской деятельности супругов.

Однако сугубо политические мотивы, преследовавшие своей целью отстранение от власти Вилли Брандта, заставили Федеральное ведомство по охране Конституции перенести сроки ареста Гийомов. Зачем? А для того, чтобы канцлер как можно глубже увяз в своих отношениях с четой Гийом, после чего его отставка была бы неминуема. И все потому, что среди «ястребов» Федеративной Республики и в ее спецслужбах, тесно связанных с ЦРУ, росло недовольство политикой канцлера, не на словах, а на деле стремившегося к примирению двух враждующих социальных систем...

О ПРОВАЛЕННЫХ РАЗВЕДЧИКАХ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО

Плотное наблюдение за супругами велось более года, однако доказательств их шпионской деятельности получить так и не удалось, и 24 апреля 1974 года было решено арестовать Гийомов.

Доказательство своей связи с разведкой ГДР представил, вернее, провозгласил сам Гюнтер. Завидев на пороге своей квартиры группу контрразведчиков, он, срывающимся от волнения голосом прокричал: «Прошу учесть, что я – офицер ГУР и гражданин ГДР!»

Это признание было основным доказательством вины Гюнтера Гийома. Единственным и последним. Большего от него контрразведчикам добиться не удалось в течение всего следствия. Молчала и Кристель...

Гюнтер Гийом был осужден на 13 лет, его жена – на 8...

Маркус Вольф без устали курсировал между Берлином и Москвой, ломая голову над тем, каких агентов можно было бы предложить Западу на обмен. Отставка Вилли Брандта 6 мая 1974 года существенно осложнила позиции ГУР, так как новый канцлер Гельмут Шмидт категорично заявил, что Гийомы должны отбыть наказание до последнего дня. Дело стало поистине «горячим» после того, как Фидель Кастро отказался выпустить в порядке обмена резидента ЦРУ полковника Джеймса Ханта, а Брежнев искусственно затянул освобождение Анатолия Щаранского...

Наконец в марте 1981 года произошел обмен Кристель Гийом на двух западногерманских шпионов. По возвращении в ФРГ один из них поведал в интервью журналу «Шпигель», что западные разведчики, долгие годы томящиеся в тюрьмах ГДР, приветствовали бы любые действия правительства, которые бы облегчили их участь. Гельмуту Шмидту ничего не оставалось, как пойти навстречу пожеланиям освобожденного и... натиску ГУР.

1 октября 1981 года Гюнтера Гийома обменяли на пять западногерманских шпионов и одного американского.
Автор: Игорь Атаманенко
Первоисточник: http://nvo.ng.ru/spforces/2016-12-09/10_929_family.html
Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх