Тяжёлая утрата постигла тех, кто любит нашу страну и её историю. 21 июня на 92-м году жизни ушёл из жизни Юрий Иванович Дроздов — генерал-майор, бывший начальник Управления «С» (нелегальная разведка) Первого Главного управления КГБ СССР. Не стало одного из последних представителей славной когорты руководства советской внешней разведки. Закрылась ещё одна страница советской эпохи — эпохи необыкновенных людей, понимавших слово «надо», строивших нашу страну, обеспечивавших её процветание и могущество, защищавших мирный труд советских людей всеми доступными средствами, в том числе и теми, которые имеются только в арсенале спецслужб.

Дроздов Ю.И. Из личной коллекции Николая Долгополова

Что двигало этими людьми? Очевидно, прежде всего чувство долга, ощущение причастности к великому делу. Окрылённые этой идеей, они демонстрировали невероятные свершения на пределе человеческих возможностей. В 1945 году Юрий Иванович участвовал во взятии Берлина, а спустя 12 лет, уже свободно владея немецким языком, приехал туда в качестве разведчика-нелегала.


Чтобы приступить к оперативной работе, бывшему капитану артиллерии пришлось ответить только на один вопрос: может ли он «сделать» жизнь другого человека? Чтобы преодолеть самого себя, приходилось часами мотаться по Западному Берлину, слушать речь немцев, перенимать их манеры, даже посещать театральную школу. А весной 1958 года от этого стала зависеть судьба арестованного в июне 1957 года в Нью-Йорке нелегала Рудольфа Абеля (Вильяма Фишера), обвинённого в «атомном шпионаже». Для начала следовало установить с ним канал связи. Для этого Центр легендировал «родственника» Абеля — Юргена Дривса, проживавшего в ГДР и обратившегося к адвокату Абеля от имени семьи последнего. Роль Дривса предстояло сыграть Юрию Дроздову. «Легенду делал самую обыкновенную — простого конторского служащего. Шёл по улице, обратил внимание на одно здание, полуразрушенное, не восстановленное после войны, но на железной решетке, окружающей это здание, висела табличка — адвокат Юрген Дривс. Ну, это засело в голове. И когда после возвращения в берлинский аппарат мне сказали, что нужно приготовить документы для того, чтобы можно было начинать работать, я говорю: сделайте мне документы на такого-то человека», — вспоминает Юрий Иванович. Благодаря проведённой операции 10 февраля 1962 года на мосту Глинике на границе между Западным и Восточным Берлином Юрий Дроздов лично встречал измождённого американской тюрьмой Вильяма Фишера, которого обменяли на осуждённого в Советском Союзе американского лётчика Фрэнсиса Пауэрса.

Семья Абеля (Фишера) после встречи с адвокатом Донованом. На заднем плане — кузен Дривс (Юрий Дроздов)

Однако свой высший пилотаж Юрий Иванович показал десяток лет спустя, когда для проникновения в западногерманскую разведку БНД было решено создать фиктивную неонацистскую организацию в Южной Америке. В роли её руководителя, «барона фон Хоэнштайна», бывшего офицера, живущего в изгнании и руководящего теми, кто остался верен идеалам Великой Германии, Юрий Иванович разговорил молодого сотрудника БНД, придерживавшегося тех же взглядов. «Я поинтересовался, — пишет Юрий Иванович, — помнит ли он текст присяги, которую все «мы» давали фюреру. Он ответил утвердительно. Тогда я просто предложил повторить ее: «Перед лицом всемогущего Господа Бога! Я клянусь! Быть верным и смелым солдатом фюреру немецкого народа — Адольфу Гитлеру!» Затем я задал последний вопрос: «А отец Ваш помнит об этом?» — «Отец готов сам принять участие в деятельности организации!»». Этого было достаточно: Центр ещё долго получал секретную информацию из сердца западногерманской разведки.

С 1964 по 1968 год Юрий Иванович служил резидентом внешней разведки КГБ СССР в Китае. Это были самые трудные годы «культурной революции», и за развитием событий пристально следил заведующий Отделом ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями соцстран Юрий Андропов, который не раз лично встречался по «китайскому направлению» с Юрием Ивановичем. А став в 1967 году председателем КГБ СССР, Андропов выдвинул его в руководство внешней разведки, назначив заместителем начальника Управления «С».

Нелегальная разведка — святая святых всей разведывательной деятельности, в которую подбирают людей с высоким уровнем развития интеллекта, памяти, интуиции, эмоциональной устойчивости, позволяющей сохранять интеллектуальный потенциал в стрессовых ситуациях и переносить постоянное психическое напряжение, виртуозно владеть иностранными языками, уклоняться от выпущенной в упор пули. Одним из таких нелегалов являлся Геворк Вартанян, которого Юрий Иванович поставил в один ряд с Рихардом Зорге, Рудольфом Абелем, Кимом Филби. В 1984 году Вартаняну присвоили звание Героя Советского Союза. «Я догадывался, что тут многое исходит от Юрия Ивановича Дроздова, — вспоминал сам Геворк Андреевич. — Если разведчик, и в том числе разведчик-нелегал, соблюдает все необходимые меры безопасности и конспирации, правильно ведет себя в обществе, то никакая контрразведка его не вычислит. Наша с супругой Гоар Левоновной многолетняя безаварийная работа за рубежом тому наглядный пример. У нелегала, как и у сапера, одна ошибка означает гибель».

В своих воспоминаниях Юрий Дроздов отметил, что Вартаняны жили в Италии под именами Анри и Анита. Он упоминает, что не только морские офицеры США, но и адмирал Стэнсфилд Тёрнер — главнокомандующий объединёнными вооружёнными силами НАТО в Южной Европе, а в 1977–1981 годах директор ЦРУ — не раз пожимал им руки и пользовался их услугами. «Однажды, когда мы решали сложную комбинацию, то за сутки Анри вылетел на самолете адмирала Тёрнера в США, — рассказывает Юрий Иванович. — Командующий американской группировкой на юге Европы в кратчайшие сроки обеспечивал визовыми документами. Надо же было это делать каким-то образом… Я вам так скажу — Геворк Андреевич приятный был парень. С ним было легко и интересно. У меня дома до сих пор стоит нетронутая бутылка армянского коньяка, которую он когда-то мне подарил после поездки в Армению. Они с Гоар часто спрашивали: почему я не ношу никаких наград и всего прочего? Как-то один раз на встречу в клуб на Дзержинке я пришел с колодками. Подходит он ко мне: «Слушай, я теперь знаю, какие у тебя ордена»».

Наутро после штурма дворца Амина. Кабул, 1979

Но до того, как возглавить нелегальную разведку, Юрий Иванович на некоторое время вернулся в легальную, служил с 1975 по 1979 год резидентом в Нью-Йорке под прикрытием должности заместителя постоянного представителя СССР при ООН. И уже после этого полного драматизма периода становится подлинным «королём нелегалов» — начальником Управления «С». Он сразу же вылетел в Афганистан. 27 декабря 1979 года — одна из самых ярких страниц в истории специальных подразделений. В этот день группы специального назначения КГБ СССР «Зенит» и «Гром» за 40 мин. взяли штурмом считавшийся неприступным дворец президента Афганистана «Тадж-Бек» и ряд других ключевых объектов в Кабуле, обеспечив тем самым смену политического режима в Афганистане и создав предпосылки для успешного ввода в страну ограниченного контингента советских войск. Причём всё это осуществлялось в условиях абсолютной секретности. Американцы по данным радиоперехвата получили лишь скудные сведения о том, что неизвестное подразделение захватило президентский дворец в Кабуле. Такого успеха в истории спецподразделений не было ни до, ни после. Это явилось полнейшим триумфом спецназа КГБ.

По воспоминаниям командира группы «Зенит» Якова Семёнова, «день 27 декабря 1979 года начался буднично, но в 15:00 Ю.И. Дроздов вызвал меня и Михаила Романова и устно поставил задачу на штурм дворца. Слова генерала были простые, не было киношных «слушай команду» и тому подобное. Приказ выглядел как просьба: «Ребята, не подведите!» Он знал, что посылает нас на верную смерть, кто-то уже не вернется с задания. Никаких карт, планов, бумаг — только слова, слова. Мы доложили план действий, который Дроздов одобрил. Он сказал, что в экипаж 4-го БТРа «Зенита» был включен Григорий Иванович Бояринов. Средства связи в группе отсутствовали, а для связи с руководителем операции Борисом Семёновичем Ивановым только у меня была рация «уоки-токи» (которая в то время считалась дефицитом)… Когда по броне застучали пули от ДШК, стало ясно: игры кончились, началась война. В первой машине мы успели проскочить живыми. Второй БТР был подожжен. Погиб Борис Суворов, почти все ребята были ранены. Оказавшись перед дворцом, мы должны были спуститься из машин и постараться проникнуть во дворец через главный вход, а затем рассредоточиться в разные стороны… Бросок гранаты прямо по коридору, автоматная очередь, перебежка, и снова: граната, очередь, перебежка… Докладываю по рации Б.С. Иванову: «Главному конец. Имею с нашей стороны погибших и много раненых»… Примерно через час после моего доклада Б.С. Иванову во дворец прибыл Ю.И. Дроздов, и уже с этого момента все дальнейшие действия во дворце проходили под его непосредственным руководством. После полудня 28 декабря Эвальд Козлов сел за руль «мерседеса» Амина, и мы: Ю.И. Дроздов, Олег Швец, Василий Колесник и я, — поехали в наше посольство. Там уже обо всём знали, тепло и искренне нас встретили, оказывая всяческие знаки внимания».

Ю.И. Дроздов

Именно тогда у Юрия Ивановича родился план создания спецназа госбезопасности для проведения операций за пределами СССР. Группа специального назначения КГБ СССР «Вымпел» была образована Постановлением Совета Министров СССР и Политбюро ЦК КПСС 19 августа 1981 года, а Юрий Иванович Дроздов стал её бессменным куратором вплоть до своего увольнения из органов в 1991 году. В группу брали только добровольцев со всего Союза, которых после основной подготовки отправляли на боевое задание. Некоторые сотрудники «Вымпела» нелегально прошли «стажировку» в подразделениях специального назначения НАТО, а 90% сотрудников «Вымпела» знали иностранные языки, многие имели по 2–3 высших образования, некоторые даже окончили Сорбонну, хотя при этом тренировки, скажем, по рукопашному бою для всех без исключения шли не на мягком ковре, а на асфальте. Использовали специальные патроны, позволяющие превращать в мощное средство поражения обычные предметы: авторучки, зонты, трости. Умели изготовить взрывчатку из средств бытовой химии. Знали, каких пауков можно есть, а каких нельзя, с какой травой нужно сварить ту же крысу, чтобы она стала пригодной к употреблению в пищу. На территории ряда стран были оборудованы тайники с хранящимся там специальным снаряжением для разведывательно-диверсионной деятельности в «особый период». На вопрос: «Есть ли они сейчас?» — Юрий Иванович ответил: «Скажу так: пусть от этого вопроса поболит голова ещё кое у кого»…

С Маркусом Вольфом

В отставке Юрий Иванович продолжал работу в качестве аналитика, прогнозируя общественно-политические тенденции в нашей стране и за рубежом. А его книга «Вымысел исключен. Записки начальника нелегальной разведки» давно стала бестселлером, выдержала не одно издание и по праву стоит в одном ряду с воспоминаниями Павла Судоплатова.

Светлая память о Юрии Ивановиче Дроздове, выдающемся разведчике, настоящем патриоте своей страны и замечательном человеке, навсегда останется в наших сердцах.