Не сомневаюсь, что о полковнике Квачкове в скором времени будет написан роман. В Квачкове сошлось достаточно много такого, что от писателя уже и не потребуется художественной фантазии, чтобы отразить в нем, как в зеркале, всю трагедию последних десятилетий, все её горчайшие нравственные и духовные смыслы.
Во-первых, Квачков, это, без преувеличения, безукоризненно героический характер. Мужественный воин и пламенный патриот, прошедший помимо Афганистана сквозь все горячие точки, остановивший кровавую резню в Таджикистане (за это он имеет звание еще и генерал-майора таджикской армии), подорвавший Басаева (в результате Басаев лишился ноги), он попадает в сложную ситуацию - становится подозреваемым в нелепом деле о покушении на Чубайса. И вместо того, чтобы из этой ситуации выпутываться, он использует внезапное всеобщее внимание к своей персоне лишь для того, чтобы объяснить соотечественникам, что Чубайс и его команда - изменники Родины, заслуживающие самого сурового наказания. То есть, Квачков повел себя как плененный генерал Карбышев, стал устрашать врагов, а не спасать себя.
Два раза присяжные оправдывают его. Не только потому, что следствие не доказало вины Квачкова и других подозреваемых, а еще и потому, что очень трудно представить человека в современной России, способного, выбирая между Чубайсом и Квачковым, выбрать Чубайса. Скажем так, присяжные побоялись взять грех на душу и расписаться в том, что мир перевернулся, что предательство и воровство теперь надо называть доблестью, а доблесть - надо считать преступной.
Длительное заточение в следственном изоляторе лишь обострило в Квачкове его гражданское чувство. Он создает некое народное движение, называемое ополчением и призванное воскресить в народной памяти героические образы Минина и Пожарского. И ополчение это, состоящее на 90 процентов из пенсионеров, конечно же, более всего похоже на игрушку, с помощью которой Квачков смог дать свободу своему героическому, жаждущему спасения Родины, характеру, но не смог бы захватить оружейные склады и штурмом взять Кремль, как это ему теперь инкриминируется. Это смог бы сделать генерал Рохлин, имеющий реальное влияние в армии и в обществе. Потому и был генерал Рохлин найден мертвым гораздо быстрее, чем успел о военном перевороте подумать.
Почему же Квачков со своими пенсионерами так напугал власть?
Все дело в том, что сам Кремль упрямо и последовательно подсказывал Квачкову идею народного ополчения. Подсказывал, когда в 1993 году расстреливал из танков свою оппозицию. Когда фальсифицировал итоги выборов президента в 1996 году (как всем известно, на самом деле на выборах победил Зюганов). Когда вопреки Конституции вводил институт «преемников».
Было бы удивительно, если бы Россия слишком легко рассталась с мечтою о демократии, уже даже вписанной в Конституцию. Если бы россияне легко согласились с нынешним своим вымиранием от нищеты и безысходности. Если бы никто, и тем более, храбрый Квачков, не догадался напомнить власти, что если сама власть нарушает Конституцию, то граждане обязаны защищать свой Основной Закон и от власти.
Восстание юных «декабристов» на Манежной площади в столице и других городах тоже произошло по подсказке власти, давно внушившей гражданам, что свое право на жизнь можно добыть в России лишь силой.
Свою лепту в суровое восстание «декабристов» и в пенсионерский ополченский аутотрениг внесли и СМИ, постоянно спрашивающие о том, кто будет следующим президентом, не у простых граждан, а у самих монарших «преемников». Неужели у россиян сердце кровью не обливается от сознания, что их мнение о власти уже ничего не значит?
Чтобы раз и навсегда показать, кто в России хозяин, Медведев решил упечь декабристов в тюрьмы. Но затем власть поняла, что молодежи терять нечего. И за страх власти перед декабристами ответил Квачков.
На сколько неслучайно именно он оказался в роли главного мученика?
Без ответа на этот вопрос роман о Квачкове получился бы чисто политическим.
А в судьбе Квачкова есть еще и духовная составляющая.
Например, мне было достаточно один раз увидеть Квачкова в школе (моя дочь была одноклассницей его сына) на родительском собрании и перемолвиться с ним лишь парой ничего не значащих фраз, чтобы понять, что это необыкновенно хороший человек. И уже навсегда его запомнить. Деликатный, скромный, сердечный, тихий, в любой миг готовый посторониться. И при этом - храбрый по христиански. За други своя готовый жизнь отдать. И в политике он оказался не ради своего имени, а из готовности за свой народ пострадать.
Чтобы поверить, что житие первых русских святых Бориса и Глеба - это не легенда, надо один раз увидеть Квачкова, надо один раз вдуматься в судьбу Квачкова, которая пока еще у нас у всех на виду. И в роли Козьмы Минина он смог бы оказаться. Смог бы, если б при этом кто-то смог оказаться в роли Гермоген, если не было нужды еще и в князе Пожарском. И правда в нем не просто болит, а - сияет. И служит ему обезболивающим средством. Так что он может жить только правдой.
А теперь давайте ответим на вопрос: если наша власть в лице России уничтожает главную твердыню Православной цивилизации, то кого она должна избрать для своей еще и ритуальной жертвы?
Более, чем Квачков, радикального Лимонова?
Но Лимонов никакого отношения к Православной России не имеет.
Взбунтовавшегося Немцова?
Но Немцов той же породы, что и власть.
Кого-то из «декабристов»?
Но они - слепая стихия, восставшая не от веры и любви, а от обиды.
А вот Квачков - это именно то высшее, что нам в образе человеческом могла Русская Православная цивилизация явить. Не в том смысле, что он единственный и неповторимый сегодня во всей России, а в том смысле, что он еще и у всей России на виду.
Только такой, как Квачков, человек нужен для сатанинского ритуала распятия Православной Руси. Иначе не ритуал получится, а обыкновенная жестокость.
Более прямолинейные большевики в таких же ритуальных танцах губили священников и топорами рубили иконы. И в экзальтации даже поставили памятник Иуде Искариоту. А вот их либеральные преемники на Рождество пойдут в храмы. У них уже появилась твердая уверенность, что саму Святую Церковь они смогут вправить, как приватизированную у Всевышнего драгоценность, в трон своего сатаны.
...Вот, написал и сам же смутился.
Не похоже ли это на кликушество?
А тогда почему власть придала нашему телевидению образ вавилонской блудницы? Почему, не сумев уничтожить Союз писателей России волевым решением, власть продолжает уничтожать его более надежными экономическими методами? Только потому, что в сатанинский проект русские писатели не вписываются?
И, напротив, зачем в Перми огромный речной вокзал был отдан под «современное искусство», оскорбляющее и культуру, и мораль? Зачем вкладываются в эту пермскую галерею огромные деньги, если местные жители воспринимают её как дурдом? Почему все, во что власть и её олигархи вкладывают средства, служит лишь растлению?
Могут ли быть случайными такие совпадения?
Автор: Николай ДОРОШЕНКО
Первоисточник: http://www.polemics.ru" class="text" rel="nofollow" target="_blank">http://www.polemics.ru
Свежие комментарии