31 августа 1919 г. подводная лодка «Пантера» (командир А. Н. Бахтин) совершила героический подвиг, пустив ко дну новейший английский эсминец «Виттория». Это произошло в ходе одного из боевых походов субмарин Кронштадтского соединения подводных лодок Балтийского флота по обороне Петрограда от белогвардейцев и интервентов.
В этот период корабли Балтфлота прикрывали подступы к Петрограду с моря, неоднократно вступая в бой с английскими эсминцами, подводными лодками, торпедными катерами и аэропланами. На рассвете 31 августа 1919 г. подводная лодка «Пантера» вышла из Кронштадта в крейсерство в район Копорского залива — Койвисто (Бьёрке) с целью поиска и уничтожения английских кораблей.
В тот же день командир обнаружил в перископ несколько английских эсминцев, один из которых ушёл в северном направлении, а два других встали на якорь восточнее о. Сескар. В 19 час. 15 мин. командир принял решение атаковать противника со стороны заходящего солнца, а в 21 час. 16 мин. с дистанции 4-5 кабельтовых «Пантера» вышла в атаку, произведя двухторпедный залп.
Первая торпеда прошла мимо эсминца, вторая попала в борт английского корабля. На лодке был слышен сильный взрыв и артиллерийские залпы противника. Позже стало известно, что корабль интервентов окутался дымом и ушел на дно. Так был потоплен один из новейших и совершенных кораблей в мире – английский эсминец «Виттория» (водоизмещение 1365 тонн, скорость 34 узла).
Поскольку атака была произведена на малых глубинах (около 20 м), «Пантера», сделав крутой поворот на северо-восток, ушла сначала на большие глубины, а потом перешла в подводном положении к маяку Шепелёвский и отлежалась на грунте, дожидаясь светлого времени суток для уточнения своего места. В 5 ч. 45 мин. лодка всплыла под перископ и направилась в проход между минными заграждениями.
Но, обнаружив перископ другой ПЛ, срочно ушла на глубину, дойдя в подводном положении до маяка Толбухин. Только днём 1 сентября 1919 г. «Пантера» с триумфом пришла в Кронштадт, выполнив задание командования и открыв боевой счёт советских подводников. Лодка прошла под водой почти 80 миль, пробыв в подводном положении 30 часов, что для того времени достаточно много (без регенерации воздуха).
Командование объявило благодарность экипажу, каждый участник похода получил по новенькой кожаной куртке, а 18 человек экипажа Революционный Военный Совет Петрограда наградил именными часами. Успешная атака стала результатом боевого опыта экипажа лодки. Ведь члены экипажа получили боевой опыт в Первой мировой войне.
Также экипаж ПЛ регулярно отрабатывал боевые упражнения в Ладоге, а в декабре 1918 и июле 1919 г. ходил в сложные из-за походных условий и активной деятельности противника боевые походы к Ревелю и в Копорскую бухту Финского залива. «Пантера» успешно возвратилась в базу из «рождественского» разведывательного похода благодаря неимоверному мужеству и умелым действиям экипажа, несмотря на поломки и ремонт в крайне неблагоприятных штормовых условиях рулевого устройства, когда лодка лишилась управления. В июле 1919 г. «Пантера» вступила в бой с двумя английскими ПЛ типа «Е-9», хотя и безуспешно, но уцелела при торпедной атаке англичан.
О подвиге «Пантеры» и её легендарном командире не раз писала пресса, писали ветераны-подводники и историки флота: один из последних боевых командиров этой ПЛ — И. А. Быховский, контр-адмирал В. Н. Довженко, подполковник мед. службы Ю. Н. Курганский и капитан 1 ранга С. П. Сирый. Но лучше всего о лодке и её экипаже сказал сам командир в своих воспоминаниях «На «Пантере»», где он дал высокую характеристику слаженности и подготовленности экипажа, состоящего из «изумительных людей».
А. Н. Бахтин писал:
«Для них не существовало трудностей или сомнений: самую тяжелую работу они делали с твёрдой уверенностью в её необходимости для общего дела; в самых рискованных положениях они занимались своим делом, как будто бы опасности подстерегали кого-нибудь другого, а не их самих.
Несомненно, многим из них война и военная служба более чем надоели. Некоторые моряки уже по десять лет были оторваны от мирной работы. А теперь им опять приходилось воевать, но они не роптали, потому что причины и цели этой войны были им понятны.
Необходимо особо отметить их отношение к старому командному составу — на редкость корректное и дружелюбное. В то время как на других лодках, не говоря уже о надводных кораблях, неоднократно бывали случаи различных недоразумений — отзвук былой вражды к офицерам, у нас процветала атмосфера взаимного доверия и заботливости, часто весьма трогательной».
Несомненно, многим из них война и военная служба более чем надоели. Некоторые моряки уже по десять лет были оторваны от мирной работы. А теперь им опять приходилось воевать, но они не роптали, потому что причины и цели этой войны были им понятны.
Необходимо особо отметить их отношение к старому командному составу — на редкость корректное и дружелюбное. В то время как на других лодках, не говоря уже о надводных кораблях, неоднократно бывали случаи различных недоразумений — отзвук былой вражды к офицерам, у нас процветала атмосфера взаимного доверия и заботливости, часто весьма трогательной».
Подводная лодка «Пантера» прошла поистине героический путь. ПЛ этого проекта (тип «Барс») обладали хорошими мореходными качествами, приличной по тем временам автономностью и были хорошо вооружены. «Пантера» была построена на судостроительном заводе «Ноблесснер» в Ревеле (ныне Таллинн), вступила в строй 23 июля 1916 г. и стала одной из немногих ПЛ в мире и единственной в России, участвовавшей в трех войнах: Первой мировой, Гражданской и Великой Отечественной.
В годы Первой мировой войны (1916–1917 гг.) «Пантера» совершила несколько боевых походов, действуя на морских коммуникациях противника. Во время Февральской революции 1917 г. экипаж «Пантеры», находившейся на зимовке в Ревеле, активно участвовал в массовых манифестациях рабочих, солдат и матросов, в митингах на улицах города.
После Великой Октябрьской социалистической революции «Пантера» участвовала в легендарном «Ледовом походе» Балтийского флота и в боях с белофиннами на Ладоге. Когда над кораблями Балтфлота нависла угроза захвата германскими войсками, подводная лодка в феврале 1918 г. в крайне сложных ледовых условиях прорвалась из Ревеля в Гельсингфорс, а оттуда в апреле совершила переход в Кронштадт. В марте 1919 г. включена в состав Действующего отряда БФ (ДОТ), который защищал морские подступы к Петрограду.
После Гражданской войны лодка занималась боевой подготовкой, использовалась для подготовки кадров подводников. В 1921 г. она получила № 5, в 1922 г. переименована в «Комиссар», хотя среди моряков оставалась «Пантерой». В 1933 г. лодка прошла модернизацию, в результате которой оснащена более мощными дизелями и аккумуляторной батареей, новыми винтами, корпус разделили герметичными переборками на три отсека, переделали мостик и ограждение рубки, установили полуавтоматическую 45-мм пушку, и в 1934 г. она получила тактический номер «Б-2».
Накануне Великой Отечественной войны в 1940 г. лодка вошла в состав учебной бригады Балтфлота, но с началом войны «Пантера» совершила боевой поход, а 23 июля 1941 г. артиллерийским огнём сбила немецкий бомбардировщик.
В 1942 г. лодка стала плавучей станцией для зарядки аккумуляторных батарей и получила название ПЗС-1 (плавучая зарядовая станция – прим. авт.), в 1955 г. после почти сорока лет службы её списали, разоружили и отправили на металлолом. К большому огорчению ветеранов и нас, потомков, она не стала музеем, хотя поистине это заслужила. Наша страна лишилась важнейшего объекта морского наследия. И только один торпедный аппарат прославленной лодки был передан в Центральный военно-морской музей в Ленинграде.
Свою первую в истории отечественного подводного флота успешную атаку против боевого корабля «Пантера» совершила под командованием Александра Николаевича Бахтина, который начинал свою службу в Российском Императорском флоте, участвовал в боевых операциях Балтфлота в годы Первой мировой войны, служил вахтенным начальником и старшим офицером на подводной лодке «Волк».
Потопление английского эсминца «Виттория» открыло боевой счёт советских подводников. Бахтин стал одним из первых кавалеров ордена Красного Знамени среди подводников. 17 мая 1921 г. он был назначен начальником Действующего дивизиона подводных лодок Балтийского моря (с 10-го августа Первого дивизиона ПЛПЛ), а в августе назначен командиром ПЛ «Тур» с оставлением в занимаемой должности, в феврале 1922 г. назначен (по совместительству) заведующим подводным классом при Морской Академии (10.02.1922 г.), 11 мая 1922 г. принял Красную Присягу, в ноябре за боевые заслуги и безукоризненную службу ему было присвоено звание «Героя Труда» Балтфлота.
В июне 1922 г. Бахтин назначен начальником первой группы ПЛПЛ и командиром транспорта «Тосно», в августе 1922 г. — помощником начальника отдельного дивизиона ПЛ с оставлением в должности командира транспорта «Тосно» и утвержден в должности заведующего обучением класса подводного плавания в Морской Академии (приказ по академии № 756 от 22.05.1922) и одновременно был слушателем факультета военно-морского оружия Военно-Морской Академии РККФ (12.11.1923).
В 1923 г. назначен заведующим Подводным классом специальных курсов усовершенствования комсостава РККФ по совместительству (СКУ КФ) и в этой должности проходил службу вплоть до 1925 года, затем вновь назначен помощником командира отдельного дивизиона подводных лодок с оставлением в должности командира транспорта «Тосно». 8 февраля 1924 г. назначен начальником 2-го дивизиона подводных лодок Балтийского моря. Приказом по флоту и морведу за № 246 от 25.06.1926 г. назначен командиром отдельного дивизиона подводных лодок Морских Сил Черного моря.
Казалось бы, что боевая деятельность выдающегося подводника была по достоинству оценена. Но 20 августа 1926 г. А. Н. Бахтин был арестован по ложному обвинению в контрреволюционной деятельности и шпионаже и «по несоответствию службе в РККФ» уволен в запас с зачислением на воинский учёт г. Севастополь 7 сентября 1926 г. В апреле 1927 г. он был приговорен к пяти годам заключения с конфискацией имущества и лишением ордена Красного Знамени и направлен отбывать заключение в Соловецкий лагерь особого назначения, где провел семь месяцев, стремясь доказать свою невиновность.
В декабре 1927 г. его дело было пересмотрено, заключение заменено ссылкой в Сибирь, где он провёл около полутора лет, продолжая писать обращения о своей невиновности и добиваясь освобождения. В мае 1929 г. был досрочно освобождён, но не оправдан. Заключение и ссылка подорвали его здоровье, он заболел туберкулезом и 15 июня 1931 г. скончался.
А спустя 11 лет от голода умерли в блокадном Ленинграде его дети. Все годы после ареста его жена Ольга Петровна боролась за честное имя Александра Николаевича, писала письма во все инстанции, добиваясь оправдательного приговора. В сентябре 1959 г. А.Н. Бахтин был полностью реабилитирован.
Выдающийся советский ученый – академик, адмирал А. И. Берг, в 1918-1919 гг. подчинённый А. Н. Бахтина и штурман на ПЛ «Пантера», так писал о своём командире:
«А. Н. Бахтин был выдающимся моряком, убежденным и талантливым подводником, очень умным и образованным человеком высоких качеств. Он много читал, отлично знал историю флота, морскую технику, был хорошим организатором. Команда любила его честность и прямоту, правдивость и смелость. Он всегда был совершенно спокоен и внушал к себе доверие подчиненных. Это был один из наиболее преданных и образованных советских офицеров того времени».
В 2007 г. в канун Дня ВМФ по инициативе Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников и племянницы А. Н. Бахтина – Людмилы Павловны Шевченко и в рамках программы «100-летия подводного флота России» в Санкт-Петербурге на доме 24 11-й линии Васильевского острова, где с 1925 по 1931 гг. жил А. Н. Бахтин, была установлена мемориальная доска, а на Смоленском кладбище установлен новый надгробный памятник А. Н. Бахтину.
Об авторе. Сергей Мозговой, кандидат исторических наук, руководитель Центра военного и морского наследия, капитан 1 ранга
Из досье «Военного обозрения»
Статья подготовлена на основании архивных документов РГАВМФ, воспоминаний племянницы командира подводной лодки «Пантера» и материалов из семейного архива Бахтиных.
Доклад, ставший базой для статьи, был представлен на XIII Международной научно-практической конференции «Морские исследования и образование - MARESEDU 2024» в Институте океанологии РАН.
Свежие комментарии