В 1968 году в городе Кургане в кабинете доктора Гавриила Илизарова раздался звонок – звезда советского спорта Валерий Брумель просил о помощи. Уже несколько лет после аварии на мотоцикле он – инвалид. Более 20-ти операций в ведущих клиниках – и ни одной успешной. А что может он, обычный хирург из Кургана, которого не признают в московских высших медицинских кругах, называя его «слесарем от хирургии»?
Сегодня о Гаврииле Илизарове знают почти все. Его чудодейственный аппарат вернул к жизни тысячи пациентов, в том числе и военнослужащих. Это – сегодня. Но доказывать свою правоту курганскому хирургу пришлось долгих тридцать лет.
Этого длинноногого парня доктор видел только в газетах. Улыбающегося чемпиона мира по прыжкам в высоту, гордость страны ждала страшная участь больного остеомиелитом после аварии и череды неудачных операций. Как рассказывает Брумель в своей автобиографической книге, он сошёл со ступенек института, где учился и увидел знакомую девушку, которая не так давно купила красную «Яву». Он попросил подвести его на мотоцикле. Брумель обожал скорость. Он сел сзади, держа в одной руке сумке с учебниками, а другой рукой держал девушку за талию. Шёл дождь, был мокрый асфальт, и почему-то в этот момент Валерию пришла в голову мысль, что они попадут или в больницу Склифосовского, или на кладбище. Но остановить стремительный бег мотоцикла он не смог. Они въехали в тоннель, как утверждает Валерий, на дороге было разлито масло, мотоцикл занесло, и он потерял сознание.
Очнулся оттого, что его тормошила испуганная спутница, на них едва не наехал грузовик, резко затормозил, потом другая машина остановилась. Валерий, держа в руке ногу, болтающуюся на одних сухожилиях сел в легковую машину и они поехали в больницу Склифосовского, где врачи прооперировали его по старым методам, ничего не смогли сделать, чтобы облегчить его муки. Началось воспаление кости, которое от Валерия скрыли и только случайно он узнал об этом страшном диагнозе. Ему поставили аппарат, который только напоминал аппарат Илизарова, а на самом деле московский учёный Зайцев, как пишет в своей книге Валерий, попросту украл идею Илизарова и пытался лечить людей с помощью якобы своего изобретения.
Однажды Валерий увидел человека, нога которого была тоже закована в настоящий аппарат Илизарова. И подметил главное – спицы стояли там крест-накрест, а не параллельно, как у Брумеля.
Нога у Брумеля укротилась на три сантиметра. Сотни больных с подобным заболеванием уходили из клиники Илизарова здоровыми.
Путь к успеху у Илизарова был долгим.
В своей автобиографии Гавриил писал о том, что происходил он из крестьянской семьи, всё детство провёл в северном Азербайджане, в небольшом горном ауле Хусары. Семья, в которой было шестеро маленьких детей, жила бедно. Они перебрались сюда, на родину отца после трагических событий в Беловеже (Польша), где отец Гавриила проходил военную службу в частях РККА и познакомился со своей будущей женой – Голдой Абрамовной. Здесь же в 1921 году родился их первенец – Гавриил.
Всё хозяйство – это небольшой огород, возделываемый на каменистой, горной почве. Обо всех событиях, происходящих в мире, узнавали из рассказов пришлых людей. Отец Гавриила пас овец и передал сыну пастушечество по наследству, как самому старшему в семье.
«Отец рано умер и мне, как старшему сыну пришлось поддерживать семью, - писал Илизаров в автобиографии. – Пас овец, продавал хворост, сеял и продавал урожай».
Пойти в школу он смог только в 12 лет (хотя в своей биографии указал, что пошёл в школу десятилетним), когда младшие братья подросли. Но идти в первый класс было стыдно, поэтому он пошёл сразу в пятый. Учился он легко, за год он освоил программу четырёх классов и уже помышлял уже бросить школу, как в его судьбу вмешался случай. Как-то он с голоду стал жадно есть груши, не обращая внимания на их странноватый цвет. А они были опрысканы медным купоросом от насекомых-вредителей. «И вот ночью со мной случилась беда – боли, рвота, высокая температура», - написал в своей автобиографии Илизаров. Семья готовилась к худшему. Вызванный родителями фельдшер констатировал тяжёлое отравление. Фельдшер заставил мальчика выпить бессчетное количество чашек кипячёной воды, сделал инъекцию, и боль пропала. А под утро он почти выздоровел.
Мальчик посчитал это чудом – осталось ощущение чуда - и сам захотел стать таким же чудотворцем, дарить людям здоровье. «До тех пор я, не сталкивающийся с медициной, был совершенно потрясён», - вспоминал он.
А для этого надо было учиться. Школу Гавриил закончил с золотой медалью и раньше срока. Он очень торопился поскорее стать врачом.
В медицинский институт Гавриил Илизаров поступил легко и с упоением принялся за учёбу: он пропадал в библиотеке, штудируя книги по физиологии, анатомии, истории медицины. Особенно увлекался работами Ильи Мечникова. Прочитав «Этюды природы человека» и «Этюды оптимизма» открыл для себя главную истину: основную причину болезни следует искать в пессимизме. Именно это свойство делает людей несчастными. «Действительно – счастье, как здоровье: когда его не замечаешь, значить, оно есть», - записал Гавриил в своём дневнике.
«Я был студентом Крымского медицинского института, когда грянула война. Было приказано эвакуироваться на восток. А по дороге я решил с другом навестить родных. Первым нам повстречался дед Махмут. Узнав, откуда мы идём, он сказал: «Не ходи домой. Все твои родные здоровы. Но они зарежут единственную козу – таков обычай. Не отбирай последнее. Махмут отвёл к себе, накормил чем мог, дал в дорогу онучи и сказал: «Между людьми есть только один счёт – добро. Я сделал его тебе, ты - другому, другой – третьему. Добро пойдёт по кругу и когда-нибудь возвратится ко мне. Чем больше добра ты сделаешь, сынок, тем скорее оно придёт к тебе».
Круг добра, сделанный Гавриилом Илизаровым – неизмерим. Но сначала он попадает в Армавир, а потом в Кызыл-Орду.
Война 1941 года заставила пройти учёбу по ускоренной программе: в 1944 году Гавриил получил диплом врача.
«Шла война, - пишет он. – Я просился на фронт, но мне сказали, что в глубинке, в тылу – не легче, людей нужно спасать от болезней».
Вместо фронта многих выпускников отправили в тыл: Елизаров поехал в Сибирь, в село Долговку, находящуюся всего в 15-ти километров от Кургана. Его назначают сразу же главным врачом и выделяют для проживания длинную избу на два хозяина, разделённую сенями. Он перевозит сюда мать и двух сестёр. Особенно любит лошадей. Для того, чтобы настроиться должным образом на операцию, приходил к лошадям и подолгу сидел с ними. А уж потом принимался за тяжёлые операции, которые проводить в сельской глубинке было сложно: не хватало медикаментов и оборудования. Гавриил много читает медицинской литературы, дополнительно обучается в Кемеровском медицинском институте по хирургии. Один из его коллег рассказывал, что именно метод крепления обода колеса на простой повозки и стал отправной точкой для его гениальной идеи.
Но пока до реального воплощения было далеко. Каждый день он ходил на работу по единственной деревенской улице, которая была нескончаемая длинной и именовалась Шегонь. Больница отапливалась печкой, было всего две палаты, электричества долгое время не было. Лампы заправлялись керосином и под их светом проводились операции: иногда днём, иногда ночью.
Это была главная районная больница на весь огромный район. Здесь, в Долговке Илизарову приходилось лечить грипп, вырезать аппендицит, принимать роды. Он успевал всё и старался помочь каждому больному. Здесь, как он впоследствии писал, он научился, прежде всего, самостоятельности.
В село возвращались фронтовики, многие из них – на костылях, с загипсованными руками или ногами. Но даже после снятия гипса, костыли не бросали: сломанные кости либо не срастались вообще, либо срастались неправильно. Иногда в таких случаях у главного врача опускались руки: чем можно помочь? Как вернуть здоровье? Гипсовые повязки помогали мало. Может быть, дело в неправильной фиксации сломанной кости и гипс не единственный метод? Илизаров опять взялся за книги по медицине. Начал думать, как сделать надёжный хомут, чтобы зафиксировать искалеченную ногу или руку.
Первым идею сломанной кости с помощью наружных средств предложил ещё Гиппократ: прочные кизиловые прутья должны были удерживать кость в неподвижном состоянии до тех пор, пока не произойдёт сращивание. Но эта идея повисла в воздухе на два с половиной тысячелетия. Англичанин Кейс попытался усилить гипс с помощью стали: в кость вживлялся металлический стержень, который после выздоровления необходимо было удалить. Чаще всего кость снова ломали – такие опыты снова и снова оказывались неудачными. «Развитие идей металоостеосинтеза длилось несколько десятков лет и стоило сотни искалеченных людей», - так выразил свою точку зрения на многовековую проблему профессор Василий Чаклин.
Задача создать аппарат для прочной фиксации кости не давала покоя Илизарову, но заниматься исследованиями он мог только по вечерам, когда заканчивал основную работу в больнице. Вскоре у него появились помощники: из облздрава Кургана прислали несколько выпускников медицинских институтов.
Гавриил Абрамович стал чаще выезжать за пределы района: проводил всё больше времени в библиотеках. Так в одной из своих поездок познакомился с выпускницей медицинского института и домой вернулся уже с женой. Но бак оказался неудачным, жена вскоре ушла, забрав с собой сына. Вторая жена тоже не выдержала полной погружённости мужа в профессию и ушла.
Однажды Илизаров увидел любопытную публикацию в одном из иностранных журналов: в 1948 году в Англии был изобретён новый аппарат. Через кость пропускалась металлическая спица, которая фиксировалась стрежнями. Но полной фиксации не получалось. При малейшем нажиме кость снова ломалась. Подобные виды аппаратов были не универсальными, а предназначались для фиксации определённого вида переломов. Но невозможно было для всех случаев в травматологии и ортопедии сконструировать свой аппарат.
Для своих экспериментов молодой врач оборудовал лабораторию в своём собственно сарае. Он изобретал детали: для этого ему пришлось изучить параллельно сопротивление металлов и слесарное дело.
Главная идея конструкции аппарата Илизарову пришла ночью: колесо велосипеда, колесо обычной брички – вот где происходит идеальная фиксация втулки в центре колеса. Аппарат должен быть состоять из колец и перекрёстных спиц. Он вскочил с постели и бросился в мастерскую. Черенок лопаты стал костью. Такое простое решение – стальные кольца должны удерживать кость в центре: кольцо необходимо установить над переломом, а второе кольцо – под переломом. Расстояние между ними обеспечивают стержни с резьбой, которые регулируются поворотами гаек. К утру модель аппарата была готова. Но как и на ком её проверить?
Этого парня Гавриил Илизаров нашёл в местном клубе, куда заглянул на музыку: гармонист на сцене лихо растягивал меха, заставляя плясать весь зал. Когда танцы закончились, гармонист достал из-под стула костыли и заковылял к выходу. Доктор нагнал его уже на улице и предложил сделать операцию. Парень согласился сразу же: нога у него болела с детства – туберкулёз коленного сустава. Его желание избавиться от многолетних страданий перевешивало любой риск. Сделать сложную операцию в условиях районной больницы было дело рискованным, но Гавриил Абрамович решается.
Через пару месяцев счастливый гармонист уже сам лихо отплясывал уже сам в том же клубе, без костылей.
Гавриил Абрамович был уверен: он на верном пути. Но нужна была научная база для исследований и работы. К счастью, перспективного врача заметили на областном уровне и предложили ему должность ортопеда-травмотолога в областной больнице, в Кургане. Дали отделение на восемь, сорок, потом 100 коек. В качестве совместительской работы он ещё числился бортовым хирургом санитарной авиации. Не одну сотню часов он налетал на самолёте по экстренным вызовам.
А в перерывах между полётами и дежурством он усовершенствует свой аппарат.
Здесь в Кургане при помощи местных умельцев Ивана Калачёва и Григория Николаева удалось довести до ума сам аппарат. Илизаров встречался с заводскими технологами, дотошно расспрашивал их о марках стали, о свойствах и капризах металла, технических особенностях. И вот, наконец, наступил день, когда он решился применить свой аппарат. Операция, проведённая в 1952 году, избавила от туберкулёза сустава молодую женщину.
Этот механический аппарат настолько органично использовал биологические возможности человека, что стал гениальным на многие годы. Он мог строить направленно из ткани недостающие части кости. Результаты были поразительными: пациенты с тяжёлыми переломами ноги поднимались на второй-четвёртый день и, опираясь на костыли, выходили из палат подышать свежим воздухом, а через месяц уходили из больницы на здоровых ногах.
Продолжение следует …
Автор Полина Ефимова
Свежие комментарии