В начале Курской битвы командующий 1-ой танковой армией Михаил Ефимович Катуков угрюмо слушал доклад нервно курящего танкового аса Александра Бурды.
Танкист прошедший не один бой жадно рассказывал, что немцы в течение дня атаковали его позиции непрерывно, пуская вперед по 50-100 танков, на острие атаки шли «не убиваемые» «Тигры» и «Пантеры». В конце Бурда твердо сказал, что оборону еле-еле удалось удержать, ценой потери 60% танков бригады.
Ближе к ночи Катукову позвонил Сталин, Верховный попросил доложить обстановку. Михаил Ефимович, спокойно не упуская ни малейшей детали, рассказал, что видел сам на поле боя то, что на совещании рассказал Бурда. Он предположил, что немцы располагают серьезными резервами для массированного наступления.
Командарм честно сказал, что принятое Ставкой решение о контрударе, оказалось поспешным. На том конце провода повисла тишина, через секундную паузу, раздался голос Верховного:
«Что Вы предлагаете?».
- Товарищ Сталин, предлагаю зарыть наши танки в землю, спрятать в засадах, подпускать противника на 300-400 метров и прицельным огнем расстреливать их с места.
Сталин принял решение моментально:
«Так и сделаем, контрактовать немцев вы пока не будете, ждите звонка Ватутина».
Вскоре Катукову действительно позвонил командующий Воронежским фронтом Николай Федорович Ватутин и сообщил, что контрудар отменяется.
Этот приказ стал важным решением Ставки и командования фронта позволившим нам одержать переломную победу в Великой Отечественной войне.
Свежие комментарии