На фоне рассуждений о перспективах заключения мирного договора и «урегулирования территориального спора» между Россией и Японией, Токио, вопреки своему мирному статусу, стремительно милитаризуется, превращаясь в серьезную военную державу, тем более что технические и финансовые возможности Страны восходящего солнца этому способствуют.
Напомним, что нынешняя Конституция Японии, вступившая в силу в мае 1947 года, запрещает участие страны в военных конфликтах. В 9-й статье Основного закона «на веки вечные» закреплен отказ от «угрозы и применения вооруженной силы как средства разрешения международных споров» и, как следствие, от создания собственных сухопутных войск, флота и военно-воздушных сил.
По замыслу законодателей, эта норма должна была исключить возможность возрождения японского милитаризма, уже приведшего страну к страшной трагедии и к миллионным жертвам.
Реализовывать это положение было тем легче, что страна, расположенная на островах, не нуждается в значительных сухопутных силах для охраны и обороны границы, а перенаселенная Япония, практически начисто лишенная полезных ископаемых и имеющая крайне ограниченные территории, пригодные для сельского хозяйства, мало привлекательна для потенциальных завоевателей.
За всю продолжительную историю страны известны всего лишь две попытки посягательств на ее независимость. Обе были предприняты Хубилаем, внуком Чингисхана, и в обоих случаях помешал сильный ветер и волнение, разметавшие флот захватчиков. Так что внешняя угроза никогда не была для Японии слишком актуальной.
Тем не менее, очень скоро японские власти начали искать возможности обойти собственные законы. Так, в 1954 году Корпус национальной безопасности (именуемый ранее «Полицейским резервным корпусом») трансформировался в Силы самообороны Японии (ССЯ). И это были уже вполне полноценные, хотя и небольшие, вооруженные силы. Впрочем, непропорциональное количество командного состава в ССЯ, от унтер-офицеров до генералов, позволяло в короткие сроки увеличить вооружённые силы в несколько раз. То есть, по сути дела, речь идет о «кадрированных вооруженных силах», мобилизационные возможности которых ограничены только количеством подготовленного резерва. Впрочем, и в этом направлении ведется работа.
В октябре 1980 года японский парламент официально разрешил использовать силы самообороны за границами страны «для спасения находящихся там граждан Японии» и даже признал «формальное право» страны на вооружение бактериологическим и химическим оружием.
Особо интенсифицировалась милитаризация страны после того как возглавляемая Абэ Либерально-демократическая партия выиграла выборы в 2012 году.
А В 2015 году парламент одобрил расширение полномочий Сил самообороны Японии за рубежом. Так, они получили возможность принимать участие в операциях даже в тех случаях, когда речь не идёт о защите Японии от военной агрессии.
Иными словами, несмотря на отсутствие внешних угроз и требование национального законодательства, Токио постоянно наращивает свой военный потенциал, значительную часть которого можно отнести к сугубо наступательным вооружениям.
Так, в настоящий момент Япония озаботилась обеспечением своих морских сил авианосцем. О намерении получить в состав своего флота первый после окончания Второй мировой войны корабль этого класса рассказал министр обороны страны Такэси Ивая. Он отметил, что, согласно планам военного ведомства, он займет место в строю уже через год — в 2020 году.
Такая удивительная скорость объясняется просто: авианесущий корабль не будут строить с нуля, а просто модернизируют уже спущенный на воду в 2015 году вертолётоносец «Идзумо». Работы начнутся в рамках военного бюджета 2019, который будет принят уже в декабре текущего года.
Примечательно, что Такэси Ивая объяснил программу по превращению вертолетоносного эсминца (так именно «Идзумо» обозначается официально) в авианосец стремлением использовать функционал имеющейся техники по максимуму. То есть возможность такой трансформации в этом корабле была заложено изначально. Так почему изначально не строили авианосец?
По всей вероятности, ответ на это лежит в плоскости внутренней политики Японии – в парламенте до сих пор есть сторонники «мирной» Конституции, для которых вертолетоносец выглядит менее «наступательным» и агрессивным, и, что самое главное, не таким дорогим, как авианосец. Тем более что сообщалось о возможности использования вертолетоносного эсминца для проведения спасательных и поисковых операций. Как бы то ни было, но еще год назад военное министрество с негодованием опровергало «слухи о планах по превращению «Идзумо» в авианосец».
Напомним также, что для оппонентов Абэ и его либерал-демократов, несколько более миролюбивой Демократической партии, авианосец имеет еще и символическое значение (во время Второй мировой войны именно авианосные соединения были основой флота микадо).
Отметим, что корабль имеет водоизмещение 26 тыс. тонн и может нести на борту до 28 вертолётов и 470 военнослужащих. По предварительным расчётам, после перестройки «Идзумо» станет взлётной площадкой для 10 новейших истребителей пятого поколения F-35B с возможностью вертикальной посадки и короткого взлёта.
Добавим также, что в составе Морских Сил самообороны Японии (МССЯ) есть еще один однотипный с «Идзумо» корабль – «Кага» (спущенный на воду в 2017 году), названный в честь японского авианосца времен Второй мировой, который, среди прочего, участвовал в атаке на Перл-Харбор.
То есть гипотетически японцы довольно быстро могут получить и второй авианосец. Строго говоря, помимо установки соответствующего электронного оборудования, речь идет о работах по укреплению палубы с применением жаропрочных материалов, способных выдержать нагревание от двигателей самолетов с вертикальной посадкой, и установки трамплинов для взлета.
В МСС есть еще два вертолетоносца с меньшим водоизмещением типа "Хюга" ("Хюга" и "Исэ") — они были спущены на воду в 2009 и 2011 годах соответственно.
Впрочем, МСС интенсивно пополняется и другими кораблями: в июле этого года в Йокогаме был спущен на воду эсминец нового класса, продолживший линию кораблей класса «Атаго», поступивших на вооружение около 10 лет назад. Новая модификация этого судна оборудована боевой системой Aegis, зенитными ракетами SM-3 Block IIA, а также противоракетами SM-6.
РИА «Новости» сообщает, что по состоянию на прошлый год Морские Силы самообороны Японии в общей сложности располагали 43 ударными кораблями, двумя вертолётоносцами, 27 минными тральщиками и 10 субмаринами. Часть военной техники японская сторона импортирует из США, однако по многим направлениям Токио удалось добиться впечатляющих результатов, опираясь на собственные ресурсы.
Японское оборонное ведомство располагает необходимыми суммами, на протяжении последних лет военные расходы страны неуклонно росли. Если в 2016 году на оборонные нужды Япония потратила $41,7 млрд, то в 2017 — уже $44,64 млрд. В 2018 году Министерство обороны могло распоряжаться $45,7 млрд. В следующем году военное ведомство рассчитывает получить уже $47,7 млрд, соответствующий запрос был ранее направлен правительству.
Напомним также, что 7 апреля 2018 года состоялась презентация сформированной в сухопутных войсках Сил самообороны Японии амфибийной бригады быстрого развертывания — фактически соединения морской пехотыв ССЯ создаются подразделения морской пехоты. Основой для новых формирований стали бойцы одного из элитных пехотных полков. Идет интенсивная подготовка морпехов идет под руководством американских инструкторов по американским же стандартам.
Сообщается, что новая часть получила самое современное вооружение: транспортные и ударные вертолеты, конвертопланы Osprey, а также американские гусеничные десантные боевые машины-амфибии AAV7.
Утверждается, что их главная задача состоит в обороне отдаленных территорий Японии в Восточно-Китайском море. Однако, как известно, такие задачи решают подразделения береговой обороны, в то время как задачи морской пехоты – высадка десантов на неприятельское побережье, захват и удержание плацдармов, чему, собственно, японских солдат и обучают.
Как мы видим, все вышеприведенные факты говорят о том, что интенсивное военное строительство японских вооруженных сил нацелено на решение отнюдь не оборонительных, а сугубо наступательных задач.
К этому можно присовокупить, что Япония имеет территориальные претензии почти ко всем своим соседям – к России, к Республике Корея и КНР. Речь идет о «спорных» островах, к захвату которых, видимо, и готовятся японцы, создавая, вопреки собственным законам, морскую пехоту и вводя в строй вертолетоносцы. И как бы то ни было, мы видим, что Токио вполне целенаправленно готовится к проведению операций по высадке на неприятельский берег.
Конечно, попытка в наше время решить силовым путем территориальный спор выглядит невероятной авантюрой. Ну, так и нападение на Перл-Харбор было не меньшей авантюрой.
Конечно, японцы достаточно прагматичны, чтобы не предпринимать самостоятельных попыток захвата «северных территорий» или каких-либо других интересующих их земель. Но тогда зачем эта интенсивная и недешевая милитаризация? Ведь стране в реальности никто не угрожает, никто не собирается на Японию нападать. Да и наличие на территории страны такого количества американских военных баз, казалось бы, делает такие огромные траты на национальную оборону излишними.
Однако происходящее сегодня говорит о том, что для японского руководства 9-я статья Конституции страны не более чем архаизм и дань традиции, абсолютно не имеющая никакого практического значения.
Страна вполне осознанно готовится к войне. Причем к войне наступательной, захватнической, в союзе с США.
Против кого она может быть направлена, вопрос риторический — еще в 1978 году правительство Японии официально объявило главным противником нашу страну. И можно не сомневаться, что аппетиты Токио не ограничиваются южной частью Курильской гряды.
Конечно, премьер Абэ сегодня очень дружелюбен, и прямо-таки обворожителен в общении с нашим президентом. Однако хорошо известно, что генштабы оценивают возможности противника, а не его намерения, и уж тем более не его декларации.
- Автор:
- Борис Джерелиевский
Свежие комментарии