Короткий саммит президентов Ирана (Хасана Роухани), России (Владимира Путина) и Турции (Реджепа Тайипа Эрдогана) не принёс сколько-нибудь реального прорыва. Это была уже третья встреча лидеров государств, выступающих в роли гарантов мирного процесса в Сирии. Саму по себе практику таких обсуждений можно считать по-своему уникальной.
Пока очень трудно судить, можно ли перенести опыт двух предшествующих встреч и Тегерана-18 на более широкие переговоры по Сирии. Однако проигнорировать те, пусть и скромные достижения, которые он дал, не удастся уже никому.
Встреча в Тегеране априори не могла вызвать сколько-нибудь позитивную реакцию на Западе, а также в ряде соседних с Сирией стран. Новоявленную «тройку» прозападные СМИ сразу стали обвинять в использовании приёмов дипломатии, больше характерных для эпохи, минувшей около ста лет назад. Но ведь малым странам и слабым лидерам и в XXI веке приходиться терпеть что-то вроде «внешнего управления».
В ответ коллегам по перу можно просто напомнить, что президент Сирии Башар Асад фактически выписал карт-бланш на такой подход не только Владимиру Путину, но и лидерам Турции и Ирана. А начиналось всё, как известно, с альтернативного формата Астаны, который как раз и позволял Дамаску уйти из-под слишком уж навязчивой опеки со стороны США и их союзников.
Формат Астаны упомянул в своих комментариях по итогам саммита даже российский президент. Владимир Путин описал переговоры в формате Астаны как эффективный инструмент возрождения Сирии, который принес пользу всем сирийцам. Он сказал, что в Тегеране три государства-гаранта преодолели проблемы, препятствующие успеху процесса в Астане. Он рассказал, что переговоры между государствами-гарантами будут продолжаться на уровне экспертов и представителей трех стран, представителей оппозиционных партий и групп и представителей ООН.
На протяжении нескольких последних месяцев развитие переговорного процесса подкреплялось неожиданными для многих военными успехами сирийской армии. Её в той или иной мере продолжают поддерживать военные специалисты трёх стран-гарантов и, назовём их так, неформальные вооружённые части и соединения. Да, у Турции, Ирана и России были и остаются свои интересы в Сирии, но сейчас нет серьёзных оснований утверждать, что Башар Асад самоустранился от решения важнейшей на данный момент проблемы – проблемы Идлиба.
И дело теперь даже не в том, что без участия сирийского лидера «тройке» просто удобнее договариваться, поскольку не приходиться раскрывать карты – то есть определённые двусторонние договорённости каждой из трёх стран с Дамаском. Сейчас, похоже, Москве, Тегерану и Анкаре намного важнее не повышать статус локальных решений, принимаемых «тройкой» по тому же Идлибу до уровня неких окончательных договоров.
Ведь любое так называемое «окончательное» решение тут же станет раздражителем сразу для всех других сторон, завязших в Сирии всерьёз и надолго. Нельзя забывать, что долгое время речь фактически шла о неизбежном разделе Сирии, который рассматривался и в Вашингтоне, и в Тель-Авиве, и в ряде арабских стран как наиболее приемлемый и как раз «окончательный» сценарий.
Сегодня речь идёт уже о том, чтобы превратить в реальную зону мира провинцию Идлиб как последний оплот оппозиции. Последняя, терпя одно поражение за другим, всё более отчётливо смыкается в своих интересах с террористическими формированиями. Иран, Россия и Турция по-прежнему сильно расходятся в оценках, кого из осевших в Идлибе отнести к оппозиции, а кого – прямо к террористам. Понятно, что это очень серьёзно осложняет не только переговоры, но и ведение боевых действий для сирийской армии.
Сам же тройственный альянс долгое время казался многим временным, сиюминутным. Потому и отношение в серии переговоров в Астане было, мягко говоря, снисходительным. Тем более что и в самой Астане делали на них не слишком серьёзную ставку. И не случайно после, точнее параллельно с Астаной, «трио» решило собираться сначала в Сочи, а теперь в Тегеране. Похоже, на взгляд членов «тройки гарантов», сейчас лидер Казахстана в каком-то плане тоже, как и Башар Асад, лишь осложняет принятие ряда необходимых оперативных решений. К тому же ситуация в регионе сейчас в корне отличается от той, которая имела место два-три года назад.
Многое изменилось уже со времени «странного» авиационного удара по Сирии. По большому счёту этот удар надо было бы всецело приписать НАТО, но в силу нынешней особой позиции Турции, от такой оценки всё же лучше отказаться. К тому же важнее другое — авиаудар по Сирии стал неким рубежом, после которого те же три страны-гаранта уже считают возможным обсуждать важнейшие темы уже без посредников и без оппонентов. Такое право у них появилось не только с подачи ООН, но и хотя бы силу того, что переговоры с посредниками и оппонентами были бы заведомо обречены на провал.
Главной темой переговоров в Тегеране стало, как и ожидалось, готовящееся правительственными войсками Дамаска наступление в северо-западной провинции Идлиб. В настоящее время она находится под практически полным контролем террористов и «умеренных». Их, как известно, несмотря на все аргументы, приводимые из Тегерана и Москвы, по-прежнему поддерживает Анкара.
Да, на данный момент альянс России, Турции и Ирана ещё не готов к тому, чтобы кардинально менять региональный пасьянс. Не исключено, что такой готовности у этой «тройки» никогда и не будет. Но в ситуации, когда все остальные предпочитают либо продолжать малоэффективное давление на официальный Дамаск, либо вообще дожидаться, когда «мимо них пронесут труп врага», тройственный альянс, просто вынужден действовать.
Сейчас для многих, и не только в Сирии и в трёх странах-участницах саммита, главное состоит в том, чтобы найти политическое решение сирийского конфликта за счет умиротворения всех сторон. Есть и те, кто, возможно, считает реальным «принуждение к миру», за последние годы уже не раз опробованное, причём не только в Сирии.
В целом союзники выразили по итогам Тегерана-18 удовлетворение фактической ликвидацией террористического «халифата» на большей части территории Сирии. Состоялся предварительный обмен мнениями о том, в каком направлении дальше могут развиваться события в регионе. Кроме того, для «трио гарантов», похоже, пришло время определяться с перспективами альянса Россия — Иран – Турция.
До сих пор альянс в основном решал локальные, по сути, не стратегические задачи, что и позволяло обходиться на переговорах без иных участников. Возможен ли переход на иной уровень, покажет время. Пока же становится понятно, что развала «тройки», при всех противоречиях внутри неё, можно не опасаться, и есть шансы, что она продолжит сотрудничество и в ходе решения проблемы Идлиба.
Альянс уже сейчас заметно изменил баланс сил на Ближнем Востоке. Москва, Тегеран и Анкара показали умение работать как вместе, так при необходимости и независимо в защите своих национальных интересов. Турция, заняв что-то вроде «особой позиции» в отношениях со старыми союзниками, вряд ли готова к прямолинейному дрейфу на Восток.
Более того, по вопросу возможного наступления сирийской армии в Идлибе президент Эрдоган остаётся приверженцем самого катастрофического прогноза. Он не без оснований считает, что удар по террористам в провинции приведёт едва ли не к ещё большему потоку беженцев, чем было до сих пор. Напомним, в Турции уже сегодня находится более трёх миллионов сирийских беженцев, и вряд ли страна способна принять ещё сотни тысяч.
По итогам переговоров в Тегеране, турецкий лидер отметил, что война против терроризма в Идлибе должна идти терпеливо. Эрдоган признал, что осознает и уважает озабоченность Ирана и России в связи с наличием в Сирии некоторых неблагоприятных элементов, но попытался предостеречь партнёров от мер, которые могут превратить провинцию в море крови.
На самом же саммите Эрдоган выразился и вовсе прямо: "Мы не должны отдать этот регион режиму Асада", отметив, что "любое нападение (на Идлиб) приведет к катастрофе, убийствам и большой человеческой трагедии". Стоит ли после этого объяснять, почему «трио гарантов» фактически вынуждено оставлять сирийского президента за скобками?
Президент Ирана Хасан Роухани как бы в ответ Эрдогану заявил, что необходимо разработать механизмы для защиты гражданских лиц от нанесения любого вреда в Идлибе. Роухани сказал, что из-за плотности гражданского населения в Идлибе есть опасения, и добавил, что необходимо разработать механизмы, чтобы гражданские лица не пострадали.
Между тем в Анкаре готовы прислушаться к бытующему в Иране мнению, что «трио гарантов», с учётом давления и санкций США, вполне может позволить себе курс на создание «единого экономического, геополитического и даже военного пространства». Более того, из Тегерана регулярно раздаются призывы сформировать такие силы в регионе, которые были бы способны противостоять непомерным аппетитам Америки». Думается, если в Вашингтоне вдруг захотят слишком жёстко «построить» Анкару, интерес Турции к подобным предложениям сразу вырастет.
Остаётся напомнить, что в Иране, при всём накале антиамериканской пропагандистской кампании, есть весьма влиятельные политические силы, которые не прочь навести мосты с США. И в том числе и относительно нового ядерного соглашения. Как раз с этим, среди прочего, связана предельная аккуратность, характерная в последние недели для иранской стороны в действиях в Сирии.
В целом же нельзя забывать, что деятельность «трио гарантов» по-прежнему акцентирована исключительно на Сирии, и не даёт поводов говорить даже о готовности Анкары и Тегерана смещать центр тяжести с Запада в сторону России и Евразии. Очевидно, не случайно на фоне противоречий двух партнёров, президент России Владимир Путин предпочёл сделать акцент на перспективах продолжения переговорного процесса, напомнив о следующей встрече уже в России.
Он подчеркнул, что установление мира и улучшение гуманитарного положения являются общей проблемой трех стран. Путин заверил, что Россия, Турция и Иран будут активно продолжать борьбу с терроризмом для улучшения гуманитарного положения в Сирии. Российский лидер напомнил, что до сих пор было проведено 10 встреч экспертов в рамках Астанинского мирного процесса.
"Нашим приоритетом является полное уничтожение терроризма в Сирии при поддержке российских ВВС", — заявил он, добавив при этом, что три страны пригласили все вовлеченные стороны сложить оружие в попытке облегчить примирение. "Мы просто хотим уничтожить терроризм в Идлибе".
Рабочая декларация, опубликованная по итогам саммита в Тебризе, стала столь же традиционной, как два предыдущих заявления. Роухани, Путин и Эрдоган выразили приверженность суверенитету, независимости, единству и территориальной целостности Сирийской Арабской Республики. Раз за разом три страны в обязательном порядке подчеркивают свою приверженность целям и принципам Устава ООН.
Едва ли не слово в слово повторяются и тезисы о противостоянии «попыткам создать новые реальности на местах под предлогом борьбы с терроризмом». Вновь обозначена и решимость продолжать сотрудничество, чтобы, в конечном итоге, ликвидировать ИГИЛ, "Фронт Аль-Нусра" и все другие террористические группировки (запрещены в России). Дело несколько осложняется в связи с тем, что по поводу этих «других группировок» оценки у трёх стран по-прежнему весьма и весьма существенно расходятся.
Официально сообщается, что три президента успели обсудить в Тебризе и дальнейшие перспективы сирийского урегулирования, а также провели очередное согласование позиций, в том числе о формировании так называемого сирийского конституционного комитета. Иранский президент сообщил, что стороны "также договорились о процессе формирования новой конституции (Сирии)", подчеркнув, что окончательная доработка этой Конституции с участием сирийского народа и оппозиционных групп станет очень важным шагом для будущего Сирии.
Характерно, что ещё до Тегерана-18 посланник генерального секретаря ООН по Сирии Стаффан де Мистура пригласил представителей России, Турции и Ирана обсудить среди прочего именно эту тему уже 11−12 сентября на встрече в Женеве. Напомним, в своё время серия переговоров в Астане, на которых обсуждались конкретные гуманитарные проблемы, а также тема зон демилитаризации стали реальной альтернативой именно Женеве, где, по свидетельству одного из российских дипломатов, было «много бюрократии и мало дипломатии».
- Автор:
- Алексей Подымов, Виктор Малышев, д.э.н.
Свежие комментарии