Настоящий мысленный сумбур возникает после крайне неожиданного и не менее подозрительного заявления главы Белого дома Дональда Трампа о готовящемся выводе американского военного контингента из Сирийской Арабской Республики. Ещё более странной деталью его официального выступления перед работниками компании «Sheffer Corporation» в штате Огайо стало акцентирование внимания на несуществующем «превосходстве ВС США в противостоянии с лояльными нынешнему сирийскому руководству формированиями». Напоследок лидер США подытожил, что «скоро всё закончится, и после выхода американских войск из Сирии у других будет возможность позаботится о дальнейшей ситуации там».
Вполне понятно, что принимать такие заявления за чистую монету может лишь среднестатистический житель Огайо, страдающий от наркотической зависимости (по этим показателям штат занимает лидирующие позиции), но никак не трезвомыслящая личность, способная методом тщательного обзора прощупать всю военно-политическую подноготную подходящей к кульминационному моменту сирийской развязки.
Затронув очень спорный вопрос победы ВС США над силами, лояльными легитимному сирийскому руководству, Трамп, по-видимому, пытался достичь сразу двух целей. Во-первых, хоть немного повысить рейтинги действующей администрации в дополнение к регулярно поступающей из Пентагона информации о нанесении новых ракетно-бомбовых и артиллерийских ударов ВВС и КМП США по сирийским ополченцам в Хушаме и Маррате. Во-вторых, хотя бы частично сохранить своё лицо перед американским электоратом в момент, когда с Сирийского театра военных действий начнут поступать очень неприятные для Вашингтона сводки о количестве «200-х», отдавших свои жизни за нефтяные поля в южных частях провинций Дейр-эз-Зор и Хомс, а также за сохранение контроля над районом Манбиджа. И
Подобные сводки могут начать поступать уже в ближайшее время, ведь анонсировав несуществующую победу над всеми проправительственными подразделениями в САР, администрация Трампа вынуждена будет доказать это на деле, к примеру, проведением широкомасштабной военной операции. В противном случае, предстоит крайне неприятное попадание в «зубодробительный вихрь» критики как со стороны собственных влиятельных прореспубликанских слоёв населения, так и со стороны противников режима. Естественно, был выбран вариант №1 — широкомасштабное военное противостояние, где Вашингтон и его союзники попытаются использовать все возможные дипломатические, военно-политические и военно-технические инструменты, чтобы получить все доступные дивиденды.
Как мы уже отмечали в нескольких наших предыдущих работах, очень велика вероятность инициирования эскалации боевых действий одновременно на сирийском и донбасском ТВД, что может быть сделано нашими западными «партнёрами» для суммарного подрыва боевой устойчивости ВС России сразу на двух стратегических направлениях. Именно поэтому мы сегодня и прослеживаем своеобразную хронологическую симметрию, проявляющуюся в беглой милитаризации линии соприкосновения на Донбассе в рамках новой преступной «операции объединённых сил», возглавляемой Сергеем Наевым, а также одновременном накоплении сил коалиции на юге Сирии и восточном берегу Евфрата в рамках предстоящего наступления на территории, подконтрольные сирийской армии. Тему эскалационного сценария на Донбассе оставим для наших следующих обзоров, когда окончательно прояснится дата начала так называемой ООС и вектор наступления ВСУ, а сегодня вернёмся к Сирийскому театру военных действий, где прорисовались практически все оперативно-стратегические контуры приближающегося широкомасштабного столкновения.
Здесь сложилась крайне непростая ситуация, где Дамаск и Москва, ошибочно предоставившие Эрдогану свободу действий в северной и центральной частях курдского кантона Африн, теперь вынуждены утроить военно-технические средства для обороны города Алеппо, который рассматривается руководством Турции в качестве главной цели в мухафазе Халеб. Почему утроить? Да потому, что большая часть оккупированного ВС Турции и «Свободной сирийской армией » Африна выступает в качестве стратегического «моста» для оперативного распределения войск между идлибским и эль-бабским «костяками» в ходе возможной наступательной операции на город Алеппо. В данной ситуации, плюс на фоне явного нежелания турецкого военного руководства начинать операцию по вытеснению проамериканских отрядов SDF из курдского района Манбиджа, Москва была вынуждена пойти на крайние меры: в незанятый протурецкими силами город Телль-Рифат, а также в окрестности авиабазы Менах на юге Африна были введены подразделения российской военной полиции. Сирийская Арабская Армия перебросила в город артиллерийские батареи бронетанковые подразделения для защиты от вторжения со стороны FSA.
Но если в вышеуказанных событиях на северо-западном операционном направлении Анкара может рассматриваться исключительно в качестве главной угрозы, то применительно к району Манбиджа и восточному берегу Евфрата турецкая армия отчасти превращается в союзника Дамаска и Москвы, особенно на фоне тех событий которые произошли за последнюю неделю.
Одним из наиболее показательных событий является официальное включение «в игру» на стороне коалиции Парижа. Стоит отметить, что своё присутствие на Сирийском театре военных действий Франция обозначила ещё в начале июня 2016 года, когда перебросила в Сирийский Курдистан отдельные подразделения СВ и Сил специальных операций в количестве 150 военнослужащих. Но если тогда главным поводом была поддержка курдских «Сирийских демократических сил» в борьбе с формированиями ИГИЛ, то сегодняшнее прибытие дополнительного контингента в Манбидж аргументируется поддержкой SDF перед лицом возможного наступления турецкой армии. Но где же была доблесть французов каких-то пару месяцев назад, когда в защите от ССА и ВС Турции нуждались не проамериканские курды из SDF, замешанные в «Большой игре», а афринские отряды YPG и YPJ, в одиночку сражающиеся с противником за сохранение своих земель? Ведь Париж пытается позиционировать себя в качестве главного в Европе борца за права человека, а последние при нанесении бомбовых ударов по жилым кварталам Африна вряд ли соблюдались. Мы же слышали со стороны французских политиков исключительно «выражение озабоченности» и бесполезные призывы к Анкаре прекратить военную операцию в курдском кантоне.
Ответ прост: французское военное руководство, ровно как и британское, направляет контингенты лишь в те районы Сирии, которые находятся под надёжным прикрытием ВВС и КМП США. А в этот раз их прибытие ещё и совпало с грядущей эскалаций конфликта между SDF и Сирийской Арабской Армией, которая может закончится захватом проамериканскими силами обширных нефтяных полей в окрестностях города Аш-Шула, расположенного в непосредственной близости от самой горячей точки провинции Дейр-эз-Зор — «хушамского кармана». Определённо, французы не хотят упускать свой нефтяной куш в этом кровопролитном разделе сирийской территории. Вот вам и весь секрет расширения французского присутствия на территории Рожавы (Сирийского Курдистана). Естественно, данный план Парижа в западноевропейских СМИ не фигурирует, и может стать достоянием гласности лишь после успешной реализации, то есть после успешного «прорыва» подразделений SDF и создаваемой американскими инструкторами «Новой сирийской армии» на западный берег Евфрата. Защита Манбиджа от турецкой интервенции играет в этом плане самую последнюю роль, а также выступает в роли «маски благодетеля» для президента Макрона в его громких заявлениях, и предоставляет дополнительную возможность испытать перспективное вооружение на турецких механизированных подразделениях (к примеру, новый ПТРК 5-го поколения MMP).
Тем временем источники в возмущённом ситуацией турецком оборонном ведомстве успели опубликовать в сети небезынтересную карту с районами дислокации французского военного контингента на территориях, подконтрольных «Сирийским демократическим силам». На данный момент таких районов 5:
- стратегически важный холм Маштанур, расположенный в 4 км южнее города Кобани и позволяющий контролировать две основные транспортные развязки «Кобани — Карах Халинджах» и «Кобани — Руби», через которые СВ Турции могут начать наступление на левобережную часть Сирийского Курдистана; этот холм находится на слуху ещё с октября 2014 года, когда в боях за него с джихадистами из ИГИЛ полегло много курдских бойцов, в том числе из запрещённой Марксистско-ленинской коммунистической партии Турции ТКП/МЛ;
— город Сиррин эш-Шамалиях, расположенный близ наиболее узкого участка русла Евфрата шириной 400 м; находящийся на восточных окраинах города холм Кирата Курда позволяет легко контролировать автомагистраль M4 вплоть до половины пути к Манбиджу, не позволяя турецкой армии выйти к шоссе на дистанцию прямой видимости, а значит, и полного огневого контроля;
— цементный завод французской компании «Лафарж» близ деревни Хараб Сакк; также имеется высота близ деревни Хайнали, позволяющая контролировать дорожную развилку от Кобани на автомагистраль М4, что делает построенную французами оборону эшелонированной;
— мощный укрепрайон / военная база 93-й бригады SDF, расположенная на юго-западной окраине города Айн Иса; на территории базы также находится высота, контролирующая автомагистраль М4;
— и, естественно, город Ракка с выходом на правобережный «карман Эт-Табка» и прилегающую одноимённую авиабазу.
Места развёртывания французского военного контингента на восточном берегу Евфрата
Примечательно, что такая архитектура расположения французского военного контингента на территории Сирийского Курдистана даёт Парижу массу привилегий тактического характера как при отражении турецкого наступления, так и при поддержке наступательной операции на территории, подконтрольные Сирийской Арабской Армии. Ведь именно из районов Эт-Табка и Манбидж, расположенных на западном берегу Евфрата, отрядам СДС, при артиллерийской поддержке со стороны ВС США и Франции, будет наиболее просто реализовать «бросок» в направлении Идлиба, поскольку на здесь отсутствует необходимость форсирования реки.
Самым непредсказуемым моментом возможной эскалации боевых действий между Сирийской Арабской Армией и SDF на отрезке «Эт-Табка — Манбидж» в провинциях Эр-Ракка и Алеппо являются то, как поведёт себя Анкара. Первый вариант действий турецкой регулярной армии и подконтрольных ей ребелов на «эль-бабском плацдарме» заключается в возможной попытке заблаговременного вытеснении SDF, а также подразделений ССО ВС Франции и США из Манбиджа. Это позволит Сирийской Арабской Армии сконцентрировать основной оборонительный «заслон» в районе Эт -Табки, а оставшуюся часть сил направить к «тлеющим» очагам противостояния в районе Дейр-эз-Зора и «Хушамского кармана». Для Дамаска и Москвы такой вариант является наиболее оптимальным и беспроблемным. Но надеяться на такой сценарий не приходится, так как Турция является членом НАТО и даже в самой критической ситуации вряд ли пойдёт на прямое столкновение своих «умеренных», а тем более военнослужащих с американским и французским контингентами. Так, об этом заявил анонимный источник в рядах боевиков FSA ещё 21 марта.
Второй вариант является наиболее правдоподобным и заключается в попытке симметричного наступления формирований «Free Syrian Army», а также «Тахрир аш-Шам» из «идлибского гадюшника» навстречу наступающим курдским «Сирийским демократическим силам». В данном случае, идлибских джихадистов будет поддерживать турецкая ствольная и реактивная артиллерия, переброшенная в район Анадана и Саракиба через перевалочный пункт в городе Рейханли, а SDF прикроют силы коалиции. Такая картина потребует от командования ВКС России крайне решительных действий как против протурецких сил, так и против сил коалиции. Если всё застопорится на попытке дипломатического решения и «выражении обеспокоенности», FSA и SDF молниеносно оккупируют районы городов Алеппо, Ханасир и Дейр Хафер, разделив их на зоны ответственности. И не стоит брать во внимание показную антиамериканскую риторику Реджепа Эрдогана. В Анкаре отлично осознают, что ни Москва, ни Дамаск не планируют добровольно передавать Алеппо, Хадер и Абу-Духур в руки FSA. Поэтому вполне логично, что турецкому руководству куда более выгодно договориться со своими натовскими коллегами о разделе центральных и юго-восточных территорий провинции Алеппо примерно до рубежей Дейр-Хафера.
На фоне военно-политических лабиринтов, наблюдающихся в районе «Идлиб — Алеппо — Эр-Ракка», силы западной коалиции (преимущественно США и Великобритании) продолжают беглую милитаризацию 55-километровой «зоны безопасности» в районе приграничного города Ат-Танф, о чём сообщила 29 марта 2018 года спикер МИД Российской Федерации Мария Захарова. Но если эта информация подтверждалась главой внешнеполитического ведомства России Сергеем Лавровым ещё около 2 — 3 месяцев назад, то гораздо более красноречивым фактом, указывающим на попытки коалиции «размягчить» позиции сирийской армии в районе иракско-сирийской границы является резкая активизация формирований псевдохалифата в «правобережном котле ИГИЛ». На протяжении более чем полугода после освобождения Дейр-эз-Зора, этот «котлёл» на западных тактических онлайн-картах не имел имел чёткой классификации (ему присваивались как статус «спящей» ячейки ИГИЛ, так и статус «неконтролируемой территории»). Но 28 марта подтвердились прогнозы, сделанные в наших работах более месяца назад.
Воспользовавшись мощной и долгоиграющей песчаной бурей, разигравшейся от Судана и Египта до Сирии, отряды джихадистов ИГ из якобы «неконтролируемой территории» как по мановению волшебной палочки начали наступательные действия против правительственных сил Сирии сразу на нескольких операционных направлениях в провинции Дейр-эз-Зор. На фоне невозможности эффективного функционирования оптико-электронных прицельных комплексов, установленных на бронетехнике, беспилотных летательных аппаратах и многоцелевых истребителях-бомбардировщиках Су-34 (интегрированный комплекс «Платан»), игиловцы смогли без особого труда временно взять под плотный огневой контроль весь отрезок нефтепровода от насосной станции Т2 до станции Т3. А это громадный 130-километровый участок вдоль всех юго-западных подступов к «левобережному котлу» ИГИЛ. Если посмотреть на карту syria.liveuamap.com, можно обратить внимание, что этот нефтепровод находится всего в 50-км от «зоны безопасности» Ат-Танфа, подконтрольного силам коалиции.
Следовательно, неожиданное возобновление атак джихадистов на опорные пункты САА является своеобразной разведкой боем, предназначенной для проверки боевой устойчивости правительственных сил Сирии вдоль трассы «Пальмира — Хараидж», проходящей через пустыню в южных частях Хомса и Дейр-эз-Зора. Именно эту автомагистраль предстоит пересечь ВС США и Великобритании в случае широкомасштабного наступления из Ат-Танфа. Вывод: действия формирований ИГ чётко координируются со штабом коалиции во главе с США и являются одним из этапов подготовки захвата всего юга Сирии.
В данном случае сирийская армия смогла вернуть под контроль временно утерянные на вышеуказанном отрезке укрепрайоны, но той незыблемости позиций, которая наблюдалась в Восточной Гуте и наблюдается на Идлибском фронте в боях с оппозиционными FSA, продемонстрировано не было. Дело в том, что основные штурмовые подразделения САА («Силы Тигра», 5-й корпус, «Хезболла» и оказывающий поддержку Корпус Стражей Исламской революции) не находятся в районах станций Т2, Т3, а распределены между районами Думы (здесь оппозиционно-террористическим формированиям дано 48 часов на выход из города), «Растанского котла», Думайра, «Идлибского гадюшника» и юго-западного треугольника деэскалации «Деръа — Эс-Сувейда — Эль-Кунейтра». Такое нерациональное распределение сил не позволит сирийской армии сдержать натиск наступающих формирований FSA из 55-километровой «зоны безопасности» на северо-восток.
Заметно более положительная динамика построения обороноспособных передовых рубежей наблюдается в окрестностях Дейр-эз-Зора, что делается для недопущения «Сирийских демократических сил», поддерживаемых французскими и американскими ССО, на западный берег реки Евфрата. С этой целью к 29 марта в Дейр-эз-Зор прибыл огромный конвой ВС Сирии, а также начались работы по возведению многочисленных КПП и опорников. Об этом сообщил спецкор «@IvanSidorenko1» на своей «Твиттер»-страничке. Подтверждением этому послужило удачное отражение ударов ИГИЛ в направлении Эль-Меядина, куда также прибыла «ветвь» подкрепления из Дейр-эз-Зора. Правительственные войска здесь не только отразили удар, но смогли организовать локальное наступление по трассе «Эль-Меядин — станция T2». Что показательно, в момент атаки джихадистов на позиции САА у Меядина, по дружественным проправительственным подразделениям «Хезболлы» и сирийских ополченцев в соседнем Эль-Ашарахе был нанесён очередной артиллерийский удар со стороны ВС США, развёрнутых на восточном берегу.
В ближайшие недели силы коалиции продолжат активно наращивать штурмовые группировки в Манбидже, Эт-Табке, Дейр-эз-Зоре и Ат-Танфе, поскольку турецкой армии так и не удалось перекрыть магистрали поставок вооружения и новой техники в Рожаву близ иракского населённого пункта Синджар.
Направление контрнаступления САА после атаки джихадистов на Меядин из «правобережного котла ИГИЛ»
Также последует ещё несколько проверок реакции Москвы на массированные удары по САА. И уже в зависимости от этой реакции будет приниматься решение о сроках старта широкомасштабной операции на всех операционных направлениях одновременно. О её подготовке можно также судить по заявлению, сделанному начальником ГШ АОИ генерал-лейтенантом Гади Айзенкотом, который в интервью местной газете неожиданно заявил о скором возобновлении авиаударов по Сирийской Арабской Республике. Очевидно, что наши западные «друзья» запланировали ещё одну операцию совместно с израильской армией, которая коснётся поддержки оппозиционных боевиков близ Деръа Эль-Кунейтры. Цель — попытка окончательной деморализации и ослабления САА несколькими изматывающими очагами боевых действий в трёх и более частях республики.
Источники информации:
https://russian.rt.com/world/article/498276-frantsia-syriya-...
https://riafan.ru/1041188-siriya-v-mid-rf-soobshili-o-styagi...
https://syria.liveuamap.com/
http://rusnext.ru/news/1522309447
Автор: Евгений Даманцев
Свежие комментарии