Тысячи танков, десятки линкоров. В предыдущей статье мы остановились на четвертой по счету кораблестроительной программе СССР, принятой в 1936 г. и рассчитанной на период 1937-1943 гг. Ее отличали две характерные особенности: это была первая советская программа строительства «Большого флота» и… последняя программа создания «Большого флота», утвержденная в довоенном СССР.
Как уже говорилось ранее, причины, побудившие руководство Страны Советов приступить к созданию мощнейшего военно-морского флота, вполне понятны и логичны. Страна находилась в политической изоляции, а морская мощь являлась мощнейшим дипломатическим аргументом, потому что никто не мог позволить себе игнорировать политические взгляды первоклассной морской державы. Кроме того, военная промышленность к 1936 г. вроде бы достигла приемлемого уровня и не требовала кратного роста, а вторая пятилетка завершалась намного более удачнее, чем первая. В общем, «наверху» складывалось впечатление, что крупная кораблестроительная программа нам вполне по силам, и, при этом, руководство страны испытывало реальную потребность в могущественном флоте.
Увы, как мы теперь знаем, возможности отечественной промышленности оказались крайне переоценены, и строительство 533 военных кораблей общим водоизмещением свыше 1,3 млн. т. за какие-то 10 лет было ей совершенно не по силам. Таким образом, исполнение постановления Совета Народных Комиссаров (СТО) СССР № ОК-95сс «О программе морского судостроения на 1936 г.» «забуксовало» буквально с самого начала его принятия.
Сама эта программа была общим документом, и предусматривала строительство 8 линкоров типа «А», 16 линкоров типа «Б», 20 легких крейсеров, 17 лидеров, 128 эскадренных миноносцев, 90 больших, 164 средних и 90 малых подводных лодок. Ее реализация должна была уточняться соответствующими постановлениями Совета труда и обороны (СТО) при СНК СССР, которые ставили конкретные задачи Наркомату тяжелой промышленности и другим участвующим в процессе создания флота структурам на один-два года вперед. И вот, первым таким постановлением стал принятый 16 июля 1936 г. документ «О программе крупного морского кораблестроения», который конкретизировал порядок создания «Большого флота» на ближайшие 2 года. Согласно ему, в 1937-38 гг. кораблестроительной промышленности предстояло заложить 4 линкора типа «А», четыре – типа «Б», по 8 легких крейсеров и лидеров, 114 эсминцев и 123 подводных лодки. При этом все 8 линкоров должны были войти в строй уже в 1941 году!
Интересно, хотя это и не относится к теме статьи, что СТО придавал важное значение унификации строящихся кораблей. Линкоры проектов «А» и «Б» предстояло еще разработать, и в дальнейшем от «Б» отказались в пользу корабля типа «А», легкие крейсера должны были строиться по проекту «Кирова», лидеры – по проекту 20И (знаменитый «голубой крейсер» «Ташкент»), эсминцы – проект 7, подводные лодки – тип «К» XIV серии, тип «С» IX серии, и «М» XII серии в качестве больших, средних и малых ПЛ соответственно.
Увы, реальность оказалась предельно далека от ожиданий советского руководства, потому что проблемы возникали буквально на каждом шагу. Так, например, из планировавшихся к строительству 8 линкоров предполагалось 7 заложить в 1937 г. и еще один – в следующем 1938 г., Однако по факту в указанном периоде удалось приступить к постройке только двух кораблей этого класса: «Советский Союз» был заложен 15 июля, а «Советская Украина» — 31 октября 1938 г. Легких крейсеров было заложено вполовину меньше, чем планировали, даже если «засчитать» заложенный 20 декабря 1936 г. «Максим Горький». Лидеров не было заложено ни одного: а вот что касается эсминцев, то закладка в 1936 г. аж 47 «семерок» заведомо превзошла и перенасытила возможности нашей промышленности. Ряд этих кораблей вводили в строй уже в ходе войны, а часть – вообще разобрали на стапелях. В общем, в 1937 г. не было заложено вообще ни одного эсминца, а в 1938 г. можно засчитать разве что 14 кораблей этого класса, перезаложенных из проекта 7 по усовершенствованному проекту 7У.
С одной стороны, конечно, хочется удивиться некомпетентности лиц, ответственных за разработку кораблестроительной программы, и «увязки» ее с отечественной промышленностью. Не хватало буквально всего, начиная от металла и брони, и заканчивая артиллерией и турбинами. Но с другой стороны, следует понимать, что помимо неправильной оценки перспектив роста нашей промышленности свою роль играли и другие факторы, которые было достаточно сложно предвидеть изначально.
Так, например, согласно программе, предполагалось строить линкоры типа «А» стандартным водоизмещением в 35 000 т. Решение это вытекало из-за желания придерживаться канвы действующих международных договоров в части ограничений гонки морских вооружений, хотя, строго говоря, СССР не был участником таких договоров и не имел по ним никаких обязательств. При этом в СССР длительное время не создавались и даже не проектировались крупные боевые корабли. Но, очевидно, предполагалось, что если уж ведущие мировые державы ограничили водоизмещение линкоров 35 тыс. т, то они знают, что делают, и создание сбалансированных кораблей в таких размерениях вполне возможно.
Однако очень быстро стало ясно, что линкор с 406-мм пушками, сколько-то эффективно защищенный от воздействия артиллерии своего калибра, и при этом развивающий более-менее приемлемую скорость категорически не желает «утрамбовываться» в 35 000 т. Так что изначальный проект линкора типа «А» в середине 1937 г. был отправлен на доработку (как, собственно, и линкор типа «Б») после чего, по мере удовлетворения требований РККФ, у корабля резко «поползло» вверх водоизмещение, быстро достигнув сперва 45, а затем и 55-57 тыс. т. Но что это означало для кораблестроительной промышленности?
В 1936 г. СССР располагал все теми же 7 стапелями, на которых создавала свои линкоры царская Россия. При этом на 4 балтийских стапелях, на которых до первой мировой войны строили линейные крейсера типа «Измаил» в 32 500 т (правда, это нормальное, а не стандартное водоизмещение), закладка линкоров в 35 тыс. т не представляла особой сложности. То же самое, по всей видимости, касалось и черноморских стапелей. Но рост водоизмещения линкоров привел к тому, что все они оказались совершенно недостаточными и стали требовать объемных модернизаций. Более того – рост водоизмещения естественно повлек за собой рост массы и осадки корабля во время спуска на воду, и оказалось, что для новых линкоров банально не хватает акватории – необходимо было проведение дорогостоящих дноуглубительных работ… Таким образом, даже в тех случаях, когда проблема решалась (в данном случае – разрешением увеличить водоизмещение) могло быть так, что это лишь влекло за собой целый «ворох» новых сложностей.
Казалось бы, что, столкнувшись с очевидным провалом, руководство СССР должно было бы умерить аппетиты и вернуть свои кораблестроительные программы в пределы реально достижимого. Однако же ничего такого не произошло: начиная с 1936 г. планирование военного кораблестроения шло двумя параллельными путями. Моряки, под патронажем наркома обороны К.Е. Ворошилова формировали все более и более амбициозные программы: так, например, «План строительства боевых кораблей Морских Сил РККА», представленный на рассмотрение И.В. Сталину и В.М. Молотову, который на тот момент был председателем СНК 7 сентября 1937 г. предполагал строительство 599 кораблей общим водоизмещением 1,99 млн. тонн! Соответствующие показатели прошлой программы были превзойдены на 12,3% и 52,2% соответственно. Согласно данному документу планировалось построить 6 линкоров типа «А», 14 – типа «Б», 2 авианосца, 10 тяжелых и 22 легких крейсера, 20 лидеров и 144 эсминца, 375 подводных лодок! Следующая итерация, предложенная в 1938 г. была значительно сокращена по кораблям (424 ед.), но их совокупное водоизмещение оставалось на том же уровне – 1,9 млн. т. Наконец, 14 июня 1939 г. нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов представляет на рассмотрение СНК монструознейший «10-летний план строительства кораблей РККФ», согласно которому требовалось до 1948 г. включительно стране следовало построить 696 кораблей основных классов и 903 малых корабля (торпедные катера, тральщики, охотники за ПЛ и т.д.) совокупным водоизмещением свыше 3 млн. тонн!
При этом подобные планы одобрялись руководством страны, но… не утверждались. К сожалению, многих любителей военно-морской истории вводит в заблуждение кочующая из источника в источник фраза о том, что «10-летний план строительства кораблей РККФ» был утвержден наркомом ВМФ Н.Г. Кузнецовым. Николай Герасимович действительно визировал этот документ, но нужно понимать, что его подпись означает всего лишь то, что нарком ВМФ с этим планом согласен и рекомендует его к утверждению вышестоящими инстанциями. А вот утвердить его «к исполнению» Н.Г. Кузнецов, конечно же, никак не мог, потому что это было далеко вне пределов его полномочий. Утверждать документы подобного рода мог только СТО, или, позднее, Комитет обороны при СНК СССР, ну, или сам Совет Народных Комиссаров. Что же до И.В. Сталина, то он одобрял указанные программы, но при этом также не делал ничего, чтобы превратить их в руководство к действию.
Но тогда на основании чего вообще закладывались боевые корабли? В сущности, дело обстояло так. Все вышеописанные планы являлись, если так можно выразиться, некой сверхцелью, которую, конечно, здорово было бы достичь, когда-нибудь, в светлом социалистическом будущем. А фактическое строительство боевых кораблей осуществлялось (и контролировалось) на основании ежегодных планов, которые составлялись Наркоматом ВМФ, согласовывались им с судостроительной промышленностью и утверждались вышестоящими инстанциями. И вот эти-то планы были куда более реалистичны, нежели «программные» сотни кораблей и миллионы тонн водоизмещения.
Поясним это на простом примере, а именно: процитируем Постановление Комитета обороны при СНК СССР №21сс «Об утверждении плана заказа НКВМФ по судостроению, судоремонту, запчастям и оборудованию на 1940 г». В 1940 г планировалось передать флоту:
Крейсеров – 3 ед., в том числе один проекта 26 и два – 26-бис;
Лидеров эскадренных миноносцев – 1 ед. проекта 38 «Ленинград»;
Эсминцев – 19 ед., включая 1 экспериментальный, 4 проекта 7 и 14 – 7У;
Подводных лодок – 39 ед., включая 4 большие типа «К» XIV серии, один подводный минный заградитель «Л» серии XIII бис, 14 средних типа «С» серии IX бис, 5 – средних типа «Щ» X серии, и наконец, 15 малых типа «М» XII серии — 15;
Тральщиков – 10 ед., включая 2 проекта 59, 2 проекта 58 и 6 проекта 53-у.
А также 39 менее крупных боевых кораблей и катеров. Но это – передать из ранее начатых постройкой, а для нас наибольший интерес представляют те, которые планировалось заложить в 1940 г. Вот их краткий перечень:
Линкоров – 1 ед., проект 23;
Крейсеров – 2 ед., проект 68;
Лидеров – 4 ед., проект 48;
Эсминцев – 9 ед. проекта 30;
Подводных лодок – 32 ед., включая 10 средних типа «С» серии IX бис, 2 – средних типа «Щ» X серии, 13 малых типа «М» XII серии и 7 – малых типа «М» XV серии;
Тральщиков – 13 ед. проекта 59;
А также еще 37 малых боевых кораблей и катеров.
Иными словами, мы видим, что по плану на 1940 г. возникает даже некоторое уменьшение количества кораблей в постройке. Да, конечно, добавляется еще один (четвертый) линкор проекта 23 но при этом предполагается окончить постройку 3 крейсеров, 19 эсминцев и 39 ПЛ, а заложить только 2, 9 и 32 корабля соответственно.
В целом же можно говорить вот о чем. Программа строительства «Большого флота», утвержденная в 1936 г., отличалась четкостью и ясностью по типам кораблей, которые следовало строить, но в остальном состояла из одних только минусов. Она была несбалансированной, невозможной для отечественной промышленности, да и типы кораблей в ее составе не были оптимальными. Уже первые шаги по реализации этой программы в 1937 гг. столкнулась с непреодолимыми сложностями. Таким образом, стало ясно, что стране нужна совершенно иная программа, и речь шла вовсе не о том, чтобы «поиграться» с циферками в графах «линкоры» или «крейсера». Нужно было определить перспективный состав флотов, ТТХ будущих кораблей, свести их воедино с возможностями минсудпрома, но не теми, которыми он располагает в настоящее время, а с учетом наращивания последних в ходе реализации кораблестроительной программы… В общем, если коротко, то оказалось, что не то, чтобы исполнение, но даже планирование такой программы пока для нас еще слишком сложно. Тем не менее, руководство страны считало, что океанский флот СССР необходим, а значит, его следовало начинать строить – хотя бы и постепенно, и не в том количестве, которое хотели бы видеть флотоводцы и руководство страны.
И именно это и было сделано. И.В. Сталин вполне поощрял создание «мегаломаньяческих» планов военного кораблестроения в 2-3 млн. т. совокупного водоизмещения, потому что в ходе их создания развивалась отечественная военно-морская мысль, уточнялось потребное флоту количество кораблей и их ТТХ и т.д., но эти планы, в сущности, носили теоретический характер. А вот реальное кораблестроение после ошибок 1937 г. максимально старались привязать к возможностям нашей промышленности. Но при этом руководство СССР вовсе не пыталось «по одежке протягивать ножки» и ставило отечественному кораблестроению крайне сложные задачи, зачастую оказывавшиеся на грани или даже за гранью его возможностей.
То есть И.В. Сталин, Совет Народных Комиссаров, и т.д. по сути, делали следующее – с одной стороны, обеспечивали отечественную промышленность ресурсами для существенного расширения ее возможностей, но с другой – ставили перед ней сложнейшие задачи, с которыми надо было справляться в короткие сроки, и контролировали их исполнение. Хотелось бы отметить, что указанный принцип «кнута и пряника» и сегодня представляет собой превосходную стратегию развития любого отдельно взятого предприятия или отрасли в целом, и можно только пожалеть, что современное наше руководство отказалось от этих, в общем-то, простых принципов управления.
Сегодня много говорят о том, что строительство линкоров и тяжелых крейсеров в довоенный период было ошибкой, по ряду причин, из которых выделяют две основных. Во-первых, это строительство не было обеспечено возможностями промышленности – так, например, не хватало мощностей броневого производства, а, например, главный калибр тяжелых крейсеров «Кронштадт» и «Севастополь» существовал исключительно в виде деревянных макетов даже тогда, когда корабли уже вовсю строились. А во-вторых, создание крупных надводных кораблей приводило к отвлечению ресурсов от более важных, более приоритетных программ. Ведь, например, плановая стоимость линкора проекта 23 превышала 1,18 млрд. руб. и можно быть твердо уверенным, что, если бы линкоры были достроены, то по факту она оказалась бы существенно выше плана.
Разберемся сперва с первым вопросом. Известно, что линейный корабль в те годы все еще представлял собой сложнейшее инженерное сооружение, возможно – самое сложное из всего, что на тот момент создало человечество. В цикле статей, посвященных танку Т-34 автор неоднократно касался технических проблем, сопровождавших выпуск этих боевых машин и показывал, как много труда пришлось приложить для того, чтобы наладить производство технически надежных танков. На это уходили годы, а ведь речь идет об изделии массой 26,5 тонн – что же тут можно сказать о стальном чудовище весом под 60 000 тонн? Иными словами, мало было спроектировать совершенный линкор и отдельные системы вооружений и механизмов к нему: требовались еще воистину титанические усилия, чтобы организовать его создание, ведь тысячи тонн и наименований сложных механизмов должны были быть произведены и поставлены для его строительства в срок. Речь шла о том, чтобы увязать в единое целое работу сотен различных заводов и производств: ни царская Россия, ни СССР не строили ничего подобного, все-таки линкоры Российской империи были куда меньше и проще по конструкции, а был ведь еще и более чем 20-летний перерыв в их строительстве…
В общем, не было никакого смысла ждать, пока все будет готово, и лишь затем начинать строительство тяжелых кораблей, к нему следовало приступать как можно раньше. Да, это будет, конечно, тот еще долгострой, да, будет «набито» множество «шишек», но зато потом, когда технология подобного строительства СССР будет освоена, создание мощного океанского флота уже не встретит перед собой особых препятствий. Поэтому, оценивая закладку тяжелых артиллерийских кораблей в предвоенном СССР следует помнить, что количество таких кораблей (линкоров типа «А», «Б», тяжелых крейсеров) в программах 1936-1939 гг. колебалось на уровне 24 – 31 ед., но фактически в 1938-39 гг. было заложено только 6 таких кораблей – четыре линкора проекта 23 и два тяжелых крейсера проекта 69. И потому говорить о том, что их закладка преждевременна – все-таки нельзя.
Второй аспект предвоенного строительства флота – это его стоимость. Но и тут, при ближайшем рассмотрении, не просматривается никакой катастрофы, потому что документы свидетельствуют: расходы на РККФ во время третьей пятилетки (1938-1942 г.г.) вовсе не поражали воображения.
Для начала рассмотрим затраты на капитальное строительство в интересах наркоматов и комиссариатов СССР
Как можно увидеть, расходы судостроения не выделялись в большую сторону среди других, и уступали как наркомату авиации, так и производству боеприпасов. Что же до НКВМФ, то он по плану действительно получал весомую долю, если сравнить его расходы с Народным Комиссариатом обороны – в общих затратах этих двух комиссариатов на долю флота приходился, по плану, 31% всех инвестиций, а ведь НКО – это и авиация, и сухопутные войска и т.д. Но, опять же, по факту освоения средств мы видим иную картину, доля КВМФ не превышает 24%. Таким образом, расходы на капитальное строительство (заводы, предприятия, верфи, военные базы и т.д.) флота не были какими-то выдающимися, и если уж искать возможности для экономии, то следует обратить внимание на НКВД – его затраты на капстроительство почти в полтора раза превышали НКО и НКВМФ вместе взятые!
Теперь давайте посмотрим на затраты на строительство боевых кораблей и содержание РККФ. В 1939 г. страна полным ходом создавала океанский флот, что хорошо видно из представленной ниже таблицы:
Если на 1 января 1939 г. в постройке находился 181 корабль, то на начало 1940 г. – уже 203, в том числе – 3 линкора и 2 тяжелых крейсера, а всего за 1939 г. было заложено (вместе с подводными лодками) 143 боевых корабля общим водоизмещением почти 227 тыс. т! Это значительно превышало закладки прошедшего, 1938 г., когда на стапеля встало 89 кораблей водоизмещением в 159 389 т, хотя и эти цифры весьма впечатляющи.
Но не новым строительством единым… РККФ также осуществлял масштабные программы ремонта и модернизации боевых кораблей.
Ну и теперь, конечно же, животрепещущий вопрос – а сколько все это стоило стране? В 1939 г. согласно плану текущих военных заказов по всем наркоматам СССР, общие затраты на оборону должны были составить почти 22 млрд. руб., из которых флот должен был товарной продукции от наркоматов на сумму 4,5 млрд. руб. То есть на пике строительства «Большого флота» страна должна была потратить на этот самый флот всего 20,35% от всех своих военных расходов!
По факту план оказался не выполнен, но НКО провалило план еще сильнее (на 3 млрд. руб. недодал продукции наркомат боеприпасов, от наркомата авиации недополучили продукцию на 1 млрд. руб., остальное по мелочи), но даже и так НКВМФ получил только 23,57% общего объема товарной продукции. Надо сказать, что подобное соотношение вполне характерно для всего периода 1938-40 гг. В эти годы общие бюджетные ассигнования на флот составили 22,5 млрд. руб., но это составило только 19,7% от общих затрат на оборону СССР.
Все это в совокупности говорит о том, что, даже в период строительства «Большого флота», затраты на РККФ вовсе не были чрезмерными для страны, и более того – фактически можно говорить о том, что флот все равно оставался наименее финансируемым родом войск РККА! Конечно, отказ от строительства океанских кораблей и кардинальное сокращение кораблестроительных программ могло высвободить определенные средства, но они, в сущности, теряются на фоне того, что и так потреблял НКО. И нужно понимать, что наши вооруженные силы в известной мере не успевали осваивать средства, которые выделялись на них – не зря же план поступления товарной продукции свыше 17 млрд. руб. оказался выполнен менее чем на 70%.
Конечно, многие критики говорят о том, что СССР приступил к строительству океанского флота чрезвычайно не вовремя. Мол, как можно было закладывать линкоры в 1938 г., когда в результате «Мюнхенского сговора» Гитлеру была отдана на растерзание Чехословакия! Ну ведь очевидно же, что война не за горами…
Все это верно, но нужно понимать, что эта самая война – она никогда не за горами. Собственно говоря, было вполне очевидно, что с момента прихода Гитлера к власти недолгая эпоха мира в Европе подходит к концу, затем – агрессия Италии в Абиссинии… В общем, мир постоянно трясут какие-то катаклизмы, и откладывать строительство флота на более спокойное время, означает отложить его навсегда. Конечно, наступает момент, когда уже становится ясно, что война вот-вот придет, и тогда надо прекращать «долгоиграющие» программы, перераспределяя ресурсы в пользу самого насущного – но именно это и было сделано в СССР.
Но только подробнее на этом вопросе мы остановимся уже в следующей статье.
Продолжение следует…
С чего начиналось
Как уже говорилось ранее, причины, побудившие руководство Страны Советов приступить к созданию мощнейшего военно-морского флота, вполне понятны и логичны. Страна находилась в политической изоляции, а морская мощь являлась мощнейшим дипломатическим аргументом, потому что никто не мог позволить себе игнорировать политические взгляды первоклассной морской державы. Кроме того, военная промышленность к 1936 г. вроде бы достигла приемлемого уровня и не требовала кратного роста, а вторая пятилетка завершалась намного более удачнее, чем первая. В общем, «наверху» складывалось впечатление, что крупная кораблестроительная программа нам вполне по силам, и, при этом, руководство страны испытывало реальную потребность в могущественном флоте.
Увы, как мы теперь знаем, возможности отечественной промышленности оказались крайне переоценены, и строительство 533 военных кораблей общим водоизмещением свыше 1,3 млн. т. за какие-то 10 лет было ей совершенно не по силам. Таким образом, исполнение постановления Совета Народных Комиссаров (СТО) СССР № ОК-95сс «О программе морского судостроения на 1936 г.» «забуксовало» буквально с самого начала его принятия.
Сама эта программа была общим документом, и предусматривала строительство 8 линкоров типа «А», 16 линкоров типа «Б», 20 легких крейсеров, 17 лидеров, 128 эскадренных миноносцев, 90 больших, 164 средних и 90 малых подводных лодок. Ее реализация должна была уточняться соответствующими постановлениями Совета труда и обороны (СТО) при СНК СССР, которые ставили конкретные задачи Наркомату тяжелой промышленности и другим участвующим в процессе создания флота структурам на один-два года вперед. И вот, первым таким постановлением стал принятый 16 июля 1936 г. документ «О программе крупного морского кораблестроения», который конкретизировал порядок создания «Большого флота» на ближайшие 2 года. Согласно ему, в 1937-38 гг. кораблестроительной промышленности предстояло заложить 4 линкора типа «А», четыре – типа «Б», по 8 легких крейсеров и лидеров, 114 эсминцев и 123 подводных лодки. При этом все 8 линкоров должны были войти в строй уже в 1941 году!
Интересно, хотя это и не относится к теме статьи, что СТО придавал важное значение унификации строящихся кораблей. Линкоры проектов «А» и «Б» предстояло еще разработать, и в дальнейшем от «Б» отказались в пользу корабля типа «А», легкие крейсера должны были строиться по проекту «Кирова», лидеры – по проекту 20И (знаменитый «голубой крейсер» «Ташкент»), эсминцы – проект 7, подводные лодки – тип «К» XIV серии, тип «С» IX серии, и «М» XII серии в качестве больших, средних и малых ПЛ соответственно.
Гладко было на бумаге...
Увы, реальность оказалась предельно далека от ожиданий советского руководства, потому что проблемы возникали буквально на каждом шагу. Так, например, из планировавшихся к строительству 8 линкоров предполагалось 7 заложить в 1937 г. и еще один – в следующем 1938 г., Однако по факту в указанном периоде удалось приступить к постройке только двух кораблей этого класса: «Советский Союз» был заложен 15 июля, а «Советская Украина» — 31 октября 1938 г. Легких крейсеров было заложено вполовину меньше, чем планировали, даже если «засчитать» заложенный 20 декабря 1936 г. «Максим Горький». Лидеров не было заложено ни одного: а вот что касается эсминцев, то закладка в 1936 г. аж 47 «семерок» заведомо превзошла и перенасытила возможности нашей промышленности. Ряд этих кораблей вводили в строй уже в ходе войны, а часть – вообще разобрали на стапелях. В общем, в 1937 г. не было заложено вообще ни одного эсминца, а в 1938 г. можно засчитать разве что 14 кораблей этого класса, перезаложенных из проекта 7 по усовершенствованному проекту 7У.
С одной стороны, конечно, хочется удивиться некомпетентности лиц, ответственных за разработку кораблестроительной программы, и «увязки» ее с отечественной промышленностью. Не хватало буквально всего, начиная от металла и брони, и заканчивая артиллерией и турбинами. Но с другой стороны, следует понимать, что помимо неправильной оценки перспектив роста нашей промышленности свою роль играли и другие факторы, которые было достаточно сложно предвидеть изначально.
Так, например, согласно программе, предполагалось строить линкоры типа «А» стандартным водоизмещением в 35 000 т. Решение это вытекало из-за желания придерживаться канвы действующих международных договоров в части ограничений гонки морских вооружений, хотя, строго говоря, СССР не был участником таких договоров и не имел по ним никаких обязательств. При этом в СССР длительное время не создавались и даже не проектировались крупные боевые корабли. Но, очевидно, предполагалось, что если уж ведущие мировые державы ограничили водоизмещение линкоров 35 тыс. т, то они знают, что делают, и создание сбалансированных кораблей в таких размерениях вполне возможно.
Однако очень быстро стало ясно, что линкор с 406-мм пушками, сколько-то эффективно защищенный от воздействия артиллерии своего калибра, и при этом развивающий более-менее приемлемую скорость категорически не желает «утрамбовываться» в 35 000 т. Так что изначальный проект линкора типа «А» в середине 1937 г. был отправлен на доработку (как, собственно, и линкор типа «Б») после чего, по мере удовлетворения требований РККФ, у корабля резко «поползло» вверх водоизмещение, быстро достигнув сперва 45, а затем и 55-57 тыс. т. Но что это означало для кораблестроительной промышленности?
В 1936 г. СССР располагал все теми же 7 стапелями, на которых создавала свои линкоры царская Россия. При этом на 4 балтийских стапелях, на которых до первой мировой войны строили линейные крейсера типа «Измаил» в 32 500 т (правда, это нормальное, а не стандартное водоизмещение), закладка линкоров в 35 тыс. т не представляла особой сложности. То же самое, по всей видимости, касалось и черноморских стапелей. Но рост водоизмещения линкоров привел к тому, что все они оказались совершенно недостаточными и стали требовать объемных модернизаций. Более того – рост водоизмещения естественно повлек за собой рост массы и осадки корабля во время спуска на воду, и оказалось, что для новых линкоров банально не хватает акватории – необходимо было проведение дорогостоящих дноуглубительных работ… Таким образом, даже в тех случаях, когда проблема решалась (в данном случае – разрешением увеличить водоизмещение) могло быть так, что это лишь влекло за собой целый «ворох» новых сложностей.
Больше кораблей! Больше!
Казалось бы, что, столкнувшись с очевидным провалом, руководство СССР должно было бы умерить аппетиты и вернуть свои кораблестроительные программы в пределы реально достижимого. Однако же ничего такого не произошло: начиная с 1936 г. планирование военного кораблестроения шло двумя параллельными путями. Моряки, под патронажем наркома обороны К.Е. Ворошилова формировали все более и более амбициозные программы: так, например, «План строительства боевых кораблей Морских Сил РККА», представленный на рассмотрение И.В. Сталину и В.М. Молотову, который на тот момент был председателем СНК 7 сентября 1937 г. предполагал строительство 599 кораблей общим водоизмещением 1,99 млн. тонн! Соответствующие показатели прошлой программы были превзойдены на 12,3% и 52,2% соответственно. Согласно данному документу планировалось построить 6 линкоров типа «А», 14 – типа «Б», 2 авианосца, 10 тяжелых и 22 легких крейсера, 20 лидеров и 144 эсминца, 375 подводных лодок! Следующая итерация, предложенная в 1938 г. была значительно сокращена по кораблям (424 ед.), но их совокупное водоизмещение оставалось на том же уровне – 1,9 млн. т. Наконец, 14 июня 1939 г. нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов представляет на рассмотрение СНК монструознейший «10-летний план строительства кораблей РККФ», согласно которому требовалось до 1948 г. включительно стране следовало построить 696 кораблей основных классов и 903 малых корабля (торпедные катера, тральщики, охотники за ПЛ и т.д.) совокупным водоизмещением свыше 3 млн. тонн!
При этом подобные планы одобрялись руководством страны, но… не утверждались. К сожалению, многих любителей военно-морской истории вводит в заблуждение кочующая из источника в источник фраза о том, что «10-летний план строительства кораблей РККФ» был утвержден наркомом ВМФ Н.Г. Кузнецовым. Николай Герасимович действительно визировал этот документ, но нужно понимать, что его подпись означает всего лишь то, что нарком ВМФ с этим планом согласен и рекомендует его к утверждению вышестоящими инстанциями. А вот утвердить его «к исполнению» Н.Г. Кузнецов, конечно же, никак не мог, потому что это было далеко вне пределов его полномочий. Утверждать документы подобного рода мог только СТО, или, позднее, Комитет обороны при СНК СССР, ну, или сам Совет Народных Комиссаров. Что же до И.В. Сталина, то он одобрял указанные программы, но при этом также не делал ничего, чтобы превратить их в руководство к действию.
Но тогда на основании чего вообще закладывались боевые корабли? В сущности, дело обстояло так. Все вышеописанные планы являлись, если так можно выразиться, некой сверхцелью, которую, конечно, здорово было бы достичь, когда-нибудь, в светлом социалистическом будущем. А фактическое строительство боевых кораблей осуществлялось (и контролировалось) на основании ежегодных планов, которые составлялись Наркоматом ВМФ, согласовывались им с судостроительной промышленностью и утверждались вышестоящими инстанциями. И вот эти-то планы были куда более реалистичны, нежели «программные» сотни кораблей и миллионы тонн водоизмещения.
А что на практике?
Поясним это на простом примере, а именно: процитируем Постановление Комитета обороны при СНК СССР №21сс «Об утверждении плана заказа НКВМФ по судостроению, судоремонту, запчастям и оборудованию на 1940 г». В 1940 г планировалось передать флоту:
Крейсеров – 3 ед., в том числе один проекта 26 и два – 26-бис;
Лидеров эскадренных миноносцев – 1 ед. проекта 38 «Ленинград»;
Эсминцев – 19 ед., включая 1 экспериментальный, 4 проекта 7 и 14 – 7У;
Подводных лодок – 39 ед., включая 4 большие типа «К» XIV серии, один подводный минный заградитель «Л» серии XIII бис, 14 средних типа «С» серии IX бис, 5 – средних типа «Щ» X серии, и наконец, 15 малых типа «М» XII серии — 15;
Тральщиков – 10 ед., включая 2 проекта 59, 2 проекта 58 и 6 проекта 53-у.
А также 39 менее крупных боевых кораблей и катеров. Но это – передать из ранее начатых постройкой, а для нас наибольший интерес представляют те, которые планировалось заложить в 1940 г. Вот их краткий перечень:
Линкоров – 1 ед., проект 23;
Крейсеров – 2 ед., проект 68;
Лидеров – 4 ед., проект 48;
Эсминцев – 9 ед. проекта 30;
Подводных лодок – 32 ед., включая 10 средних типа «С» серии IX бис, 2 – средних типа «Щ» X серии, 13 малых типа «М» XII серии и 7 – малых типа «М» XV серии;
Тральщиков – 13 ед. проекта 59;
А также еще 37 малых боевых кораблей и катеров.
Иными словами, мы видим, что по плану на 1940 г. возникает даже некоторое уменьшение количества кораблей в постройке. Да, конечно, добавляется еще один (четвертый) линкор проекта 23 но при этом предполагается окончить постройку 3 крейсеров, 19 эсминцев и 39 ПЛ, а заложить только 2, 9 и 32 корабля соответственно.
В целом же можно говорить вот о чем. Программа строительства «Большого флота», утвержденная в 1936 г., отличалась четкостью и ясностью по типам кораблей, которые следовало строить, но в остальном состояла из одних только минусов. Она была несбалансированной, невозможной для отечественной промышленности, да и типы кораблей в ее составе не были оптимальными. Уже первые шаги по реализации этой программы в 1937 гг. столкнулась с непреодолимыми сложностями. Таким образом, стало ясно, что стране нужна совершенно иная программа, и речь шла вовсе не о том, чтобы «поиграться» с циферками в графах «линкоры» или «крейсера». Нужно было определить перспективный состав флотов, ТТХ будущих кораблей, свести их воедино с возможностями минсудпрома, но не теми, которыми он располагает в настоящее время, а с учетом наращивания последних в ходе реализации кораблестроительной программы… В общем, если коротко, то оказалось, что не то, чтобы исполнение, но даже планирование такой программы пока для нас еще слишком сложно. Тем не менее, руководство страны считало, что океанский флот СССР необходим, а значит, его следовало начинать строить – хотя бы и постепенно, и не в том количестве, которое хотели бы видеть флотоводцы и руководство страны.
Линкор проекта 23 "Советская Украина"
И именно это и было сделано. И.В. Сталин вполне поощрял создание «мегаломаньяческих» планов военного кораблестроения в 2-3 млн. т. совокупного водоизмещения, потому что в ходе их создания развивалась отечественная военно-морская мысль, уточнялось потребное флоту количество кораблей и их ТТХ и т.д., но эти планы, в сущности, носили теоретический характер. А вот реальное кораблестроение после ошибок 1937 г. максимально старались привязать к возможностям нашей промышленности. Но при этом руководство СССР вовсе не пыталось «по одежке протягивать ножки» и ставило отечественному кораблестроению крайне сложные задачи, зачастую оказывавшиеся на грани или даже за гранью его возможностей.
То есть И.В. Сталин, Совет Народных Комиссаров, и т.д. по сути, делали следующее – с одной стороны, обеспечивали отечественную промышленность ресурсами для существенного расширения ее возможностей, но с другой – ставили перед ней сложнейшие задачи, с которыми надо было справляться в короткие сроки, и контролировали их исполнение. Хотелось бы отметить, что указанный принцип «кнута и пряника» и сегодня представляет собой превосходную стратегию развития любого отдельно взятого предприятия или отрасли в целом, и можно только пожалеть, что современное наше руководство отказалось от этих, в общем-то, простых принципов управления.
Сегодня много говорят о том, что строительство линкоров и тяжелых крейсеров в довоенный период было ошибкой, по ряду причин, из которых выделяют две основных. Во-первых, это строительство не было обеспечено возможностями промышленности – так, например, не хватало мощностей броневого производства, а, например, главный калибр тяжелых крейсеров «Кронштадт» и «Севастополь» существовал исключительно в виде деревянных макетов даже тогда, когда корабли уже вовсю строились. А во-вторых, создание крупных надводных кораблей приводило к отвлечению ресурсов от более важных, более приоритетных программ. Ведь, например, плановая стоимость линкора проекта 23 превышала 1,18 млрд. руб. и можно быть твердо уверенным, что, если бы линкоры были достроены, то по факту она оказалась бы существенно выше плана.
Разберемся сперва с первым вопросом. Известно, что линейный корабль в те годы все еще представлял собой сложнейшее инженерное сооружение, возможно – самое сложное из всего, что на тот момент создало человечество. В цикле статей, посвященных танку Т-34 автор неоднократно касался технических проблем, сопровождавших выпуск этих боевых машин и показывал, как много труда пришлось приложить для того, чтобы наладить производство технически надежных танков. На это уходили годы, а ведь речь идет об изделии массой 26,5 тонн – что же тут можно сказать о стальном чудовище весом под 60 000 тонн? Иными словами, мало было спроектировать совершенный линкор и отдельные системы вооружений и механизмов к нему: требовались еще воистину титанические усилия, чтобы организовать его создание, ведь тысячи тонн и наименований сложных механизмов должны были быть произведены и поставлены для его строительства в срок. Речь шла о том, чтобы увязать в единое целое работу сотен различных заводов и производств: ни царская Россия, ни СССР не строили ничего подобного, все-таки линкоры Российской империи были куда меньше и проще по конструкции, а был ведь еще и более чем 20-летний перерыв в их строительстве…
В общем, не было никакого смысла ждать, пока все будет готово, и лишь затем начинать строительство тяжелых кораблей, к нему следовало приступать как можно раньше. Да, это будет, конечно, тот еще долгострой, да, будет «набито» множество «шишек», но зато потом, когда технология подобного строительства СССР будет освоена, создание мощного океанского флота уже не встретит перед собой особых препятствий. Поэтому, оценивая закладку тяжелых артиллерийских кораблей в предвоенном СССР следует помнить, что количество таких кораблей (линкоров типа «А», «Б», тяжелых крейсеров) в программах 1936-1939 гг. колебалось на уровне 24 – 31 ед., но фактически в 1938-39 гг. было заложено только 6 таких кораблей – четыре линкора проекта 23 и два тяжелых крейсера проекта 69. И потому говорить о том, что их закладка преждевременна – все-таки нельзя.
Та же "Советская Украина", но с другого ракурса
Второй аспект предвоенного строительства флота – это его стоимость. Но и тут, при ближайшем рассмотрении, не просматривается никакой катастрофы, потому что документы свидетельствуют: расходы на РККФ во время третьей пятилетки (1938-1942 г.г.) вовсе не поражали воображения.
Так сколько же это стоило?
Для начала рассмотрим затраты на капитальное строительство в интересах наркоматов и комиссариатов СССР
Как можно увидеть, расходы судостроения не выделялись в большую сторону среди других, и уступали как наркомату авиации, так и производству боеприпасов. Что же до НКВМФ, то он по плану действительно получал весомую долю, если сравнить его расходы с Народным Комиссариатом обороны – в общих затратах этих двух комиссариатов на долю флота приходился, по плану, 31% всех инвестиций, а ведь НКО – это и авиация, и сухопутные войска и т.д. Но, опять же, по факту освоения средств мы видим иную картину, доля КВМФ не превышает 24%. Таким образом, расходы на капитальное строительство (заводы, предприятия, верфи, военные базы и т.д.) флота не были какими-то выдающимися, и если уж искать возможности для экономии, то следует обратить внимание на НКВД – его затраты на капстроительство почти в полтора раза превышали НКО и НКВМФ вместе взятые!
Теперь давайте посмотрим на затраты на строительство боевых кораблей и содержание РККФ. В 1939 г. страна полным ходом создавала океанский флот, что хорошо видно из представленной ниже таблицы:
Если на 1 января 1939 г. в постройке находился 181 корабль, то на начало 1940 г. – уже 203, в том числе – 3 линкора и 2 тяжелых крейсера, а всего за 1939 г. было заложено (вместе с подводными лодками) 143 боевых корабля общим водоизмещением почти 227 тыс. т! Это значительно превышало закладки прошедшего, 1938 г., когда на стапеля встало 89 кораблей водоизмещением в 159 389 т, хотя и эти цифры весьма впечатляющи.
Но не новым строительством единым… РККФ также осуществлял масштабные программы ремонта и модернизации боевых кораблей.
Ну и теперь, конечно же, животрепещущий вопрос – а сколько все это стоило стране? В 1939 г. согласно плану текущих военных заказов по всем наркоматам СССР, общие затраты на оборону должны были составить почти 22 млрд. руб., из которых флот должен был товарной продукции от наркоматов на сумму 4,5 млрд. руб. То есть на пике строительства «Большого флота» страна должна была потратить на этот самый флот всего 20,35% от всех своих военных расходов!
По факту план оказался не выполнен, но НКО провалило план еще сильнее (на 3 млрд. руб. недодал продукции наркомат боеприпасов, от наркомата авиации недополучили продукцию на 1 млрд. руб., остальное по мелочи), но даже и так НКВМФ получил только 23,57% общего объема товарной продукции. Надо сказать, что подобное соотношение вполне характерно для всего периода 1938-40 гг. В эти годы общие бюджетные ассигнования на флот составили 22,5 млрд. руб., но это составило только 19,7% от общих затрат на оборону СССР.
Все это в совокупности говорит о том, что, даже в период строительства «Большого флота», затраты на РККФ вовсе не были чрезмерными для страны, и более того – фактически можно говорить о том, что флот все равно оставался наименее финансируемым родом войск РККА! Конечно, отказ от строительства океанских кораблей и кардинальное сокращение кораблестроительных программ могло высвободить определенные средства, но они, в сущности, теряются на фоне того, что и так потреблял НКО. И нужно понимать, что наши вооруженные силы в известной мере не успевали осваивать средства, которые выделялись на них – не зря же план поступления товарной продукции свыше 17 млрд. руб. оказался выполнен менее чем на 70%.
Конечно, многие критики говорят о том, что СССР приступил к строительству океанского флота чрезвычайно не вовремя. Мол, как можно было закладывать линкоры в 1938 г., когда в результате «Мюнхенского сговора» Гитлеру была отдана на растерзание Чехословакия! Ну ведь очевидно же, что война не за горами…
Все это верно, но нужно понимать, что эта самая война – она никогда не за горами. Собственно говоря, было вполне очевидно, что с момента прихода Гитлера к власти недолгая эпоха мира в Европе подходит к концу, затем – агрессия Италии в Абиссинии… В общем, мир постоянно трясут какие-то катаклизмы, и откладывать строительство флота на более спокойное время, означает отложить его навсегда. Конечно, наступает момент, когда уже становится ясно, что война вот-вот придет, и тогда надо прекращать «долгоиграющие» программы, перераспределяя ресурсы в пользу самого насущного – но именно это и было сделано в СССР.
Но только подробнее на этом вопросе мы остановимся уже в следующей статье.
Продолжение следует…
Свежие комментарии