Андрей Пинчук
Власть всё больше боится бессмысленного и беспощадного русского бунта. И как это ни парадоксально, но делает всё больше шагов, чтобы именно это и произошло. Миграционный вопрос встаёт всё более остро. Но только смотреть надо не поверхностно и не разжигая в ряде ТГ-канальчиков ненависть к отдельному Мухрабеку.
Всё гораздо более печально.Очевидным маркером проблем современной миграции из республик Средней Азии в Россию стал радикальный ислам. Это подтверждают теракты и другие экстремистские проявления.
К сожалению, не всем очевидно, что одной из главных причин именно такого состава миграционных потоков является целенаправленная политика этих республик по выдавливанию наиболее экстремистских слоёв своего общества за пределы государственных границ. И по большому счёту не их вина в том, что после такого выдавливания маргинализированная часть направляется в Россию.
Однако далеко не все представители государств Средней Азии являются низкокачественными маргиналами. В немалом количестве присутствуют вполне квалифицированные, интеллигентные представители, имеющие корнями глубокое наследие как Советского Союза, так и местных культур своих народов. Вот только значительная часть этих квалифицированных кадров направляется не в Россию, а в другие государства: арабского мира, Европы, Азии, Америки.
Миру вершки, нам корешки
Почему же в таком случае мы получаем не вершки, а корешки? Дело в том, что в самой России созданы благоприятные условия именно для вульгарных, радикальных проявлений ислама.
Выражается это в различных фактах и процессах, начиная с известных проблем никабов и заканчивая неравенством отношения власти к собственному населению. И в СМИ, и в официальных заявлениях можно услышать о том, что представители исламских республик России более сплочены и дружны между собой. И именно эти народы готовы защищать себя, в отличие якобы от русских.
Однако реальность выглядит совершенно иначе. Русские очень быстро организовывались и выходили на защиту от этнического беспредела. И таких примеров в различных уголках страны можно привести немало. Но последующая нервная реакция власти следует именно на такие русские митинги, а вот другие национальные недовольства чаще оставляют без реакций. В итоге возникает абсурдная ситуация, при которой государствообразующая нация имеет на порядок меньше прав на проявление общественной активности и протеста, чем аналоги из национальных республик.
Русский бунт и ошибка власти
По-житейски власть понять можно. Потому что в случае перерастания протестов в известный "русский бунт, бессмысленный и беспощадный", угроз для власти возникает на порядок больше, чем от представителей "малых народов". Просто в чисто арифметическом соотношении русских и других национальностей – такова логика властей предержащих. Но думается, что эта логика ущербная и ошибочная.
В первую очередь она дефектна потому, что именно восприятие несправедливости действий собственной власти может стать тем триггером, который этот самый русский бунт вполне способен при определённых обстоятельствах активировать. В итоге, подавляя формы русской общественной активности на фоне альтернативной этнической вольницы и беспредела, рано или поздно можно добиться прямо противоположного результата.
Справедливым выходом было бы, как это и положено по Конституции, равенство перед законом. Но мы зачастую наблюдаем множество проявлений, фактически отрицающих это. И в этом контексте необходимо вновь вернуться к проблеме незаконной миграции. Потому что плохо образованные и недостаточно социально развитые мигранты, наблюдая те вольности, которым потакает власть в отношении их единоверцев из числа граждан этнических республик, просто копируют их замашки. В этом смысле определённая часть проблемы непозволительного поведения мигрантов является прямым следствием неравенства со стороны власти в отношении собственного населения.
А справедливость?
Следующим элементом, прямо влияющим на повышение напряжённости и проблемы радикального ислама, является социальная несправедливость. Как известно, Россия является одним из мировых лидеров по так называемому децильному коэффициенту – показателю распределения доходов населения, характеризующему степень превышения минимального среднедушевого денежного дохода. То есть соотношению средних доходов 10% самых богатых жителей государства к такому же проценту беднейших. Наше расслоение по международным меркам просто огромно и по этим же социологическим стандартам находится в зоне потенциальной социальной дестабилизации.
Так вот попытки создания радикальных исламских территорий, в том числе таких как запрещённое ИГИЛ, всегда были миксом между радикальным вульгарным исламом и противоправной реакцией на социальную несправедливость, что и формировало в итоге так называемый леворадикальный ислам. В этом смысле следующей проблемой миграции является именно то, что, оседая на территориях России, приезжие неизбежно наблюдают это социальное неравенство, эту несправедливость. В рамках собственной системы координат неизбежно начиная воспринимать российское, преимущественно русское, население и местную власть источником этой несправедливости. Формой борьбы против которой и является в их представлении нигилистическое, конфликтное поведение. Да, дома тоже не рай земной, но именно поэтому они оттуда и уехали. Только здесь, в России, в отличие от дома, их не гонят, не заставляют снимать никабы, избавляться от ваххабитских символов. И в целом здесь хорошо.
Международный центр исламского экстремизма – это мы
В этом смысле Россия находится перед реальной угрозой превратиться в очередной международный центр радикального ислама на фоне противоположных тенденций даже среди государств, ранее традиционно радикальных, в первую очередь Саудовской Аравии. Россия сейчас по факту движется в противоположном направлении, результатом чего является угроза формирования в нашей стране некоего международного центра. Но это тот самый случай, когда радоваться такому лидерству не приходится. Потому что это международный центр исламского экстремизма. И если ещё вчера таких радикальных центров в мире было несколько, а экстремисты из наших этнических республик просто равнялись на "старших братьев" из-за границы, то ещё более опасным процессом теперь становится превращение из "младшего радикального брата" в старшего. Потому что это ещё с большей силой формирует риск того, что все радикалы в мире потянутся к нам.
На таком фоне неизбежным следствием социального расслоения в стране станет очередное совмещение лозунгов религиозного экстремизма и борьбы за социальную справедливость. Те силы, что потакают каналам незаконной миграции, во-первых, и, во-вторых, неравнозначному отношению к русским и представителям малых народов, могут добиться именно такого эффекта.
Вопросы к власти
Здесь возникает следующий вопрос. Звучит он традиционно: глупость или предательство? Дело в том, что на профессиональном уровне спецслужб признано, что каналы незаконной миграции, вернее каналы миграции (потому что рассказы о некой незаконной миграции в России – это фикция. Практически все мигранты, даже те, кто теряет со временем право на постоянное проживание, в Россию изначально въезжают законно. И это очевидный вопрос к власти. То есть если вы создаете условия для оседания незаконных сил через легальные механизмы, то что вы, собственно говоря, такое творите?!) являются в том числе международным инструментом специальных служб, формой обеспечения международной борьбы и экспансии. В этом смысле направление тех или иных каналов миграции, создающих социальные риски или, наоборот, позитивные условия для этих каналов, – очень мощный инструмент международной борьбы.
В таком случае возникает следующий вопрос: а кто сейчас удерживает эти международные инструменты, кто ими управляет? К примеру, Россия по своему собственному согласию до сих пор состоит в Международной организацию по миграции, основанной в 1951 году в Брюсселе по инициативе правительств западноевропейских государств – именно организации, в значительной мере ответственной за современные миграционные кризисы. Причём вступила Россия в неё не когда-то давно, а в апреле 2021 года. И – о чудо! – в отличие от других международных прозападных объединений, МОМ до сих пор не принимает никаких санкций против России. Почему? Очевидно почему. Потому что участие России в ней намного более разрушительно, чем какие-то санкции.
Так вот является ли Россия той силой, которая управляет этой и другими подобными организациями? Нет, конечно. Мы всего лишь дисциплинированно реализуем чужие установки. В таком случае кто мы – субъект или объект, то есть тот, кто использует инструмент, или тот, в отношении кого используют инструмент? Ответ также очевиден.
Именно по этой причине проблема рисков миграции – это далеко не только проблема коррупции или некачественного управления. Это в первую очередь прямая угроза национальной безопасности. Таким образом, те, кто повышает риск такой угрозы, являются прямыми врагами российской государственности.
*ИГИЛ — террористическая организация, деятельность которой в России запрещена
Свежие комментарии