Саммит в Париже показал разницу отношения Африки к Западу и к России

Запад внедряет новые формы колониальной политики – и ярким примером тому стал прошедший в Париже «Саммит по новому финансовому пакту». Гостями стали лидеры африканских стран, а главным вопросом – их гигантские долги западным государствам.

Россия присутствовала на этой встрече незримо, и в том числе потому, что ее политика по отношению к африканским долгам совсем другая.

Африку можно назвать континентом противоречий. Колоссальные запасы ископаемых, нефть, алмазы, золото – и все это богатство сочетается с чудовищной нищетой и огромным количеством социальных проблем. Долгое время то, что происходило в Африке, оставалось, так сказать, на задворках новостей, но теперь картина меняется на глазах.

Данный регион становится очень важным – как с политической, так и с финансовой точки зрения, о чем свидетельствуют участившиеся саммиты, посвященные Африке. Только что завершился саммит в Париже, который был посвящен ни более ни менее как «новому мировому финансовому пакту», а в следующем месяце предстоит саммит «Россия – Африка» в Петербурге.

Затеянный по личной инициативе президента Макрона парижский саммит преследовал сразу несколько целей. Официально главной из них было обсуждение «неравенства в мировой финансовой системе», а также возможности инвестиций развивающихся стран «в экологически чистую энергию» в рамках борьбы с изменением климата. Туманное упоминание неравенства, по сути, скрывает озабоченность коллективного Запада степенью задолженности стран третьего мира, прежде всего африканских.

 

Если вкратце, то все силы самых бедных стран уходят на то, чтобы обслуживать свои долги и платить по ним проценты.

 

Одни долги затыкаются другими, возникают своеобразные пирамиды долговых обязательств – и конца-краю этому не видно. Любой кризис, будь то локальный или мировой, дополнительно бьет по хрупкой системе, что приводит к катастрофическим последствиям.

Меж тем коллективный Запад заинтересован в том, чтобы его дойные коровы ни в коем случае не околели, чтобы доить их как можно дольше, так как проценты по долгам составляют гигантские суммы (например, одна только Кения выплачивает в год пять миллиардов долларов). Во время парижского саммита участники пытались нащупать границы возможных уступок со стороны Запада.

Одним из предложений стало включение в договоры пункта о «бедствиях», под которыми понимаются ЧП вроде пандемии, стихийных бедствий и тому подобных обстоятельств, которые затрудняют обслуживание долгов. Теперь некоторые кредиторы согласны на этот период предоставлять странам-заемщикам мораторий на выплату процентов. Однако единого мнения на этот счет пока нет, хотя эта уступка и преподносится в «Форбс» как значительное достижение.

Следует отметить, что Россия на саммит приглашена не была, и мало того – на пресс-конференции Эммануэль Макрон выдвинул обвинения, что она «является в Африке дестабилизирующей силой», что «этот саммит говорит о ее изоляции» и что Россия будто бы «является одной из немногих колониальных держав двадцать первого века». Если подобные речи произносятся на публике, можно представить, что говорилось в кулуарах и как на африканских участников пытались повлиять, чтобы те изменили свою позицию по отношению к России.

 

Политически для Запада важно перетянуть страны коллективного Юга на свою сторону и заставить их плясать под свою дудку.

 

Противостояние с Россией выявило неприятный для Запада факт – сколько бы он ни кричал о том, что на его стороне весь мир, в реальности ничего такого не наблюдается. Поэтому, чтобы привлечь бывшие колонии, произносятся громкие декларации о колониальном характере России. Декларации эти нелепы не только потому, что у нее никогда не было в Африке колоний (в отличие от той же Франции), но и потому, что Россия, в отличие от Запада, не относится к странам Африки, как к губке для выжимания денег.

Так, в марте этого года президент Путин напомнил, что Россия списала Африке 20 миллиардов долларов задолженностей. Ничего подобного Запад не делает, да и не собирается делать: все его рассуждения о «новом мировом финансовом пакте» сводятся лишь к тому, что возможны отдельные уступки. При условии, что Африка платит и продолжит платить дальше, чего бы ей это ни стоило.

Фактически политика западного колониализма претерпела трансформацию. Старый недобрый колониализм имел вид грабежа с захватом территории и использованием всего, что эта территория могла предоставить – будь то богатства, дополнительные выходы к морю, торговые пути, человеческий ресурс и так далее.

Новый колониализм действует тоньше, финансовыми инструментами, при этом широко привлекая демагогию. Бывшим колониям не устают напоминать об их нынешней свободе, и от случая к случаю могут даже принести извинения за какой-нибудь наиболее варварский акт колонизаторов, случившийся в прошлом.

При этом потомки колонизаторов, например, вовсе не стремятся вернуть украденные ценности, осевшие в западных музеях, не говоря уже о более серьезных случаях. И уж точно никто на Западе не собирается списывать долги бедных африканских стран или существенно облегчать их условия.

Именно поэтому Африка так по-разному относится к странам Запада и к России. Африканские страны изучают опыт БРИКС, подают заявки на вступление (буквально в четверг это сделала Эфиопия) и по ряду пунктов имеют позицию, аналогичную с российской. Нет сомнений, что и взвешенная политика Москвы по отношению к долгам африканских стран сыграла здесь свою роль. Глобальный Юг оценил то, что Россия никому не выкручивает руки, в отличие западных колонизаторов.

Кроме того, президент Кении Уильям Руто уже давно говорит о необходимости перехода на расчеты в национальных валютах и о том, что необходимо отказаться от доллара как от универсального платежного средства, так как доминирование доллара в торговле внутри Африканского континента не является выгодным для самих африканцев.

 

«Зачем мы используем доллар в своей торговле? Почему Египет обязан расплачиваться за наш чай именно долларами? Почему мы должны, в свою очередь, платить Египту в долларах за его хлопок?» – заявил Руто.

 

Не ограничившись одними риторическими вопросами, президент Кении занимается активным лоббированием Панафриканской платежной платформы, которую спонсирует базирующийся в Каире банк. Как замечают кенийские эксперты, «данная платформа преследует цель подрезать крылышки американскому доллару, который используется в качестве универсального платежного средства в международной торговле».

На парижском саммите Руто, использовав любимую западную тему экологии, предложил создать отдельный «зеленый банк», который, по его словам, «позволит бороться с изменением климата». Однако, так как глава Кении одновременно усомнился в том, что Всемирного банка и МВФ достаточно для того, чтобы справляться со всеми современными вызовами, идея его не вызвала энтузиазма у хозяев.

В отличие от Макрона и его сотоварищей, Россия всегда открыта для обсуждения, и она воспринимает страны Африки не как вассала, а как равноправного партнера, в ряде случаев идя на бесплатные поставки зерна и удобрений. Разница в отношении России и Запада к Африке дает свои плоды, которые имеют важные последствия. И сколько бы Макрон ни обвинял Россию в колониализме, ему по факту нечего предложить странам Африки и нечего противопоставить России. Поэтому Глобальный Юг – и вместе с ним большинство населения планеты – в текущем геополитическом противостоянии или нейтрален, или и вовсе на стороне Москвы.