Этот материал посвящается зенитной артиллерии линкоров «Марат», «Октябрьская революция» и «Парижская коммуна».
Как ни странно, но в ряде наиболее распространенных источников по линкорам типа «Севастополь», таких, например, как книги А. М. Васильева, вопрос малокалиберной артиллерии, устанавливаемой на линейных кораблях данного типа, раскрывается далеко не полностью.
Вероятнее всего, что на «Севастополи», помимо 12*305-мм и 16*120-мм пушек главного и противоминного калибра, собирались устанавливать также 8*75-мм и 4*47*мм орудия, причем ни одно из них не было зенитным. Восемь 75-мм пушек планировалось разместить попарно на 4 башнях линкора, и предназначались они исключительно для тренировки артиллерийских расчетов, а 47-мм пушки были салютными и украшали носовую надстройку.
Уже при достройке «Севастополей» от 75-мм «надбашенных» орудий отказались, если они и были установлены на одном или двух первых кораблях серии, то их практически тут же демонтировали. В то же время, с учетом развития авиации возникла необходимость в средствах защиты кораблей от нее, так что новейшие линкоры решено было вооружить четырьмя зенитными орудиями. К сожалению, неизвестно, какого калибра, так как уважаемые авторы противоречат друг-другу.
Например, А.М. Васильев указывает, что орудия должны были иметь калибр 47-мм, но А.В. Скворцов пишет, что 63,5-мм. Устанавливать их, по всей видимости, собирались попарно на носовой и кормовой башнях главного калибра, так что, вполне вероятно, что их установку предусмотрели уже после того, как было принято решение о снятии учебных 75-мм артсистем. Тем не менее, в связи с недостатком орудий, зенитное вооружение дредноутов в Первую мировую войну стало несколько другим: все линкоры типа «Севастополь» получили по три зенитных артсистемы. При этом на самом «Севастополе» и «Полтаве» разместили, как обычно указывают в источниках, 2*75-мм и одно 47-мм орудия, а на «Петропавловске» и «Гангуте» — по 2 63,5-мм и одному 47-мм.
Что это были за пушки?
По «трехдюймовкам», к сожалению, сохраняется неясность. Скорее всего, линкоры получили зенитную модификацию 75-мм/50 пушки Канэ, приобретенной нами у Франции в далеком уже 1891 г. – это та самая 75-мм артистема, которой в массе своей вооружались наши корабли в русско-японскую войну.
За годы своей службы, орудие устанавливалось на ряде различных станков: станки Канэ на центральном штыре, станки Меллера, станки обр. 1906 г. и 1908 г., причем последний являлся модернизацией «обр. 1906 г», получившей, тем не менее, самостоятельное наименование. Но, конечно, специализированного зенитного среди них не было. Когда с началом войны выяснилось, что кораблям обязательно нужны зенитные орудия, решено было использовать 75-мм/50 Канэ. Для этого подходил только станок Меллера, так как остальные имели совершенно неудобный для зенитки пружинный накатник – его и взяли за основу. По сути дела, 75-мм/50 орудие развернули на 180 град. вокруг своей оси, так что противооткатные устройства, располагавшиеся под стволом, теперь оказались над ним.
Получившаяся артсистема могла показаться вполне удачной, поскольку сообщала своим снарядам весьма высокую начальную скорость и имела подходящие боеприпасы. В 1915-16 г. был создан специализированный зенитный снаряд весом 5,32 кг., представляющий собой снаряженный 680 г взрывчатки (тола) фугас с 22-секундной трубкой, начальная скорость которого составляла 747 м/сек. Кроме этого существовал еще шрапнельный снаряд, снаряженный в качестве поражающего элемента пулями, и имевший такое же 22-секундное замедление, но скорость 823 м/сек – по всей видимости, он также мог использоваться в качестве зенитного.
Однако же на самом деле орудие было весьма бестолковым. Начать с того, что первые его модификации имели угол возвышения всего лишь в 50 град., чего было категорически недостаточно для стрельбы по воздушным целям. Впоследствии максимальный угол возвышения был увеличен до 70 град., но 4 таких орудия Балтфлот получил только в июле 1916 г., и крайне сомнительно, что на линкорах были установлены именно такие пушки. С другой стороны, с учетом того, что данных о размещении зенитных орудий на линкорах типа «Севастополь» вообще немного, кто может знать об этом наверняка?
Но малый угол возвышения – только одна из бед. Как уже говорилось выше, впоследствии он был доведен сперва до 70, а потом и до 75 град. В таком виде 75-мм/50 орудия Канэ «образца 1928 г» служили в советском флоте даже и в начале 30-х годов.
Но в качестве зенитных они оказались громоздкими, неповоротливыми и неудобными в обслуживании, и по всем параметрам проигрывали специализированным 76,2-мм зенитным орудиям системы Лендера, к которым мы еще вернемся чуть ниже. Здесь же отметим, что, хотя артсистема Лендера и считалась обр. 1914/1915 гг., но по факту стала поступать на флот только начиная со второй половины 1916 и 1917 г. При этом, опять же, в годы Гражданской войны такие пушки массово изымались с флота для оснащения ими кораблей речных флотилий, бронепоездов и т.д. Таким образом, в принципе на линкоры типа «Севастополь» вполне могли попасть и эти орудия, но сколько, когда и насколько – сказать крайне затруднительно.
Второй из поступивших на вооружение линкоров типа «Севастополь» зенитных артсистем была 63,5-мм пушка – и вот эта артсистема представляет собой ту еще загадку. Дело в том, что перед Первой мировой войной флот, конечно, озаботился созданием зенитной артсистемы для крупных боевых кораблей: ею стала 2,5-дюймовая пушка Обуховского завода.
Ее длина ствола составляла 38 калибров, угол возвышения – до 75 град. В боекомплект входили фугасная граната массой 4,04 кг и шрапнель весом 3,73 кг. с трубкой взрывателя на 34 сек., которыми орудие стреляло с начальной скоростью 686 м/сек. Всего к ноябрю 1916 г. было изготовлено 20 таких орудий, и производство продолжалось далее. Причем на 1 апреля 1917 г. восемь из них были установлены на эскадренные броненосцы Черноморского флота, по два орудия на корабль. Таким образом, весьма возможно, и даже более чем вероятно, что «Петропавловск» и «Гангут» получили на вооружение именно эту артсистему. Надо сказать, что в качестве зенитного орудия изделие Обуховского завода оказалось неудачным, но это, скорее, была ошибочность концепции орудия, а не его конструкции. Сама по себе идея конструировать малокалиберное, но неавтоматическое орудие оказалась порочной: скорострельность 2,5-дюймовки оказалась невысока и сильно проигрывала британскому 40-мм «пом-пом», и это отставание не компенсировалось могуществом снаряда, которого было недостаточно.
Скорее всего, именно такие орудия получили два наших линкора, но… поскольку точно это неизвестно, стоит рассмотреть и другие варианты. Надо сказать, что, помимо указанной выше зенитной 63,5-мм/38 артсистемы Российский императорский флот располагал только одной пушкой схожего калибра. Разумеется, речь идет о знаменитой 63,5-мм десантной пушке Барановского.
Как ни странно, автору настоящей статьи попадались упоминания о том, что какие-то из них могли быть установлены на лафеты, способные обеспечить стрельбу по самолетам. Но появление "зенитной модификации" этой артсистемы, если бы они даже действительно существовали, на наших линкорах выглядит крайне сомнительно.
Пушка Барановского калибром 63,5-мм представляла собой специализированное орудие, предназначенное также для вооружения морских десантных партий. Тогда был период, когда морская пехота оказалась упразднена, а ее задачи, как тогда думалось руководству Российского императорского флота, могли быть решены матросами боевых кораблей. С учетом сложности десантирования от пушки требовался компромисс боевых качеств и компактности, свойственный горным орудиям – кстати, на основе десантной пушки впоследствии Барановский сделал горную. Десантная же пушка получилась легкой, масса вместе с лафетом составляла всего 272 кг, и из нее можно было даже стрелять из шлюпки.
В общем, компактности творению Барановского было не занимать: проблема, однако, заключалась в том, что боеспособности 63,5-мм орудию категорически не хватало. Длина ее ствола составляла всего 19,8 калибра, масса снаряда — 2,55 для фугасного и 2,4 кг для шрапнельного снарядов, хотя горные орудия имели на вооружении более тяжелые боеприпасы, вес которых достигал 4 кг. Короткий ствол ограничил начальную скорость всего лишь 372 м/сек., максимальная дальность стрельбы – до 2,8 км. Уже русско-японская война показала полную непригодность орудия к современному бою. Конечно, пушка Барановского, по конструкции своей во многом опередила свое время, и ее можно с известным основанием считать первой скорострельной пушкой мира – как-никак, целых 5 выст/мин. Но все же ее боевые возможности были слишком скромны, и к началу 20-века орудие совершенно устарело, так что оно было снято с вооружения флота в 1908 г. Причем, по данным Широкорада, орудия этого типа после снятия с вооружения были отправлены в лом, а не на длительное хранение, так что шансов на то, что пушки этого типа могли вернуться на флот в качестве зенитных, минимальны.
Собственно говоря, если сравнить фотографии орудий на кормовой башне линкоров «Петропавловск»
С фото 63,5-мм/38 орудия Обуховского завода, размещенном на линкоре «Ефстафий»,
То мы увидим, что их силуэты вполне сходны.
А вот с 47-мм орудиями никаких неясностей нет: на линкоры могли быть установлены только классические 47-мм одноствольные пушки Гочкисса, станок которых был переделан для стрельбы по воздушным целям, при этом максимальный угол возвышения орудия составлял 85 град.
Что же до размещения зенитной артиллерии, то на различных линкорах орудия располагались по-разному. Обычно две зенитных пушки размещались на кормовой башне главного калибра, третье – по-разному, например, могло устанавливаться на носовую башню, как это было на линкоре «Петропавловск», но необязательно
Из книг А.М. Васильева во множество публикаций перекочевала фраза:
Из этой фразы, да еще из многих фотографий наших линкоров в 20-х годах следует понимать, что первое усиление ПВО отечественные линкоры получили еще до начала проведения масштабных модернизаций. По всей видимости 75-мм орудия Канэ, 63,5-мм Обуховского завода и 47-мм Гочкисса были с них сняты в момент возвращения в строй, и заменены на шесть 76,2-мм зенитных пушек Лендера, сгруппированных по три орудия на носовой и кормовой башнях.
Орудие Лендера представляло собой первую российскую артсистему, разработанную специально для стрельбы по воздушным целям: на момент своего создания она была вполне удачна и полностью отвечала своим задачам. Это 76,2-мм орудие с длиной ствола 30,5 калибров и максимальным углом возвышения последнего 75 град. использовало унитарные боеприпасы, что позволяло довести скорострельность до 15-20 выст./мин. В боекомплект входили фугасная граната и шрапнельный снаряд массой 6 и 6,5 кг, которые выстреливались с начальной скоростью 609,6 и 588,2 кг. соответственно. Но орудие Лендера могло применять любые боеприпасы знаменитой 76,2-мм «трехдюймовки» обр. 1902 г., а кроме того, впоследствии для нее были созданы и другие типы снарядов.
Российские вооруженные силы получили первую партию из дюжины таких орудий в 1915 г., в следующем году было произведено еще 26 таких пушек, а в 1917 г. – 110. Они выпускались также и после революции, последняя артсистема этого типа была произведена аж в 1934 г.
Для своего времени это было хорошим решением, и можно говорить о том, что в 20-е годы ПВО кораблей более-менее соответствовало вызовам времени, но, конечно, к началу 30-х требовалось уже совершенно иное вооружение. К сожалению, «Марат» его так и не получил и ходил с шестеркой стволов Лендера аж до 1940 г. – только здесь его противовоздушная оборона была, наконец, усилена.
Старые артсистемы были демонтированы, и взамен их было установлено 10 более современных 76,2-мм орудий. Шесть из них, размещенных в одноорудийных установках 34-К, заняли места на носовой и кормовой башнях, а еще 4 абсолютно таких же орудия, но в двуствольных установках 81-К, разместили на срезах, вместо пары кормовых 120-мм орудий. И, надо сказать, что весьма нелегко дать этим артсистемам однозначную оценку.
С одной стороны, 76,2-мм отечественные зенитки были весьма неплохими артсистемами, созданными на основе германской 75-мм зенитной пушки Flak L/59. Точнее, на основе германской пушки было создано сухопутное орудие 3-К, а уж затем оно было «оморячено» в 34-К. Но с другой стороны, документация и техпроцессы на это орудие были приобретены в СССР в 1930 г., и с тех пор, конечно, орудие «немного» устарело.
Оно обладало хорошими (для трехдюймовки) баллистическими данными – при длине ствола в 55 калибра, сообщала снарядам массой 6,5-6,95 кг начальную скорость 801-813 м/сек., то есть, да простится автору такое неподобающее сравнение, фактически даже немного превосходила знаменитое 75-мм противотанковое орудие Pak 40. Соответственно, максимальная дальность стрельбы 34-К достигала 13 км, а максимальная досягаемость по высоте – 9,3 км. Максимальный угол возвышения 34-К достигал 85 град. И если мы посмотрим на, возможно, самое эффективную корабельную зенитку эпохи Второй мировой войны, 127-мм/38 артсистему США, то увидим, что аналогичные ее параметры не так уж и превосходят 34-К. Американская зенитка имела максимальную дальность стрельбы около 16, а досягаемость по высоте – около 12 км. При этом 34-К при хорошо подготовленном расчете и своевременной подаче боеприпасов могла развивать скорострельность до 15-20 выст./мин, что было вполне на уровне превосходной германской 88-мм зенитки. В целом же 34-К была вполне удобным для расчетов и надежным орудием.
Однако на этом его плюсы, в общем-то, заканчивались, и начинались весьма многочисленные минусы. Первый из них заключался в порочности самой идеи выбора для зенитного орудия калибра 76,2 мм. Хорошая баллистика, конечно, позволяла забросить снаряд достаточно далеко, но проблема заключалась в том, что параметры воздушной цели на большой дистанции можно определить только очень приблизительно, к тому же снаряд летит некоторое время, а самолет еще и может маневрировать. Все это приводит к большой погрешности при прицеливании и чрезвычайной важности такого параметра зенитного орудия, как зона поражения снаряда, но у 76,2 мм орудия мощность снаряда была слишком мала. Самый тяжелый боеприпас 34-К — 6,95 кг осколочно-фугасная граната, содержала всего 483 грамма взрывчатого вещества. Для сравнения – вроде бы не настолько уж превосходящее в калибре 88-мм германское зенитное орудие стреляло 9 кг снарядами с содержанием ВВ 850 г. То есть по массе снаряда германская зенитка превосходила советскую артсистему в 1,5, а по заряду – почти в 2 раза. Что уж тут говорить об американском 127-мм боеприпасе? Снаряд американской 127-мм/38 пушки весил 25 кг и нес в себе от 2,8 до 3,8 кг ВВ! Но даже и этого, в общем, оказалось недостаточно для надежного поражения самолетов времен Второй мировой войны, так что американцы повысили шансы, разработав и массово внедрив радиолокационные взрыватели.
Но рано или поздно самолет преодолеет разделяющее его с кораблем расстояние и окажется в непосредственной близости от него. И здесь большое значение приобретает способность зенитного орудия сопровождать летящий самолет, то есть, говоря другими словами, зенитка должна обладать достаточной скоростью горизонтальной и вертикальной наводки для того, чтобы «крутить ствол» вслед за самолетом. Здесь, увы, у 34-К все тоже не слишком хорошо: скорости ее вертикального и горизонтального наведения составляли 8 и 12 град/сек. Много это или мало? Для итальянских 100-мм зениток «Минизини» эти скорости составляли 7 и 13 град/сек. соответственно. Однако практически все источники отмечают, что для борьбы с самолетами времен Второй мировой это было уже недостаточно. Соответственно, это верно и для 34-К. И опять же – если мы вспомним, что прообраз 34-К, германская «Рейнметалл», проектировалась в конце 20-х годов, когда боевые самолеты летали значительно медленнее, скоростей вертикальной и горизонтальной наводки было вполне достаточно. Однако в 1940 г. – уже нет.
И вот получалось так, что для стрельбы на дальние дистанции отечественной 34-К не хватало могущества снарядов, а для борьбы с самолетами на малых дистанциях – скорости вертикальной и горизонтальной наводки. Это не делало, конечно, 34-К бесполезной, но в качестве среднекалиберной зенитной артиллерии она была откровенно слаба. И то же касается и 81-К, представлявшей собой практически то же самое орудие, только «спарку» и на другом станке.
Слабость среднего калибра ПВО «Марата», увы, дополнялось его малочисленностью, все же 10 стволов для корабля класса «линкор» (пусть даже сравнительно небольшого) следует считать категорически недостаточным.
Что до приборов управления огнем, то 76,2-мм зенитные орудия были разделены на 2 батареи, носовую и кормовую, причем для управления каждой из них имелся один дальномер с трехметровой базой, и комплект МПУАЗО «Планшет». К сожалению, автор не смог найти детального описания возможностей этого МПУАЗО, но этот пробел весьма несложно восполнить путем логических рассуждений.
Дело в том, что всю систему управления зенитным (да и не только зенитным) огнем любого корабля можно условно разделить на 3 части. Первая – это приборы наблюдения за целями, то есть визиры, дальномеры, артиллерийские РЛС и так далее. Вторая часть – это счетно-решающие устройства, которые, учитывая массу параметров цели, атмосферы, корабля, орудий и боеприпасов, формируют решение – углы наводки, упреждение. И, наконец, третья часть – это приборы, передающие полученное решение непосредственно к зенитным орудиям и дающие управляющему стрельбой обратную связь от них.
Так вот, прибором наблюдения для системы управления зенитным огнем «Марата» являлись «3-метровые» дальномеры, а вот счетно-решающих устройств, судя по всему, не было никаких. Дело в том, что подобные приборы в отечественном флоте появились впервые на линкоре «Парижская коммуна», легких крейсерах проекта 26 и эсминцах проекта 7, и там все они имели другие именования. А МПУАЗО «Планшет» были установлены на «Марат» в 1932 г., то есть первое время они управляли 6 пушками Лендера. То есть в те годы отечественных счетно-решающих приборов для зенитного огня в СССР еще не существовало, и нет никаких сведений о том, что «Планшет» закупался за рубежом.
Соответственно, не будет ошибкой предположить, что МПУАЗО «Планшет» представляли собой только приборы управления огнем, позволяющие управляющему огнем передать данные для стрельбы расчетам при орудиях. Но вычислять необходимые параметры ему, очевидно, нужно было вручную. Так что вполне возможно, что «Планшет» вообще использовался лишь для доведения до расчетов дистанции до цели, а остальные параметры стрельбы они уже определяли самостоятельно.
Впоследствии на «Марат» была установлена также и малокалиберная зенитная артиллерия, но о ней мы поговорим уже в следующем материале.
Продолжение следует…
На приведенной схеме корабля салютные орудия на носовой надстройке не видны, но если сделать большое увеличение – они там будут.
Зенитное вооружение линкоров в годы Первой мировой
Как ни странно, но в ряде наиболее распространенных источников по линкорам типа «Севастополь», таких, например, как книги А. М. Васильева, вопрос малокалиберной артиллерии, устанавливаемой на линейных кораблях данного типа, раскрывается далеко не полностью.
Вероятнее всего, что на «Севастополи», помимо 12*305-мм и 16*120-мм пушек главного и противоминного калибра, собирались устанавливать также 8*75-мм и 4*47*мм орудия, причем ни одно из них не было зенитным. Восемь 75-мм пушек планировалось разместить попарно на 4 башнях линкора, и предназначались они исключительно для тренировки артиллерийских расчетов, а 47-мм пушки были салютными и украшали носовую надстройку.
Уже при достройке «Севастополей» от 75-мм «надбашенных» орудий отказались, если они и были установлены на одном или двух первых кораблях серии, то их практически тут же демонтировали. В то же время, с учетом развития авиации возникла необходимость в средствах защиты кораблей от нее, так что новейшие линкоры решено было вооружить четырьмя зенитными орудиями. К сожалению, неизвестно, какого калибра, так как уважаемые авторы противоречат друг-другу.
Например, А.М. Васильев указывает, что орудия должны были иметь калибр 47-мм, но А.В. Скворцов пишет, что 63,5-мм. Устанавливать их, по всей видимости, собирались попарно на носовой и кормовой башнях главного калибра, так что, вполне вероятно, что их установку предусмотрели уже после того, как было принято решение о снятии учебных 75-мм артсистем. Тем не менее, в связи с недостатком орудий, зенитное вооружение дредноутов в Первую мировую войну стало несколько другим: все линкоры типа «Севастополь» получили по три зенитных артсистемы. При этом на самом «Севастополе» и «Полтаве» разместили, как обычно указывают в источниках, 2*75-мм и одно 47-мм орудия, а на «Петропавловске» и «Гангуте» — по 2 63,5-мм и одному 47-мм.
Что это были за пушки?
По «трехдюймовкам», к сожалению, сохраняется неясность. Скорее всего, линкоры получили зенитную модификацию 75-мм/50 пушки Канэ, приобретенной нами у Франции в далеком уже 1891 г. – это та самая 75-мм артистема, которой в массе своей вооружались наши корабли в русско-японскую войну.
За годы своей службы, орудие устанавливалось на ряде различных станков: станки Канэ на центральном штыре, станки Меллера, станки обр. 1906 г. и 1908 г., причем последний являлся модернизацией «обр. 1906 г», получившей, тем не менее, самостоятельное наименование. Но, конечно, специализированного зенитного среди них не было. Когда с началом войны выяснилось, что кораблям обязательно нужны зенитные орудия, решено было использовать 75-мм/50 Канэ. Для этого подходил только станок Меллера, так как остальные имели совершенно неудобный для зенитки пружинный накатник – его и взяли за основу. По сути дела, 75-мм/50 орудие развернули на 180 град. вокруг своей оси, так что противооткатные устройства, располагавшиеся под стволом, теперь оказались над ним.
Получившаяся артсистема могла показаться вполне удачной, поскольку сообщала своим снарядам весьма высокую начальную скорость и имела подходящие боеприпасы. В 1915-16 г. был создан специализированный зенитный снаряд весом 5,32 кг., представляющий собой снаряженный 680 г взрывчатки (тола) фугас с 22-секундной трубкой, начальная скорость которого составляла 747 м/сек. Кроме этого существовал еще шрапнельный снаряд, снаряженный в качестве поражающего элемента пулями, и имевший такое же 22-секундное замедление, но скорость 823 м/сек – по всей видимости, он также мог использоваться в качестве зенитного.
Однако же на самом деле орудие было весьма бестолковым. Начать с того, что первые его модификации имели угол возвышения всего лишь в 50 град., чего было категорически недостаточно для стрельбы по воздушным целям. Впоследствии максимальный угол возвышения был увеличен до 70 град., но 4 таких орудия Балтфлот получил только в июле 1916 г., и крайне сомнительно, что на линкорах были установлены именно такие пушки. С другой стороны, с учетом того, что данных о размещении зенитных орудий на линкорах типа «Севастополь» вообще немного, кто может знать об этом наверняка?
Но малый угол возвышения – только одна из бед. Как уже говорилось выше, впоследствии он был доведен сперва до 70, а потом и до 75 град. В таком виде 75-мм/50 орудия Канэ «образца 1928 г» служили в советском флоте даже и в начале 30-х годов.
Зенитный вариант 75-мм орудия Канэ на крейсере "Червона Украина". И даже с приборами централизованного управления огнем
Но в качестве зенитных они оказались громоздкими, неповоротливыми и неудобными в обслуживании, и по всем параметрам проигрывали специализированным 76,2-мм зенитным орудиям системы Лендера, к которым мы еще вернемся чуть ниже. Здесь же отметим, что, хотя артсистема Лендера и считалась обр. 1914/1915 гг., но по факту стала поступать на флот только начиная со второй половины 1916 и 1917 г. При этом, опять же, в годы Гражданской войны такие пушки массово изымались с флота для оснащения ими кораблей речных флотилий, бронепоездов и т.д. Таким образом, в принципе на линкоры типа «Севастополь» вполне могли попасть и эти орудия, но сколько, когда и насколько – сказать крайне затруднительно.
Второй из поступивших на вооружение линкоров типа «Севастополь» зенитных артсистем была 63,5-мм пушка – и вот эта артсистема представляет собой ту еще загадку. Дело в том, что перед Первой мировой войной флот, конечно, озаботился созданием зенитной артсистемы для крупных боевых кораблей: ею стала 2,5-дюймовая пушка Обуховского завода.
Ее длина ствола составляла 38 калибров, угол возвышения – до 75 град. В боекомплект входили фугасная граната массой 4,04 кг и шрапнель весом 3,73 кг. с трубкой взрывателя на 34 сек., которыми орудие стреляло с начальной скоростью 686 м/сек. Всего к ноябрю 1916 г. было изготовлено 20 таких орудий, и производство продолжалось далее. Причем на 1 апреля 1917 г. восемь из них были установлены на эскадренные броненосцы Черноморского флота, по два орудия на корабль. Таким образом, весьма возможно, и даже более чем вероятно, что «Петропавловск» и «Гангут» получили на вооружение именно эту артсистему. Надо сказать, что в качестве зенитного орудия изделие Обуховского завода оказалось неудачным, но это, скорее, была ошибочность концепции орудия, а не его конструкции. Сама по себе идея конструировать малокалиберное, но неавтоматическое орудие оказалась порочной: скорострельность 2,5-дюймовки оказалась невысока и сильно проигрывала британскому 40-мм «пом-пом», и это отставание не компенсировалось могуществом снаряда, которого было недостаточно.
Скорее всего, именно такие орудия получили два наших линкора, но… поскольку точно это неизвестно, стоит рассмотреть и другие варианты. Надо сказать, что, помимо указанной выше зенитной 63,5-мм/38 артсистемы Российский императорский флот располагал только одной пушкой схожего калибра. Разумеется, речь идет о знаменитой 63,5-мм десантной пушке Барановского.
Как ни странно, автору настоящей статьи попадались упоминания о том, что какие-то из них могли быть установлены на лафеты, способные обеспечить стрельбу по самолетам. Но появление "зенитной модификации" этой артсистемы, если бы они даже действительно существовали, на наших линкорах выглядит крайне сомнительно.
Пушка Барановского калибром 63,5-мм представляла собой специализированное орудие, предназначенное также для вооружения морских десантных партий. Тогда был период, когда морская пехота оказалась упразднена, а ее задачи, как тогда думалось руководству Российского императорского флота, могли быть решены матросами боевых кораблей. С учетом сложности десантирования от пушки требовался компромисс боевых качеств и компактности, свойственный горным орудиям – кстати, на основе десантной пушки впоследствии Барановский сделал горную. Десантная же пушка получилась легкой, масса вместе с лафетом составляла всего 272 кг, и из нее можно было даже стрелять из шлюпки.
В общем, компактности творению Барановского было не занимать: проблема, однако, заключалась в том, что боеспособности 63,5-мм орудию категорически не хватало. Длина ее ствола составляла всего 19,8 калибра, масса снаряда — 2,55 для фугасного и 2,4 кг для шрапнельного снарядов, хотя горные орудия имели на вооружении более тяжелые боеприпасы, вес которых достигал 4 кг. Короткий ствол ограничил начальную скорость всего лишь 372 м/сек., максимальная дальность стрельбы – до 2,8 км. Уже русско-японская война показала полную непригодность орудия к современному бою. Конечно, пушка Барановского, по конструкции своей во многом опередила свое время, и ее можно с известным основанием считать первой скорострельной пушкой мира – как-никак, целых 5 выст/мин. Но все же ее боевые возможности были слишком скромны, и к началу 20-века орудие совершенно устарело, так что оно было снято с вооружения флота в 1908 г. Причем, по данным Широкорада, орудия этого типа после снятия с вооружения были отправлены в лом, а не на длительное хранение, так что шансов на то, что пушки этого типа могли вернуться на флот в качестве зенитных, минимальны.
Собственно говоря, если сравнить фотографии орудий на кормовой башне линкоров «Петропавловск»
С фото 63,5-мм/38 орудия Обуховского завода, размещенном на линкоре «Ефстафий»,
То мы увидим, что их силуэты вполне сходны.
А вот с 47-мм орудиями никаких неясностей нет: на линкоры могли быть установлены только классические 47-мм одноствольные пушки Гочкисса, станок которых был переделан для стрельбы по воздушным целям, при этом максимальный угол возвышения орудия составлял 85 град.
Что же до размещения зенитной артиллерии, то на различных линкорах орудия располагались по-разному. Обычно две зенитных пушки размещались на кормовой башне главного калибра, третье – по-разному, например, могло устанавливаться на носовую башню, как это было на линкоре «Петропавловск», но необязательно
"Петропавловск" и "Адмирал Макаров" во время Ледового похода. На линкоре хорошо видна зенитная артсистема, установленная на носовой башне
Модернизации ПВО линкора «Марат»
Из книг А.М. Васильева во множество публикаций перекочевала фраза:
«Из-за отсутствия новой материальной части зенитная артиллерия осталась прежней (по три 76-мм орудия системы Лендера на 1-ой и 4-ой башнях. По этому поводу начальник управления вооружения МС РККА в справке от 30 марта 1930 г. отмечал: «…находящиеся на вооружении 3” орудия образца 1915 г., конечно, неудовлетворительны, но в данный момент, ни мы, ни армия ничего лучшего не имеют…».
Из этой фразы, да еще из многих фотографий наших линкоров в 20-х годах следует понимать, что первое усиление ПВО отечественные линкоры получили еще до начала проведения масштабных модернизаций. По всей видимости 75-мм орудия Канэ, 63,5-мм Обуховского завода и 47-мм Гочкисса были с них сняты в момент возвращения в строй, и заменены на шесть 76,2-мм зенитных пушек Лендера, сгруппированных по три орудия на носовой и кормовой башнях.
Орудие Лендера представляло собой первую российскую артсистему, разработанную специально для стрельбы по воздушным целям: на момент своего создания она была вполне удачна и полностью отвечала своим задачам. Это 76,2-мм орудие с длиной ствола 30,5 калибров и максимальным углом возвышения последнего 75 град. использовало унитарные боеприпасы, что позволяло довести скорострельность до 15-20 выст./мин. В боекомплект входили фугасная граната и шрапнельный снаряд массой 6 и 6,5 кг, которые выстреливались с начальной скоростью 609,6 и 588,2 кг. соответственно. Но орудие Лендера могло применять любые боеприпасы знаменитой 76,2-мм «трехдюймовки» обр. 1902 г., а кроме того, впоследствии для нее были созданы и другие типы снарядов.
Российские вооруженные силы получили первую партию из дюжины таких орудий в 1915 г., в следующем году было произведено еще 26 таких пушек, а в 1917 г. – 110. Они выпускались также и после революции, последняя артсистема этого типа была произведена аж в 1934 г.
Для своего времени это было хорошим решением, и можно говорить о том, что в 20-е годы ПВО кораблей более-менее соответствовало вызовам времени, но, конечно, к началу 30-х требовалось уже совершенно иное вооружение. К сожалению, «Марат» его так и не получил и ходил с шестеркой стволов Лендера аж до 1940 г. – только здесь его противовоздушная оборона была, наконец, усилена.
Старые артсистемы были демонтированы, и взамен их было установлено 10 более современных 76,2-мм орудий. Шесть из них, размещенных в одноорудийных установках 34-К, заняли места на носовой и кормовой башнях, а еще 4 абсолютно таких же орудия, но в двуствольных установках 81-К, разместили на срезах, вместо пары кормовых 120-мм орудий. И, надо сказать, что весьма нелегко дать этим артсистемам однозначную оценку.
34-К
С одной стороны, 76,2-мм отечественные зенитки были весьма неплохими артсистемами, созданными на основе германской 75-мм зенитной пушки Flak L/59. Точнее, на основе германской пушки было создано сухопутное орудие 3-К, а уж затем оно было «оморячено» в 34-К. Но с другой стороны, документация и техпроцессы на это орудие были приобретены в СССР в 1930 г., и с тех пор, конечно, орудие «немного» устарело.
Оно обладало хорошими (для трехдюймовки) баллистическими данными – при длине ствола в 55 калибра, сообщала снарядам массой 6,5-6,95 кг начальную скорость 801-813 м/сек., то есть, да простится автору такое неподобающее сравнение, фактически даже немного превосходила знаменитое 75-мм противотанковое орудие Pak 40. Соответственно, максимальная дальность стрельбы 34-К достигала 13 км, а максимальная досягаемость по высоте – 9,3 км. Максимальный угол возвышения 34-К достигал 85 град. И если мы посмотрим на, возможно, самое эффективную корабельную зенитку эпохи Второй мировой войны, 127-мм/38 артсистему США, то увидим, что аналогичные ее параметры не так уж и превосходят 34-К. Американская зенитка имела максимальную дальность стрельбы около 16, а досягаемость по высоте – около 12 км. При этом 34-К при хорошо подготовленном расчете и своевременной подаче боеприпасов могла развивать скорострельность до 15-20 выст./мин, что было вполне на уровне превосходной германской 88-мм зенитки. В целом же 34-К была вполне удобным для расчетов и надежным орудием.
Однако на этом его плюсы, в общем-то, заканчивались, и начинались весьма многочисленные минусы. Первый из них заключался в порочности самой идеи выбора для зенитного орудия калибра 76,2 мм. Хорошая баллистика, конечно, позволяла забросить снаряд достаточно далеко, но проблема заключалась в том, что параметры воздушной цели на большой дистанции можно определить только очень приблизительно, к тому же снаряд летит некоторое время, а самолет еще и может маневрировать. Все это приводит к большой погрешности при прицеливании и чрезвычайной важности такого параметра зенитного орудия, как зона поражения снаряда, но у 76,2 мм орудия мощность снаряда была слишком мала. Самый тяжелый боеприпас 34-К — 6,95 кг осколочно-фугасная граната, содержала всего 483 грамма взрывчатого вещества. Для сравнения – вроде бы не настолько уж превосходящее в калибре 88-мм германское зенитное орудие стреляло 9 кг снарядами с содержанием ВВ 850 г. То есть по массе снаряда германская зенитка превосходила советскую артсистему в 1,5, а по заряду – почти в 2 раза. Что уж тут говорить об американском 127-мм боеприпасе? Снаряд американской 127-мм/38 пушки весил 25 кг и нес в себе от 2,8 до 3,8 кг ВВ! Но даже и этого, в общем, оказалось недостаточно для надежного поражения самолетов времен Второй мировой войны, так что американцы повысили шансы, разработав и массово внедрив радиолокационные взрыватели.
Но рано или поздно самолет преодолеет разделяющее его с кораблем расстояние и окажется в непосредственной близости от него. И здесь большое значение приобретает способность зенитного орудия сопровождать летящий самолет, то есть, говоря другими словами, зенитка должна обладать достаточной скоростью горизонтальной и вертикальной наводки для того, чтобы «крутить ствол» вслед за самолетом. Здесь, увы, у 34-К все тоже не слишком хорошо: скорости ее вертикального и горизонтального наведения составляли 8 и 12 град/сек. Много это или мало? Для итальянских 100-мм зениток «Минизини» эти скорости составляли 7 и 13 град/сек. соответственно. Однако практически все источники отмечают, что для борьбы с самолетами времен Второй мировой это было уже недостаточно. Соответственно, это верно и для 34-К. И опять же – если мы вспомним, что прообраз 34-К, германская «Рейнметалл», проектировалась в конце 20-х годов, когда боевые самолеты летали значительно медленнее, скоростей вертикальной и горизонтальной наводки было вполне достаточно. Однако в 1940 г. – уже нет.
И вот получалось так, что для стрельбы на дальние дистанции отечественной 34-К не хватало могущества снарядов, а для борьбы с самолетами на малых дистанциях – скорости вертикальной и горизонтальной наводки. Это не делало, конечно, 34-К бесполезной, но в качестве среднекалиберной зенитной артиллерии она была откровенно слаба. И то же касается и 81-К, представлявшей собой практически то же самое орудие, только «спарку» и на другом станке.
Слабость среднего калибра ПВО «Марата», увы, дополнялось его малочисленностью, все же 10 стволов для корабля класса «линкор» (пусть даже сравнительно небольшого) следует считать категорически недостаточным.
Что до приборов управления огнем, то 76,2-мм зенитные орудия были разделены на 2 батареи, носовую и кормовую, причем для управления каждой из них имелся один дальномер с трехметровой базой, и комплект МПУАЗО «Планшет». К сожалению, автор не смог найти детального описания возможностей этого МПУАЗО, но этот пробел весьма несложно восполнить путем логических рассуждений.
Дело в том, что всю систему управления зенитным (да и не только зенитным) огнем любого корабля можно условно разделить на 3 части. Первая – это приборы наблюдения за целями, то есть визиры, дальномеры, артиллерийские РЛС и так далее. Вторая часть – это счетно-решающие устройства, которые, учитывая массу параметров цели, атмосферы, корабля, орудий и боеприпасов, формируют решение – углы наводки, упреждение. И, наконец, третья часть – это приборы, передающие полученное решение непосредственно к зенитным орудиям и дающие управляющему стрельбой обратную связь от них.
Так вот, прибором наблюдения для системы управления зенитным огнем «Марата» являлись «3-метровые» дальномеры, а вот счетно-решающих устройств, судя по всему, не было никаких. Дело в том, что подобные приборы в отечественном флоте появились впервые на линкоре «Парижская коммуна», легких крейсерах проекта 26 и эсминцах проекта 7, и там все они имели другие именования. А МПУАЗО «Планшет» были установлены на «Марат» в 1932 г., то есть первое время они управляли 6 пушками Лендера. То есть в те годы отечественных счетно-решающих приборов для зенитного огня в СССР еще не существовало, и нет никаких сведений о том, что «Планшет» закупался за рубежом.
Соответственно, не будет ошибкой предположить, что МПУАЗО «Планшет» представляли собой только приборы управления огнем, позволяющие управляющему огнем передать данные для стрельбы расчетам при орудиях. Но вычислять необходимые параметры ему, очевидно, нужно было вручную. Так что вполне возможно, что «Планшет» вообще использовался лишь для доведения до расчетов дистанции до цели, а остальные параметры стрельбы они уже определяли самостоятельно.
Впоследствии на «Марат» была установлена также и малокалиберная зенитная артиллерия, но о ней мы поговорим уже в следующем материале.
Продолжение следует…
Свежие комментарии