Ядерная сделка как персидский ковёр

Живи настоящим

В Вене возобновился очередной, уже седьмой по счёту раунд переговоров по возвращению к небезызвестной ядерной сделке. Иран, после несколько противоречивых выступлений на ранних стадиях переговоров, теперь фактически требует от Вашингтона гарантий того, что не будет повторения «демарша Трампа».

В Иране, как известно, готовы вернуться к исполнению положений СВПД – Совместного всеобъемлющего плана действий, более известного именно как ядерная сделка. И это, безусловно, произойдёт, как только в Вашингтоне нажмут кнопку «отмена санкций».

Однако определение «рамок, в которых США вернутся к этому соглашению», что было намечено с приходом в Белый Дом президента-демократа Джозефа Байдена, явно затягивается. При этом приходится постоянно напоминать, что в возвращении к ядерной сделке Иран заинтересован намного больше, чем США.

Для американской стороны СВПД – это, с некоторыми незначительными дополнениями, не более чем дело международного престижа. Можно в очередной раз предстать в образе борца за дело мира и демократии, в том числе – нераспространения ядерного оружия.

Для Ирана же возвращение к сделке жизненно необходимо, и не просто в силу желания обогащать уран, с этим-то там худо-бедно справляются. Главное для Тегерана – это получение технологий, оборудования и даже ряда материалов, которых в Иране нет по определению, а также открытие рынков под атомный экспорт.

Энергия, медицина, опреснение воды – атомный джентльменский набор хорошо известен. И в принципе, Тегерану вполне достаточно было бы иметь в партнёрах Китай и Россию, вспомните формулу 3+3, которой придерживались в Иране в отношении ядерной сделки.

Вовсе не 5+1, и уж тем более не 6+1 с прибавлением Германии. Однако, во-первых, и в таком случае темпы продвижения атомной программы будут явно недостаточными. А во-вторых – ни Китай, ни Россия отнюдь не готовы жертвовать всем, даже ради Ирана.

Как известно, в начале осени Иран объявил о начале обогащения урана до уровня 60 %, необходимого для использования на исследовательском реакторе. В связи с этим от МАГАТЭ даже потребовалось разъяснение, что



Сама же сделка, на которую до Трампа смотрели как на наименьшее из зол, теперь многими расценивается как благо, к тому же прецедентное, на случай появления новых желающих вступить в атомный клуб.

По оценке Рафаэля Гросси, возглавляющего Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), это едва ли не самое главное. Потому-то в МАГАТЭ и ждут от Вашингтона более адекватного подхода.

Будущее не настанет никогда

Тегеран может позволить себе тянуть время, причём сколько угодно. В то же время у американского президента, даже такого живучего, как Байден, и европейских лидеров этот ресурс всегда ограничен. Демократия, выборы в самый неподходящий момент, непредсказуемый электорат.

Дональд Трамп не просто так торопился с выходом из ядерной сделки – что-то чувствовал, как видно. В ответ спешили британские премьеры и французский президент. Образцом спокойствия была только немецкая фрау-канцлер, запустившая когда-то тренд на ликвидацию атомной энергетики в ФРГ.

Но она-то зацепилась за своё кресло так, что впору завидовать и иранским духовным лидерам, и белорусскому батьке, и даже российскому президенту. И теперь, без Меркель, даже с толпой «зелёных» во власти, немецкий атомный ренессанс – это практически решённое дело (Новая Германия – атомный ренессанс).

Кстати, без него в Иране немцам делать вообще нечего. Тем более что уже весьма давний опыт строительства АЭС и исследовательского центра в иранском Бушере, который от Германии благополучно перешёл под крыло России, показал – немцы драпать, к счастью, не разучились.

И делают это, по команде из Вашингтона, при каждом удобном случае. Вполне реальное самоустранение Германии может вернуть сделку к забытому формату 5+1, когда одинокому Ирану противостоял весь Совет безопасности ООН. Но это только в случае долгожданного возвращения США.

Германия не выходит из переговорного процесса, похоже, только ради сохранения престижа. Бизнес, так или иначе задействованный в атомной отрасли, пока не вышел, и ещё долго не выйдет из-под давления старого тренда на отказ от атома в энергетике.

Поэтому «зелёные» и могут при определённом раскладе даже добиться невозможного – вывести Германию из ядерной сделки. Это будет не просто сенсация, а поистине грандиозный успех мирового экологического движения.

Впрочем, совсем свежий опыт того, как лидеры партии Союз 90/Зелёные развернулись к США задом, а к «Северному потоку» передом, говорит скорее в пользу совсем иной перспективы. Тем не менее, в иранской прессе периодически всплывает интересная формула новой ядерной сделки – 3+2.

Тут расклад уже предельно прост. В тройке с Ираном – дружественные Россия и Китай, продолжающие сотрудничество с исламской республикой, даже несмотря на приближение иранских специалистов к порогу обогащения урана до оружейного. А двойка – это Франция и Великобритания, где бизнес от разрыва с Ираном теряет как раз очень много, не приобретая ровным счётом ничего.

А прошлое остаётся в прошлом

Наблюдатели, скрупулёзно отслеживающие процесс возвращения в СВПД, считают, что пока надо довольствоваться уже тем, что американцы вообще присутствуют при обсуждении ключевых вопросов. Регулярно передавая при этом участникам те или иные предложения из Вашингтона.

Вообще-то все они больше похожи на ультиматумы. Вот почему не исключено, что американская сторона тоже тянет время, стремясь всего лишь подчеркнуть то, что окончательно не потеряна её способность к конструктивным переговорам.

Делая экскурс в былое, остаётся в очередной раз напомнить, что СВПД был принят не так давно – в 2015 году. Тогда вице-президентом у «миротворца», и отнюдь неслучайного нобелевского лауреата Барака Обамы был «сам» Джозеф Байден.


Этот на зависть энергичный сенатор от штата Делавэр стал политиком номер два в США в самом подходящем возрасте – всего-то 66 лет от роду. В президентское кресло он уселся, конечно, поздновато, но энергию свою растратил явно не до конца.

Байден тут же взялся за развал «тяжёлого наследия» Трампа и возрождение того, что было сделано при Обаме, в том числе и ядерной сделки. Однако демократ Байден, как поначалу и республиканец Трамп, начал с нарочито жёстких требований к Ирану – речь и сейчас идёт о полном возвращении к статус-кво 2018 года.

На Востоке, как известно, такое проходит крайне редко. В конце концов, напрасно что ли трудились иранские специалисты? Тем более что даже сейчас иранская атомная программа вполне однозначно ориентирована на энергетику, исследовательские и медицинские проекты, а также проекты опреснения морской воды.


Последние настолько перспективны, что ради них терпимость к якобы «агрессивному режиму» готовы проявлять и в Саудовской Аравии и даже, не поверите, в Израиле, который годами балансирует на грани прямого столкновения с Ираном.

К седьмому же венскому раунду администрация президента США Джо Байдена вновь напомнила о готовности вернуться в ядерное соглашение. При условии, что Тегеран будет в полном объёме соблюдать условия СВПД. Иран заявил в ответ, тоже в очередной раз, что первый шаг – за США.