Создание новых героев советской пропагандой в 1930-е годы

Достигнув небывалой мощи, пропаганда вмиг могла любого человека вознести в ранг национального героя или же превратить во врага и предателя. В 1930-е годы после газетных публикаций многие лишались должностей, свободы или жизни. Но нужно рассказать и о противоположных примерах, когда мало кому известные личности усилиями пропаганды превращались в героев, известных всей стране.

Так стали знаменитыми сотни людей, среди которых партийные деятели, военачальники, передовики производства и многие другие. Однако в том, что, к примеру, Алексей Стаханов стал широко известной личностью, ничего удивительного нет. Стране нужен был уголь, а добывающим его шахтерам работалось лучше, когда перед глазами есть пример для подражания.

Для этой же статьи я отобрал лишь три не менее известных, но, на мой взгляд, самых нетипичных примера. Один из них – военачальник Гражданской войны, почти неизвестный при жизни, но ставший знаменитым спустя 15 лет после смерти. Двое других – вообще дети, ничего примечательного не сделавшие, но благодаря пропаганде ставшие известными всей стране.

Василий Чапаев

Один из таких примеров – Василий Чапаев.

При жизни и в первые годы после смерти этот комдив был почти неизвестен, его заслуги мало отличались от заслуг десятков других знакомых лишь сослуживцам комдивов времён Гражданской войны. И следовательно, о нём не говорили.

Начало созданию героического мифа вокруг Чапаева положил его комиссар Дмитрий Фурманов, написавший в 1923 году роман о комдиве.

Однако всенародную известность погибшему в 1919 году комдиву принёс снятый в 1934 году по роману Фурманова фильм братьев Васильевых (которые в действительности не братья, а однофамильцы) «Чапаев».

Он имел оглушительный успех, его много раз крутили во всех советских городах, где только были кинотеатры. По приблизительным оценкам, только за первые семь лет его посмотрели около 60 млн человек. Многие, включая Сталина, пересматривали фильм неоднократно.

В скором времени благодаря фильму появился настоящий культ Чапаева. В честь него назывались улицы во многих городах и поселках, его ставили в один ряд с самыми известными полководцами Гражданской войны, такими как Фрунзе, Тухачевский, Буденный или Ворошилов. И не менее важно – появились тысячи анекдотов о нем.

Образ Чапаева в официальной советской мифологии стал неотделим от фильма, и уже мало кто задавался вопросами: а каковы были реальные заслуги этого человека при жизни? Что он сделал такого, что ярко выделяло его на фоне сотен других командиров Гражданской войны?

Исторический Чапаев командовал обычной дивизией, и его действия на ход войны радикально не повлияли. Смерть Чапаева тоже сложно назвать чем-то из ряда вон выходящим в условиях 1919 года, когда гибли командиры и выше его рангом.

Так мало кому известный прежде командир дивизии стал народным любимцем и одним из самых известных участников Гражданской войны, о котором позже было придумано множество анекдотов.

Павлик Морозов

Морозов – довольно распространённая фамилия, и многие известные личности её носили. Однако даже сегодня при её запросе «Википедия» первым показывает «Павла Трофимовича», того самого Павлика.

Его имя пропаганда сделала известным на всю страну, ему ставились памятники, даже в наше время многие спорят об этом 13-летнем школьнике, который абсолютно никакими заслугами не блистал, ничего выдающегося не совершил, не написал, не изобрёл, не создал. Но зато был идейным коммунистом и донёс на своего неидейного отца куда следует. Это обстоятельство и стало причиной громкого пиара вокруг его имени.


Дело тогда обстояло так.

На дворе стоял 1931 год – разгар коллективизации и раскулачивания. Отец Павлика Трофим Морозов, участник Гражданской войны, занимал должность председателя сельсовета в селе Герасимовка Свердловской области. Это село было местом ссылки раскулаченных крестьян. То есть тех, у кого отобрали всё имущество и объявили врагами. Трофим выдавал им фальшивые справки, благодаря которым те могли покинуть место ссылки. Это и стало причиной доноса его сына Павла. Также 13-летний школьник выступил на суде, где повторил обвинения в адрес отца. Согласно «Делу об убийстве пионера Павла Морозова», его речь была такой:


Далее в том же документе мы читаем:


Напомню, что в 1932 году по всей стране, особенно в сельской местности, свирепствовал страшный голод, унёсший более семи миллионов жизней. И доносы на тех, кто вынужден был украсть еду, чтобы не умереть, уже красноречиво говорят о моральном облике юного стукача. Естественно, в условиях, когда люди голодают, а тут некий пионер постоянно строчит доносы о том, что кто-то кому-то продал воз картофеля или украл 16 пудов (260 кг) ржи, то это не могло не породить ответных действий.

В сентябре 1932 года Павлик вместе с братом Фёдором были зарезаны в лесу собственными родственниками – родным дедом Сергеем (отцом Трофима) и двоюродным братом Данилой Морозовыми.

Тут замечу, что об обстоятельствах доноса и последующего суда над отцом Павлика и его взаимоотношений с дедом и другими родственниками есть несколько версий. Нас в данном случае интересует лишь то, как это было преподнесено в официальных СМИ пропагандой. И то, какой образ был создан из этого школьника.

Образ же этот возводил обычное стукачество в ранг геройского поступка. Так, уже с малых лет среди советских граждан поощрялось доносительство, что уже спустя несколько лет в 1936–1938 гг. сыграет свою роль в ходе массовых репрессий.

Такие вот персонажи возводились советской пропагандой в ранг «героев». Помимо уже упоминавшихся памятников, о «подвигах» Морозова писали многие газеты, ему посвящались стихи и песни, в его честь назывались улицы во многих городах, пионерские лагеря и т. д.
Как видим, мёртвый Морозов стал орудием в руках пропаганды.

Однако реже говорят о том, что при жизни он стал её жертвой. Общеизвестно, что воздействию пропаганды в наибольшей степени подвергаются люди необразованные, неопытные, с отсутствием критического мышления. Таковым и являлся 13-летний подросток. Вероятно, он сам настолько был одурманен пропагандой, ослепившей его, что уже не мог трезво оценивать последствия своих действий.

Геля Маркизова

Фотографии вождя с детьми тиражировались миллионами экземпляров, публиковались в газетах, книгах и журналах. Создавалось также большое количество плакатов, где Сталин рядом с детьми или держит их на руках. Пропагандистская функция подобного рода изображений очевидна: показать Сталина в образе любящего и заботливого отца. Образ ребёнка ни у кого не вызовет отторжения, и потребитель пропаганды, видя эту показную заботу, должен и к самому Сталину проникнуться доверием.

Впоследствии, во второй половине 1930-х годов, появился также лозунг «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство», который вывешивался во многих школах и детских садах.


Нужно сказать, что здесь советская пропаганда не была оригинальной. Изображения правителя с детьми массово использовались и в других странах в то время. В том числе известно, например, много фотографий Гитлера с детьми, где внешне он совсем не напоминает преступника, уничтожившего миллионы человек. Так пропаганда создаёт образ «доброго правителя».

Наиболее известной и широко распространённой является фотография Сталина с Гелей Маркизовой, семилетней девочкой, дочерью наркома земледелия Бурят-Монгольской АССР Ардана Маркизова. Она была сделана в январе 1936 года в Кремле на торжественном мероприятии, куда отец взял девочку с собой. После публикации этой фотографии девочка стала знаменитостью, ей завидовали, на её месте хотели оказаться миллионы других советских детей.

Впоследствии она вспоминала:


Однако эта история имела продолжение, зная которое, никто не захотел бы оказаться на месте Гели Маркизовой.

Уже в конце 1937 года отец девочки Ардан Маркизов был арестован, обвинён в шпионаже и в участии в контрреволюционной организации и 2 июня 1938 года расстрелян. Вскоре после этого мать Гели погибла при невыясненных обстоятельствах: официальная версия гласила о самоубийстве не выдержавшей смерти мужа женщины. Так 9-летняя Геля оказалась круглой сиротой.

Девочку удочерили родственники отца, в целях безопасности сменили ей фамилию и отчество. Впоследствии Энгельсина Сергеевна Чешкова – так Гелю звали в зрелые годы – рассказывала, что вскоре после ареста отца она собственноручно написала письмо Сталину, где говорила, что её отец никакой не шпион, и просила его отпустить. Но ответа девочка так и не дождалась.


Между тем миллионы советских граждан в те годы всего этого знать не могли. Фотография даже после гибели родителей Гели продолжала распространяться, среди детей и подростков стала популярной стрижка, как у Гели, на основе фотографии рисовались плакаты с неизменной подписью «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство». Впоследствии этот лозунг стал восприниматься как символ лицемерия эпохи. На эту тему в народе появилось множество анекдотов, один из которых звучит так:


Как видим, детство самой Гели счастливым не было.