О событиях в Дагестане. Нам следует принять реальность и называть вещи своими именами

Не могу не обратить внимание на события, произошедшие в Дагестане. Это сложная и серьёзная тема. Она серьёзная не только из-за большого количества жертв среди сотрудников силовых ведомств и гражданских лиц, но и потому, что в Дагестане уже давно существуют предпосылки сепаратизма. Здесь есть идея об исключительности дагестанцев и об «освобождении от колонизаторов».

Мне до сих пор не ясна позиция властей Дагестана. Неужели они не замечали роста радикальных настроений среди мусульман в республике? Разве что глухой не слышал о радикальном исламе. Он принёс нашей стране слишком много зла, в том числе и в семьи мусульман.

Интересно, дети главы одного из районов Дагестана оказались в числе бандитов? Как такое могло произойти? Неужели отец был так занят работой, что не смог уследить за своими сыновьями? Сомневаюсь. Радикалы нашли «ахиллесову пяту» молодёжи Дагестана.

Они не изобретали ничего нового. Всё это уже было отработано в других регионах Кавказа ещё со времён первой чеченской войны. «Русские вас угнетают. Русские вас не уважают. Вы гораздо лучше русских и должны это доказывать всегда и везде...». Идея «освобождения Родины», помноженная на юношеский максимализм. И как это доказывать?

В такие моменты на помощь приходят радикальные исламисты. Они говорят: «Вы правы в том, что считаете себя лучшими. Значит, ваша вера самая правильная. Вы должны её защищать и оберегать».

На первый взгляд, это безобидное утверждение. Каждый человек имеет право выбирать свою веру и верить так, как ему хочется. Однако есть один важный момент, о котором люди начинают задумываться только с возрастом.

Защищать от кого? Кто враг нашей веры? Тот, кто молится иначе или верит по-другому? Но это понимание приходит позже, с опытом. Многие служители культа говорят о том, что Бог един для всех. Он помогает и наказывает всех одинаково. А то, как и когда обращаться к Богу, зависит от воспитания, традиций и обычаев народа.

В других случаях мы создаём «питательную среду» для радикалов всех мастей.

Самое страшное в этой ситуации — это то, что первыми под удар радикалов попадают те, с кем мы жили рядом, ходили в одну школу, играли в футбол или боролись в одной секции. Как это произошло в данном случае.

Я не думаю, что в Дагестане все три с половиной миллиона жителей знают друг друга, но родственные связи существуют у многих.

Я много раз писал о том, что угроза войны вполне реальна. Запад мечтает о том, чтобы мы развалились изнутри. Уже никто не скрывает, что победить Россию на поле боя невозможно. Поэтому они бьют по самым уязвимым местам — по национальным и межконфессиональным вопросам. Пытаются сталкивать народы РФ и религии России.

Я считаю, что время реформ в этих вопросах закончилось. Необходимо принимать быстрые, жёсткие и даже жестокие решения. Россияне — один народ. Когда-то мы были советским народом, теперь мы российский народ. Сохраняя национальную и религиозную идентичность разных народов, населяющих Россию, мы должны стать единым народом — российским. И мы должны уничтожить даже зачатки сепаратизма в регионах.

Террористы явно прошли военную подготовку

Мои мысли, о которых я упомянул выше, возникли у меня после просмотра видео с места событий, но не сразу, а спустя некоторое время. Мне было интересно увидеть, как действовали террористы, и понять, кто они такие.

Сейчас много говорят о том, правильно или неправильно действовали силовики в этой ситуации, но прежде всего нужно понять, был ли шанс уменьшить собственные потери.

Начнём с вооружения. Показательно, что террористы были вооружены автоматическим оружием. Это значит, что их целью было не просто нападение, а создание как можно большего шума и большего числа пострадавших. То есть изначально ставилась цель дестабилизировать обстановку в городе.

Об этом же свидетельствует и ещё один факт: террористы использовали не только своё оружие, но и оружие убитых сотрудников полиции. Один из автоматов, АКС-74У, явно был из вооружения патрульно-постовой службы (ППС). При выполнении обычной диверсии такое редко бывает, обычно используется своё оружие.

Также там было видно оружие на базе AR, но я не могу с уверенностью сказать, что это была именно боевая штурмовая винтовка. Возможно, это было охотничье ружьё, например ARcan‑15, которое можно достать и на территории России. Однако если рассматривать всю операцию в комплексе, то этот вывод довольно сомнителен.

Есть ещё одна деталь, которая бросается в глаза: террористы имеют некоторую тактическую подготовку, причём специальную. Заметно, как «на автомате» производится контроль зоны ответственности. Это явно давно отработанный приём, который выполняется автоматически.

При работе бандиты работают из укрытий, держат сектора и передвигаются очень грамотно, двойками: один работает, другой движется. Это довольно известный, но мало используемый обычными бандитами приём. Это элемент работы именно против подразделений противника. Добавим сюда же оптимальное минимальное нахождение террористов на открытой местности, только по необходимости.

Также видно, как террористы подавляют огонь противника и переводят его внимание на другие объекты. Я не увидел «киношных» перестрелок один на один. Огневые точки подавлялись очень грамотно, без выпендрёжа и дуэлей. Успокоили огневую точку и… поджог. Переместились и опять работа по огневым точкам, опять поджог. И обратите внимание на стойки террористов при стрельбе.

Это точно не дилетанты, а подготовленные группы террористов, которые проходили курсы стрелковой подготовки и основ тактики боя, отрабатывали работу группы на полигоне. Отсюда и результат.

Можно ли было избежать таких потерь? Сомневаюсь, учитывая дату проведения теракта, загруженность в такие дни отделов полиции и прочие факторы. У экипажей автомобилей ДПС и ППС не было шансов выжить при внезапном нападении с короткого расстояния автоматическим оружием.

Что в итоге

Не хочется делать поспешные выводы. Мы уже много раз этим занимались, но одно дело – обсуждать что-то постфактум, и совсем другое – разбираться в ситуации на месте.

В связи с этим я хочу вспомнить ещё один эпизод из этой трагедии – смерть 66-летнего священника отца Николая. Он стал жертвой ненависти к христианству, к христианским священникам и к русским священникам.


Как бы ни пытались исказить факты, нельзя отрицать очевидное: отца Николая убили только потому, что он был русским православным священником.

Дмитрий Рогозин в своём Telegram-канале очень точно выразил мои мысли: 


Уже давно пора признать, что терроризм имеет религиозные и национальные корни. Разве не было написано и сказано о проблемах в Дагестане? Сколько негатива вылилось на главу ФАС и члена Совета по правам человека Кирилла Кабанова, который открыто говорил о радикализации Дагестана после того, как организаторам конкурса красоты угрожали?

Но что мы видим сейчас? Опять «всемогущий» украинский генерал Буданов и страны НАТО виноваты в произошедшем! Ведь именно так заявил дагестанский депутат Гаджиев. Неужели власти республики не смогли справиться с украинскими диверсантами?

Только что стали известны имена террористов, которых депутат Гаджиев приписал к украинским и натовским диверсантам. Вот цитата из сообщения:


Я регулярно слежу за публикациями в западной прессе по вопросам, которые меня интересуют. Удивительно, но мнения дагестанского депутата и западных журналистов часто совпадают.

Помните сообщения после теракта в Крокус-центре? Не тратьте время на поиски информации в западных изданиях, так как, как и тогда, во всём будет виновато «Исламское государство» (запрещённая в РФ организация).

Вот несколько цитат из западных СМИ:



И последнее на сегодня. Раз уж мы заговорили о спортсменах и не только, то стоит упомянуть, что в Дагестане существует хорошо развитая система подготовки борцов и бойцов ММА.

Недавно стало известно, что одним из террористов, которые были ликвидированы, был боец ММА по имени Гаджимурад Кагиров. Ему было 28 лет, и он представлял школу единоборств имени Абдулманапа Нурмагомедова в Махачкале. Абдулманап Нурмагомедов — очень уважаемый тренер и человек в мире ММА.

Почему известные и популярные дагестанские спортсмены молчат об этом? Знали ли они о радикальных взглядах Кагирова? Вероятно, знали. Возможно, кто-то из них знал и о готовящемся теракте. В школах единоборств на Кавказе отношения традиционно «братские».

Я могу предположить, когда они заговорят. Это произойдёт, когда в школу придут следователи и начнут выяснять, кто из сотрудников или учеников мог знать о готовящемся теракте. Если я, обычный человек, подумал об этом, то специалисты-следователи и оперативники, вероятно, уже давно пришли к такому выводу.

Повторю мысль, которую я уже высказывал: пришло время принимать жёсткие решения. Необходимо не просто бороться с «терроризмом в целом», а конкретизировать цели, несмотря на реакцию местных властей.

Народ, включая жителей Дагестана, не запугать угрозами ядерной войны со стороны западных деятелей или диверсантов из Украины. Могут ли такой народ запугать доморощенные «уродцы»? Если мы снова «спустим дело на тормозах», то люди сами начнут вершить суд над бандитами. Это нельзя допустить.