В предыдущей статье было немного рассказано об анархисте Феодосии Щусе, который стал ближайшим соратником Нестора Махно. Сегодня мы поговорим о другом известном «махновце» – Лейбе бен Иехуде Юдкевиче-Зодове, более известном как Лев Задов. Но сам он ещё с дореволюционных лет предпочитал называть себя Львом Зиньковским. А его младший брат Даниил, также служивший у Махно, взял фамилию Зотов. И Лев, и Даниил стали потом сотрудниками НКВД, оба были репрессированы и расстреляны в 1938 г.

«Лёва Задов»

Многие знают героя сегодняшней статьи по роману А. Н. Толстого «Хождение по мукам». Прямо скажем, писатель его не пощадил и даже оклеветал, выставив истеричным психопатом и садистом. На самом деле хорошо знавшие Льва Зиньковского-Зодова люди описывают его как человека спокойного и рассудительного. Об этом пишет и его сын Вадим – участник Великой Отечественной войны, полковник Советской Армии:


Алексей Толстой утверждает в своём романе:


И ещё:


Михаил Веллер добавляет:


В общем, перед нами просто реинкарнация Малюты Скуратова в описании Карамзина – не меньше.

Продолжим цитировать Алексея Толстого:


Обратим внимание, что «Лева Задов» у Алексея Толстого почему-то говорит на суржике, вряд ли распространённом в пролетарском Донбассе, где родился и вырос Зиньковский-Зодов – тем более в еврейских семьях. Употребляемое им в романе слово «пытать» в данном случае означает не «мучить», а всего лишь «расспрашивать». А «подивись на меня» – значит «посмотри». То есть нет никакого самолюбования и нет обещания пыток: герой Толстого приказывает Рощину смотреть ему в глаза, предупреждает, что не стоит пытаться его обмануть, и предлагает честно отвечать на задаваемые вопросы.

В. Белокуров в роли Левы Задова, кадр советского фильма «Хождение по мукам», 3-я серия («Хмурое утро»), 1959 г., сцена допроса Рощина:


А таким мы его видим в советском 12-серийном фильме 1974-1977 гг. (в исполнении Н. Пенькова):


На настоящего Льва Зиньковского-Зодова эти актеры совершенно не похожи:


На самом деле главой контрразведки у Махно был некий Лëва Голик, бывший токарь из Гуляйполя, которого часто путают с героем статьи. А Лев Зиньковский-Зодов больше работал в разведке: занимался внедрением агентов в неприятельские штабы и создал очень эффективно действовавшие мобильные разведывательные группы. Неожиданные для противников действия армии Махно – это во многом его заслуга. Деятельность Зиньковского в период его службы у Махно тщательно расследовалась в 1924 году, когда он сдался советским властям, но следователи так и не смогли найти доказательств его участия в пытках военнопленных или в расправах над мирным населением.

Вернёмся к роману А. Толстого. Вот что рассказывает о себе Рощину Лёва Задов по пути в Екатеринослав (который махновцы собираются брать в союзе с красными):


Здесь уже пошли откровенные фантазии. Родившийся близ всем сейчас известного города Бахмут, Лев Николаевич Зодов становится одесситом и резко меняет амплуа: вместо зловещего Малюты Скуратова мы вдруг видим комичного Попандопуло из фильма «Свадьба в Малиновке».

М. Веллер также не счёл нужным лезть не то что «в дебри», но даже в справочники:


А что же было на самом деле?

Происхождение и молодость Льва Зодова

Герой нашей статьи родился 11 апреля 1893 года в земледельческой еврейской колонии Веселая, которая находилась в Бахмутском уезде недалеко от Юзовки (современный Донецк). Это территория Екатеринославской губернии, в которой родились также Феодосий Щусь и Нестор Махно. Кстати, посмотрите на карты Новороссии и Екатеринославской губернии в 1914 году:


Семья Юдкевичей-Зодовых была многодетной (4 сына и 6 дочерей) и бедной, у родителей было всего две десятины земли. Образованием герой статьи похвастать не мог – 2 класса в еврейской школе. Кстати, позже Лев принял крещение по православному обряду.


В 1900 г. Юдкевичи-Зодовы перебрались в Юзовку, где отец стал работать извозчиком. Лев рос настоящим богатырём, и в 16 лет его рост составлял 2 метра. Напомним, что до «акселерации» было ещё далеко, средний рост российских призывников в 1910-1913 гг. составлял 169,1 см, в 1914-1917 гг. – 168,4 см. На фоне сверстников Лев Зодов казался настоящим гигантом. Алексей Толстой приписывает ему слова:


В это время Лев устроился грузчиком на мельницу, в 18 лет – стал каталем на металлургическом заводе: «гонял козу» (тачку), доставляя руду к доменным печам. Вес руды, загружаемой в такую тачку, составлял от 500 до 800 кг, за один «рейс» «козы» платили одну копейку, а продолжительность рабочего дня составляла 12 часов. Вам уже понятнее становятся причины революции в царской России? Неудивительно, что Лев увлёкся идеями анархизма и стал членом «Летучего боевого отряда», который совершил несколько экспроприаций: ограбление артельщика рудника, почтовой конторы и железнодорожной кассы в Дебальцево. В 1913 году Лев Зодов был арестован и осуждён на 8 лет каторги. Приговор был достаточно мягким, поскольку по российским законам 20-летний великан с «пудовыми» кулаками ещё считался несовершеннолетним (совершеннолетними граждане Российской империи становились по достижении ими возраста 21 года). Именно в тюрьме Лев Зодов стал называть себя Зиньковским. Но недоброжелатели до конца жизни называли его даже не Зодовым, а Задовым.

Две революции

Как и все «политические», Лев был освобождён после Февральской революции. Выйдя на свободу, он вновь устроился на завод и был избран старостой цехового комитета. После Октябрьского переворота стал членом Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов Юзовки. В конце 1917 года он во главе отряда анархистов занимался привычным и знакомым делом – «экспроприацией экспроприаторов». Но его отряд также вступал в столкновения с казаками, совершавшими налёты на посёлки Донбасса.

В феврале 1918 г. Зиньковский оказался в подчинении у анархиста Черняка. Когда Рада призвала на Украину австрийские и германские войска, их отряд потерпел поражение и отступил к Царицыну, где был разоружён большевиками, которые, видимо, небезосновательно обвинили пришельцев в грабежах местного населения и мародерстве. Юзовские анархисты были арестованы на 10 дней, а потом отправлены воевать против белоказаков атамана Краснова. Непривычные к дисциплине «черняковцы» через три месяца оставили свои позиции и разбрелись кто куда. Лев Зиньковский и Черняк в конце 1918 года оказались в Гуляйполе – столице республики Нестора Махно. Там же оказался и брат Льва – Даниил.


Некоторые историки полагают, что Лев Зиньковский уже тогда стал сотрудничать с большевиками – ими якобы и был направлен к Махно, которому новые власти не доверяли, но вынуждены были искать союза. Основанием для этой версии послужили показания самого Зиньковского, данные им после ареста в 1937 году:


Впрочем, другие исследователи не верят его словам и считают банальным дезертиром.

На службе у батьки Махно

В поэме С. Есенина «Страна негодяев» есть такие строки:


Надо сказать, что знаменитый «батька» был весьма тщедушным человеком ростом всего 160 см и потому недолюбливал высоких людей.


Двухметровый Лев Зиньковский-Зодов также поначалу не пользовался особым расположением Махно. Однако жена «батьки» – Галина Кузьменко, которая часто работала вместе с юзовским анархистом, всегда была на его стороне, и Махно постепенно стал ему доверять.


Вначале Лев Зиньковский был назначен помощником командира полка, в который сам же и вербовал новых бойцов из окрестных крестьян. Помимо этого, занимался выпуском агитационных листовок и даже редактировал газету «Путь к свободе» – пока в Гуляйполе не приехал заменивший его на этом посту тюремный учитель Махно анархист Пётр Аршинов. В марте 1919 года он оказался в составе «Инициативной группы по взысканию контрибуции с буржуазии», которую возглавлял его бывший командир – Черняк. Именно Черняк первым предложил создать в республике Махно контрразведку, но «батьку» эта идея заинтересовала не сразу. В начале июня 1919 года произошёл разрыв отношений Махно с красными. По приказу Троцкого в Харькове были убиты некоторые командиры армии Махно. После этого 12 человек группы Черняка отправились в Москву, где вошли в состав Московской федерации анархистских групп (МФАГ), которая 25 сентября 1919 года организовала террористический акт в помещении Московского комитета РКП(б) в Леонтьевском переулке. Погибли 12 человек, в том числе секретарь комитета Владимир Загорский, в честь которого в 1930 г. получил новое название город Сергиев Посад (в 1991 г. он вернул прежнее название). Зиньковский-Зодов в этой авантюре не участвовал. Осенью 1919 г. мы видим его членом штаба Махно, начальником контрразведки Первой Донецкой бригады и заместителем начальника всей армейской разведки. Он, в частности, разоблачил заговор Е. Полонского – бывшего матроса-черноморца и командира 3-го Крымского полка, который планировал убийство Махно.

В мае 1920 года Зиньковский-Зодов стал членом «Комиссии по антимахновской деятельности». В октябре он получил должность коменданта Крымского (пехотного) корпуса махновской армии, который 8 ноября атаковал армию Врангеля, перейдя вброд залив Сиваш. Махновцы потом не подчинились приказу отправиться из Крыма на Кавказ – и были разгромлены частями Красной Армии. Лев и его брат Даниил сумели вновь перейти Сиваш и вернуться к Махно. Поскольку тогда, прорываясь из окружения, под Мелитополем погиб уже упоминавшийся выше Лев Голик, его заместитель Зиньковский стал главой всей разведывательной и контрразведывательной службы Махно, а также начальником его личной охраны.

Остатки махновских войск сумели объединиться 7 декабря у села Новоспасовка Бердянского уезда. По свидетельству сотника В. Белаша, Махно ещё располагал значительными силами – около трёх с половиной тысяч кавалеристов и пяти тысяч пехотинцев, 16 орудий и 500 пулемётов. Они были окружены огромной армией М. Фрунзе (до 90 тысяч бойцов, на вооружении которой находилось 150 пушек, 700 пулемётов, 6 бронепоездов, 8 броневиков, 8 аэропланов) – и сумели прорваться. У села Бузовка (Киевская губерния) они 3 января 1921 года атаковали штаб 14-й кавалерийской дивизии, был убит и её командир – Александр Пархоменко, который стал героем одноимённого фильма, снятого в 1942 году. Данная история интересна ещё и тем, что в армии Махно воевал младший брат этого красного комдива.



Силы Махно таяли, уменьшалась поддержка со стороны крестьян. В бою 16-17 марта 1921 года самая большая часть его армии во главе с самим «батькой» была разгромлена 9-й кавалерийской дивизией красных, потеряв канцелярию, обоз и артиллерию. Махно едва не попал в плен, но в начале мая у него снова было около 4 тысяч бойцов при 190 пулемётах и 8 пушках.

13 июня, как вы помните из предыдущей статьи, погиб ближайший соратник Махно Феодосий Щусь. А 27 июня был практически уничтожен отряд из 500 кавалеристов, в котором находился Махно. Надежды на победу уже не было. Лишь 78 последних бойцов, в том числе и раненый «батька», сумели 28 августа 1921 года переправиться на правый берег Днестра. Согласно воспоминаниям очевидцев, именно Лев Зиньковский-Зодов во главе небольшого отряда из 20 человек, выдав себя за красного командира, сумел разоружить пограничников и организовать переправу. В Румынии махновцы были отправлены в лагерь для интернированных, в Бухарест пропустили только Махно, его беременную жену, Льва Зиньковского и его брата Даниила. Однако денег на жизнь в столице у них не оказалось, и потому все четверо скоро предпочли присоединиться к остальным членам отряда. Затем они перебрались в небольшой город Гимеш, где мужчины работали на лесопилке.

Возвращение на родину

Махно на месте не усидел и в 1922 году отправился в польскую Галицию, рассчитывая поднять там восстание местных украинцев, но был арестован. Братья Лев и Даниил за Махно не пошли. В 1924 году Зиньковского попытались завербовать агенты «Сигуранцы»: ему было предложено создать из бывших махновцев отряд для диверсионных действий на территории Советской Украины. Зиньковский согласился, и 9 июня румыны помогли ему перейти границу. После этого он привёл своих людей в сельский совет деревни Паштанки (в 25 км от государственной границы) и сдался с ними его председателю. «Принимал» их Дмитрий Медведев – будущий командир партизанского отряда специального назначения «Победители», в который входила боевая группа знаменитого разведчика Николая Кузнецова. В то время он исполнял обязанности заместителя начальника Одесского ЧК.


Члены отряда Зиньковского почти сразу были амнистированы – по декрету, изданному ещё 3 ноября 1921 г., а братья провели в тюрьме около 6 месяцев – в их прошлом чекисты разбирались очень тщательно. В конце концов, Льва и Даниила не только отпустили, но и предложили работу в ОГПУ, что было бы невозможно, если бы они действительно оказались причастны к тем зверствам, которые приписывали им недоброжелатели. В архивах сохранился донос в комиссию партийного контроля при ЦК ВКП(б) о том, что Лев Зиньковский служил у Махно, с коротким ответом из наркомата Внутренних дел: «Органам об этом известно».

Позже появились рассказы, что братья купили свободу, рассказав о кладах Махно, но это всего лишь легенда: в самом деле, чем «батька» хуже Кудеяра или Стеньки Разина, которые, если верить преданиям, только тем и занимались, что прятали в пещерах или зарывали в землю добытое ими золото? «Очевидцы» рассказывали, что своими глазами видели, как Лев Зиньковский достал из колодца в селе Туркеновка (недалеко от Гуляйполя) «две четырехведерные кастрюли, доверху наполненные драгоценностями, золотом и ювелирными украшениями».

Вообще-то, большим специалистом по «сокровищам» был другой атаман – Н. Григорьев, убитый по приказу Махно 27 июля 1919 года. Этот только в захваченной им Одессе в местном банке и у горожан «взял миллиард»: 124 килограмма золота в слитках, 238 пудов серебра, 1 285 185 рублей золотыми монетами, да ещё и горы «мануфактуры».


А на 78 махновцев, которые переправились через Днестр в августе 1921 года, нашлось одно золотое кольцо, которое Лев Зиньковский снял с пальца своей руки и отдал супруге Махно Галине в надежде, что румыны постыдятся отбирать его у беременной женщины (в дальнейшем его предполагали продать, чтобы получить хоть какие-то деньги на первое время). То есть даже какого-то «жалкого» мешочка с бриллиантами «батька» с собой не прихватил и жил потом в Румынии практически в нищете. Сын Льва Зиньковского Вадим, полковник Советской Армии, отвечая на вопрос о «сокровищах Махно», сказал:


По другой версии, также не подтверждённой документально, Лев Зиньковский заслужил прощение, указав схроны с оружием.

Служба в НКВД

Именно тогда Лев Зиньковский-Зодов и оказался в Одессе, где провёл 12 лет. В конце 1924 года он стал сотрудником ОГПУ по Одесской области, в его обязанности входила борьба с контрабандистами. И снова встретился с Дмитрием Медведевым, который в 1925 году был назначен начальником Секретного отдела Одесского ГПУ. Затем Лев Зиньковский получил должность уполномоченного Иностранного отдела ОГПУ по Одесской области.


Он создал в Румынии агентурную сеть из российских эмигрантов, получал благодарности и почётные грамоты. В 1929 году был ранен при ликвидации опасного диверсанта и получил денежную премию, благодарность ОГПУ УССР и маузер с золотой монограммой: «За боевые заслуги». Известны имена как минимум двух террористов, взятых живыми лично Зиньковским – это белоэмигранты Дмитриев и Богданович. Повторно именным оружием был награждён в 1932 году – «за активную и беспощадную борьбу с контрреволюцией». В 1934 году получил премию за уничтожение диверсионной группы, пришедшей с территории Румынии. С конца 1936 года работал старшим уполномоченным 3-го отдела Одесского УНКВД (контрразведка).


Любопытно, что вплоть до ареста Зиньковский оставался беспартийным. На следствии показал, что лишь с 1913 по 1921 год был анархистом-коммунистом. То есть, оказывается, можно было работать на ответственных постах в НКВД, получать награды – и не быть членом партии.


В Одессе Лев Зиньковский и женился – к нему ушла супруга хозяина квартиры, в которой он снимал комнату. Эту женщину звали Вера, у неё уже было двое детей – дочь Алла и сын Владислав, которые были усыновлены новым мужем.


В 1926 г. у Льва и Веры родился единственный общий ребёнок – сын Вадим.

Младший брат героя статьи – Даниил (взявший, как мы помним, фамилию Зотов) также работал против Румынии – уполномоченным Иностранного отдела ОГПУ, но в Тирасполе.

Арест и расстрел

В конце 1935 года в Румынии «Сигуранцей» был нанесён сильный удар по советской агентурной сети, но братья тогда не пострадали – всем было понятно, что и в Бухаресте в контрразведке служат профессионалы, и работа в разведке никогда не обходится без потерь. Но в 1937 году Лев и Даниил всё же были арестованы и обвинены в сотрудничестве с разведками Румынии и Великобритании. Вспомнили и о прошлом Льва Зиньковского: в Одессе «обнаружили» «крупную подпольную махновскую организацию» – около 90 человек, в том числе 10 коммунистов. Эти обвинения в настоящее время признаны абсолютно несостоятельными. Более обоснованными кажутся подозрения в том, что Лев Зиньковский немного путал контрразведку и контрабанду и, пользуясь своим положением, давал на продажу перекупщикам некоторые дефицитные импортные товары.

Братья были расстреляны в 1938 году, Лев Зиньковский – 25 сентября, в возрасте 45 лет. По словам сокамерников, когда его уводили на казнь, он тихо сказал:


В 1956 году на запрос Вадима Зиньковского о судьбе отца был дан ответ, что тот скончался от перитонита 17 марта 1942 года.

Судьба членов семьи Льва Зиньковского-Зодова

Жена героя статьи также была арестована, но оснований для передачи дела в суд следователи не нашли, выпустили примерно через год. После расстрела мужа, работала учительницей в станице Белореченской Краснодарского края.

Приёмная дочь Льва Зиньковского Алла была медсестрой и погибла в возрасте 21 лет в Севастополе на санитарном транспорте «Грузия», который был потоплен немецким пикирующим бомбардировщиком 13 июня 1942 года.


Другой усыновлённый Львом Зиньковским ребёнок, Владислав, был убит в бою под Ростовом – в 1943 году.

Единственный родной сын – Вадим Львович Зиньковский, воевал с января 1944 года, был награждён медалью «За боевые заслуги», орденом «Красной звезды», медалью «За победу над Германией». В отставку вышел в звании полковника в 1977 году. До 1998 года работал в компании «Геленджиктуризм». Умер 27 января 2013 года.


Он написал книгу «Правда о Зиньковском-Задове Льве Николаевиче – анархисте, чекисте» и в 1990 г. сумел добиться реабилитации отца. Два его сына, внуки знаменитого соратника Махно, также служили в армии и оба стали полковниками – как и их отец.