Под ступенями, ведущими к монументу Русской славы в Белграде, расположена часовня, в которой покоятся останки русских солдат и офицеров, погибших на территории Сербии. Она и хранит память об одном из последних рыцарей Империи - генерале Михаиле Константиновиче Дитерихсе.
Монумент Русской славы – памятник русским воинам, павшим в Первой мировой войне, был установлен в Белграде в 1935 году. Скульптурную композицию русский архитектор Роман Верховский выполнил в форме артиллерийского снаряда, у подножия которого изображён раненый русский офицер, защищающий знамя. Над фигурой офицера выгравирована дата «1914», высечен барельеф двуглавого орла и надписи на русском и сербском языках: "Вечная память Императору Николаю II и 2000000 русских воинов Великой войны". Композиция увенчана фигурой святого архангела Михаила, архистратига Небесного Воинства, небесного покровителя генерала Михаила Дитерихса…
Михаил Константинович Дитерихс происходил из старейшего рыцарского рода Европы. Его далёкий предок, Иоганн Дитерихс, в 1735 году был приглашён императрицей Анной Иоанновной руководить строительством морского порта в Риге, и стал основателем династии российских военных, представители которой отличились и в Отечественной войне 1812 года, и в русско-турецких, и в Кавказских войнах. Михаил Константинович продолжил семейную традицию. В 1886 году, по достижении двенадцати лет, он Высочайшим приказом был зачислен в воспитанники Пажеского Его Императорского Величества корпуса, директором которого в то время был его дядя, генерал-лейтенант Федор Карлович Дитерихс (по рескрипту, утверждённому ещё Екатериной Великой, пажами могли стать лишь дети и внуки генералов от инфантерии, кавалерии или артиллерии).
"Ты будешь верен всему тому, чему учит Церковь, ты будешь охранять её; Ты будешь относиться с уважением к слабому и сделаешься его защитником; Ты будешь любить страну, в которой родился; Ты не отступишь перед врагом; Ты будешь вести с неверными беспощадную войну; Ты не будешь лгать и останешься верным данному слову; Ты будешь щедр и всем благотворить; Ты будешь везде и повсюду поборником справедливости и добра против несправедливости и зла. Ты будешь твёрд, как сталь, и чист, как золото ". Верность заветам мальтийских рыцарей, на которых воспитывались пажи, Михаил Дитерихс пронёс через всю жизнь.
8 августа 1894 г. Михаил получил младший офицерский чин подпоручика и был направлен в Туркестан, на должность делопроизводителя конно-горной батареи. Год спустя, не видя перспектив служебного роста, подпоручик Дитерихс подал рапорт об отчислении. В 1897 г. он сдал на «отлично» экзамены в Николаевскую академию Генерального штаба и вернулся в Петербург. Через три года Дитерихс завершил обучение в двух классах Академии по первому разряду. В мае 1900 года он за «отличные успехи в науках» был произведён в штабс-капитаны и направлен на службу в Московский военный округ.
Первой военной кампанией для Дитерихса стала русско-японская война 1904 года. Он был назначен обер-офицером для особых поручений при штабе 17-го армейского корпуса и сразу же направлен на передовые позиции.
Был награждён орденом Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом, затем орденом Святой Анны 2-й степени с мечами. Закончив кампанию в звании подполковника, Дитерихс вернулся к штабной службе. Первую мировую войну он встретил в чине полковника и должности начальника отделения в мобилизационном отделе главного управления Генерального штаба. Когда начались боевые действия, Дитерихс возглавил оперативное отделение штаба Юго-Западного фронта, а вскоре, по просьбе начальника штаба Юго-Западного фронта генерал-адъютанта М.В. Алексеева, был назначен сначала генерал-квартирмейстером штаба 3-й армии, а затем – и.о. генерал-квартирмейстера штаба Юго-Западного округа. По воспоминаниям полковника Б.В. Геруа, штабную работу генерал Алексеев разделил на творческую и исполнительную, причём для творческой работы были привлечены генерал В. Борисов и полковник М. Дитерихс, с помощью которых Алексеев принимал и разрабатывал решения. 28 мая 1915 года «за отличную службу и труды военного времени» Дитерихс был произведён в генерал-майоры, а 8 октября того же года – награждён орденом Святого Станислава 1-й степени с мечами. В декабре 1915-го Юго-Западный фронт возглавил генерал-адъютант А.А. Брусилов, который, отдавая должное знаниям и способностям генерала Дитерихса, поручил ему разработку планов знаменитого контрнаступления, вошедшего в историю как «Брусиловский прорыв». Однако уже через три дня после начала наступления, 25 мая 1916 года генерал-майор Дитерихс был назначен начальником 2-й Особой бригады, которая должна была войти в состав межсоюзнических воинских контингентов Салоникского фронта.
Салоникский фронт был открыт в октябре-ноябре 1915 года после высадки в греческих Салониках англо-французского экспедиционного корпуса. Изначально фронт создавался для оказания помощи сербской армии и совместного отражения австро-германо-болгарского наступления на Сербию. Но из-за противоречий между странами Антанты, стремившимися переложить друг на друга основную тяжесть операции, помощь запоздала: к концу 1915 года Сербия была оккупирована, а её армия с огромными трудностями, через Албанию, эвакуировалась на остров Корфу. Однако союзному десанту удалось удержать позиции в Салониках. В начале 1916 года контингент Антанты на Салоникском фронте состоял уже из четырёх французских, пяти английских и одной итальянской дивизий, к которым вскоре присоединилась возрождённая и вернувшаяся на Балканы сербская армия. 16 января 1916 года воинские части союзников образовали Восточную армию, которую возглавил французский генерал Морис Саррайль. Тогда же был поднят вопрос о направлении на Салоникский фронт русских войск. Император Николай II, считавший защиту православных славянских народов историческим долгом России, одобрил проект создания 2-й Особой бригады для последующей отправки на Балканы. Назначенный её начальником генерал-майор Дитерихс был, по воспоминаниям современников, аттестован французскому военному начальству главой французской миссии в России «в качестве деятельного и образованного офицера, в общем, вполне соответствующего для гораздо более ответственного положения, чем положение командира бригады».
Генерал Дитерихс лично занимался формированием бригады, которая была укомплектована опытными кадровыми офицерами и унтер-офицерами. Её штат состоял из 224 офицеров и 9 338 нижних чинов. Как отмечают исследователи, командир бригады педантично вникал во все детали боевой подготовки и организации быта вверенной ему воинской части.
Первый эшелон бригады во главе с Дитерихсом выдвинулся на место дислокации 21 июня 1916 года. Путь этого русского авангарда, направленного на Балканы, в греческие Салоники, которые все единодушно называли по-славянски Солунь, в условиях войны пролегал через Атлантику, Брест и Марсель. Уже в конце августа части 2-й бригады заняли позиции на линии фронта.
К тому времени положение союзнических войск на Балканах было близко к катастрофическому. Румыния крайне неудачно вступила в войну, её армия терпела одно поражение за другим, болгаро-австрийские войска уже заняли Бухарест. Чтобы спасти нового члена Антанты, войска Салоникского фронта должны были перейти в общее наступление. Но неожиданно болгарские войска прорвали фронт у города Флорина и атаковали сербские части. Командующий межсоюзническими войсками генерал Саррайль бросил на ликвидацию прорыва 2-ю Особую бригаду, сосредоточение которой ещё не было завершено.
Генерал Дитерихс начал боевые действия, имея в своём распоряжении лишь один полк и собственный штаб. В первом же бою, случившемся 10 сентября 1916 года, русские части совместно с французами отразили атаку болгарской пехоты.
Следующей задачей было взятие города Монастира, что обеспечивало соединение Западного (занимаемого итальянскими войсками) и Восточного (совместный франко-сербско-русский контингент) участков Салоникского фронта. Главный удар наносили войска Восточного участка. На острие атаки оказалась бригада Дитерихса. Наступление проходило в тяжёлых горных условиях, при недостатке продовольствия и боеприпасов. Однако 17 сентября союзные войска овладели городом Флорина, являвшимся ключевой позицией на подступах к Монастиру. Болгарская армия начала отступать на север – таким образом, одна из целей наступления была достигнута.
Союзное командование оценило успехи Особой бригады: «3-й Особый пехотный полк /…/ выполнил выдающееся наступательное движение против болгар, причём последовательно сбил их с гор Синжака, Сешрец и Нерецкой Планины, захватил решительным и могучим усилием, несмотря на чувствительные потери, линию укреплённых высот противника к северу от Арменско и тем самым способствовал в значительной степени взятию Флорины». Так в приказе о награждении 3-го Особого Пехотного полка Французским военным крестом с пальмовой ветвью объявил о заслугах войск генерала Дитерихса Главнокомандующий союзными войсками на Восточном фронте генерал Саррайль. Получил Croix de Guerre avec Palme и сам Дитерихс. Десятки солдат и офицеров были награждены Георгиевскими крестами и орденами. В конце сентября 1916 г. Дитерихс возглавил объединённую Франко-русскую дивизию, в которую помимо 2-й Особой бригады вошли французские колониальные войска, обычно использовавшиеся на самых опасных участках. Франко-русская дивизия продолжила наступление, но встретила ожесточённое сопротивление болгарских войск.
Второго октября Дитерихс отдал приказ войскам сразу после окончания артподготовки перейти в атаку двумя колоннами. Под угрозой окружения болгары в ночь со 2 на 3 октября стали отступать дальше на север. Их силы были истощены поражением в кровавой бойне в районе горного массива Каймакчалан. Дитерихс отдал приказ продолжить преследование противника, разгромить оставленный для прикрытия арьергард и настигнуть основные силы отступающего врага. Вечером 4 октября оба полка Особой русской бригады форсировали реку Ракова. Русские так увлеклись наступлением, что пренебрегли разведкой. Взяв с ходу большое селение Негочаны и отбив контратаку болгар, они бросились в атаку и наткнулись на хорошо укрепленные позиции противника. В двух километрах за селом, на гладком поле, русские полки были встречены ураганным пулемётным и ружейным огнём болгар.
Вот как описывал этот страшный эпизод участник боя, офицер 4-го Особого полка В.Н. Смирнов:
«Примкнув штыки, бросились роты вперед и неожиданно наткнулись на широкую полосу проволочных заграждений. Не имея ножниц, под страшным огнём пытались было безуспешно сбивать прикладами проволоку, но вынуждены были под губительным огнём залечь под ней в холодной осенней воде. Окопаться в болоте не было возможности. Так и лежали в воде и только под утро отошли примерно на середину поля, где стали рыть окопы»…
Дивизия несла большие потери и нуждалась в передышке. Чтобы поддержать дух своих бойцов, генерал Дитерихс вечерами лично обходил окопы, беседовал с офицерами и солдатами.
Русские войска стояли на позициях в крайне тяжёлых условиях: дожди, холода, пришедшая в негодность амуниция, проблемы с питанием из-за скверно налаженного сообщения с тылом. Были зафиксированы случаи мародёрства. Желая избежать разложения войск и осложнения отношений с местным населением, генерал издал приказ, в котором напомнил своим бойцам: «Русский солдат здесь, на чужбине, среди иностранных войск, должен особенно быть осторожен и своим поведением, безукоризненно честным и благородным, служить примером для всех других, и русское имя ни в чём и ни в малейшей степени не должно быть запятнано».
Генерал строжайше запретил отпускать из расположения частей отдельных нижних чинов: направляться в деревни можно было лишь командами при надёжном старшем. Ротным командирам и начальникам команд было приказано вести таким нарядам строгий учёт и следить за своими подчинёнными. Реквизировать продукты можно было лишь на основании письменных распоряжений начальства, причём обязательно оплачивать наличными деньгами согласно существующим ценам.
Понимая, что для преодоления сопротивления противника и дальнейшего продвижения вперёд необходима длительная артиллерийская подготовка, Дитерихс доложил об этом Саррайлю. Однако вскоре в тыл болгарским войскам прорвались сербские части. Пытаясь избежать окружения, болгары продолжили отход на север. Генерал Дитерихс предвидел это, немедленно организовал преследование противника и донёс генералу Леблуа, командовавшему французской Восточной армией, что решил занять Монастир во что бы то ни стало. К Монастиру в тот момент стремились и итальянцы, наступавшие с территории Албании, и французы, и сербы – значимость этой победы была очевидна для всех. Но первыми в городе со старинным славянским именем, которое сегодня изменено на ничего и никому не говорящую Битолу, оказались русские. В 9:30 утра 19 ноября 1916 года 1-й батальон 3-го Особого полка буквально на плечах противника ворвался в Монастир.
Вскоре в Монастире обосновался штаб франко-русской дивизии. Австро-немецко-болгарский фронт был прорван, союзные войска вступили на территорию Сербии. Но взятие Монастира имело не только военно-стратегическое, но и важное моральное значение, поскольку положило начало освобождению сербской земли от оккупантов.
«Сердечно благодарю за поздравления, которые Вы принесли мне от лица Вашей геройской бригады, самоотвержение которой содействовало падению Монастира. Счастлив, что вековое русско-сербское братство вновь запечатлелось в справедливой борьбе за освобождение земли сербской от коварного похитителя», - телеграфировал Дитерихсу наследник сербского престола королевич Александр Карагеоргиевич. Через два дня после взятия города королевич Александр лично прибыл в освобождённый Монастир, где, по свидетельству очевидцев, выразил особую признательность русским войскам и наградил генерала Дитерихса высоким боевым орденом. Командующий Французской Восточной армией генерал Леблуа в своём приказе отметил распорядительность, проявленную Дитерихсом, благодаря чему «пал Монастир и были предупреждены разрушения, которые подготовил противник в своей ярости после поражения». Высоко оценил действия 2-й Особой бригады и генерал Саррайль: «Русские, в греческих горах, как и на сербской равнине, ваша легендарная храбрость никогда не изменяла вам». 10 января 1917 года Дитерихс удостоился офицерского креста ордена Почётного Легиона – высшей награды Франции. Действия генерала были отмечены и в Отечестве: за взятие Монастира он был награждён орденом Св. Владимира 2-й степени с мечами.
Однако румынская армия, потерпев к тому времени сокрушительное поражение, оставила Бухарест и укрылась в Бессарабии, на территории Российской Империи. Поскольку задача её спасения утратила актуальность, наступление в Македонии было прекращено. Войска закрепились на достигнутых рубежах и стали готовиться к зиме. Война и на Салоникском фронте перешла в позиционную стадию. В ноябре 1916 года 2-я Особая бригада была включена в состав Сербских войск. По свидетельству современников, русские и сербские воины относились друг к другу с искренним уважением и симпатией.
Надежды на весеннее наступление по всему фронту и скорое победоносное окончание войны в начале марта 1917 года были поколеблены известием о революции в России и отречении императора Николая II.
Вскоре из-за линии фронта в русские части буквально хлынул поток агитационной литературы пораженческого характера. Однако генералу Дитерихсу удалось сохранить боеспособность вверенных ему частей. Он постарался как можно скорее донести до солдат всю официальную информацию о ситуации в России, и благодаря этому смог сохранить в войсках дисциплину и доверие к офицерам. Дитерихс призвал бойцов сплотиться во имя Победы над врагами Отечества. Генерал был убеждённым монархистом, но принял Временное правительство как новую власть, которой повелел подчиняться его Государь и Верховный главнокомандующий в своём манифесте об отречении.
2-я Особая бригада присягнула Временному Правительству.
Генерал Дитерихс был уверен, что солдат, жертвующий жизнь за Родину, выражает некую Высшую Правду. К своим бойцам Дитерихс относился не только с отеческой заботой (в своём дневнике он с несколько простодушным постоянством называет солдат «детьми»), но и с уважением, поэтому воспринял как должное наделение их гражданскими правами. Его ожидания оправдались: подавляющее большинство солдат и офицеров Особой бригады были готовы воевать до победы. Однако участие бригады в наступлении 9 мая 1917 г. обернулось большими потерями: было убито, ранено и пропало без вести 1300 лучших бойцов. Их гибель потрясла Дитерихса и он обратился к генералу Саррайлю с рапортом о необходимости отправить бригаду в тыл: ведь русские части находились на передовой с августа 1916 года. 2-я Особая бригада отошла в тыл, где должна была объединиться с 4-й Особой бригадой генерала Леонтьева (с октября 1916 года она также находилась в составе Сербской армии) во 2-ю Особую дивизию. 5 июня генерал Дитерихс принял командование новым соединением, однако уже в начале июля его срочно вызвали в Россию.
Отъезд Дитерихса многими его боевыми соратниками воспринимался как большая утрата.
Генерал Саррайль, в частности, писал: "Я с грустью узнал, что он уезжает, генерал… который часто был для меня драгоценнейшим помощником во всех военных и жизненных проблемах. Тот генерал, который заменил Дитерихса на его посту, представлял собой смелого офицера, но его новая должность явилась для него делом неизведанным…"
По единодушному признанию современников, генерал Дитерихс во всё время пребывания на македонском фронте блестяще справлялся со своей задачей и как представитель России, и как опытный начальник боевых частей. Ему даже в самые трудные времена удавалось сохранить уважение и любовь своих солдат и офицеров. «Человек широко образованный, владеющий несколькими языками, он в тылу держал себя с неизменным тактом и достоинством, а в боях, невзирая ни на какие обстрелы, всегда находился там, где его присутствие было всего ценнее. Мы бывали подчинены и французам, и сербам; с теми и другими он умел установить прекрасные отношения, настойчиво требуя доставки всего, что было необходимо для успеха операции, для облегчения наших нужд и тягот, тщательно продумывая и подготавливая наши действия и вынуждая к тому же всех, с кем имел дело; он знал цену и себе, и другим, но ни за какими эффектами не гонялся, оставался доступным для своих подчиненных и являлся для них образцом терпения, преданности родине и своему делу, уважения к союзникам, стойкости и спокойного мужества во всех обстоятельствах», - писал о Дитерихсе его сослуживец ротмистр Всеволод Фохт.
Стоит отметить, что миссия командиров русских войск за границей была не только почётна, но и сложна. Их фактическое положение было значительно больше того, которое номинально должны были занимать начальники отдельных дивизий.
«Они были первыми в Европе представителями действующей русской армии, её боевых частей, начальниками, ежедневно подвергавшими опасности свою собственную жизнь. За ними был как бы двойной авторитет – офицеров Генерального штаба, то есть специалистов, обладавших всей возможной подготовкой и компетенцией в чисто теоретической области военного искусства, и, вместе с тем, генералов, деливших жизнь своих подчиненных на передовых позициях, находившихся в постоянном соприкосновении с противником, знавших по личному опыту, а не по одним только донесениям и рассказам, фактическое положение на фронте, самую практику войны», - подчёркивает Фохт.
После отъезда генерала Дитерихса русские войска в Македонии оставались на фронте вплоть до января 1918 года, но им уже было не суждено добиться хоть какого-нибудь значимого успеха. Сам Михаил Константинович вернулся уже в совершенно другую страну. Покидая Россию, он верил, что его участие в войне на далеких Балканах приблизит долгожданную победу. Но оказалось, что стране, опьяненной дурманом свободы, эта победа не нужна.
Дальнейшая жизнь Михаила Дитерихса сложилась драматически. С 24 августа по 6 сентября 1917 года он был начальником штаба Особой Петроградской армии, с 6 сентября по 16 ноября генерал-квартирмейстером Ставки, а с 16 ноября по 20 ноября — начальником штаба генерала Духонина. 21 ноября он перебрался на Украину, где в марте 1918 года стал начальником штаба известного уже по истории Гражданской войны Чехословацкого корпуса, с которым прошёл до Владивостока. Дитерихс сразу поддержал адмирала Колчака, который назначил его 17 января 1919 года руководителем комиссии по расследованию убийства Царской семьи.
С 1 июля по 22 июля 1919 года генерал Дитерихс был командующим Сибирской армией, с 22 июля по 17 ноября командующим Восточным фронтом и одновременно с 12 августа по 6 октября начальником штаба А.В. Колчака. В результате разногласий с Колчаком, который настаивал на необходимости любой ценой оборонять Омск, генерал Дитерихс по личной просьбе ушёл в отставку. Именно он был инициатором создания летом-осенью 1919 года добровольческих формирований с идеологией защиты Православной веры — «Дружин Святого Креста» и «Дружин Зелёного Знамени». В сентябре 1919 года Дитерихс разработал и успешно провёл последнюю наступательную операцию Российской армии адмирала Колчака — Тобольский прорыв. После поражения белых в конце 1919 года он эмигрировал в Харбин.
23 июля 1922 года на Земском соборе во Владивостоке генерал Дитерихс был избран правителем Дальнего Востока и земским воеводой — командующим Земской ратью.
Начал вводить разнообразные реформы, с целью возродить общественный порядок допетровской эпохи и вернуть на трон династию Романовых. Но в октябре 1922 года войска Приамурского земского края потерпели поражение от красных войск Блюхера, и Дитерихс был вынужден эмигрировать в Китай, где проживал в Шанхае. В 1930 году он стал председателем Дальневосточного отдела Русского общевоинского союза.
Умер генерал 9 октября 1937 года, похоронен в Шанхае, на кладбище Локавей. Кладбище это было уничтожено во время китайской «культурной революции».
Автор Олег Сергеев
Свежие комментарии