Среди людей, верой и правдой служивших государю в годы смуты, стоит выделить столичного градоначальника генерал-майора Владимира фон дер Лауница. Его так люто ненавидели враги престола, что не оставили в покое даже после смерти.
Владимир Федорович по духу был истинно русский человек, хотя и происходил из остзейских дворян. Родился он в августе 1855 года в Елатомском уезде Тамбовской губернии (ныне Сасовский район Рязанской области). Согласно семейному преданию один из предков был в свите Софьи Палеолог, племянницы последнего византийского императора – невесты великого князя Московского Ивана III.
Военную карьеру Владимир начал в элитном Пажеском корпусе, где готовили офицеров для царской свиты. После учебы юный фон дер Лауниц был выпущен корнетом в Александрийский гусарский полк. С началом войны с Турцией (1877–1878) за освобождение болгар и сербов от османского ига попросился на фронт. В составе Гродненского гусарского полка, входившего в состав корпуса, которым командовал будущий император Александр III, участвовал в боях. Впоследствии служил ординарцем у командира 2-й гвардейской кавалерийской дивизии генерала Иосифа Гурко. На фронте показал себя блестяще, был награжден орденами Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом и Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость».
После блестящей победы русского оружия, имея склонность к административной работе и желая помочь освобожденным быстрее наладить мирную жизнь, фон дер Лауниц добровольно остался в Болгарии. В 1880-м возвращается в полк, а в 1887-м в чине полковника, отдав армии 20 лет безупречной службы, выходит в отставку.
Народный губернатор
Героя освободительной войны скоро избирают предводителем харьковского дворянства. Замеченный на этом посту властями, он в 1901 году назначается архангельским вице-губернатором. А с августа 1902-го по представлению министра внутренних дел В. К. Плеве становится губернатором тамбовским. На всех постах работает с полной отдачей, считая себя прежде всего слугой царю и русскому народу, о котором проявлял постоянную заботу. Возглавив обширную на тот момент Тамбовскую губернию, он развернул там большую работу по решению, как бы сказали сейчас, социальных проблем, продолжая помогать из личных средств нищим, сиротам, вдовам. Губернатор не гнушался заходить в трущобы и запросто общаться с их обитателями.
Фон дер Лауниц организовывал и обеспечивал небывалое для того времени по важности и масштабам мероприятие – визит императорской семьи в тихий городок Саров в связи с прославлением почивающего здесь праведного старца Серафима в лике святых. Событие это произошло летом 1903 года. На грандиозное празднество ожидалось множество паломников со всей России, но их число превзошло все предварительные расчеты – прибыли более 300 тысяч человек. В день встречи августейшей семьи возникали ситуации, грозившие обернуться трагедией. Но благодаря находчивости и распорядительности губернатора несчастных случаев удалось избежать.С началом Русско-японской войны старый солдат подает прошение о немедленном отправлении на фронт, но получает отказ. В ставшем неспокойном тылу опыт служаки нужнее. И губернатор с двойным усердием берется помогать фронту: открывает госпитали, налаживает сбор и отправку продовольственных посылок и медикаментов, проводит мобилизацию ополченцев. Пришлось заниматься и усмирением вспыхнувших в губернии беспорядков.
Когда заполыхали помещичьи усадьбы, подверглись разграблению крепкие крестьянские хозяйства, пролилась кровь, войск в подчинении губернатора почти не было, полицейских не хватало. Что делать? Владимир Федорович стал искать опору в народе. И нашел ее в лице сформированной товарищами губернатора Г. Н. Луженовским и Н. Е. Богдановичем добровольной организации Союз русских людей имени Серафима Саровского. Крамола была задушена, но от рук террористов погибли оба верных помощника.
Опыт фон дер Лауница вызвал неподдельный интерес у главы соседней Саратовской губернии П. А. Столыпина, где ситуация вышла из-под контроля. Владимир Федорович поделился секретом: «Помогли вера в Бога и твердая рука».
Столичный градоначальник
Скоро твердая рука потребовалась в Петербурге, где к концу 1905 года беспорядки приняли системный характер. Назначенный в последний день уходящего года на пост столичного градоначальника, совмещавшийся с должностью обер-полицмейстера, Владимир Федорович умело и энергично взялся за исполнение возложенных на него обязанностей. Беспощадную борьбу с вооруженным революционным сбродом он, помня тамбовский опыт, развернул, широко опираясь на сформированные из числа горожан народные дружины и членов Союза русского народа. Когда царь принял решение распустить Думу, градоначальник пообещал пресечь возможные беспорядки.
Нужно отметить, что в опоре на правых Владимир Федорович был фактически одинок среди представителей власти, где преобладали в основном либеральные настроения. Не поддерживал его сближение с черносотенцами даже влиятельный премьер П. А. Столыпин, слывший реакционером, но приложивший руку к ослаблению этой организации внесением в ее ряды раскола. Чем обернулась такая политика, скоро стало понятно: организованно в низах сдержать очередной натиск революции в 1917-м было некому.
«Смерти я не боюсь…»
Еще в тамбовский период фон дер Лауница террористы вынесли ему смертный приговор. За несколько лет – 15 покушений. Когда родные и близкие просили Владимира Федоровича отказаться от должности, уехать из столицы, он непременно отвечал: «Смерти я не боюсь. Мы все в руке Божией… Останусь, пока нужен государю».
Убит он был в тот день, который ему предсказала юродивая Паша во время саровских торжеств, 21 декабря (по старому стилю) 1906 года. Стрелявшим оказался член Боевой организации эсеров Евгений Кудрявцев, опознать которого долго не могли, из-за чего его заспиртованная голова в банке была выставлена на всеобщее обозрение.
Государь тяжело переживал смерть своего верноподданного, которого с большими почестями похоронили в родном имении. Пожертвовал на могилу большой черный гранитный крест, который, несмотря на усилия пришедших к власти богоборцев, свалить не удалось. А вот тело покойного было подвергнуто надругательству. Революционеры не хотели оставить его в покое даже мертвого. В 1921 году, несмотря на протесты крестьянства, местные партийные активисты вскрыли захоронение. Тело, по свидетельству очевидцев, оказалось нетленным, однако это не остановило кощунников: гроб отдали в сельсовет для стирки белья, а хорошо сохранившиеся генеральские сапоги натянул на себя комиссар. Судьба останков Владимира Федоровича неизвестна.
В 2000 году материалы о его жизни, трудах и мученической кончине были переданы в Комиссию по канонизации при Священном синоде РПЦ МП.
Свежие комментарии