Президент Венесуэлы Николас Мадуро дает пресс-конференцию на фоне портрета генерала Симона Боливара, освободившего Венесуэлу от испанского господства. Режим, установленный предшественником Мадуро Уго Чавесом, называется "боливарианской революцией"
Венесуэла становится одним из главных ньюсмейкеров мировых СМИ. Новости из этой страны все чаще напоминают те самые мыльные оперы, которыми так прославилась когда-то Латинская Америка. Правда этот сериал совсем не про любовь, а его персонажей вряд ли ждет счастливое будущее, хотя, разумеется, надежду на мирное урегулирование венесуэльского конфликта оставлять нельзя. Для того чтобы попытаться спрогнозировать возможное развитие ситуации в Венесуэле, необходимо в первую очередь разобраться в истоках кризиса и проанализировать текущее положение дел. Статья публикуется в рамках партнерства с Российским советом по международным делам (РСМД).
У истоков
Представляется, что венесуэльский кризис имеет как минимум два основных измерения.
Во-первых, безусловно, к нему привел целый комплекс проблем социально-экономического характера. Экономическая модель, задуманная и во многом реализованная покойным президентом Уго Чавесом, несла в себе многочисленные противоречия. С одной стороны, она позволила радикально улучшить жизнь значительной части населения Венесуэлы. Так, например, уровень бедности упал примерно с 50% до 30% с 1998 по 2013 гг., а процент живущих в крайней бедности снизился с 23,4% в 1999 г. до 8,5% в 2011 г. ВВП на душу населения вырос с 4 105 долл. в 1999 г. до 10 801 долл. в 2011 г. Снизилась безработица, младенческая смертность и увеличилась средняя продолжительность жизни. На этом успехи «боливарианской революции» не заканчиваются. Среди прочих можно также говорить о совершенствовании системы здравоохранения, повышении качества образования и его доступности, реформировании и переоснащении армии, повышении престижа государственной и военной службы.
Вместе с тем социально-экономическая модель У. Чавеса стала неподъемной ношей для его наследников в изменившихся реалиях мировой экономики. Хотя Венесуэла почувствовала на себе последствия мирового финансово-экономического кризиса 2008 г. позднее, чем некоторые другие государства, он нанес разрушительный удар по экономике Боливарианской Республики. Высокие цены на нефть и благоприятная мировая конъюнктура долгое время позволяли Каракасу реализовывать масштабные социальные программы. Однако со снижением спроса и падением цен на энергоносители денежные поступления сократились, а обязательства государства остались прежними. Кризис сказался и на общем уровне жизни населения. Кроме того, отдельные не самые удачные управленческие решения, направленные на борьбу с кризисом, только усугубили ситуацию (в частности, эмиссия денежных средств, контроль над ценами на отдельные товары, др.). Экономическая ситуация продолжала ухудшаться и к 2017 г. продемонстрировала новый уровень падения: инфляция за первые 6 месяцев 2017 г. уже достигла 249% (МВФ прогнозирует 720% к концу текущего года), прогнозируемая безработица – около 21%.
В стране также наблюдается масштабная нехватка продовольствия и товаров первой необходимости. 72,7% опрошенных венесуэльцев заявили, что за последний год похудели в среднем на 8,7 кг. Одновременно многие отметили, что сократили количество приемов пищи с трех до двух.
Все эти экономические факторы не могли не спровоцировать резкий рост недовольства среди значительной части населения. Кроме того, стремительный рост социально-экономической напряжённости, как это обычно бывает, спровоцировал рост преступности и снижение уровня безопасности.
Вторая причина кризиса лежит в политической плоскости. Политическая система, сформировавшаяся при У. Чавесе и доработанная его наследниками, отличается сложностью и неоднозначностью. Характерными чертами стали довольно жесткая централизация власти, доминирование левых и левоцентристских политических сил, сокращение пространства для функционирования оппозиционных партий и движений, усиление контроля над СМИ, расширенные президентские полномочия, распространение практик непотизма и кумовства. В связи с этим венесуэльский политический режим в российском и зарубежном дискурсе часто называют диктаторским.
Данное утверждение представляется несколько преувеличенным, однако режим У. Чавеса-Н. Мадуро действительно существенно снизил институциональные возможности трансляции интересов несогласных с курсом правящих элит. На фоне разрастающегося экономического водоворота и проблем в области обеспечения безопасности граждан кризис обрел полномасштабный формат, подпитываясь нарастающим недовольством «улиц».
К другим причинам кризиса, которые добавились в ходе нарастания напряженности, можно отнести непримиримость сторон, отсутствие эффективного посредничества, а также раскол в рядах оппозиции и правящей элиты. Отметим де-факто провал института посредничества в венесуэльском конфликте: медиаторы не вызывают доверия у оппозиции, а усилия по сути единственного, авторитетного для обеих сторон актора – Ватикана – весьма ограничены.
Нельзя полностью исключать и версию иностранного вмешательства в дела Венесуэлы. Заинтересованные страны, среди которых называют США и отчасти соседнюю Колумбию (из-за ее исторически тесных контактов с Вашингтоном и таких же исторически неприязненных отношений с Каракасом), могли подлить масла в огонь разрастающегося конфликта. В пользу этого варианта говорит и наличие отработанной схемы «цветных революций», которая, возможно, уже была опробована в Венесуэле после президентских выборов 2013 года несогласие оппозиции с результатами, требования пересмотра, вывод оппозицией массовых шествий на улицы, сохранение протестной активности в течение длительного времени.
Здесь и сейчас
Текущая ситуация в Венесуэле выглядит более чем напряженной как в политической плоскости, так и в экономической перспективе. О сегодняшней Венесуэле надо знать как минимум три пункта.
Во-первых, происходит обострение политической борьбы из-за созыва Конституционной ассамблеи (КА). 30 июля состоялись инициированные официальным «чавизмом» выборы в Национальную конституционную ассамблею (НКА), призванную разработать и внести изменения в действующую Конституцию Республики с целью проведения комплексного реформирования государства. Срок действия полномочий Ассамблеи составляет 2 года, в ее рядах представители регионов и различных сфер, однако все они в разной степени являются последователями «чавизма», поскольку оппозиция бойкотировала выборы в КА. Многие видные политики вошли в состав Ассамблеи, включая, например, Диосдадо Кабельо и Делси Родригес (оба лояльны Н.Мадуро и считаются его ближайшими соратниками). В список депутатов вошла и жена президента Силия Флорес.
Президент Венесуэлы Н. Мадуро пояснил, что цель созыва заключается не только в изменении основного закона, но и в создании базы для урегулирования конфликта и прекращения волны насилия, а также в обеспечении правовой и социальной безопасности граждан. Формулировки президента звучат размыто и неочевидно, поэтому существует немало интерпретаций реальных мотивов учреждения КА. Так, оппозиция опасается, что этот орган станет оружием против нее, в особенности против ее парламентского присутствия. Эти опасения уже отчасти оправдались, поскольку 18 августа 2017 г. Конституционная ассамблея приняла на себя функции законодательной власти в Венесуэле, мотивировав это необходимостью «гарантировать мир, суверенитет государства и его финансовое функционирование».
Оппозиция не признает проведенные 30 июля 2017 г. выборы, а весь процесс созыва Ассамблеи считает незаконным и фиктивным.
Во-вторых, по-прежнему неясным остается положение парламента страны, контролируемого с 2015 г. оппозиционным «Столом демократического единства». Изначально победа оппозиции привела к конфликту между ветвями власти, оказавшимися по разные стороны идейных баррикад. Впоследствии (2016-2017 гг.) парламент был фактически отстранен от выполнения своих полномочий, а все издаваемые им документы признавались недействительными. Функции парламента частично перешли исполнительной и судебной властям, а в 2017 г. – к КА. Роспуска законодательного органа не было, однако и эффект от продолжения его функционирования нулевой.
Сейчас Национальная ассамблея занимается зачастую очень странными делами. Например, в отсутствии официальной статистики об экономической ситуации, парламент публикует свои подсчеты уровня инфляции. При всей важности предоставляемой информации, это совсем не то, чем должен заниматься законодательный орган государства. Вероятно, парламент все-таки будет распущен, поскольку в реалиях «надконституционной» КА, обладающей всей полнотой власти, в сущности, мало причин сохранять недееспособный парламент, не признающий к тому же полномочия КА.
В-третьих, надо знать имя Луизы Ортеги, которое сейчас не сходит со страниц латиноамериканских СМИ. Луиза Ортега Диас – известный венесуэльский политик и юрист, была в рядах ближайшего окружения У. Чавеса, с 2007 по 2017 гг. занимала должность Генерального прокурора Венесуэлы. Л. Ортегу отстранили от должности 5-го августа 2017 г., причем это сделал не парламент, а уже Конституционная ассамблея. За что же отозвали полномочия у прокурора? Л. Ортега в мае 2017 г. высказалась против процесса созыва КА, поскольку в представлении прокурора процесс реализации созыва шел вразрез с основным законом Венесуэлы. Л .Ортега впоследствии не раз открыто выступила против правящих кругов Венесуэлы и, не в последнюю очередь, лично против Н. Мадуро. Прекращение полномочий должно было совпасть с разбирательством против Л. Ортеги, однако достичь этого в полной мере не удалось: прокурор вместе с семьей бежала в Боготу, и сейчас, по заявлению президента Колумбии Х.М. Сантоса, «находится под защитой колумбийского государства» в связи с угрозой ее жизни и здоровью.
Ситуация вокруг Л. Ортеги была бы, пожалуй, не слишком примечательной, если бы, во-первых, не некие «документы», которые якобы доказывают вовлеченность Н. Мадуро в разные неприятные коррупционные истории, включая, например, «дело компании Odebrecht»*, без преувеличения потрясшего всю Латинскую Америку. Во-вторых, бегство прокурора именно в Колумбию обострило и без того напряженные двусторонние отношения с Боготой, а во многих других странах региона преследование Л.Ортеги – реальное или мнимое – в очередной раз вызвало волну критики режима Н. Мадуро.
День грядущий
Учитывая всю комплексность ситуации и все вышеперечисленные факторы напряженности, довольно сложно давать однозначный прогноз развития конфликта в Венесуэле. Эта латиноамериканская страна уже не раз заставляла политических аналитиков по всему миру сожалеть об озвученных прогнозах, а власть Н. Мадуро оказалась значительно прочнее, чем \то виделось на заре протестного движения. Предложим по крайней мере несколько возможных вариантов развития событий.
Самый позитивный и благоприятный сценарий связан с работой Конституционной ассамблеи. Несмотря на негативное отношение к ней оппозиции и ряда зарубежных государств, именно на КА сейчас возлагаются надежды на урегулирование, просто потому, что это, в сущности, новый рубеж развития политического режима «боливарианской революции». Ее полномочия обширны, и их использование во благо – для установления подлинно общенационального диалога и поиска выхода из кризиса - могло бы стать основной стабилизации ситуации в Венесуэле.
В то же время, возможен и негативный сценарий, при котором кризис перейдет в прямое силовое столкновение сторон. Протесты уже унесли немало жизней с обеих сторон, однако пока неправомерно говорить о вооруженном конфликте. К сожалению, исключать подобный вариант нельзя, особенно в свете недавних сообщений о том, что правительство и армия начали вооружение гражданских сторонников действующей власти.
Еще одним вариантом развития событий может быть иностранное вмешательство, причем оно может носить разные формы – от простой поддержки отдельных сил до военной интервенции. Так, 11 августа 2017 г. президент США Дональд Трамп заявил, что опция военного вмешательства в Венесуэлу также рассматривается Вашингтоном в случае, если ситуация не нормализуется мирным путем. В Каракасе такие планы восприняли агрессивно, особенно на фоне часто раздающихся из соседней Колумбии призывов к силовому решению венесуэльского конфликта. Представляется, однако, что открытая интервенция Вашингтона маловероятна.
В условиях глобальной нестабильности и вовлеченности вооруженных сил США в конфликты по всему миру, Вашингтону едва ли нужна еще одна потенциальная «бездонная яма» для денег налогоплательщиков. Кроме того, страны Латино-Карибской Америки (ЛКА), даже традиционные союзники США, в большинстве своем считают недопустимым вмешательство «с севера», полагая, что региональные проблемы лежат в сфере ответственности региональных игроков. В последние десятилетия позиции Вашингтона в регионе слабеют, и вряд ли ему добавит популярности нарушение суверенитета крупной и значимой латиноамериканской страны. Скорее США будут придерживаться линии на санкционное давление, в логику которой вписываются новые жесткие экономические санкции, подписанные 25 августа 2017 г. президентом Дональдом Трампом.
Подводя итоги, хотелось бы отметить, что сегодняшняя ситуация в Венесуэле имеет понятные предпосылки экономического, структурного и политического характера, однако отличается высокой степенью непредсказуемости и рисков, которые отдаляют перспективу урегулирования кризиса, все больше поглощающего Венесуэлу и угрожающего стабильности региональной подсистемы Латино-Карибской Америки.
Автор: Анастасия Борик
Первоисточник: http://expert.ru/2017/09/5/bolivarianskij-uzel/
Свежие комментарии