В начале мая лидер Китайской народной республики посетил Францию, Сербию и Венгрию. Это была первая поездка Си Цзиньпина в Европу за пять лет и первая же по продолжительности, так что визит можно смело называть западным термином «турне по Европе».
Контракты с Китаем
Предварительный анализ целей и задач участников был сделан до визита главы Китая: «Подготовка визита Си Цзиньпина во Францию и Сербию. Зачем Китай кладёт монету на весы Э. Макрона».
Сейчас можно уже проанализировать появившуюся фактуру, дополнить и сопоставить выводы. Дополнений с учетом текущего международного контекста будет немало. Например, появилось больше конкретики в вопросе, для чего перед этим турне Китай пригласил на встречу представителей ФАТХ и ХАМАС.
Наиболее интересным по результатам вполне закономерно получился визит главы Китая во Францию. В предыдущем материале раскрывались не только экономические, но и политические мотивы Пекина в намерении откровенно подыграть Э. Макрону в попытке воздействия на правоконсервативный избирательный фланг.
Не будь у Китая нерешенных до сих пор вопросов с Ватиканом, скорее всего, в программу турне добавилась бы и встреча с папой римским Франциском, которая, кстати, для тактических избирательных целей того же Э. Макрона была бы совсем не лишней.
Но Ватикану за два последних года так и не удалось выстроить евразийскую политику с вектором на Китай, и такого знакового визита не случилось. Зато ожидаемо внезапно на встречу вместе с Э. Макроном приехала У. фон дер Ляйен.
Нюанс заключается в том, что г-жа фон дер Ляйен пытается сопровождать французского президента на каждой встрече с китайцами. Выглядит этот явно навязанный Э. Макрону тандем довольно интересно, поскольку, если брать регламенты визитов, то отдельно с нынешним председателем Еврокомиссии в Пекине ни тогда, ни сегодня общаться не собирались.
Т. е. она, по сути, выступает в роли своего рода надзирателя от «брюссельского обкома», который пытается поворачивать дискуссию между Китаем и Францией в нужную сторону.
Очевидность такого подхода выходит в последнее время для г-жи фон дер Ляйен боком, поскольку в итоге она запускает не дискуссию, а перепалку, где китайцы отвечают на выпады крайне скупо и зачастую жестко.
Китай, по ее словам, не должен использовать свои «избыточные производственные мощности» на рынках ЕС. «У Китая нет избыточных производственных мощностей», – отвечают китайцы. В апреле на встрече в Пекине господин Си высказался, что Китай «поддерживает ЕС в реализации его стратегической независимости», что в присутствии той же У. фон дер Ляйен выглядело практически как своего рода троллинг. Аналогично все прошло и на встрече в Париже.
Учитывая объем обсуждавшихся между китайцами и французами контрактов, председатель Еврокомиссии сделала себе только хуже, а Э. Макрону, который не скрывает своего намерения заменить ее на этом посту кем-то другим, только лучше.
Выпады в сторону успешной работы китайцев на ниве «зеленой энергетики» выглядели странно, ведь это одна из главных опор европейской повестки.
Темы доминирования Пекина в вопросе электромобилей и солнечных панелей как раз Францию волнуют в меньшей степени, соответственно для французов получалось, что ее выпады были направлены не столько против доминирования Китая, сколько против выгодных для Франции контрактов, против интересов французской промышленности. Т. е. политически ее присутствие и поведение только добавило очков Э. Макрону на нужном ему поле.
Понятно, что ни о какой MEGA (Make Europe Great Again) для Э. Макрона речи не идет, равно как не стоит и рассматривать его в качестве реального представителя правоконсервативных кругов – это тактика.
Однако его конкретные в моменте политические интересы и стратегические финансовые цели уже стоящих за ним кругов весят немало. Это, собственно, и было отражено уже в согласованных сторонами соглашениях.
Во-первых, это строительство второй производственной линии для компании Airbas. Линия должна быть готова к пуску в следующем году и в итоге обеспечит выпуск до 300 единиц пассажирских самолетов А320 и А350XWB. Объемы по финансам не разглашаются, но это не менее 35 млрд евро.
Во-вторых, были подтверждены контракты на строительство китайской CSSC для Франции 12 ед. и 4 ед. контейнеровозов вместимостью 15 тыс. и 23 тыс. контейнеров. При этом первые должны работать на метаноле (нулевой «углеродный след»), вторые – на сжиженном газе (низкий «углеродный след»). Снова зеленая повестка, против которой нечем крыть Брюсселю, и стоимость сделки 3 млрд евро.
В-третьих, Китай и Франция продолжают и расширяют взаимодействие посредством контрактов с французским гигантом Suez. Это один из крупнейших операторов по химической и биологической очистке, рекультивации, опреснению воды. В Китае Suez реализует многомиллиардные контракты на очистные работы в таких городах, как Шанхай. Вообще Suez – это не только про воду, но и про природный газ и генерацию.
Эта промышленная группа является одной из опорных для французской экономики и работает по всей Европе, Африке и на Ближнем Востоке. И снова председатель Еврокомиссии тут выглядела странно, ведь, мешая работе Парижа и Пекина на этом направлении, она одновременно ставит палки в колеса борьбе за экологию и рациональное водопотребление.
Четвертым крупным направлением, которое рассматривалось в Париже, стало взаимодействие и продление соглашения между французской энергетической компанией EDF и китайским концерном CGN в области атомной энергетики.
Что общего в этих темах?
Зеленая повестка, уменьшение выбросов, улучшение экологии и прочий «энергопереход», т. е. все то, наперекор чему Брюссель с его климатической истерией никак не может идти.
Этим китайцы отбивают сразу множество аргументов против сокращения своего присутствия на рынках ЕС. Ну а Э. Макрон в преддверии выборов в Европарламент тут выступает как защитник интересов французского бизнеса и страны перед лицом брюссельских бюрократов.
Нам в России было бы весьма полезно проанализировать китайскую стратегию, поскольку с аналогичной тематикой мы вполне можем выходить не только в Центральной Азии, но и на Ближнем Востоке.
Автор, к примеру, неоднократно писал о водном кризисе в Ираке. Только на одной организации конференции там по поводу решения проблем водного дефицита Москва могла бы собрать политических очков больше, чем некоторые газовые проекты. Причем противодействовать тут Западу фактически нечем. Все аргументы тут берутся из западной же климатической повестки.
Палестинский кризис
Следующий важный момент встречи в Париже – это палестинский вопрос. В предыдущем материале раскрывалась американская игра «в ограничители» вокруг сектора Газа. За неделю перед встречей МИД Франции отметился высказыванием о том, что «у Франции нет табу на создание палестинского государства» просто нужен «организованный мирный процесс». Французский парламент вообще проголосовал за признание. А в ООН Франция проголосовала за по вопросу принятия Палестины в члены ООН.
Американцы напряженно вытягивали ХАМАС и Израиль на подписание соглашения, делают это и сейчас, когда Израиль пытается продемонстрировать «операцию в Рафахе».
Однако в это же время Пекин собирает представителей ХАМАС и ФАТХ, вклиниваясь в процесс через организацию диалога по формированию общей палестинской администрации. Дело в том, что одним из главных аргументов против форсирования превращения Палестины в полноценное государство является вопрос об управлении.
Если ФАТХ и ХАМАС каким-то удивительным способом находят точки соприкосновения, то аргументы Вашингтона перестают работать. Собственно, США сами выступают за создание палестинского государства, но вот тему общей администрации они без всяких полутонов собираются держать исключительно под своим контролем.
В марте, кстати, Москва такой диалог попробовала наладить, чем вызвала в США беспокойство. Однако в Париже уже Пекин и Франция сыграли в две руки: китайцы – попробовав взять роль посредника по Палестине, французы – сняв ряд барьеров по международному признанию. И все это в то время, когда Вашингтон тянет Израиль и ХАМАС на заключение перемирия и подписание договора.
Очевидно, что такая игра в палестинском вопросе, который на самом деле является в мире одним из центральных, практически на уровне вопроса украинского, не может быть просто тактикой момента. Понятно, что многие не согласятся с таким сравнением, но это факт.
Такая игра должна иметь свои предпосылки, и можно предположить, что это связано с изменениями, которые претерпевает политика семейной гиперкорпорации Ротшильдов после смерти Дж. Ротшильда.
В одном из материалов рассматривалось, что одновременно с выстраиванием своего рода аналога Ост-Индской компании, которая должна стать связующим звеном в сырьевых потоках между экономическими кластерами запада и востока, в корпорации запустились процессы консолидации разных семейных ветвей.
Активизация Э. Макрона полностью совпала по времени с этими событиями, а мы помним, как с флагом и на боевом коне французский президент решил грозить Москве, потом коня придержал, но изменения были налицо.
Если все это совместить, то мы вполне можем получить, с одной стороны, преемственность линии этой корпорации на работу с Китаем и идеи выстраивания центральноазиатского маршрута. Просто точка сборки этого процесса будет не в Лондоне, а в Париже и швейцарском Берне.
Вот здесь Си Цзиньпин и Э. Макрон вполне могут попробовать найти точки соприкосновения и выработать механизмы мягкой конкуренции и кооперации по Центральной Азии. У нас принято считать, что здесь ведущий игрок от Запада Великобритания, но как бы ни получилось, что теперь им будет Париж.
Впрочем, опять-таки, это не столько французские интересы, сколько транснациональной новой Ост-Индской компании под французским флагом. Как на это будут смотреть в США – вопрос, патроны Э. Макрона спонсируют одновременно обе американские политические силы. Как реагировать России, если такой сценарий будет разворачиваться, вопрос еще более интересный.
И здесь хочется отметить еще несколько важных моментов.
Вилка решений
Во-первых, про отношение к украинскому кризису китайский лидер совершенно недвусмысленно выразился, что «Китай не создавал украинский кризис и не является его стороной. Все это время Китай энергично работал над содействием мирным переговорам».
При этом Пекин поддерживает «олимпийское перемирие» и готов содействовать прямым переговорам Москвы и Киева. Без участия обеих сторон проведение мероприятий особо не имеет смысла.
Т. е. вроде бы китайцы на «мирную конференцию» в Швейцарии ехать не собираются. Однако после отъезда китайского лидера представитель МИД Швейцарии отметил, что «украинская «формула мира» не будет единственным планом, обсуждаемым на конференции в июне». А какие еще признанные в мире планы есть, кроме «формулы Зеленского» и плана Китая: «четыре принципа и двенадцать пунктов».
Вот и еще один вопрос, ведь если в Швейцарии будет также обсуждаться китайская инициатива, то будет не очень логично, если не приедет представитель Китая. Это очень интересная вилка решений, которую, видимо, решают за месяц до конференции разыграть европейцы. Спрашивать в этом вопросе мнение Киева никто не будет, поскольку конференция задумывается как чуть ли не «Новая Ялта без России».
У нас зачастую эта «мирная конференция» подается в СМИ как нечто неважное, пустое и бесполезное. Этот взгляд, надо полагать, является ошибочным. Если там не будет Китая, то в Швейцарии действительно будут Украину просто обсуждать. Но вот если там окажется Китай, то на конференции будут обсуждать не Украину, а ту самую «Новую Ялту».
И не зря именно после визита главы Китая в Париж возникла новая идея с дополнительным мирным планом. Значит это так или иначе обсуждалось.
Вилка решений тут очень занятная, и несомненно, что этот вопрос будет рассматриваться уже очень скоро – во время визита президента России в Китай.
Это важно, поскольку по ощущениям и стенограммам европейского турне Китай обсуждал вопросы сугубо с китайской стороны, в том числе вокруг России, но не вместе в Россией. Здесь хорошо просматривается грань, которая отделяет союз от партнерства, даже «стратегического и всеобъемлющего».
Вообще, китайские нюансы в формулировках по-своему точны, хотя и замысловаты. У России и Китая партнерство «стратегическое и всеобъемлющее», у Сербии и Венгрии по результатам турне – «стратегическое, всеобъемлющее» и даже «всепогодное». У Франции и Китая – снова «стратегическое, всеобъемлющее».
А в чем отличие?
В том, что Россия и Китай в китайских формулировках – это «глобальные партнеры». Вот какой-то особой стыковки позиций между Москвой и Пекином по «глобальным вопросам» во время рассматриваемого европейского турне не прослеживалось. И будет очень интересно посмотреть, с какой формулой финиширует ближайшая встреча китайского и российского лидеров.
Налог на соглашение
Повестка в Сербии и Венгрии у главы Китая по понятным причинам была менее насыщенной. Однако ряд нюансов отметить можно. В частности, следует обратить внимание на то, что китайский лидер не стал акцентироваться на трагедии в Белграде во время бомбардировок Югославии в 1999 году, хотя по времени визит был как раз приурочен к этой дате. Само событие произошло 7 мая, и Си Цзиньпин прилетел в Белград 7 числа, только ночью, а встречи проходили уже днем 8 мая.
Соглашение о партнерстве Сербия и Пекин заключили еще в 2016 году, но основа его в том, что Сербия не только рассматривается как часть проекта «Пояса и пути», но и концепции «Сообщество единой судьбы», что для Европы случай единичный. Сербия «твердо поддерживает Инициативу по глобальному развитию, Инициативу по глобальной безопасности и Инициативу глобальной цивилизации, выдвинутые Си Цзиньпином, и будет активно участвовать». Это как раз части концепции «Сообщества». Для Пекина этот аспект в отношениях очень важен.
Что характерно, обращают на себя внимание слова А. Вучича, что Китай является (дословно) «самым искренним другом Сербии». Судя по всему, Россия – это друг просто искренний. Конечно, это игра слов, но игра, согласимся, занятная и даже знаковая. В общем-то, история понятна, Сербия и Китай заключили соглашение о свободной торговле.
«Моему счастью нет конца!», – восхищался сербский президент снижением тарифов на плодово-ягодную продукцию. «Знаете, что это значит для нашей страны? Это означает – спасение!» Что ж, в условиях, когда Сербия заперта в «четырех стенах», остается только порадоваться за лидера Сербии, все-таки не так уже много надо для счастья – тарифы на сливу и чернику. Впрочем, слива – это на самом деле важный экспортный продукт для Белграда.
И здесь опять есть над чем поразмышлять, в плане пределов разного рода партнерств и той тонкой черты, которая отделяет партнерство от зависимости, пусть и под разными лозунгами и предлогами.
Ведь прежде, чем грустно усмехнуться над восторгами сербского лидера, стоит вспомнить о том, сколько мы сами возим из Поднебесной и как ведем расчеты. И что импортозамещение – это одна из основ реального суверенитета.
А то положение, в котором сегодня находится А. Вучич, хорошо характеризует следующий эпизод, который произошел уже после отъезда главы Китая.
Сербскому президенту пришлось принять такого гостя, как супругу В. Зеленского. Визит был «чисто гуманитарный», супруга А. Вучича походила с ней по музеям, однако в итоге А. Вучич заявил о полной поддержке территориальной целостности Украины, а также о необходимости подписания соглашения о свободной торговли с Украиной. Первое – логично, учитывая фактор Косова, а вот второе – по сути дела налог на соглашение о свободной торговле с Китаем.
Свежие комментарии