ОЛЬГА ГОРШКОВА
Сергей Касли пробыл за решёткой в общей сложности 28 лет, после чего пошёл на войну в составе подразделения батальона "К" отряда "Амбрелла" . О своей жизни на фронте он уже Царьграду рассказывал. В этот раз Сергей поделился своим видением проблемы возвращения ветеранов войны домой.
— Как ваш военный опыт можно было бы использовать в мирной жизни?
— Направлений много: служба безопасности, МЧС, всё, что касается аварий и травм, подготовки молодёжи и новобранцев, которые идут служить. Мы готовы делиться реальным опытом как консультанты и специалисты. У меня есть парни разных специальностей: инструкторы по стрельбе, снайперы и сапёры, инструкторы тактической медицины, командир группы эвакуации. Я пришёл в ДОСААФ к начальнику:
Мы готовы бесплатно на выходных приезжать на полигон, где тренируют новобранцев, и делиться опытом.
Но нам ответили: не надо.
На большинстве полигонов работают хорошие инструктора, но их знания — это Афган и Чечня. А сегодня воюют совершенно по-другому. Например, позиция для стрельбы лёжа. По всем учебникам ноги кладут вилкой для упора. Это неправильно, ноги нельзя разводить. Внутри бедра идёт артерия, а у нас 80 процентов сейчас — это осколочные ранения. Лёжа можно получить вовнутрь осколок и с большой вероятностью погибнуть. Я сам вытряхивал осколки из подошв берц неоднократно. У меня в бедре засел осколок рядом с костью, а если бы были разведены ноги, то он пошел бы внутрь и я бы скорее всего умер. Элементарная вещь, но кто едет на СВО, не знают этого. Ладно там, ближе к Донецку и Луганской области попадутся толковые инструктора, объяснят. А если нет?
— Надо готовиться к приёму парней с фронта: инвалидов с расстройствами психики. Они должны дома почувствовать хоть какую-то заботу о себе, а не приходить в МФЦ или ещё куда-то и слышать: "Ты, дурак, всё перепутал, тебе этого не положено". Они мечутся. В Фонд защитника Отечества приходишь: "Мы можем вам предложить работу дворником". Надо тебе в больницу на реабилитацию: "Ну, можем вас положить". Спрашиваю: "А что я буду есть в это время? А моя семья?" — "Ну, не знаю". Мне вот удалось только билетики на концерт получить. И то потом выяснилось, что концерт был бесплатный и просто публики не хватало. Никому ветераны не нужны. А должна быть дорожная карта по их реабилитации. Пришёл человек — его должны встретить, с ним надо работать — узнать, что ему нужно, чем помочь его семье. Тогда он не будет озлобляться. А когда он приходит к этим чиновникам с мордами-кирпичами, а те его просто пинают, то он с нарушенной психикой и наличием пары автоматов и гранат просто закричит: "Да гори оно всё синим пламенем!" — и начинает палить. Так и будет. С Афгана, Чечни парни приходили и тоже бабахали с РПГ, но тогда такой контингент был намного меньше, и оружие — за границей. А сейчас контингент намного больше, и оружие — на нашей территории. И бабахать будут реально.
У меня есть друг, его очень сильно оскорбили, он приготовил мину, вставил туда фейерверк с фитилём и приехал взрывать коттедж обидчика. Хорошо, что он до меня дозвонился. Я 5 часов с ним разговаривал как психолог. И про фронт с ним поговорили, и про жизнь. Он мне выговорился, выплакался. А если бы не состоялся разговор, он взорвал бы этот коттедж. А он на фоне многих моих друзей ещё очень адекватный, нормальный парень. Не бухает, не употребляет наркотики. А другие мои знакомые не стали бы ни с кем советоваться, они бы просто взорвали. И это нас ждёт. Вернувшихся с войны пока ещё мало. А станет в двадцать раз больше. Если бы на моём месте оказался такой неадекват и его дочку и жену забрали в полицию, он бы уже поехал и снарядом подпёр дверь в 28-й отдел. На войне у человека обостряется чувство справедливости: ты уже на всю ложь и гниль, на неправоту реагируешь резче, чем раньше. Я, когда в форме или с шевронами иду, не перехожу на красный свет. Максимально ничего не нарушаю, стараюсь даже курить в определённых местах. Но и от остальных я требую того же. И надеюсь, что люди, особенно наделённые властью, будут со мной честны.
Представьте, приходит парень с фронта: если у него не было ранения, за которое он получил большие бабки, то он привезёт 200-300, ну 500 тысяч. Деньги кончатся месяца через 2-3. Куда деваться крепкому парню, имеющему боевой опыт да ещё, возможно, с нарушенной психикой? Начнётся рэкет, передел собственности, появятся ОПГ. Поток оружия к нам сейчас идёт большой — и отследить его невозможно. Привозят кто для себя, кто – на перепродажу. С одной стороны, у нас могли бы отработать систему реабилитации. Но пока только пилят бабки. Пока ветераны, зэки не придут к чиновникам в хату и не начнут из их толстых задниц вытрясать деньги, они не начнут думать. А это случится. Нас, вагнеровцев, всего 25 тысяч. А всех ветеранов СВО будет 500 тысяч. Половина будет вооружена. Гражданская война будет. Они тут с ума сойдут, не будут знать, куда прятаться. Сейчас в нас тыкают: "А вот ваш вагнеровец опять что-то сотворил". Но когда все придут с войны, преступлений будет огромное количество и без вагнеровцев.
Пока одни умирают, другие кайфуют
— Как вы сами реагируете на реплики о том, что зря повыпускали зэков из тюрем на СВО?
— Почему-то к нам самим с такими претензиями не подходят и в лицо этого не говорят. А я мог бы ответить: надо было таким людям самим собраться и идти на фронт, а мы бы по телевизору смотрели, как доблестно они воюют. Не от хорошей жизни государство начало набирать заключённых. Во-первых, мы дешевле, во-вторых, нас не жалко. Говорят, что сейчас много добровольцев, но с ними сложнее. Сегодня прапорщик может написать жалобу прокурору, и тот будет обязан проводить проверку по любой ерунде. Прапорщик может написать: "Нам не предоставили дров, а командир – урод". И командир, на которого написали, должен будет писать отписку, объясняя, почему нет дров — например, потому что мы в поле, нас обстреливают и сюда ни один грузовик с дровами не доедет. А если их во взводе 30 человек и 15 из них напишут жалобы, то этот взвод 15 раз будут проверять! А могут военные и просто послать начальство и никуда не поехать. Не буду говорить, в какой конкретно десантной дивизии это произошло.
Кто-то говорит, что у военных на СВО большие зарплаты. Возьми своего мужа и туда отправь, пускай он зарабатывает эти большие зарплаты. Контрактник получает 200 тысяч, только находясь на передовой, а когда он попадает в госпиталь, то его зарплата — меньше 50 тысяч. А на передовой он может пробыть месяц или меньше и получить ранение. А меньше месяца на передовой — это уже 100 тысяч. И возвращается он одноногим, получает свою выплату 3 миллиона, в Питере этих денег даже на покупку квартиры не хватит.
— Нет ощущения, что у нас две страны: одна воюет, другая не замечает войны?
— Да, они как жили, так и живут. Танцуют, развлекаются. Ну, где-то там воюют. Смотрят по ТВ шоу "Маска", "Наши в Африке" с [Ольгой] Бузовой. Так посидишь, поглядишь: "Да нормально всё! В Курске стабилизировалось. Гоним развлекуху дальше". Но дальнобойное западное оружие уже на Украине, и разрешение на его использование есть. А среди целей: первая — Москва, вторая — Питер. И когда сюда прилетит, сложит какую-нибудь высотку, тогда, может быть, люди увидят, что война уже здесь.
Смотришь ленту ВКонтакте: тут люди умирают, а тут кайфуют. День назад видел: этот рэпер, лысый качок Джиган с семьёй то ли на Багамах, то ли на Бали отдыхает за 20 миллионов. Я не люблю считать чужие деньги, но когда ты смотришь пост с нашими ранеными, а потом дальше идёт пост вот с этим довольным Джиганом на море, становится немного не по себе. У кого-то вся жизнь — бизнес, отдых. Не удивлюсь, если окажется, что есть и такие, кто вообще не знает, что в стране идет война.
— Как её выиграть?
— Силой духа. Мы по-любому победим. Мы же русские.
— И огромными жертвами, как всегда?
— Как без этого! Но победим по-любому. На Донецком направлении парни километрами территорию освобождают. С Курском разберёмся — подъедет народ, технику подтянут. Обидно, что всё получилось через одно место. Но думаю, уже в этом году там всё можно закончить.
Я недавно видел фото, там мужик смотрит в окно, а рядом медведь стоит огромный, головы на две выше, обнял его, лапу положил на плечо и тоже стоит в окно глядит. Реальное фото, мужик спас маленького медвежонка, выкормил. Медведь вырос и так же приходит в гости, доброту помнит. Таких не победить. За нами семьи, за нами дети. Страна большая, но отступать некуда.
Свежие комментарии