В начале января 1943 года было принято окончательное решение – десанту в районе Новороссийска быть. С выбором командира группы командование колебалось недолго. Опыт дивизиона сторожевых катеров, опыт диверсионной деятельности и ведения боя малым числом при постоянном маневрировании, опыт боя в окружении и десанта в незнакомой местности – всё это предопределило кандидатуру Цезаря Куникова как командира. Однако, эти же причины способствовали тому, что Куников стал командиром не основного десанта, а десанта отвлекающего, чья судьба всегда незавидна. Но, верно, только в нём и мог раскрыться весь талант и опыт Цезаря, который и позволили в итоге десанту выжить и закрепиться на крохотном плацдарме.

Сразу после того как Куников официально стал командиром отвлекающей группы, он, не теряя времени, начал собирать свою маленькую армию. Он буквально аккумулировал вокруг себя будущих «малоземельцев» - из бывших подчинённых 3-го БОУ и артиллеристов прославленной батареи Зубкова (батарея №394), из разведчиков Новороссийской ВМБ и связистов штаба базы и т.д. и т.п. Даже начальником штаба «куниковского» десанта стал недавний преподаватель офицерских курсов Фёдор Котанов, уставший от прозябания на этой должности после боёв в Севастополе и полученной там же контузии. Он сам пришёл в отряд и, после личной беседы с командиром (а Цезарь беседовал практически с каждым бойцом), был принят.

Фёдор Котанов

Но более всех своим появлением привлёк внимание краснофлотец Павел Потеря. Как позже вспоминал Николай Старшинов (политрук роты разведки НВМБ, после политрук десанта), Павел вызвал волну недоумения среди разведчиков, зачисленных в отряд Куникова, притащив с собой станковый «Максим». Разведка НВМБ пользовалась более легким ручным пулемётом ДП. Но Потеря и слышать ни о чём не хотел. Как оказалось, это был тот самый пулемёт, который лично Цезарь Львович отбил у ростовских музейщиков. Георгий Холостяков же упоминал в своих трудах, что Куников лично добился того, чтобы «Максим», как старый друг, никогда не покидал своих друзей по Приазовью и Дону. Военная ностальгия, быть может, не понятная сейчас.

Павел Потеря

Отряду Куникова под штаб и кубрики отвели несколько домиков у Тонкого мыса Геленджика, как раз по соседству с разведкой базы. Несмотря на это отряд всё ещё находился на «нелегальном» положении, так как не проходил ни по одному приказу, хотя командир продолжал его формировать.

Наконец, к 10 января 1943 года отряд особого назначения (теперь уже официально обозначенный) был окончательно сформирован. В отряд было зачислено 190 краснофлотцев, 70 старшин и сержантов, 16 офицеров командного и политического состава. Десант был разделён на 5 боевых групп. Куников уже тогда прекрасно представлял специфику малочисленного отвлекающего десанта на скалистой пересечённой местности, который непременно рассыплется на несколько частей с соответственными проблемами связи. Поэтому командирами групп назначили людей не только, как говорится, проверенных, но и достаточно самостоятельных в принятии решений:

- лейтенант Антон Бахмач, участник обороны Одессы, с сентября 1942 года комроты в боях в Новороссийске;

- лейтенант Василий Пшеченко, комвзвода разведки морской пехоты под Ленинградом, после офицерских курсов – комроты разведки НВМБ, участник разведывательных и диверсионных операций в тылу противника на Тамани;

- лейтенант Григорий Слепов, участник оборонительных боёв на Керченском и Таманском полуострове, в боях в Новороссийске стал командиром роты;

- старший лейтенант Алексей Тарановский, комроты в составе бригады морской пехоты участвовал в боях на Керченском полуострове и при обороне Новороссийска;

- младший лейтенант Сергей Пахомов, командир миномётного взвода полка морской пехоты участвовал в обороне Новороссийска.

Но для Цезаря это не было даже и половиной дела по подготовке отряда. Как и прежде, на Тамани, Куников чувствовал нервные импульсы фронта, а поэтому осознавал, с чем столкнётся. В предельно короткие сроки он создал такую «школу» обучения десантной специфики боя, которую бойцы отряда вспоминали как «самую беспощадную».

Яхт-клуб, кстати, на заднем плане Мемориал "Малая Земля"

Погодные условия юга нашей Родины, вопреки обывательским мечтам о тёплой зиме, мягко говоря, далеки от идеальных, особенно в районе Новороссийска. Температура здесь нередко падает до -20 градусов. Часто выпадает ледяной дождь, мгновенно застывающий на любой поверхности плотной коркой. Явление забавное… первые пять минут. Но, когда лицо становится ледяной маской, а земля жёстким скользким панцирем, сеющим переломы и вывихи, становится не до веселья. Только на моей памяти Суджукский лиман (в народе его ласково именуют «лиманчик», один из районов высадки десанта) более 10 раз покрывался толстым льдом, а сама Цемесская бухта уже на памяти моего деда дважды замерзала. Ежегодные шторма зимой превращают набережную в ледяное царство. А главное, гордость и наказание Новороссийска – «Бора», ледяной северо-восточный ветер, порывы которого достигают фантастической скорости – 100 метров в секунду.

Ледяные торосы у новороссийской набережной

В таких условиях января и предстояло учиться (главное – и десантироваться) отряду Цезаря Куникова. С первых же дней бойцы отряда тренировались преодолевать прибрежные скалы, приноравливались ходить по обледеневшим оврагам, пробираться сквозь плотный низкорослый колючий кустарник и «с ходу» брать любые препятствия на пересечённой местности. Каждый морпех был обязан владеть приёмами рукопашного боя и навыками применения холодного оружия, тех самых клинков из «цеха ножей» Куникова. Бойцы десанта в таком же порядке изучали азы минного дела, в частности навыки определения минных полей, и основы оказания первой медицинской помощи.

Проводились систематические тренировки по десантированию «на скорость». Десантники регулярно принимали ледяные январские ванны в Геленджикской бухте, высаживаясь на берег с катеров. Когда же отвлекать катера базы от непосредственных задач стало невозможно, Цезарь приказал соорудить «тренажёр» десантного катера из камней и земли в натуральную величину на суше, чтобы отработать действия морпехов до автоматизма даже в полной темноте. И это не фигура речи. Так, обладая педагогическим талантом, Куников внедрил соревновательный дух. И его морпехи вскоре тягались не только на время выполнения задачи, но в азарте принялись завязывать себе глаза перед этим.

В те дни Цезарь заметил, что большинство морпехов не приучены к портянкам, более того вся форма одежды не годилась для десантирования в предлагаемых условиях. Вскоре бойцам выдали шерстяные носки, ватные фуфайки, ватные штаны и шапки-ушанки. При этом Куников приказал всем поголовно ватные штаны плотно заправлять в армейские сапоги и никак иначе. По опыту Приазовья Цезарь знал, что, даже после невольного купания, таким образом заправленные штаны препятствовали скорому проникновению воды. Учитывая погодные условия, опасения гибели бойцов от переохлаждения были ненапрасными. Так и сформировался узнаваемый образ «куниковского» десантника.

Цезарь Куников в той самой "десантной" форме

Куников добился того, чтобы отряду предоставили для изучения разнообразное вооружение противника: трофейные немецкие пулемёты, автоматы, карабины (естественно с боезапасом к ним), а также немецкие гранаты. Несмотря на должность и звание, Цезарь приказал всем, от связиста до санинструктора, изучать всё имеющееся в отряде вооружение, вплоть до стрельбы из ПТР. А так как в отряде состояли и девушки (Мария Виноградова, Надежда Лихацкая из медслужбы; Анна Бондаренко, Зинаида Романова – из разведки, список неполный), можно только представить насколько контрастно выглядели эти стрельбы, когда Надежда косила мишени из ДП, а рядом стрельбу из Mauser 98k вела, скажем, Аня Бондаренко.

Пробивная натура Цезаря, вкупе с талантом доходчиво и без раздражения объяснить свою точку зрения и доказать её верность, позволили отряду обзавестись на время учёбы собственной артиллерией. Немецкие трофейные орудия калибром до 75 мм стали ещё одним «тренажером» в основном для группы Сергея Пахомова, знакомого с артиллерией по месту прошлой службы, как и некоторые бойцы его группы.

75-миллиметровая немецкая PaK-40 в музее Новороссийска. Дуло поникло...

Бывалые офицеры поражались работоспособности командира отвлекающего десанта. Катастрофически быстро утекающее время до высадки, Куников использовал максимально. Чтобы его бойцы в забытьи усталости, как это часто бывает, не забыли полученные знания, он лично составил «памятку десантника» - небольшой сборник предельно кратких советов и наставлений. В нём он суммировал, как свой собственный опыт, так и опыт людей, с коими довелось общаться. Ведь Куников и сам не переставал учиться.

Чем дольше продолжалось обучение, тем явственнее командование понимало, что для «куниковцев» взять плацдарм - задача решённая, вопрос состоит лишь в его удержании. Поэтому, когда в очередной раз Куников явился к контр-адмиралу Холостякову с предложением организовать второй эшелон десанта, его приняли. Более того все подготовительные и тренировочные занятия личный состав второго эшелона должен был проходить по «куниковской» программе. Холостяков дал «добро», к тому же функции ПДО участков вновь переходили к подразделениям НКВД, а значит, освобождался личный состав. В состав второго эшелона вошли усиленные до двухсот человек роты от трёх БОУ – капитана Ивана Ежеля, старших лейтенантов Ивана Жернового и Василия Ботылева.

Георгий Холостяков

25 января Георгий Холостяков докладывал командующему флотом Филиппу Октябрьскому о готовности отряда Цезаря Куникова и обеспечивающих десантирование кораблей, а также береговой артиллерии. Однако командование флота оттягивало сроки десанта, и приказа не последовало. Нервное напряжение нарастало, бойцы, как и сам командир, жили ожиданием приказа и тренировками. 2 февраля 1943 года Холостяков повторил доклад о готовности…

3 февраля в утренних зимних сумерках Цезарь Куников получил письменный приказ – отвлекающий десант должен высадиться в районе Станичка – рыбзавод (ныне район Суджукской косы и до бульвара Черняховского), в 15 км от основного десанта, отделённый от него горой Колдун и эшелонированной обороной немцев.