Если верить утверждениям некоторых зарубежных и российских СМИ, в Пекине, мягко говоря, не стремятся впредь переплачивать за российские газовые поставки и, учитывая растущую зависимость РФ от импорта и реэкспорта из Китая, оказывают «естественное» давление на российскую сторону по вопросам цен на газ и на другое экспортное сырьё (с учётом весьма дешевых и растущих трубопроводных газовых поставок из соседних Мьянмы, Туркменистана и Узбекистана, а также сравнительно дешевого СПГ из близлежащих Малайзии, Индонезии, Брунея, Папуа-Новой Гвинеи).
Ввозится сжиженный природный газ и из Австралии, США, Катара, причём промышленное и энергопотребление газа в Китае с начала 2020-х активно смещается в пользу СПГ. Вдобавок, Китай еще с 1970-х годов занял место в ряду крупнейших производителей и потребителей биогаза. Потому рассчитывать на неизбежную, тем паче растущую зависимость КНР сугубо от российского энергетического сырья, мягко говоря, слишком рискованно.
Как утверждает со ссылкой на три «осведомлённых источника» британская Financial Times (ссылающейся на), в переговорах по «Силе Сибири-2» Китай требует цен, близких к внутрироссийским, отказываясь гарантировать желаемые российской стороной объёмы закупок. В Москве опасаются, что Пекин может потребовать слишком высоких скидок, и условия станут для «Газпрома», и без того переживающего непростые времена, совсем уж невыгодными. Отмечается, что у российских газовых компаний маржа от внутренних продаж очень низкая: исторически они специализировались на экспорте («Газпром» – на поставках в Европу, НОВАТЭК – на экспорте сжиженного природного газа) и выработке конденсата. Даже если цена, выставленная Пекином, окажется немного выше регулируемых внутренних тарифов, у того же «Газпрома» едва ли будет стимул строить дорогостоящий трубопровод в Китай, к тому же без гарантированных объемов закупок.
Ничего удивительного в прагматичной позиции Пекина нет. Хотя бы потому, что по данным китайских источников, из-за ужесточающихся санкций против РФ, так называемый «параллельный» импорт, допускающий ввоз любой продукции, причем по низким ценам и без указания страны производства и параметров самого товара, идёт во многом либо из Китая, либо через его территорию. Доля же в этом импорте / реэкспорте западных подсанкционных товаров (в основном, высокотехнологичных) достигает, в целом, не менее 35%.
Кроме того, импорт в РФ китайских высокотехнологичных товаров и товаров массового потребительского спроса за 2022 – первое полугодие 2024 гг. возрос, в целом, более чем вдвое. А вот в структуре российского экспорта в КНР доля сырьевой продукции (включая невысокотехнологичные полуфабрикаты) превышает 70% к настоящему времени, что подтверждают и российские источники. Причем лидируют в темпах роста таких поставок из РФ, в основном, нефть, газ, лесоматериалы, зерновые, рудно-металлургическое сырье.
В такой ситуации неудивительно, что Пекин стремится, что называется, «играть первую скрипку» во взаимосвязях с РФ – по крайней мере, в торговых.
Вполне можно согласиться с финансовым аналитиком Иваном Даниловым: «Пока у России нет ни одного способа воздействия на КНР, который бы нам самим не сделал больно. У КНР способов воздействия на нас, сравнительно безболезненного для себя, - вагон. При том, что на КНР теперь приходится примерно половина российского нефтегазового экспорта, чем и пользуется китайская сторона».
Как показывает давняя общемировая практика, зависимость страны от экспорта сырья и, тем более, рост этой зависимости позволяет импортерам манипулировать этой зависимостью, что чревато и внешнеполитическими последствиями.
Немаловажно, в этой связи, и то, что к настоящему времени доля РФ во внешнеторговом обороте КНР не превышает 4%, в то время как доля ЕС, США и Японии с Южной Кореей – соответственно 13, почти 12 и (в целом) 11%. Поэтому от проблем с «Силой Сибири-2» внешнеэкономические позиции КНР едва ли зависят…
P.S. В марте-апреле переводы в Китай почти не осуществлялись, однако ситуация изменилась после поездки Владимира Путина в Пекин, выяснили «Известия». По словам предпринимателе, теперь с российским бизнесом стали напрямую работать небольшие китайские региональные банки, почти не имеющие международного бизнеса с недружественными России странами. Соответственно, такие структуры менее уязвимы перед вторичными санкциями.
С мая снова стали проходить ранее блокировавшиеся платежи за электронику. Прежде все транзакции шли через крупных игроков, однако после ужесточения контроля со стороны американского финансового ведомства целый ряд китайских финансовых организаций отказался принимать юани из РФ, что породило вполне обоснованную тревогу за устойчивость российско-китайских финансово-экономических связей.
Впрочем, уже тогда, с учётом уровня политического диалога, было мало сомнений, что выход будет найден. И вот теперь российские компании пришли к договорённостям о приёме платежей пока с шестью небольшими кредитными организациями Китая (операции проходят в юанях). Кроме того, возобновил прием транзакций в национальных валютах из России Bank of China, один из крупных китайских банков.
Рост числа региональных игроков, открытых к сотрудничеству с Россией, сократит сроки проведения платежей, отметили опрошенные изданием представители рынка. Однако у подобных организаций выше комиссии, да и работают в ними не все китайские предприятия. Поэтому в качестве альтернативы китайские компании начинают открывать в России представительства и принимать рубли.
Алексей Балиев
Свежие комментарии