Главной целью штабы стран полагали нанесение практически одновременных ударов на всем протяжении линии боевых действий - во Франции, в Греции, в России, на Ближнем Востоке - с целью заставить врага растащить свои резервы, не дать сконцентрировать силы на одном направлении и серией наступлений измотать его полностью, чтобы Центральные Державы рухнули к ногам Антанты. Как созревшее яблочко. И Российской Императорской армии в этих планах отводилось огромное внимание.
И в этих громадных и весьма амбициозных планах Юго-Западному фронту Брусилова отводилось очень скромная роль вспомогательного удара. Отчасти это оправдывалось отсутствием существенного превосходства в силах над противником - все резервы ушли двум другим фронтам. Отчасти всему виной был резкий характер самого Алексея Алексеевича, разосравшегося со всеми, начиная от императора и заканчивая командующим соседним фронтом. В общем, никто от него ничего и не ожидал.
И вот тут началось СТРАННОЕ. У Его Императорского Величества Николая Второго, равно как и у начальника штаба ставки генерала Алексеева, начались заскоки. Общая дата наступления должна была быть назначена всеобщим совещанием представителей сторон ориентировочно на конец июня-начало июля. Однако 11 мая генерал Алексеев прислал телеграмму с вопросом о готовности фронта к наступлению в ближайшее время. Мол, итальянцев нужно спасать. Брусилов ответил, что весь фронт может атаковать уже 19 мая, но для этого потребуется взаимная помощь Эверта, чтобы тот оттянул на себя часть резервов. Еще через пару часов выяснилось, что Западный фронт не сможет закончить сосредоточение и наступать раньше 1 июня. Юго-Западному же предстояло сделать это 22 мая, на полторы недели раньше.
Окей, генерал Брусилов берет под козырек и ускоряет подготовку. Полторы недели - срок достаточный для того, чтобы отвлекающий удар достиг своей цели. Немцы перебросят резервы, остановят наступление... а тут, как снег на голову, основной удар Западного фронта, который уже останавливать нечем. Все довольны, все смеются. Но творческий гений полководческого таланта Николая Второго требовал куда более глубокой реализации. И в ночь с 21 на 22 мая, перед самым началом наступления, генерал Алексеев от имени императора передал приказ об отмене. Мол, наступление переносится на 27-е число, срочно изменить план наступления с вашего на классический удар по шверпункту и передислоцировать войска в соответствии с планом. Брусилов потребовал разговора с императором. Однако тот уже спал и Алексеев предложил перенести разговор на утро.
И вот это вот все было высказано Брусилову в НОЧЬ ПЕРЕД НАСТУПЛЕНИЕМ. Когда любой перенос, любая отмена внесет такую сумятицу и разложение в войска, сколько эсеровским или большевистским агитаторам за неделю не добиться. Потрясающая компетентность командования, что императора, что его начальника штаба.
Впрочем, разговор наутро уже не случился. Началась артиллерийская подготовка, которая ознаменовала собой старт 4-й Галицийской битвы, более известной как Брусиловский прорыв. А Эверт обосрался. Вместо полномасштабного наступления он через 3 недели родил одну-единственную операцию, в которой угробил в обмен на немецкую дивизию полноценную армию и поднял лапки, мол, сделал все, что мог. Дебил.
Автор - Александр Викторов
Свежие комментарии