ФОТО: PATHDOC / SHUTTERSTOCK.COMПережить Великую Отечественную, голод, тяжёлые послевоенные годы – и остаться без помощи из-за того, что в эпоху ковида ты человек второго сорта. Такого мрачного будущего Нина Игнатьевна представить себе не могла даже в годы блокады Ленинграда. Формализм и следование протоколам, как оказалось, могут быть пострашнее немцев.
90-летняя Нина Игнатьевна из Выборга уже долгое время борется с онкологией. За этой бедой пришла другая: на фоне рака развился асцит (скопление жидкости в брюшной полости). Жидкость скапливается в брюшной полости, а её количество может достигать 25 литров. Таким пациентам, как Нина Игнатьевна, бывает сложно, а иногда и вовсе невыносимо передвигаться, более того – очень и очень непросто даже дышать.
"С такими болезнями я жить не могу"
Нина Игнатьевна стояла в очереди на операцию, но результаты анализов огорчили ещё больше – у бабушки подтвердился коронавирус. Ей сообщили, что операция переносится на неопределённый срок.
Боль не стихала, и бабушка поняла, что её жизнь – в её руках. То, что она проделала, хирурги называют "лапароцентезом". На деле всё было не столь высокопарно: Нина Игнатьевна взяла нож, сделала на животе разрезы, чтобы вывести жидкость, а на случай, если острый момент плавно перетечёт в печальную новость для родственников, оставила им на недобрую память об отечественной медицине записку.
Дорогая и любимая доченька, любимые мои внучата! Если сможете, простите меня за такой поступок, но с такими болезнями я жить не могу. Мне очень больно и тяжело. Люди, не вините дочь, она у меня хорошая. Целую всех вас, ваша бабуля,
– тетрадный листок с последними словами Нины Игнатьевны обнаружила фельдшер скорой помощи Виктория Шутова, приехавшая спасать "пожилую женщину с резаными ранами живота".
ПРОЩАЛЬНАЯ ЗАПИСКА НИНЫ ИГНАТЬЕВНЫ. СКРИНШОТ ИЗ INSTAGRAM ВИКТОРИИ ШУТОВОЙ
После того как Нину Игнатьевну доставили в больницу, на своей странице в Instagram фельдшер разместила пост (смелый по нынешним временам поступок!), чтобы разыскать врачей, которые смогли бы помогать блокаднице после того как в больнице ей зашьют раны. О том, чтобы вылечить бабушку, речь уже не идёт, отмечает Виктория, ей нужно помочь без мучений провести оставшееся время. За 13 лет работы на скорой медик повидала достаточно, но даже она не могла представить, что в XXI веке пожилой человек дошёл до такого отчаяния, что решился повторить опыт хирурга Леонида Рогозова, собственноручно удалившего себе аппендикс.
Старики являются лакмусовой бумажкой общества. И если в мирное время старики сами себя оперируют – это беда. Благодаря бабуле мы живём в мире без фашизма. Теперь главное – не стать фашистами самим,
– считает Виктория Шутова.
Врача не дождаться
Несмотря на ожидание операции, Нина Игнатьевна считается уже паллиативной больной: вмешательство должно было лишь уменьшить её страдания, но никак не вылечить. А ситуация с паллиативной помощью в Выборге, оказывается, – из рук вон. На весь город (75 тысяч постоянных жителей плюс неизвестное число мигрантов) – лишь один подобный кабинет, в котором трудится единственный врач. При этом, по подсчётам директора благотворительного медицинского частного учреждения "Хоспис на дому" Екатерины Овсянниковой, в Выборге ежегодно нуждаются в помощи порядка 2000 людей, которые живут со смертельными и неизлечимыми болезнями.
Загруженность единственного специалиста колоссальная: понедельник – пятница с 8 до 11 – приём пациентов, с 11 до 16 – обслуживание по вызовам на дому и каждую третью субботу месяца – приём с 9 до 12.
Следите за руками: за год специалист может сделать 1976 визитов. Но пациентов - 2000. А чтобы говорить о хоть каком-то качестве помощи, мы должны сделать в среднем 8 визитов к каждому пациенту и его близким. По расчётам – 16 000 визитов в год. Но даже чисто технически больше 1976 не получится,
– подытоживает Екатерина Овсянникова.
Зловещая тень оптимизатора медицины Татьяны Голиковой закрывает солнце от двух тысяч жителей Выборга.
"Все ресурсы бросают на ковид"
Впрочем, только ли Выборга? На фоне пандемии получить любую медпомощь в Ленинградской области исключительно сложно: в зависимости от загруженности больниц плановые операции нередко переносятся на неопределённое время. Даже не получи бабушка положительный тест на коронавирус, процедуру всё равно могли передвинуть, считает Василий Шуров, главный врач "Клиники доктора Шурова":
Хроникам, например, которые ложатся на подлечивание, вообще отказывают. Больница сейчас крайне опасное место: можно схлопотать коронавирус, приехав лечиться от чего-то другого. Поэтому и онкологических пациентов переносят, и срочная хирургия стала проблемой. Медики все ресурсы бросают на лечение ковида. Всё очень осложнилось: даже элементарно компьютерную томографию сделать – большая проблема, потому что все эти мощности перегружены. Ну и тут вопрос приоритетности: человек, который, скажем, задыхается и вот-вот умрёт – он более приоритетен, чем человек с опухолью, который тоже скорее всего умрёт, но не прямо сейчас. Второго, условно говоря, можно задвинуть, а потом руками развести: мол, извините, неоперабельно. Как хочешь, в общем, так и крутись. Что уж говорить про паллиативную помощь – у нас с ней всегда была беда. И сейчас эта беда ещё больше.
Впрочем, после огласки место для блокадницы всё же нашлось. В комитете по здравоохранению Ленобласти говорят, что сейчас женщина находится в надёжных руках.
"Сейчас ей оказывается вся необходимая помощь. Врачи стараются максимально облегчить её состояние. Мы проводим проверку по данному факту", – сообщили в комитете по здравоохранению.
Это Царьграду подтвердила и Виктория Шутова:
Бабуля в больнице, с ней всё хорошо на данный момент. Врачей нашли.
Что с того?
Не может быть такого, чтобы никто не понёс ответственность за вопиющее, не побоимся этого слова, преступление. Разумеется, глава комитета коммуникаций области Екатерина Путронен попросила не обвинять никого (имея в виду в первую очередь собственное руководство) в произошедшем и назвала ситуацию "трагическим стечением обстоятельств". Но в управлении СК по Ленинградской области пиарщице не поверили и возбудили уголовное дело – следователи заподозрили, что неназванные медицинские работники поставили под угрозу жизнь и здоровье Нины Игнатьевны.
Может быть, и так – следствию виднее. Но чтобы совершить преступление, медицинские работники для начала должны попросту существовать. А их нет. Уволили. Сократили. Оптимизировали. Перебросили на ковид.
Может быть, спросим уже с организаторов?
Свежие комментарии