Волго-Донской канал в фокусе внимания натовских экспертов

Аналитики Центра каспийской политики (США) рекомендуют НАТО обращать больше внимания на Волго-Донской канал, связывающий Россию и Иран и Каспийское море с Черным (через Азовское). Янки раздражены тем, что по каналу перемещаются военные и гражданские грузы между двумя странами, что снижает эффект от антироссийских и антииранских экономических санкций.

Это, в свою очередь, позволяет Москве и Тегерану получать прибыль в твёрдой валюте и инвестировать в развитие ВПК и армии и осуществлять взаимные поставки вооружений. Канал также позволяет судам избегать досмотров третьими странами и перемещаться, что называется, «в тени».

Западная печать стала чаще писать о Волго-Донском канале после начала СВО. По её мнению, Россия использует внутреннюю водную сеть для транспортировки дронов и боеприпасов из Ирана. Канал также служит удобной артерией для перемещения торговых и военных судов из Каспия в Азовское море и оттуда в Чёрное. Из Чёрного моря пролегает путь в Средиземноморье к берегам стран НАТО – Франции, Греции, Италии, Испании. Это подрывает гегемонию коллективного Запада в Мировом океане, так как Средиземноморье – это путь в Атлантику, к берегам Нидерландов, Бельгии, Великобритании, США, Канады, т. е. государств, не привыкших к появлению у своих морских границ иностранных военных судов. Эти государства привыкли сами бороздить морские просторы за тысячи миль от родного берега и не желают позволять это другим.

Схема Волго-Донского канала

Из-за Волго-Донского канала затрудняется также реализация проекта Великой Румынии, который Бухарест вынашивает на протяжении последних десятилетий и предпринимает системные шаги для его реализации. Например, Национальный день Румынии в ознаменование 106-й годовщины захвата румынами Буковины и Бессарабии (сейчас Черновицкая и Одесская обл. Украины) праздновали не только в Румынии, но и в Черновцах, где румынская диаспора заявила, что полностью чувствовала себя свободно только при румынской власти. В празднествах принимали участие представители консульства Румынии в Черновцах, что указывает на неприкрытое желание Бухареста превратить Черновцы в румынские Чернауци.

Румыния была «великой» всего с 1918 по 1940 год, когда вышеупомянутые регионы были возвращены в состав советской Украины в ходе Освободительного похода Красной армии. В ХХ в. Бухарест хочет видеть Румынию опять «великой» и нацелен на поглощение Молдавии, Буковины и Бессарабии. Эти регионы стратегически связаны с каналом Дунай – Чёрное море и служат сухопутными плацдармами для уплотнения румынского присутствия на Дунае и в Чёрном море.

Всё бы хорошо, да у России есть Волго-Донской канал, который не позволяет закупорить Чёрное море для российского флота, превратив его во внутренне море НАТО. При таком раскладе монополия Бухареста на господство в Черноморском регионе остаётся неполной, а самоидентификация румын как морской нации вызывает ещё большую улыбку. Этим и вызвано определение России в стратегии национальной безопасности Румынии как врага № 1. Чтобы Румыния поднялась, Россия должна упасть, но она умело избегает изоляции, в какую её силится загнать Запад.

Волго-Донской канал – один из маршрутов России во внешний мир. Это артерия, обеспечивающая сообщение Чёрного, Азовского и Каспийского морей с Балтийским. Москва может перебрасывать малые ракетные катера между Балтикой и Каспием. На Каспий перенесены испытания российских новых кораблей, сюда перемещена часть судов Черноморского флота из Севастополя, более уязвимого для атак украинских безэкипажных катеров и дронов. С учётом проведения СВО это немаловажно.

Румынское издание Defense Romania, специализирующееся на военной тематике, называет Волго-Донской канал одним из важнейших маршрутов российской армии. У НАТО нет рычагов воздействия на Россию и Иран в данном регионе. У альянса нет здесь военных баз, развёртывание здесь его военного присутствия исключено, в то время как Китай помогает России проводить дноуглубительные работы на Волге, что в перспективе повысит значимость Волго-Донского канала. И это заставляет Бухарест бесноваться.

В такой ситуации НАТО намерено сблизиться с Казахстаном и Азербайджаном для контроля над каналом. Внятного видения того, как это может быть осуществлено на практике, у западных стратегов нет. Ведь эти две страны, как и Россия, а с ними – Иран и Туркменистан объединены Конвенцией о правовом статусе Каспийского моря, которой запрещается в регионе какая-либо военная деятельность иных государств. Заставить Казахстан и Азербайджан досматривать российские суда на предмет перевозки подсанкционной продукции не получится. Каким должен быть механизм контроля над перемещением российских или иранских судов на Каспии и через канал, неясно, и Запад видит, как цель-минимум, втягивание Астаны и Баку в орбиту своего влияния.

Казахстан и Азербайджан находятся на противоположных берегах Каспия и в случае установления над ними контроля НАТО могли бы перекрыть путь из российской акватории Каспия в иранскую, т. е. нарушить логистику между двумя странами.

Каспийская стратегия Запада делает ставку на Астану и Баку, какой бы сложной ни была её реализация на деле. Туркмения, тоже имеющая выход к Каспию, самоизолировалась от внешнего мира. Узбекистан, Армения – сухопутные государства. Запад хочет превратить Закавказье в очаг русофобии, отделяющий Черноморский регион от Каспийского. И превратить Среднюю Азию в такой же очаг.

В данном контексте весьма логично выглядит попытка США и ЕС организовать майдан в Грузии с целью смещения действующего правительства на более прозападное. Грузия – черноморская республика и могла бы служить плацдармом милитаристского давления на Россию на Чёрном море.

Будучи расположена напротив Румынии, Грузия выполняла бы роль опоры для румынских интересов, а они таковы: наладить транзит энергоресурсов из Средней Азии через Кавказский перешеек в порт Констанца. Рядом с ним расположены нефтеперерабатывающие заводы, способные производить нефтепродукты для перепродажи в страны Западной Европы. Дополнительно Румыния перевозила бы нефтепродукцию морем в итальянский Триест, откуда они попадали бы на рынки Австрии, Германии, Хорватии и т. д.

Это принесло бы Румынии колоссальные барыши и, самое главное, помогло бы наладить маршрут поставок энергоресурсов в обход России для ослабления экономических связей на послесоветском пространстве и срыва процесса евразийской интеграции. Автоматически это способствовало бы росту румынского влияния и снижению влияния России. Тем самым Бухарест повысил бы свою геополитическую ценность для США и ЕС в Юго-Восточной Европе, что является одной из предпосылок для завершения проекта Великой Румынии.

Стоит обратить внимание на активность Запада в Армении. Ереван идёт на сближение с Парижем, французские спецслужбы консультируют армянских коллег, речь заходила о поставках французского вооружения. Появление французов в южном подбрюшье России – попытка отыграть ситуацию с утратой французского влияния в Сахеле и приглашением правительствами Мали, Нигера, Буркина-Фасо, ЦАР российских военспецов для обучения местных вооружённых сил. Французы в Закавказье – месть за появление русских в Сахеле.

Таким образом, все три закавказские республики представляют для НАТО интерес в рамках стратегии по сдерживанию России. В Средней Азии наибольший интерес представляет Казахстан ввиду протяжённой границы с Россией и выхода к Каспию.

Усилившееся внимание НАТО к Волго-Донскому каналу, который ранее не фигурировал в экспертных прогнозах зарубежных аналитических центров, говорит о стремлении «сжать» Россию с двух сторон – запада и юга. У западных рубежей России альянс развязал кровопролитие на Украине. То же самое он хотел бы сделать у южных.