Мы продолжаем разговор о специфике наступления в условиях позиционной войны на Русском фронте Первой мировой (см. Проломить стену, не разбив голову. Ч. 1.).

Зачастую ситуация складывалась таким образом, что сила систематического огня противника требовала применить дополнительные средства инженерной подготовки атаки. Одним из таких средств были инженерные плацдармы, позволявшие скрытно сосредоточить войска перед непосредственным броском в атаку.

Инженерно-штурмовой плацдарм. Наставление для борьбы за укрепленные полосы. По указаниям и под редакцией командующего 5-й армией генерала от кавалерии Гурко. Изд. 4., Типо-Литография штаба Особой армии, 1916.
Другим являлась минная война – методическое разрушение позиций противника средневековыми методами. Для закладки мин предварительно рыли глубокий колодец, со дна которого в направлении к окопам противника вели минную галерею, во избежание осыпания земли обложенную изнутри деревянными рамами. В месте, намеченном для взрыва мины, отрывалось особое углубление, куда помещался заряд, называемый горном. Заряд закрывался землей и спустя некоторое время взрывался под ключевым пунктом позиции противника. Но и противник не сидел сложа руки – он также вел подземные галереи, прослушивал стук работы чужих минеров. Если ему удавалось под них подкопаться, он закладывал свой горн и взрывал неприятеля вместе с результатом его работы.

Именно поэтому минная война была трудна и рискованна. Противодействие неприятеля нервировало минеров и являлось причиной важных ошибок. Зачастую горн взрывался преждевременно и разрушал свои постройки и искусственные препятствия. Минная война велась в Карпатах, под Летценом, Иллукстом и на др. участках фронта. Довольно энергичная минная война велась весной 1915 г. на Варшавском участке во 2-й армии – была сделана попытка захватить участок у фольв. Могелы на р. Равке. Фольварк удалось занять после взрыва мины. Немцы ответили – и началась минная воина, которая очень нервировала войска, и в конце концов принесла обеим сторонах только потери - без ощутимого тактического успеха. А в марте 1915 г. в Карпатах, в боях за Цвинин, жестокий бой за каждый метр пространства шел на земле и под землей - взорвав первую мину в передовых окопах германского 3-го гренадерского полка, 17-го марта удалось утвердиться в подорванной части вражеского укрепления.

Учитывая тот факт, что в борьбе за укрепленные полосы на каждом рубеже, к которому войска выходили к ночи, приходилось создавать оборонительные линии для борьбы с контратаками противника, наступающий должен был обеспечить своих бойцов необходимым строительным материалом, проволокой, кольями и т. д.

На Русском фронте первые позиционные формы борьбы возникли уже зимой 1914/15 гг. – особенно ярко они проявились на польском ТВД (в боях на р. Бзуре), а также в Восточной Пруссии.

Попытки сторон применять тактические приемы, выработанные во время маневренной войны, приводили к большим потерям. Так, офицер Кавказской гренадерской дивизии поручик К. Попов вспоминал о боях на р. Бзура - притоке Вислы. Вброд река была не везде проходима и еще не замерзла. 8 декабря 1914 г. состоялся большой бой, в ходе которого переправившийся германский полк полностью был уничтожен, а 500 человек из его состава пленено. Но немцы вновь переправились – теперь у Брохова, и 237-му пехотному полку при поддержке 3 рот гренадер-эриванцев было приказано отбросить переправившихся немцев. Дистанция до германских окопов достигала километра, причем местность, по которой предстояло атаковать - была ровная как стол, за исключением нескольких заболоченных мест. Противник предчувствовал атаку – над головами русских регулярно жужжали одиночные пули. Когда началась атака – германская ракета осветила все поле... И начался огневой ад: винтовочный огонь и барабанная дробь пулеметов противника дополнились огнем артиллерии, бившей шрапнелью с противоположного берега реки. Но, невзирая ни на что, лавина русских бойцов ринулась вперед - стараясь как можно скорее преодолеть отделяющее от германцев расстояние. Поручик вспоминал ожесточенные лица своих бойцов, крики «ура» и стальную стену штыков. Сам он сжимал коченеющими от холода пальцами «Наган» и также мчался вперед. Но масса пехотинцев редела с поразительной быстротой – и уже были видны пламенные языки бивших пулеметов и линия вражеских окопов, окруженных каймой вспышек от винтовочных выстрелов. Новая ракета высветила следующую картину: человек 50 пехотинцев в нерешительности остановились у бруствера вражеского окопа. Кто-то с криком «ура» бросился вперед, его поддержали другие бойцы - и пали, скошенные пулеметным огнем. На поле все лежало – большинство людей, конечно, залегло. Германцы не прекращали огня, в небо непрерывно взмывали ракеты. Пролежав минут 10, поручик стал отползать назад. Все поле стонало криками: «Спасите, помогите», «Не бросайте меня». Но снег, как саваном, покрывал лежащую массу людей. О санитарной помощи невозможно было и думать – вплоть до утра немцы поддерживали сильный огонь. Все, кто мог идти или ползти, постепенно уходили. А большинство раненых осталось лежать на поле. Каждую ночь высылаемые на это поле бойцы подбирали трупы и складывали их в вырытую позади русских окопов братскую могилу [Попов К. С. Воспоминания Кавказского гренадера 1914—1920. М., 2007. С. 54-58].

Наиболее рельефно специфика позиционной войны проявилась в январе 1915 г. в боях у Воли Шидловской. Летом 1915 г. маневренные боевые действия дополнялись эпизодами позиционной войны (например, в ходе боев у Любачева).

Осень-зима 1915 г. привела к стабилизации Русского фронта.

Реалии позиционной войны.

Данный период ознаменовался первой крупной операцией русских войск, проведенной в новых условиях и закончившейся неудачей.

7-я и 9-я армии Юго-Западного фронта 14 декабря 1915 - 6 января 1916 гг. провели наступательную операцию на р. Стрыпа (о ней мы подробно расскажем в ближайшей перспективе). Изобилующая тактическими ошибками русских войск эта операция не привела к прорыву тактической обороны противника. По итогам этой операции русское командование констатировало следующие недочеты:

1. Недостаток взаимодействия пехоты с артиллерией. В передовых наступающих частях не было артиллерийских наблюдателей, вследствие чего пехота не только не могла иметь необходимой артиллерийской поддержки при контратаках противника, но зачастую артиллерия расстреливала свою пехоту. Артиллерия, особенно тяжелая, была установлена слишком далеко, и ее стрельба не была достаточно продумана.

2. Недостатки в сфере управления. Пехота часто врывалась на позиции противника, захватывая пленных и трофеи, но во всех случаях не могла их удержать и с большими потерями отбрасывалась назад. Основная причина неустойчивости пехоты - запаздывание резервов и неумение закреплять за собой захваченные участки местности.

Командующий 7-й армией генерал от инфантерии Д. Г. Щербачев отмечал: «1) … головным полкам была дана недостаточно определенная задача; 2) … с первыми ворвавшимися не было на месте начальствующих лиц, которые ... установили бы порядок; 3) не было связи в тыл; 4) не было передовых наблюдателей артиллеристов» [Вольпе А. Фронтальный удар. Эволюция форм оперативного маневра в позиционный период мировой войны. М., 1931. С. 240].

Одной из основных причин тактической неудачи было то, что наступающие части 7-й и 9-й армий были вынуждены до атаки длительное время сближаться с противником - покрывая большое расстояние под его действительным огнем. Одним из начальников было отдано следующее распоряжение: «все части пехоты, назначенные для удара, должны быть укрыты в окопах в расстоянии не ближе 1000 (!) шагов (тактический нонсенс – А. О.) от атакуемой позиции противника» [Записка по поводу выполнения операций на Юго-Западном фронте в декабре 1915 г. и Северном и Западном в марте 1916 г. Секретно. Типография Штаба Верховного главнокомандующего, 1916. С. 20]. Т. о., учитывая, что позиции противника не были в достаточной мере разведаны, а его огневая система не была разрушена, наступающие понесли огромные потери раньше, чем подошли к проволоке основного укрепленного рубежа противника, и еще большие потери, когда ворвались на позиции врага.

Ураганный огонь артиллерии.

Командование 9-й армии отмечало:

«В большинстве случаев сравнительно легко можно будет подойти к укрепленной позиции противника на дистанцию 1 - 2 версты и там закрепиться, но дальнейшее: сближение потребует много усилий, времени (в зависимости от обстановки, несколько дней, а иногда даже недель) и содействия главным образом тяжелой артиллерии. Сближение должно идти непрерывно на широком фронте и продолжаться до тех пор, пока части не приблизятся к окопам противника настолько (примерно 40-50 шагов), чтобы при атаке они могли без остановки достигнуть этих укреплений. Во время сближения при каждой новой остановке части должны основательно закрепляться. Дойдя таким образом почти вплотную к противнику и заняв исходное для атаки положение, надо немедленно приступить к оборудованию его в фортификационном отношении с целью устроить плацдарм, который допустил бы расположение как боевой части, так и резервов возможно ближе к противнику» [Вольпе А. Указ. соч. С. 240-241].

Наконец, главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта генерал от артиллерии Н. И. Иванов 8 февраля 1916 г. писал: «При настоящих условиях ведения операций едва ли можно будет часто рассчитывать на элемент внезапности атаки. Поэтому в целях необходимого сближения с противником и облегчения производства штурма необходимо практиковать на всем фронте постепенное продвижение вперед небольшими частями, прибегая к ночным выдвижениям, сапам и даже минной войне с непременным, постоянным, основательным укреплением за собой пройденного пространства. Постепенное развитие окопов выдвигающимися вперед небольшими частями и установление связи их с основными линиями будут создавать новые приближенные к противнику позиции, дадут возможность с меньшими потерями добраться до его проволочных заграждений и приступить к порче их, уничтожению и проделыванию проходов» [Там же. С. 241].

По результатам операции были сделаны серьезные тактические выводы. Разрабатывались собственные тактические рекомендации, перенимался опыт ведения позиционной войны на Французском фронте.

Среди важнейших выводов, касающихся действий войск при прорыве эшелонированной обороны противника были следующие:
1) Участок прорыва должен быть достаточно широким – 20-30 км (чтобы исключить возможность для артиллерии противника простреливать его с флангов – нейтрализовать огневые клещи врага);
2) Артиллерийское маневрирование – знаковый элемент успеха. Артиллерия должна иметь возможность сопровождать наступление пехоты, наращивать силу ударов и проводить повторные огневые налеты;
3) Переброске снарядов и др. материально-технических объектов к участку прорыва должно быть уделено самое пристальное внимание;
4) Качественная инженерная и воздушная разведка – это ключ к грамотной подготовке эффективной наступательной операции;
5) Артиллерию следует массировать, сводя в особые группы под руководством ответственного начальника;
6) Особое внимание уделить точному расчету необходимого количества привлекаемых к прорыву артиллерийских стволов, силы огня и количества боеприпасов.

Рекомендации для наступающих войск отмечали, что исходные позиции для атаки пехоты должны находиться на расстоянии 200-250 м от окопов противника – иначе долго придется бежать под огнем, а артиллерия с больших дистанций не сможет эффективно поддержать наступление. Такая позиция должна обеспечить пехотинцу (при условии разрушения искусственных заграждений) возможность за один бросок достичь неприятельских траншей. Сближение нужно осуществлять заранее, как инженерными способами (впервые речь шла о создании штурмовых плацдармов), так и путем захвата тактически важных участков местности.

Инженерному оборудованию местности придавалось особое значение. Для придания удару наступающей пехоты необходимой силы следует грамотно определять величину боевых участков (не делать их слишком широкими) и иметь сильные резервы. Формировать для наступления сводные корпуса, а также иметь в ударной армии более 5-ти корпусов не рекомендовалось. Наконец, необходимо тщательное техническое обеспечение наступающей пехоты – средствами связи, ручными гранатами, ножницами для резки колючей проволоки, пироксилиновыми шашками, брезентовыми матами для преодоления искусственных препятствий.

Артиллерия первостепенное внимание должна уделить разрушению искусственных препятствий, пулеметных блокгаузов и гнезд. План артиллерийской атаки должен был предусмотреть решение следующих задач: а) на каком протяжении и каким образом будут в проволочных заграждениях сделаны проходы; б) на каком протяжении будут срыты окопы противника; в) какие укрепленные пункты должны быть уничтожены. Артиллерийская разведка, грамотный выбор позиций, четкая постановка посильных боевых задач, снабжение боеприпасами, взаимодействие с пехотой и маневрирование – важнейшие вопросы, на которые должен был обратить особое внимание артиллерийский начальник. Действия артиллерии в позиционном бою должны отличать тщательный и методичный характер.

Особое значение придавалось артиллерии сопровождения пехоты, ведь «Вследствие крайней зависимости пехоты от артиллерийского огня и оборудования местности … против обороняемых огнем и защищенных искусственными препятствиями сооружений пехота, сама по себе, не имеет никакой наступательной силы» [Записка по поводу выполнения операций. С. 34].

Действительно, как показал опыт первых операций в условиях позиционной войны, даже наличие сильных резервов не даст успеха. Ведь если нет проходов в заграждениях и не подавлена система огня противника, то ввести их в бой невозможно. Прорвавшиеся же части без артиллерийской поддержки, забрасываемые ручными гранатами противника и контратакуемые его резервами, будут или уничтожены или отброшены в исходное положение.

И тут особую роль играет артиллерия сопровождения пехоты. Так, 14-й и 15-й сибирские стрелковые полки (2-й Сибирский армейский корпус) имели на вооружении в качестве полковых 37-мм пушки, приспособленные к передвижению (вернее, перекатке на руках) по узким пехотным окопам и к действию в наступательном бою в передовых стрелковых цепях - наравне с пулеметами. Эта маленькие пушки в ходе боев под Праснышем привели сибиряков к блестящим действиям, покрывшим славой 14-й, 15-й и 16-й сибирские стрелковые полки. Аналогично в тех же боях Второй Праснышской операции блестяще действовал 3-й горно-артиллерийский дивизион 4-й Сибирской стрелковой артиллерийской бригады, приданный по-батарейно пехотным полкам в качестве артиллерии сопровождения пехоты.

Благодаря своей легкости, 37-мм орудия в бою не выходили из цепей пехоты, что во многом и дало русскому наступлению успех, выразившийся в тяжелом поражении немцев и их отходе к своей границе. Стрелки верили в эти орудия больше, чем в остальную артиллерию своих дивизий - т. о. эти орудия придали сибирским полкам не только тактическую устойчивость, но и стали знаковым фактором моральной поддержки.

Тактические рекомендации применительно к обороне в условиях позиционной войны также содержали новеллы. В частности, предписывалось первую линию обороны занимать сравнительно слабыми силами (для того чтобы минимизировать потери в людях и огневых средствах), особое внимание уделив укреплению 2-й линии окопов (она же – исходная позиция для контратак). Располагать позиции указывалось таким образом, чтобы в руках противника не осталось пунктов, откуда его артиллерийские наблюдатели смогут увидеть русские позиции – ведь практика показала, что все видимое глазом артиллерийского наблюдателя почти наверняка будет уничтожено. Например, главнокомандующий армиями Западного фронта в своих указаниях в январе 1916 г. распорядился «блиндажи против тяжелых снарядов в первой линии впредь не строить» [Укрепление позиций // Военно-инженерный сборник. Книга 1. 1918. С. 135]. Отмечалось, что потеря 1-й линии – это не конец боя, а только его завязка.

Признавалось необходимым иметь не менее 3-х линий обороны, каждая со своими искусственными препятствиями (не менее 5-ти рядов кольев в проволочных заграждениях, желательно наличие 2-х таких заграждений) и опорными пунктами. Время, затраченное артиллерией противника на смену позиции для атаки следующих линий обороны, поможет обороняющемуся - с помощью контратак- ликвидировать прорыв. Позиции должны состоять из автономных «центров сопротивления» (соединенных между собой окопами), каждый из которых сможет долго с успехом обороняться и препятствовать расширению противником прорыва в сторону флангов. Центры сопротивления должны находиться в огневой и обычной связи друг с другом и располагаться в 1–1,5 тыс. шагах один от другого. Укрепления должны иметь групповой характер и не быть непрерывными линиями.

Продолжение следует