Во второй половине 30-х годов прошлого века в СССР активно велась разработка противотанковых средств, отдельной нишей которых являлись ПТР. Среди всего многообразия предложенных вариантов, среди которых были образцы различных калибров от 7,62 миллиметров до «ручных пушек» калибром 25 и даже 37 миллиметров, выбор был сделан в пользу боеприпаса 14,5х114.
Этот патрон показал оптимальные результаты по бронепробитию в сумме с возможностью создания оружия, которое не требовало бы использования станков и давало возможность расчету ПТР относительно быстро менять свою позицию для ведения огня.
Многие конструкторы предлагали сразу несколько вариантов оружия своей разработки под различные боеприпасы. Об исключительно интересном варианте ПТР Курчевского мы рассказывали ранее. Не стал исключением и Семен Владимирович Владимиров, который предоставил для сравнительных испытаний противотанковое ружье собственной разработки сразу в трех калибрах: 20, 14,5 и 12,7 миллиметров.
Двадцатимиллиметровое ПТР было «забраковано» сразу по нескольким параметрам. В первую очередь его масса превышала 40 килограммов, а значит, один человек с ним справиться явно не мог, так как помимо тела самого ПТР нужно было еще нести и боеприпасы. И хотя расчет противотанкового ружья и состоял из двух человек, один из них в ходе боя мог быть ранен, то есть сменить позицию для ведения огня, а тем более сделать это оперативно не представлялось возможным. Помимо этого двадцатимиллиметровый боеприпас требовал существенной доработки, так как его возможности в плане бронепробития были несопоставимы с теми неудобствами, которые создавали масса оружия и масса боекомплекта.
Оружие калибром 12,7 миллиметров показало себя как легкое и маневренное, позволяющее вести огонь по целям с минимальным временем подготовки, а также быстро менять не только цели, но и расположение расчета ПТР на поле боя. Благодаря малому весу самого оружия и боеприпасов, расчет мог взять значительное количество патронов для своего оружия. Но был один существенный нюанс, к 1938 году бронепробитие патрона 12,7х108 уже считалось недостаточным. И хотя подобное оружие было бы совсем не лишним на поле боя, для ведения огня по противнику за укрытиями и легкой бронетехнике, что было доказано применением аналогичных образцов армиями других стран, справиться даже с легкими танками последних годов выпуска этот боеприпас мог только при очень удачном стечении обстоятельств.
Патрон 14,5х114 показывал пускай и не фантастические, но вполне удовлетворительные результаты по пробитию бронеплит и несмотря на то, что этот боеприпас далеко не «слабый» при определенных технических ухищрениях можно было справиться и с отдачей при стрельбе и снизить массу оружия до приемлемых показателей.
Именно на базе этого патрона было выбрано два образца оружия, которые участвовали в конкурсе 1939 года. Этими образцами оказались противотанковые ружья разработки Владимирова и Рукавишникова. Оба ПРТ показали идентичные результаты по кучности и бронепробитию, последнее, впрочем, не удивительно, с учетом использования одинаковых боеприпасов. Предпочтение же было отдано конструкции Рукавишникова в виду меньшей отдачи при стрельбе и меньшей общей длины оружия. Как в последующем оказалось, такое решение было поспешным, так как образец был чувствителен к используемому боеприпасу, от чего страдала надежность работы автоматики. Но справедливости ради нужно отметить, что и противотанковое ружье Владимирова было далеко не идеальным, хотя в вопросе надежности она явно превосходило победителя.
Вполне закономерным будет вопрос – почему два образца оружия, использующих один и тот же боеприпас существенно отличались по комфортности восприятия отдачи при стрельбе? А ответ кроется в системе работы автоматики, а точнее в отсутствии возможности применения отдельных решений по снижению отдачи при выстреле в определенной конструкции оружия.
Противотанковое ружье Рукавишникова было спроектировано по схеме автоматики с использованием части пороховых газов, отводимых из канала ствола, которыми приводилась в движение затворная группа, запирание канала ствола осуществлялось при повороте затвора. То есть ствол противотанкового ружья оставался неподвижным относительно самого оружия в момент выстрела. Это позволило установить на дульном срезе дульный тормоз-компенсатор отдачи.
ПТР Владимирова было построено по схеме автоматики с длинным ходом ствола, а значит, дульный тормоз-компенсатор отдачи в данном случае не давал бы стволу откатиться назад, тормозя его, соответственно автоматической перезарядки не происходило бы. К слову, система автоматики при использовании энергии отдачи с длинным ходом ствола оружия значительно растягивала момент отдачи, делая ее более комфортной для восприятия стрелком, но очевидно, что этого было недостаточно в сравнении с ДТК противотанкового ружья Рукавишникова.
Автоматика ПТР Владимирова работала следующим образом. После выстрела ствол и затворная группа начинали свое движение назад, одновременно происходило расцепление ствола и затвора. В крайней задней точке затвор останавливался, а ствол под действием собственной возвратной пружины возвращался в исходное положение. Одновременно с этим происходила экстракция стреляной гильзы вниз. После нажатия на спусковой крючок затвор начинал движение вперед, досылая новый патрон в патронник, и запирая канал ствола, завершалось все ударом о капсюль и новым выстрелом.
Как понятно из описания работы автоматики, движение массивной затворной группы непосредственно перед выстрелом должно было не самым лучшим образом сказываться на точности и кучности огня ПТР. Тем не менее, негативный эффект такого явления компенсировался значительно массой оружия в 23 килограмма. Значительная общая длина, более двух метров, объяснялась необходимостью движения ствола с затворной группой на 300 миллиметров назад. Ну а сама конструкция с подвижным стволом хоть и не давала никаких преимуществ по точности огня, но и не ухудшала этот параметр до неприемлемого значения.
Помимо организации работы системы автоматики были в противотанковом ружье Владимирова и другие интересные особенности. В первую очередь нужно отметить наличие штатного оптического прицела малой кратности. С одной стороны его наличие было неплохим дополнением для ведения огня по удаленным небронированным целям и живой силе противника за легкими укрытиями, например пулеметными расчетам. С другой же, малый угол обзора через оптический прицел не давал возможности дать полную оценку боевой обстановке. Да и для ведения огня по бронетехнике противника явно не требовало наличия такого прицела ни по габаритам ни по эффективной дистанции применения ПТР.
Интересной особенностью оружия было его питание боеприпасами. Питалось противотанковое ружье из фиксированного магазина, расположенного под углом с правой стороны оружия. В этот магазин через окно в его тыльной стороне вставлялась обойма с пятью патронами, которая отщелкивалась по израсходованию всех боеприпасов. С одной стороны такое решение позволяло снизить вес носимого боекомплекта, готового к применению. С другой стороны существовал риск повредить боеприпасы при переноске, или согнуть обойму, что привело бы к задержкам при стрельбе.
После завершения испытаний, предпочтение было отдано противотанковому ружью Рукавишникова, которое и было принято на вооружение. Владимиров не был согласен с таким исходом конкурса и, как оказалось в последующем, не зря. После серии писем с требованием пересмотреть решение была собрана новая комиссия, которой для изучения были предоставлены ПТР Владимирова и Рукавишникова. По своим характеристикам оружие оказалось близким друг другу, что можно объяснить использованием одно и того же боеприпаса. В производстве оба образца так же были приблизительно на одном уровне. Несмотря на то, что ПТР Рукавишникова состояло из 100 деталей, в то время как ПТР Владимирова более чем из двухсот. Дело в том, что противотанковое ружье Владимирова состояло из более простых и нетребовательных к обработке деталей, в то время как в конструкции Рукавишникова детали были более сложные и зачастую выполняли несколько функций. Окончательную точку в соперничестве поставили боеприпасы, которые были предоставлены для испытаний. Патроны не были покрыты парафином и даже не лакированы, что привело частым отказам при стрельбе. Так уже принятое на вооружение ПТР показало 70% отказов, в то время как модель оружия Владимирова 17%. Разумеется, оба показателя не были удовлетворительны и оба ружья были отправлены на доработку. ПТР Рукавишникова, само собой, с производства было снято, равно как и с вооружения.
Свежие комментарии