Крым всё больше напоминает остров. По воздуху не прилетишь, по морю не доплывешь, на автомобиле проедешь, но с трудом. Теоретически доступ на полуостров сейчас организован с севера и востока. Но практика, как водится, во многом не совпадает с теорией.
Насколько – в этом случае на себе проверил корреспондент «ПолитНавигатора».
Крымский мост
Контроль автомобилей при въезде на Крымский мост не рассчитан на большой поток транспорта. На одну машину уходит 15-20 минут, если багажа не много и есть руки его донести до ленты досмотра.
В противном случае машину нужно загонять на рентген, ждать выдачи красного жетона, который нужно сдать на выезде с пункта досмотра. Сказать, что это усиливает безопасность, сложно – вопрос, как легкие пластиковые ограждения и безоружная охрана не остановят террориста, и может ли он при желании добраться до вожделенных арок раньше, чем сработает служба безопасности.
Следы октябрьского теракта с моста практически стерты. Дорожники укладывают асфальт на новые пролеты, заменившие поврежденные взрывом, а деформации железнодорожного полотна с земли не видно – ограждения уже восстановлены и зрительно мост выглядит также величественно, как при открытии в 2018 году. Резануло глаза название автомобильного крана дорожников – «Галичанин». С деформацией сознания дела обстоят хуже.
Дорожники обещают закончить ремонт к концу февраля
Чем дальше от Крыма, тем меньше следов какой-либо военной деятельности. Практически не встретить наклеек Z и V на автомобилях, наружная реклама с героями спецоперации смотрится как поздравление от коллег с присвоением очередного звания, и даже репортажи «России 24» по телевизору в придорожном кафе звучат, как новости из параллельной вселенной.
В Краснодаре все по-прежнему – огромные новостройки ползут вверх и вширь, узкие дороги не в силах пропускать весь транспорт, а водителям маршруток и трамваев нужно выдавать молоко за вредность.Близость войны начинает ощущаться за Ростовом. Здесь чаще встречается военная техника, много автомобилей со знаками санитарной службы.
Ближе к Таганрогу атмосфера сгущается, над городом то и дело проносятся истребители, а по радио вещают о помощи переселенцам из Херсонской и Запорожской областей, ЛНР и ДНР. Последняя уже близко – небольшая очередь на въезд, прохождение паспортного контроля, каких-то 180 км, и мы въезжаем в Мариуполь.
очередь на въезд в ДНР
Пункт пропуска через границу, которой формально уже нет
въезд в Мариуполь
Черное на белом
В Мариуполе выпал снег. Белое покрывало замаскировало дыры в земле и пробоины в асфальте, да и сам асфальт кажется ровнее под снежной кашей – не до уборки дорог сейчас. На белом фоне еще чернее выглядят дома – с дырявыми глазницами окон, уже без останков прежней мирной жизни они ждут разборки, чтобы уступить место новым многоэтажкам.
Уцелевшая стела с надписью “Подвиг никогда не умирает, в памяти хранит его народ”
Новые дома строят по заказу Минстроя РФ
Пока новые дома возводят на месте скверов и аллей, занимая пустые пространства городской застройки. Людей надо расселять как можно быстрее: треть оставшихся в городе жителей обитают в подвалах. В уцелевших квартирах уже есть свет, с декабря подключили отопление и газ. Централизованно меняют окна, и старшие по дому следят, чтобы даже в оставленных хозяевами квартирах поработали ремонтники, иначе дом останется без тепла.
Обгоревшие дома идут под разбор
Автокран “Галичанин” восстанавливает Мариуполь
Электричка, которая никуда не довезла
К слову, у председателей есть полномочия селить на время оставшихся без крова соседей в квартиры уехавших от войны. Новое жилье из модульных бетонных блоков хоть и строится быстро, но получить его не так-то просто – документы на квартиру у большинства сгорели вместе с квартирой, а восстановить их можно только на Украине или по суду.
Возле подъездов до сих пор сложенные из камней кострища и мангалы, на которых готовили еду во время боевых действий. Там же закопченная посуда – чайники, кастрюли, казаны. Рядом припрятаны дрова. Что-то пригодилось строителям, которые первыми заехали в Мариуполь для разборки поврежденных зданий и жили тут же в палатках. Часть из них там и продолжает обитать.
Кострища возле каждого подъезда
В квартирах, где есть жильцы, меняют окна, даже если это один подъезд или этаж 
Дом сгорел, но в уцелевшем подъезде есть жильцы
Братские могилы
Рядом с одной из уцелевших пятиэтажек гуляет женщина с собакой. Это Ирина, она старшая по дому, и трижды в день обходит территорию, следит, чтобы в пустующих квартирах не поселились нежданные гости, а строители делали свою работу на совесть.
– Окна уже почти закончили вставлять. Качество, конечно, не очень, но раньше вообще пленкой затянуто было. А у нас такие ветра бывают, что никакая пленка не выдержит. Потом обещали заняться межквартирными перегородками, – рассказывает Ирина. – У меня в одной из комнат стена в соседнюю квартиру рухнула, там парень молодой жил, к нему в открытое окно снаряд прилетел. У него в голове осколок, у меня – стены нет. Его и еще троих соседей похоронили тут, у оградки детского садика. Еще в прошлом году приехали ребята, всех перезахоронили. Нам только номера могил выдали, чтобы, когда родственники объявятся, могли им передать.
Ирина показывает братскую могилу – в подвале пятиэтажки, выходящей одной стороной к проспекту, находились более 100 человек. В магазин в цокольном помещении дома ВСУшники заложили взрывчатку и подорвали. Точное количество погибших неизвестно, потому как дом еще не разбирали, а из подвала еще долго исходил трупный запах. Рядом девятиэтажный дом, который горел дважды. Его использовали снайперы, и как только боевики отрабатывали задачу, по дому прилетал ответный огонь. А чтобы скоротать время, снайперы тренировались на жильцах соседних домов, которые решили выйти на перекур.
– К концу марта ВСУшников выдавили на западную окраину, и люди стали перебегать в нашу сторону через проспект Мира. Так их в спины расстреливали. У меня подруга с мужем и сыном выбирались – муж впереди, сын посредине, и она замыкающая с иконой под мышкой. А вокруг тела лежат тех, кто не прошел. А они прошли, уехали потом. Много кто уехал, тяжело смотреть на город, от которого почти ничего не осталось и прежним он уже не будет. Нам просто ехать некуда и незачем, мы уже тут останемся, – говорит Ирина.
Граница и замочная скважина
Цены на продукты в Мариуполе выше крымских. Товары возят из соседней Ростовской области, на месте работает только хлебозавод. Пока пачка чая пройдет через КПП, ее цена увеличится на треть, плюс надбавка в розницу.
С проездом через пункт пропуска «Весело-Вознесенка» все туго. Очередь из фур на выезд из ДНР растянулась в два ряда на 10 км. Часть съехали с дороги и не понять, то ли водители отдыхают, то ли бросили грузовики, и ушли пешком, не дождавшись очереди на прохождение контроля. Между ними, объезжая огромные дыры в асфальте, пытаются пробраться легковушки, то и дело увиливающие из-под колес тех, кому срочно надо. Последние прут по обочине встречной полосы, и если сюда что-то прилетит, то количество жертв и ущерб будет не меньше московского метро.
Наглядная агитация «Единой России» вдоль дорог в таких обстоятельствах бесит еще больше: на наружку деньги нашли, на дополнительные полосы досмотра – нет.
Транспорт в три ряда
Следующая очередь перед блок-постом в районе поселка Мангуш. Больше 200 грузовиков стоят на въезд со стороны Запорожской области. В общей сложности, чтобы выехать по сухопутному маршруту из Крыма в Ростовскую область, к 5-часовому маршруту нужно добавить трое суток ожидания в очередях и время комендантского часа, который действует во всех новых регионах. Понятно, что с такими транспортными затратами доставка товаров будет дороже в разы.
Военных грузовиков не меньше гражданских. Понятно, что в очереди они не стоят: большие тралы перевозят танки, БТРы, самоходные установки. На прицепе волокут военный КамАЗ с вдавленной внутрь кабиной. Много автомобилей, груженных лесом и профнастилом.
Сухопутный коридор и линия заграждений
Ближе к Мелитополю начинаются фортификационные сооружения. Посреди пашни проходят противотанковые заграждения – три ряда бетонных пирамид и колючей проволоки. Перед ними траншеи окопов со свежими блиндажами. Всего на пути к Крыму несколько таких участков вблизи дороги.
Сама автомобильная магистраль по большей части приведена в порядок, есть несколько участков со старым асфальтом, которые замедляют движение. Но большинство пути проходит по отремонтированной дороге, прежнее состояние которой можно отследить по количеству автомобильных колес от большегрузов – чем больше их на обочине, тем глубже были ямы. В районе Геническа ремонтные работы идут вовсю – старое покрытие снято грейдером, новое укладывается, несмотря на грязь и слякоть.
Чем ближе к Крыму, тем веселее придорожная инфраструктура. В Приазовском уже можно рассчитываться безналом как в магазинах, так и в кафе. Везде висят объявления, что спиртное военным не наливают. Но и военных здесь не видно. Не до кафе им сейчас.
На въезд в Крым со стороны Чонгара очередь небольшая. Выручают организованные еще в прошлом году по настоянию главы Крыма дополнительные полосы для грузовиков. Но и легковой транспорт досматривают с особой тщательностью и служебной собакой – нужно полностью вынимать багаж и открывать все отсеки. Паспортный контроль тоже есть, несмотря на то, что формально все является территорией Российской Федерации. Недалеко от погранпоста навал из бетонных ограждений, такой же на подъезде к Джанкою. Видимо на случай прорыва, чтобы перекрыть дорогу.
После Джанкоя военных автомобилей намного меньше, и обстановка больше похожа на крымскую праздную межсезонную. Что будет в этом году с курортным сезоном, однозначных прогнозов нет. Пока только железнодорожный перевозчик «Гранд-Сервис. Экспресс» запланировал дополнительные поезда в летний сезон. Отельеры понимают, что пропускная способность автомобильной части моста вынудит курортников тратить несколько суток на дорогу к морскому побережью. Да и само побережье будет доступно далеко не везде – часть пляжей Сакского и Черноморского районов и Евпатории тоже превратилась в заградительное фортификационное сооружение с минами и противотанковыми ежами. Так что, похоже, летом в Крыму будет свободно как никогда.
Свежие комментарии