Китай – Саудовская Аравия – арабский мир: «новая эра» сотрудничества

Экспансия на внешние рынки позволит Пекину микшировать внутренние проблемы страны

7 декабря в Эр-Рияд с весьма насыщенным трёхдневным официальным визитом приехал председатель КНР Си Цзиньпин. Помимо переговоров с руководством Саудовской Аравии, состоялись его встречи с лидерами арабских государств.

Ранее мы уже писали о сближении Китая с арабскими государствами Ближнего Востока как о долговременном устойчивом тренде, который полностью подтвердил и декабрьский визит, обставленный принимающей стороной с беспрецедентными почестями, оказанными весьма представительной китайской делегации. Самолёт китайского лидера сопровождали ВВС Королевства, перед ним развернули пурпурный ковёр, дали артиллерийский салют и т.д. – всё это, мягко говоря, сильно контрастировало с вояжами Бориса Джонсона и Джо Байдена, которым если и оказывались «почести» и намёки, то прямо противоположного свойства.  «Визит продвинет вперед нашу традиционную дружбу и откроет новую эру в отношениях Китая с арабским миром, с арабскими государствами Персидского залива и с Саудовской Аравией», – заверил гость из Пекина, объявивший о «новой эре» в отношениях с регионом Персидского залива.

В преддверии саммита, первого в своем роде между Китаем и арабскими странами, Министерство иностранных дел КНР опубликовало доклад о китайско-арабском сотрудничестве в новую эпоху, назвав саммит знаковым событием и отметив, что Пекин воспользуется им как возможностью для продвижения строительства китайско-арабского сообщества с общим будущим в новую эпоху.

В общей сложности в ходе визита 

Twitter

 более 40 соглашений и меморандумов о взаимодействии на общую сумму более 30 млрд. долл., в том числе – между компаниями Saudi Aramco и Shandong Energy Group  о взаимопонимании для изучения возможностей сотрудничества в области нефтепереработки и нефтехимии в Китае. Декларируется намерение сторон искать формы совместной работы в области возобновляемых источников энергии, водородной энергетики и улавливания углерода. Подписано соглашение о стратегическом партнёрстве в сфере так называемой «цифровой экономики», включая вопросы искусственного интеллекта, квантовых вычислений, робототехники и иных передовых направлений, зачастую вызывающих множество споров и дискуссий.

Кроме того, саудовская энергетическая компания ACWA Power подписала соглашения с девятью неназванными китайскими контрагентами по проектам в области возобновляемых источников энергии в Саудовской Аравии и государствах-участниках китайской инициативы «Пояса и пути». Несколько десятков инвестиционных соглашений (с участием технологического гиганта Huawei, китайской компании по производству беспилотных автомобилей AutoX и др.) касаются «зелёных» технологий, облачных сервисов, информационных технологий и т.д. В частности, Huawei и Министерство связи КСА подписали меморандум по созданию мобильного интернета со скоростью 10 Гбит/с и центра облачных вычислений, а также сделки по строительству 300 тыс. единиц жилья. Китайский производитель электромобилей Enovate Motors подписал меморандум о взаимопонимании с холдинговой компанией Саудовской Аравии с планами по строительству автомобильного завода производительностью в 100 тысяч автомобилей в год. Ещё одно соглашение, между Национальным центром развития растительности Саудовской Аравии и китайской компанией Elion предполагает высадку в пустынной стране зелёных насаждений. Китайские компании заинтересованы в получении крупных подрядов в рамках строительства футуристического поселения Неом на Красном море примерной стоимостью в полтриллиона долларов, а также содействия развитию оборонной и автомобильной промышленности. Кроме того, хранители Мекки и Медины стремятся привлечь китайские инвестиции в горнодобывающий сектор (около 170 млрд. долл. к 2030 году).

8 декабря в атмосфере пышных церемоний Си Цзиньпин и король Салман бен Абдель Азиз Аль Сауд  подписали знаковое 

Twitter

, согласно которому лидеры двух стран будут встречаться каждые два года. Заложена долгосрочная стратегическая линия на сопряжение саудовской программы «Видение-2030» и китайской инициативой «Один пояс – один путь». В принятом по итогам встречи Совместном заявлении, в частности, упоминается поддержка Саудовской Аравией принципа «одного Китая» в «тайваньском» вопросе, при отказе от вмешательства во внутренние дела друг друга. Белый Дом и чутко к нему прислушивающиеся международные правозащитные организации регулярно обвиняют Пекин в «массовом нарушении прав человека» в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, Тибете, а саудовского наследного принца Мохаммеда бин Сальмана подозревают едва ли не в личной причастности к предполагаемому убийству журналиста Джамала Хашшоги. По мнению писателя и аналитика Али Шихаби, Саудовская Аравия «придерживается многополярной стратегии прочных стратегических связей», координируя свои действия с Китаем, Индией, Россией по нефти, а с Великобританией и Францией – в качестве альтернативы США в военно-технической сфере, «сохраняя, как мы надеемся, прочные, но неизбежно неровные отношения со своим старым другом США». Возможно, некоторый дополнительный импульс получит также и военное сотрудничество между Саудовской Аравией и Китаем, активно развивающим связи также и с основным противником Королевства на противоположном берегу Персидского залива – Ираном.

По итогам переговоров в Эр-Рияде стороны выразили решимость «развивать сотрудничество и координацию в области обороны», а также продолжать сотрудничество в «борьбе с терроризмом и его финансированием». Саудовское государственное информагентство (SPA) официально назвало Китай «стратегическим партнером» Королевства. На следующий день, 9 декабря, в Эр-Рияде под председательством принца Мохаммеда бин Сальмана и Си Цзиньпина прошёл саммит Совета сотрудничества стран Персидского Залива и Китая, а также встреча с участием лидеров и представителей других арабских государств – Иордании, Ирака, Египта, Туниса, Ливана, Алжира, Марокко, Мавритании, Йемена, Судана, Палестины и, возможно, Сирии. В ходе встречи с руководителями «ССГПЗ» китайский лидер отметил желательность перевода «энергетических» сделок с американского доллара на юани. Известно, что Саудовская Аравия, некогда верный союзник Вашингтона, уже достаточно давно рассматривает такую возможность. В 2021 году китайско-саудовский товарооборот составил свыше 87 млрд. долл. Уже сегодня Китай является крупнейшим торговым партнером королевства, а Саудовская Аравия – первым по значимости поставщиком нефти в Поднебесную (18 %). Половина китайских нефтеперерабатывающих предприятий связаны контрактами с саудовской Saudi Aramco. Ещё с 2018 года, уже запущена торговля нефтяными фьючерсами за юани на Шанхайской бирже, подготовлена сеть портов двойного назначения в Индийском океане по пути импорта нефти из Персидского Залива, увеличены внутренние резервы. Кроме того, переведена на национальные валюты переведена часть торговли с Россией и Индонезией; наращиваются поставки из России по нефтепроводу Восточная Сибирь – Тихий океан.

В случае, если саудиты, за которыми, вполне возможно, последуют и другие члены ОПЕК+, решат-таки формально или пусть даже неформально перейти в соответствующих расчётах на китайские деньги – поездка председателя Си по праву станет одним из важнейших событий мировой политики уходящего тревожного и неспокойного года, знаменующим качественное изменение расстановки сил в мире. Задуманный англосаксами т.н. «потолок цен» на российскую нефть заставляет и Пекин, и Эр-Рияд сильно нервничать, ибо таким образом создаётся чрезвычайно опасный прецедент, предельно хаотизирующий мировые энергетические рынки. Одна из тенденций последнего времени – увеличение поставок аравийской нефти в Европу, в то время как Россия сокращает долю королевства на азиатском рынке. В этой связи отнюдь не пустым звуком выглядит упомянутая в китайско-саудовском заявлении «важность стабильности на мировых нефтяных рынках» и акцентация роли Королевства как надежного экспортёр сырой нефти для своего китайского партнёра. С другой стороны, экспансию Китая на внешние рынки подстёгивают, по-видимому, весьма нешуточные внутренние проблемы (в частности, значительный общий долг), нашедшие своё зримое проявление в виде жёстких локдаунов и сопровождавших их «антиковидных» протестов.

Александр Григорьев