Возрастание интенсивности
По мере того, как вооружённые силы Украины (ВСУ) терпят поражение за поражением на поле боя, усиливаются их удары в глубину территории нашей страны. О том, что так и будет происходить, мы ранее говорили в материалах «Украина переходит к обороне: последствия, риски, возможности» и «Интенсивность ударов, наносимых украинскими крылатыми ракетами и БПЛА-камикадзе, будет только возрастать». Последние события показывают, что все границы уже пройдены – мы теряем корабли, самолёты, объекты инфраструктуры.
Можно было бы предположить, что это связано с разрешением, выданным Украине странами НАТО на применение поставляемого ими высокоточного оружия большой дальности – крылатыми и оперативно тактическими ракетами (КР/ОТР), на нанесение ударов вглубь территории России? Но дальность поставляемых в настоящее время КР и ОТР не превышает 500 километров, что не позволяет ВСУ «дотянуться» до интересующих их целей в глубине нашей страны.
Впрочем, всё может измениться после поставки на Украину американских КР JASSМ-ER, имеющих дальность порядка 1 000 километров, а в том, что рано или поздно это произойдёт, можно не сомневаться, учитывая существующие тенденции.
Однако проблема в том, что увеличилось и количество ударов, наносимых беспилотными летательными аппаратами (БПЛА) - камикадзе, имеющими дальность порядка двух-трёх тысяч километров, а эти БПЛА, судя по всему, производятся уже на территории самой Украины, разумеется, с помощью комплектующих, поставляемых странами Запада и закупаемых в других странах мира.
Удары, наносимые ВСУ вглубь российской территории, можно разделить на две группы.
Первая – это военные объекты и объекты промышленности, удары по которым оказывают влияние на ход боевых действий, такие, как аэродромы, комплексы противовоздушной обороны (ПВО), нефтебазы и нефтехранилища. Как следствие, усложняется логистика, увеличиваются интервалы между нанесением авиаударов и так далее и тому подобное.
А вот вторая группа – это объекты, не оказывающие никакого прямого влияния на ход боевых действий, например, радиолокационные станции (РЛС) системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН).
РЛС СПРН
Пока таких объектов мало, но, можно не сомневаться, что их количество и номенклатура будут увеличиваться, ведь у нас есть ещё очень много уязвимых стационарных объектов – обороной их все не защитить. Перечислять эти объекты мы не будем, чтобы не давать противнику пищу для размышлений, но можно не сомневаться, что противник и так о них знает, а если и нет, то ему подскажут, намекнут, прикажут его спонсоры-кураторы из стран Запада.
Для чего наши противники это делают?
Логика выбора
Каждый из таких ударов никак не повлияет на ход боевых действий на Украине, но будет унизительным и болезненным для России, причинит значительный имиджевый и материальный ущерб. Надо понимать, что заинтересованность в нанесении ударов по объектам второй группы имеет, как Украина, так и её кураторы – страны Запада, в первую очередь США.
Для Украины – это имиджевые удары, позволяющие заявлять что-то вроде «Видали, как мы их». Делается это для того, чтобы показать «перемогу» и получить от стран Запада больше оружия и денег. А вот для США – это несёт гораздо больше пользы и возможностей.
Во-первых, это нанесение реального, системного, можно сказать стратегического ущерба, комплексно ослабляющего нашу страну, в том числе её возможности по ядерному сдерживанию, что уже совсем не шутки.
Во-вторых, это возможность прощупать нашу систему ПВО на большую глубину территории, потренироваться в планировании нанесения ударов, оценить эффективность орбитальной инфраструктуры.
Для подготовки ударов, наносимых крылатыми ракетами большой дальности, сорок лет назад требовалось более суток, двадцать лет назад это время сократилось до нескольких часов, а сколько времени требуется на подготовку полётного задания для КР или БПЛА-камикадзе сегодня? Возможно, что время уже исчисляется десятками минут?
Но что ещё серьёзнее, у автора нет сомнений в том, что прямо сейчас США прокачивают свою орбитальную инфраструктуру и центры искусственного интеллекта (ИИ) для автоматизированной, а то и полностью автоматической подготовки полётных заданий для высокоточного оружия большой дальности, в том числе и автоматического выбора целей, перенацеливания ракет и БПЛА в полёте, корректировки маршрутов полёта в реальном времени по данным о работе российских РЛС из состава зенитных ракетных комплексов (ЗРК), самолётов дальнего радиолокационного обнаружения и управления (ДРЛОиУ) и истребителей.
Исходя из вышеизложенного, нам необходимо минимизировать количество ударов, наносимых ВСУ в глубину территории России, не только для того, чтобы уменьшить прямой ущерб, но и для того, чтобы не позволить США использовать нашу страну для отработки перспективных технологий и средств вооружённой борьбы.
Номенклатура украинских БПЛА-камикадзе большой дальности
Оставим пока за скобками поставляемое странами Запада высокоточное оружие, всё-таки его дальность пока ограничена сотнями километров, и сосредоточимся на БПЛА-камикадзе, которые в основном производятся на территории Украины.
Почему так происходит? Отчего промышленность Украины до сих пор ещё может что-то производить? Как это изменить?
Попробуем разобраться – основой любой современной промышленности является электроэнергия. Ещё в первый год СВО были предприняты атаки на украинскую инфраструктуру, в том числе и на энергосистемы. Иногда казалось, что вот-вот и наступит обрушение – очереди на заправках, выбитые тяговые подстанции на украинских железных дорогах, но затем приоритеты внезапно смещались.
Внезапно из новостей исчезали новости об атаках на украинские объекты инфраструктуры, постепенно жизнь в «незалежной» налаживалась, всё возвращалось на круги своя – поезда вновь шли по железным дорогам, доставляя живую силу, технику и боеприпасы на передовую, топливо текло в баки боевых машин, функционировала сотовая связь и финансовая система.
Вопрос в том, почему мы каждый раз останавливались?
Не хватало запасов высокоточного оружия большой дальности? Изменялись приоритеты в пользу поддержки войск на линии боевого соприкосновения (ЛБС)?
Кто-то нажимал на кнопку «стоп»? Кто? Почему? С какой целью?
Доктрина Дуэ
Существует мнение, что невозможно добиться победы с воздуха, столь лелеемой итальянским генералом Джулио Дуэ в рамках его концепции воздушной войны, дескать, не смогли американские и британские бомбардировки сломить промышленность нацистской Германии, не сумели США сломить Вьетнам, хотя там была и внушительная наземная операция, так что валить всё на авиацию как-то некорректно.
В реальности всё гораздо сложнее, необходимо учитывать множество факторов – исторический период, географию конфликта, суть противостояния.
Во времена Второй мировой войны промышленность была совсем другой, технологии были полностью иными, в своей книге «Вторая мировая война» Б. Лиддел Гарт писал, что для ведения войны (в то время) необходимо было около двадцати основных продуктов – уголь, нефть, хлопок, шерсть, железо, резина, медь, никель, свинец, глицерин, целлюлоза, ртуть, алюминий, платина, сурьма, марганец, асбест, слюда, азотная кислота и сера, понятно, что список не исчерпывающий, но общее представление даёт.
А что сейчас?
Какие объемы различных компонентов требуются для производства современных вооружений?
Способен ли современный автотранспорт работать на низкооктановом плохо очищенном горючем?
Как много расходников и какого качества требуется для современных станков? Насколько они требовательны к чистоте помещений, воды, воздуха и других сред?
Какое количество уровней кооперации участвует в изготовлении того или иного вида техники, какова их география?
Сколько сегодня имеется рабочих, способных работать руками на устаревших станках, требующих минимума обслуживания, и достаточно ли сохранилось таких станков?
Производственная кооперация основных поставщиков, задействованных при производстве истребителя F-35, всего в производство включены сотни поставщиков, только от Австралии в кооперации участвуют более 50 предприятий
Всё это мы уже обсуждали ранее, ещё в июле 2021 года, в материале «Возможно ли повторение Второй мировой войны в реалиях XXI века».
Изменилось всё – отдельные люди и общество в целом, техника и технологии производства, даже простые вещи стали сложными – попробуйте самостоятельно починить современный автомобиль в гараже с помощью молотка (без замены крупных узлов целиком), а ведь с боевой техникой всё ещё сложнее.
Вопрос в том, если всё так сложно, то почему мы не можем остановить Украину? Полностью вывести из строя её промышленность? Прекратить производство БПЛА-камикадзе?
Сухопутное мышление
Россия – это великая континентальная держава. Можно сколько угодно говорить о нашей протяжённой морской границе, но это факт. Он подтверждается не только реалиями нашей внешней политики – экспансия России почти всегда была ограничена пределами континента, но и тем, что приоритеты в строительстве вооружённых сил (ВС) всегда отдавались сухопутным войскам (СВ), а не военно-морскому флоту (ВМФ). Появление авиации ничего не изменило, если те же США сделали свои военно-воздушные силы (ВВС) основной ударной силой, то в России военная авиация до сих пор воспринимается и действует в основном как средство поддержки сухопутных войск.
Как следствие, судя по всему, ВВС РФ в настоящее время не способны проводить комбинированные воздушно-космические операции, сопоставимые с теми, что осуществляют США, против противника, обладающего современными ЗРК, пусть даже и не увязанными в единую систему ПВО страны.
Проблема осложняется тем, что даже разрозненные средства ПВО сейчас могут эффективно работать по внешнему целеуказанию от «не участвующих» в конфликте стран, фактически превращаясь в средства противовоздушного нападения (ПВН) и выбивая редкие и дорогие современные самолёты.
Что касается участия в таких операциях нашего флота, то, думается, всем и так всё ясно, судя по всему, в конвенциональном конфликте он не способен решать какие-либо задачи, не считая запусков крылатых ракет комплекса «Калибр», что в текущих реалиях выхода из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) эффективнее делать с наземных пусковых установок (ПУ), те же США и то уже приняли на вооружение и активно развёртывают комплекс Typhon – наземные пусковые установки КР Tomahawk и ракет SM-6 в модификации «земля-земля», и это несмотря на то, каким количеством ПУ для указанных ракет обладают их военно-морские силы (ВМС).
Почему в России до сих пор не принят на вооружение контейнерный вариант комплекса «Калибр» – непонятно, сейчас вполне могли бы поставить пару таких комплексов хуситам, чтобы США было чем заняться на Ближнем Востоке.
ПУ комплекса Typhon ВС США
В результате основная тяжесть ведения боевых действий ложится на сухопутные войска, что приводит к затягиванию конфликта и потерям, причём потерям России и Украины, а не США и других стран Запада, благодаря вмешательству которых конфликт всё ещё не завершился нашей полной и безоговорочной победой (без поддержки Украина не продержалась бы и года).
Можно предположить, что здесь отчётливо проявляется замкнутый круг – ВВС РФ не могут сокрушить ВС противника или разрушить его экономику – задача по достижению победы перекладывается на сухопутные войска – сухопутные войска, пусть и дорогой ценой, но достигают победы – сухопутные войска получают приоритетное развитие – ВВС РФ не получают приоритетного развития – ВВС РФ не могут сокрушить ВС противника или разрушить его экономику – цикл повторяется.
Как разорвать этот порочный круг?
Необходимо признавать реальность – в обозримой перспективе Россия не сможет создать ВВС, способные разгромить с воздуха даже такого противника, как Украина, разумеется, учитывая то, что за украинской спиной стоит вся разведывательная, финансовая, технологическая и военная мощь стран глобального Запада.
Тем не менее мы вполне можем создать силу, способную выключать государства противника без ввода наземных сил на его территорию, пока хотя бы в пределах континента (а там видно будет).
Разумеется, когда мы говорим о наземных силах, то речь идёт о крупных наземных группировках, а не о разведывательно-диверсионных подразделениях сил специальных операций (ССО), различных агентах или специальных роботизированных комплексах.
Такой силой должны стать Стратегические конвенциональные силы, о необходимости создания которых мы говорили ещё в мае 2023 года.
Выводы
Много о чём говорится на страницах ВО – о необходимости строительства укрытий для боевых самолётов, о защите Крымского моста.
Что-то из обсуждаемого постепенно начинает появляться, пусть и медленно, например, по имеющейся информации, появились хотя бы лёгкие укрытия для боевых самолётов, правда, пока построенные на деньги спонсоров, но вроде как и ВС РФ наконец-то осознали эту потребность.
А вражеские каналы говорят о том, что Крымский мост пытаются защищать баржами.
Слева изображение предложенного ранее автором «Крымского барьера», состоящего из универсальных защитных понтонных модулей (УЗПМ), справа снимок британской разведки.
Постепенно усиливается воздействие и на украинские электросети, правда, не так быстро, как хотелось бы, а ведь эта задача исключительно важна, и варианты ее решения мы непременно рассмотрим в перспективе.
Не исключено, что рано или поздно дело сдвинется и в направлении создания Стратегических конвенциональных сил – на текущий момент и этот вопрос по-прежнему остаётся актуальным, так что к нему мы также ещё обязательно вернёмся.
Свежие комментарии