Осень Карабаха

Год после второй карабахской войны, завершившейся подписанием 9 ноября 2020 года трехстороннего заявления лидеров России, Азербайджана и Армении, кардинально изменил место Южного Кавказа в информационной картине современного мира и геополитической системе координат.

В то же время прошедший год многое расставил по своим местам, продемонстрировав, насколько оправданы амбиции каждой из сторон в отстаивании права называть Карабах своим.

Состоявшиеся летом этого года внеочередные парламентские выборы в Армении фактически оказались неформальным референдумом по вопросам войны и мира, продемонстрировав, что желающих воевать за Карабах по призыву диванных патриотов, глашатаев телеграм-каналов и «партии войны» в Ереване совсем немного. Таким образом, стало окончательно ясно, что к интеграции оккупированных территорий Армения никогда и не была готова, не имея для этого ни сил и средств, ни мотивации.

На этом фоне за первый год мирного переустройства региона Азербайджан успел реализовать на порядок больше инфраструктурных и экономических проектов, чем Армения за почти 30 лет.

Между тем, главным внешнеполитическим итогом последних 12 месяцев после войны стало формирование на Южном Кавказе новой геополитической реальности, которая привела, к качественному изменению роли России в этом стратегическом регионе. Сыграв ключевую роль в достижении мирных договоренностей в ноябре прошлого года, уже в январе этого года Москва стала площадкой создания трехстороннего механизма разблокирования экономических и транспортных коммуникаций. В то же время, России предстоит определиться с новым форматом архитектуры региональной безопасности, которая с одной стороны, должна сбалансировать влияние других региональных игроков (прежде всего возросшее участие в регионе Анкары) с другой — обеспечить долгосрочное урегулирование в Карабахе, исключающее возможность возникновения нового конфликта.

Новая реальность по старым картам…

Решающим шагом на пути к миру на Южном Кавказе должны стать демаркация и делимитация границы между Азербайджаном и Арменией

и подписание мирного договора, который позволил бы сторонам перевернуть мрачную страницу прошлого, пропахшую порохом и пропитанную кровью.

Российская сторона уже выразила готовность оказать содействие в запуске переговоров по определению армяно-азербайджанской границы для ее последующей демаркации. «Считаем, что долгосрочным решением проблемы является запуск процесса делимитации армяно-азербайджанской госграницы с ее последующей демаркацией. Россия готова оказывать необходимое консультативное содействие, предоставлять по запросу сторон нужный картографический материал, делиться богатым демаркационным опытом с другими странами», — говорится в заявлении МИД РФ по случаю годовщины подписания заявления лидеров России, Азербайджана и Армении о прекращении боевых действий в Нагорном Карабахе.

Отсутствие позитивной реакции на это предложение со стороны Еревана, казалось бы, связано со сложной внутриполитической обстановкой в Армении. Накануне годовщины подписания трехстороннего заявления ноября прошлого года оппозиционный блок «Армения», возглавляемый экс-президентом Армении Робертом Кочаряном, снова призвал к «формированию национального сопротивления с целью смены власти в Армении, обеспечения достойного мира, преодоления социально-экономического кризиса, обеспечения безопасности страны». Страсти в Ереване накалились еще больше после появившихся сообщений о запланированной на 9 ноября новой трехсторонней встрече лидеров России, Азербайджана и Армении, по итогам которой должны были быть подписаны документы по разблокированию транспортных коммуникаций, демаркации и делимитации армяно-азербайджанской границы. В связи с этим армянская оппозиция обвинила премьера Пашиняна в подготовке «очередного капитулянтского соглашения» с Баку. Представители армянской оппозиции настаивают: о подписании каких-либо новых соглашений с Азербайджаном не может быть и речи.

Казалось бы, тяжелые гири внутренней политики на ногах Никола Пашиняна, по-прежнему резко сковывают его движения, не позволяя сделать решающий шаг навстречу Баку ни в вопросе демаркации и делимитации границы и подписания мирного договора, ни в вопросе открытия Зангезурского коридора, ни в принятии нового формата сотрудничества «три плюс три».

Однако с учетом малочисленности оппозиционных митингов, у Пашиняна могут быть и иные причины, затягивания делимитации и демаркации армяно-азербайджанской границы и разблокировки транспортных путей через Армению. Информированные источники указывают, что причиной саботажа Ереваном «мирной повестки» может быть попытка более активного вовлечения вне-региональные игроков, в первую очередь западных, в вопросы постконфликтного урегулирования на Южном Кавказе. Косвенно такая версия подтверждается и проведением в Ереване, в годовщину подписания Трёхстороннего заявления факельного шествия националистических сил вроде «Сасна црер», носящего не просто антироссийский, а ярко выраженный русофобский характер. Каким бы не была мотивация армянской власти, затягивание долгосрочного урегулирования бьет по авторитету Москвы и подрывает ключевую роль России, как гаранта реализации трехсторонних договоренностей.

Пишем 3+3, один в уме

На этом фоне через год после второй карабахской войны борьба за сферы влияния на Южном Кавказе разгорается с новой силой. Посетивший с визитом Тбилиси в октябре этого года министр обороны США Ллойд Остин заявил, что никакие многосторонние механизмы сотрудничества с участием России Южному Кавказу не нужны. Глава Пентагона бросил новый вызов Москве, выразив негативное отношение к активно обсуждаемому предложению по созданию формата регионального сотрудничества «три плюс три».

Платформа «3+3» представляет собой региональное сотрудничество трёх игроков на Южном Кавказе — Азербайджана, Армении и Грузии — с их влиятельными соседями — Турцией, Россией и Ираном.

На этот выпад не смогла не отреагировать официальный представитель МИД России Мария Захарова.

Указав на то, что Россия рассчитывает на скорейший запуск формата «три плюс три», российский дипломат предостерегла Запад от попыток во главе с США воспрепятствовать этому процессу. «Мы видим стремление ряда западных государств, в первую очередь США, помешать некоторым процессам, просто вставить палки в колеса данному начинанию. Со своей стороны ориентируемся на скорейший запуск консультативного регионального механизма „три плюс три“ в интересах всех его участников», — заявила Мария Захарова.

В то время как администрация США сегодня пытается торпедировать идею регионального сотрудничества, используя в качестве своего троянского коня Грузию, Москва, напротив, дает этому сотрудничеству зеленый свет.

«Мы исходим из того, что развитие многостороннего регионального сотрудничества абсолютно точно отвечает интересам всех участников данного формата. На наш взгляд, запуск этого механизма способствовал бы повышению доверия в межгосударственных отношениях, урегулированию имеющихся противоречий и раскрытию экономического, транспортного, гуманитарного потенциала региона», — подчеркнула Мария Захарова.

Между тем, необычайно перспективная и, в сущности, единственно возможная форма дальнейшего мирного развития региона Южного Кавказа с участием шести его ключевых игроков через год после окончания второй карабахской войны все еще выглядит умозрительной идеей, реализация которой упирается в разные позиции, установки и амбиции региональных игроков. Армения здесь выступает не единичным спойлером. Слабым звеном остается Грузия, для которой во-многом, определяющей является негативная позиция к формату регионального урегулирования США.

После недавней смены власти, Иран, добивающийся нового регионального самоутверждения, выразившимся в перетягивании каната с Баку, также подает позитивные сигналы о собственном участии в предложенном формате. Тегеран, так же, как и Москва, не заинтересован во вмешательстве на Южном Кавказе вне-региональных игроков.

С учётом всего комплекса сложных нюансов, в последнее время все больше ведется дискурс по возможному формату «3+2+1», в котором «1» — это Грузия, заморозившая прямые отношения с Россией. При этом у Тбилиси имеется необходимость хоть какого-то диалога с Россией без потери лица. Поэтому формат «3+2+1» обеспечил бы площадку такого диалога между Грузией и Россией. К такой модели готов и Азербайджан, который мог бы выступить посредником в реализации грузино-российского диалога на площадке регионального сотрудничества.

Подведя итоги хочется констатировать, что осень Карабаха 2021 года радикально отличается от осени 2020-го — на смену прошлогодней кровавой жатве пришло время собирать первый урожай карабахского мира. Имеющая давние союзнические отношения с Арменией, в первый послевоенный год Карабаха Россия могла не раз и не два убедиться в необходимости поднять на качественно новый уровень и отношения со своим стратегическим партнером Азербайджаном. Взаимодействие с самой влиятельной силой Южного Кавказа, нацеленное на скорейшее превращение региона в зону нового роста и развития, становится основным элементом и гарантом сохранения российского лидерства в регионе.

Это и станет для Москвы одной из главных задач ее постсоветской повестки завтрашнего дня.