Мы сбросили их с перевала Сунг

Ещё о пограничной дипломатии

В апреле 1994 года с открытием перевалов резко активизировалась деятельность оппозиции и афганских моджахедов на участке отряда. После разгрома объединённых отрядов боевиков вооруженной оппозиции и афганских моджахедов на участке 15–16-й застав были предприняты достаточно серьезные действия по взятию реванша.

Так, в ночь с 17 на 18 апреля, в день празднования православной Пасхи, ими была предпринята атака наших позиций на перевалах Сунг и Навранга, находящихся в центре участка 13-й заставы. Особенно ожесточённые бои начались в 02:30 за перевал Сунг и участок обороны ВВП «Шахта».

Получив обстоятельный доклад о сложившейся обстановке от начальника разведотдела майора В. П. Сокола и НШ майора А. Н. Нечаева, вызвал на связь старшего на Иольском направлении, начальника ММГ-2 подполковника А. Н. Петрова, уточнил последние данные обстановки и поставил боевую задачу на ведение оборонительных действий.

Затем с частью резерва первой очереди от ДШМГ вылетел на 13-ю заставу. Со мною следовал начальник отдела военной контрразведки подполковник П. И. Корчагин, с которым у меня сложились не только служебные, но и настоящие дружеские отношения.

По прилёту в подразделение границы заслушал доклады начальника заставы старшего лейтенанта М. А. Атабаева и начальника ММГ-2 подполковника А. Н. Петрова. Из докладов следовало, что самая опасная обстановка и угроза захватить наши позиции сложилась на правом фланге перевала Сунг.

Противник наседал и теснил нашу ГПЗ (горную заставу, выставленную от ММГ-2). В сложившейся обстановке вызвал на связь начальника заставы старшего лейтенанта Яковлева, заслушал его доклад и приказал ему во избежание негативного сценария развития событий, гибели и высокой вероятности захвата раненых пограничников –оставить позиции, организовать отход личного состава с оружием и боекомплектом на 3-ю и 4-ю позиции.

У подножия перевала

Отход провести планово, под прикрытием огня с тригопункта двумя Т-72 и БМП-2. Группе сапёров 1-ю и 2-ю позиции заминировать. Их отход прикрыть с 3-й и 4-й позиций и группой обеспечения их работы от ДШМГ. По интенсивности стрельбы можно было легко определить характер и направление атак противника. Самое опасное заключалось в том, что сохранялась высокая вероятность захвата противником кишлака Парвор.

Допустить этого нельзя было ни в коем случае, так как это имело бы самый серьёзный политический эффект, со всеми вытекающими последствиями нашего присутствия в Таджикистане.

Времени на разговоры не оставалось, и мною было принято решение с бронегруппой ММГ-2, резервом отряда и 13-й заставы выдвинуться и прикрыть у подножия перевала кишлак Парвор. Для этого необходимо было на месте разобраться с обстановкой и, прочно удерживая занятый рубеж, уточнить местоположение и направления атак противника.


Артиллеристам была поставлена задача на огневое поражение противника. Для этого необходимо в срочном порядке выставить передового артиллерийского наводчика, провести засечку и передачу точных координат для нанесения огневого налёта двумя миномётными батареями 120 и 82-мм миномётов и батареей БМ-21 «Град» по позициям противника.

Провести корректировку огня, включая и по резервам противника на маршрутах выдвижения. Разведотдел и его технические службы тоже давали точный пеленг на цели. Самое главное в ходе огневого налёта – осуществить подъём резерва по трём маршрутам и занять рубеж: перевал Сунг – 3–4-е позиции – тригопункт – Шахты.

Это же земля ваших предков

При совершении марша в направлении кишлака Парвор пришлось столкнуться с непредвиденной ситуацией. Нам навстречу, кто в чём, гонимые бедой и страхом, шли жители кишлака: женщины, дети, подростки, мужчины и старики.

Остановил бронированную машину и стал расспрашивать у них, куда они со своей земли бегут. Дал команду собрать на обочине дороги всех мужчин, от подростков до седых аксакалов, и сказал:



Вперёд вышел седой как лунь, статный красивый старик. Это оказался отец Лангари Лангариева, сын которого к тому времени погиб в одном из боев с боевиками ОТО. Старику было 79 лет, он жил в этом кишлаке.

Старик заплакал и обратился ко мне:


Нам с Павлом Ивановичем некогда было обсуждать, что и как в сложившейся ситуации делать с потоком беженцев. Он обратился к ним и сказал:

А впереди – «визит» в Афганистан

Это был настоящий офицерский поступок со стороны Павла Ивановича в реально сложившейся обстановке, где любое безволие и паника чреваты самыми серьёзными последствиями. Необходимо заметить, что впереди у нас с Павлом Ивановичем было ещё много чего в череде совместно проведённых острых оперативно-чекистских мероприятий, но то, что произошло, было из разряда исключительных событий.


Впереди нас с ним ждали артобстрелы, засады, освобождение заложников и «визит» в Афганистан. Но это потом, а в сложившейся обстановке мы мобилизовали людей, вселили в них веру, заставили преодолеть вполне закономерный для человека страх, а главное – поверить в самого себя, свои силы и возможности, и осознанно с оружием в руках защищать свой дом и землю от врага.

В течение четырёх часов, нарастив усилия и восстановив положение на перевале Сунг, проведя серьезную комплексную разведку противника, удалось точечными ударами боевых вертолетов 23-го авиационного полка и огнём артиллерии уничтожить противника, а оставшуюся его часть обратить в бегство и принудить к возвращению на территорию Афганистана.

Население кишлака вернулось к своим домашним очагам и продолжило свою мирную жизнь и труд.

Те события памятны мне и по сей день. В ходе моей поездки в Таджикистан в июле 2018 года имел возможность проехать со своим боевым другом и настоящим патриотом генерал-лейтенантом в отставке С. С. Сайфуллоевым по памятным местам.

Мы встречались с местными жителями приграничных кишлаков в Иольской долине, ветеранами отряда и пограничниками ПВ КНБ РТ. Вспоминали то тяжелое время и сообща радовались миру людей, живущих на этой красивой земле. Такое по справедливости не забывается.

Продолжение следует…