Побег из Могадишо, операция «Восточный выход»

Зимой 1990 в Аравийском море было неспокойно. Продолжалось развертывание многонациональных сил в зоне Персидского залива, дабы наказать местного злодея – Саддама Хусейна, который решил, что ему разрешили присоединить братский кувейтский народ. Шла крупнейшая переброска сил, в Красном море и в Оманском заливе были развернуты 6 АУГ. На кораблях 2-й амфибийной группы была сосредоточена 4-я бригада морской пехоты, 5- бригада морской пехоты выдвигалась на кораблях ДЕСО с западного побережья.


И в то же время была проведена одна из крупнейших и успешных спасательных операций в Сомали. Эта операция оказалась в тени «Бури в пустыне» и прошла незамеченной.

В Сомали уже полыхала гражданская война. Все против всех. Американский посол Бишоп был назначен на свой пост в июле 1990. Он имел опыт эвакуации из Нигерии и еще до прибытия встретился с генералом Шварцкопом, командующим Центральным командованием армии США (единое командование вооружённых сил США, отвечающее за планирование операций и управление американскими войсками в случае военных действий в регионах Среднего Востока, Восточной Африки и Центральной Азии). Во время встречи он получил заверения в полной и всесторонней поддержке. Эта встреча состоялась 1 августа 1990 года, а уже второго числа генерала стали заботить совсем другие обстоятельства.

5 декабря было объявлено о добровольной эвакуации всех американских граждан из Сомали. К середине декабря о том же заявили Германия, Великобритания, Италия. Всего около 300 человек тогда покинули город. 30 числа началась стрельба в городе, и уже 31 декабря было обстреляно посольство США.

1 января посол Бишоп запросил эвакуацию из Могадишо, чторого числа это запрос был одобрен Госдепартаментом, и Пентагон начал работать над операцией.

Бег на юг

Военные сначала предложили стандартную процедуру – эвакуация по воздуху. Три С-130 должны были вывезти всех желающих под прикрытием АС-130 с воздуха. Но посол отмел эту идею – добираться 1,5 мили до аэропорта из посольства было небезопасно.

Другой вариант – эвакуировать с территории посольства вертолетом. Но в радиусе действия вертолета не было дружеских аэродромов. Оставался единственный вариант – вертолет должен взлететь с корабля.

После обеда, 2 января командующий Центральным командованием ВМС США (далее – просто ЦК ВМС) связался с командиром 2-й амфибийной группы и приказал в течение часа приготовить предложения о проведении операции «Восточный выход». Группман-2 прикинул, какие корабли находились ближе всего к Сомали.

Кроме того, задача стояла не просто провести эвакуацию, а иметь возможность вступить в боестолкновения. И он предложил отправить 7-корабельное соединение – 4 десантных корабля, 2 корабля охранения и танкер. Возглавить это соединение должен был подчиненный ему командир 6-й амфибийной эскадры.

Но ЦК ВМС решило отправить всего два корабля – вертолетоносец «Гуам» и корабль-док «Трентон». По опыту эвакуации из Ливии в мае 1990 этого должно было хватить.

Выбор на первый пал потому, что там легко можно было разместить большое количество эвакуированных. Второй нес на борту тяжелые транспортные вертолеты СН-53Е, которые имели максимальный радиус действия и возможность дозаправки в воздухе. Война должны была начаться совсем скоро, и лишаться четырех кораблей с десантом на борту никто не хотел.

Кроме того, на переходе находились французский и итальянский фрегаты, которые могли оказать поддержку, в случае вступления в бой ВМС Сомали.

В свою очередь, командир 4-й экспедиционной бригады МП назначил главным от морской пехоты командира 4-й группы тылового обеспечения полковника Доула, своего зампотылу, который как раз со своим личным составом находился на борту транспорта-дока. Опытный вояка тут же запросил пару вооруженных «Хамви» на случай затяжных боев с повстанцами. Комбриг-4 этот запрос отклонил.

Вечером второго числа командир 6-й эскадры, капитан первого ранга Моузер, с четырьмя офицерами своего штаба и личным составом 12-й эскдарильи управления воздушным движением базовым противолодочным самолетом Р-3 был переброшен из Дубаи (где он находился на борту корабля-дока «Шевенпорт») в ближайший аэродром. Оттуда вертолетом на «Гуам», и в 00:30 корабли уже мчались к Сомали. Первоначально корабли шли 19-узловым ходом.

Утром третьего числа командир 2-й группы потребовал снизить ход до более экономных 14 узлов. Через пару часов ЦК ВМС приказал увеличить скорость до 16, а позже и до 18 узлов. Разница в 4 узла вела к задержке в прибытии на сутки, но при этом позволяла сэкономить 10 % топлива.

Еще до отхода из США на борту «Гуама» был развернут запасной командный пункт 4-й ЭБрМП – на случай повреждения «Нассау», на котором располагался КП бригады. Так что полковника Доула ожидал уже готовый штаб, что помогло в проведении операции.

Планирование операции

Временное формирование морской пехоты было организовано согласно философии MAGTF:

– командный элемент: ЗКП 4-й эбр МП;

– наземные силы МП: штабная рота и пехотная рота С с взводом 81-мм минометов 1 батальона 2-го полка (1/2) морской пехоты. Кроме того, из личного состава тыловых подразделений можно было сформировать еще 7–9 взводов;

– авиационный элемент: 24 средних транспортных вертолетов CH-46S из 263-й и 365-й эскадрилий, 2 легких вертолета UH-1S и 2 тяжелых CH-53Es из 461-й эскадрильи;

– тыловой компонент: 4-я группа тылового обеспечения, взвод военной полиции.

Объединений штаб немедленно начал работать над планом эвакуации. Полковник Доул нашел морпеха, который служил в посольстве в середине 80-х. Тот в свою очередь сообщил, что посольство переехало в новое здание, гораздо дальше от центра Могадишо. В этом случае высадка с десантных кораблей и прорыв через весь город представляли большую опасность. Недаром этот вариант был отклонен в самом начале.

Оставался единственный возможный способ эвакуации – вертолетами.

Средние вертолеты CH-46S имели ограниченную дальность и лишены возможности для дозаправки. Единственная надежда – CH-53Es. В 461-й эскадрилье прикинули, что если вылет совершить прямо сейчас, в 1 500 милях от посольства, то вертолетам понадобится 5 дозаправок в воздухе. Этот вариант отбросили как труднореализуемый. Поэтому был спланировал маршрут 890 миль с двумя дозаправками.

После обеда 3 января оба вертолета были оборудованы штангами заправки, которые были убраны, дабы сберечь место в ангаре. На дверях было установлено по два 12,7-мм пулемета. Экипаж каждого вертолета составляли: 2 пилота, 2 дверных стрелка и борттехник.


Вечером 3 января удалось установить связь с дипмиссией и прояснить ситуацию вокруг посольства и в целом в Могадишо. Поддерживать контакт было проблематично.

Во-первых, у посольства было мало работающих каналов связи, и ему приходилось поддерживать голосовую связь с Госдепартаментом в Вашингтоне до утра 4 января.

Во-вторых, не было общий аппаратуры ЗАС у посольства и у кораблей, так что сообщения шли открытым текстом, что значительно ограничивало объем информации, которая могла быть передана.

Штаб операции составил список из наиболее важных 42 вопросов. Этот список ушел в штаб ВМС, оттуда в Госдепартамент, и те передали по своим каналам в посольство. Там в свою очередь подготовили ответы и прямо передали на корабль.

В мирное время действовало ограничение на грузоподъемность СН-53Е – 18 бойцов. Для этой операции было получено разрешение на превышение этого количества до 40 человек. В первом эшелоне планировалось перебросить отряд из 80 человек: группа управления, боевая группа и группа досмотра, которая должна была обеспечить досмотр эвакуируемых и контролировать процесс посадки.

В состав отряда из 80 человек входили как морские пехотинцы, так и морские котики. Такой смешанный состав бы одним из немногих мест, где расходились мнения штаба десантных сил / 6-й амфибийной эскадры и десантных войск / ЗКП 4-й бригады. Морпехи ставили под сомнение необходимость включения котиков, поскольку раньше не работали с ними и не знали тактики друг друга. Комэск-6 считал, что обученные ведению ближнего боя морские котики будут полезны и дополнят возможности друг друга. Мнение комэска возобладало.

Штаб 4-й бригады МП потребовал сократить количество десантников в каждом из вертолетов до 30. Как и в случае со скоростью, у каждого штаба было свое видение, как правильно поступать.

Вертикаль власти оставалась запутанной. Командиры на месте считали, что они подчиняются напрямую командованию ЦК ВМС. Однако они все еще были подчинены командиру 2-й амфибийной группы. Последний в свою очередь отдавал распоряжения и приказы, не имея всей полноты картины.

Пришлось сократить группу управления на 10 человек, группа досмотра лишалась двух из четырех человек. И самое досадное – телевизионная группа не летела. К сожалению, для потомков не осталось записи происходящего. Их хотели отправить вторым эшелоном, но и он был отменен, хотя и планировался. Об этом ниже.

Однако сокращение сил первого эшелона было произведено неохотно, поскольку было ощущение, что численность сил уже минимальна.

Финальный боевой расчет составили:

– группа управления, 3 морпеха под руководством подполковника Оутца;

– группа морского спецназа – 9 человек под руководством командора Лоума;

– группа досмотра – майор Сандерса и старшина;

– боевая группа – рота С 1-го батальона 2-го полка морской пехоты, 46 человек под командованием подполковника Макалиера.

На отряд 60 человек приходилось из офицеров: командор, подполковник, два майора, два капитана и два лейтенанта морской пехоты. Командование считало, что большое количество офицеров позволит гладко провести эвакуацию. Вылет второго эшелона планировался после обеда 5 января вторым рейсом CH-53E. Войска были сгруппированы по 15 человек, таким образом было очень легко нарастить необходимую численность – 15, 30 или 45 человек.

К утру 4 января стало ясно, что нет шансов эвакуироваться по воздуху из аэропорта – попытки Италии и СССР провести такую операцию провалились. Ситуация вокруг аэропорта оставалась неопределенной. Здания посольства в очередной раз были обстреляны.

В полдень посол Бишоп запросил немедленную помощь. В частности, он писал: «Перебросьте из Саудовской Аравии и высадите немедленно на парашютах подмогу. Двух взводов должно хватить!»

В то время, когда аэропорт был недоступен, как для самолетов, так и для эвакуированных, предпочтительным вариантом для эвакуации стали CH-53E с десантных кораблей. Потенциальная точка взлета менялась по мере продвижения кораблей на юг, и раннее утро пятого числа воспринималось как наиболее удачное время начала операции. Это было обусловлено несколькими факторами: пилоты CH-53E считали, что перелет 500 миль будет самым оптимальным из-за необходимости только одной дозаправки для достижения посольства. Кроме того, десант достиг бы Могадишо ранним утром.

Когда этими соображениями штаб операции поделился с послом, тот ответил: «Неужели среди 240-тысячного контингента войск США в Персидском заливе не найдется 2 взводов, которые можно прислать без задержки в 27 часов». Бишоп чувствовал, что ситуация в Могадишо ухудшается, и они отчаянно нуждаются в помощи.

Таким образом, ближе к вечеру четвертого числа вертолетный десант из стадии «как» перешел в стадию «когда». Проблемой стала координация встречи самолетов-заправщиков и вертолетов. 3 KC-130 из 252-й и 352-й эскадрильи должны были вылететь заранее из Бахрейна, совершить перелет в 1,5 часа и затем барражировать в точки встречи в течение 2 часов, в ожидании подлета вертолетов.

Кстати, операция чуть не сорвалась, так как сначала планировалась заправка истребителей F-18, потом СВВП АV-8D и в конце концов вертолетов – заправочные конусы для самолетов не подходили для вертолетов.


К середине дня «Гуам» и «Трентон» уже шли полным ходом. CH-53E перелетели на «Гуам» ранним вечером, взяв с собой морских котиков майора Сондерса и офицера группы досмотра. План операции был доведен до экипажей. Были обсуждены потенциальные угрозы, в том числе от ПЗРК (наличие которых подозревала разведка). Вечером бойцы получили оружие – помимо своего штатного, многие несли еще что-то дополнительно – гранатометы или легкие ПТРК «Дракон».

Было решено не распаковывать ручные гранаты, так как после этого их нельзя будет вернуть в арсенал. Морпехи испытывали недостаток такого вооружения, а десант в Кувейте все же казался скорой перспективой.

Несколько раз в течение вечера происходили фальстарты, пока время операции не было окончательно назначено: вылет в 3:45, чтобы к 6:20 быть в Могадишо.

Утренний полет

Долгий день 5 января начался очень рано.

Экипажи вертолетов были подняты в 1:45. Предполетный брифинг, уточнение последних данных, погодных условий. В 3:30 60 бойцов команды эвакуации заняли свои места в вертолетах. В каждый вертолет грузились морпехи, котики и кто-то из старших офицеров. Даже в случаи падения или аварийной посадки одной машины, второй вертолет продолжит миссию. В целом командование постаралось не назначать параметров, при которых миссия отменялась.

При посадке выяснилось, что 30 полностью вооруженных и снаряженных бойцов занимают слишком много места. До этого казалось, что пару лишних человек не помешают. Как должны вмещаться штатные 80 – осталось загадкой.

Не обошлось и без подколок. Первыми грузились бойцы морского спецназа и заняли лучшие места у рампы. Морпехам пришлось идти буквально по головам, чтобы занять своим места в голове салона.

В 3:45 вертолеты оторвались от палубы и начали свой 466-мильный перелет. Вскоре вышла из строя навигационная система «Омега». Пришлось лететь по сличению с подсказками «Гуама». Вертолеты забрались на высоту 2 километра, и внезапно оказалось, что тут холодно, особенно с открытыми, из-за установленных пулеметов, дверьми.

В 185 милях от корабля произошла первая встреча с самолетами-заправщиками КС-130. Самолеты не могли сразу увидеть вертолеты из-за темноты и из-за отсутствия приборов ночного видения, в то время как вертолеты прекрасно их видели через ПНВ. Пришлось вертолетам включать навигационные огни. «Омега» заработала, и пилоты смогли уточнить свое место.

Если бы эта заправка сорвалась, то вертолетам пришлось бы вернуться на корабль. Оба вертолета успешно состыковались и начали заправку. В этот момент на лидирующем вертолете открылась течь в топливопроводе. Борттехнику пришлось снимать обшивку и порядка 200 литров топлива вылилось на голову десанта. Но течь была устранена, и вертолет успешно продолжил полет. Теперь топлива хватало до Могадишо.

Вторая точка заправки располагалась в 225 милях. Если бы это заправка сорвалась, то вертолеты имели бы возможность достичь посольства, но после вынуждены были бы сесть где-нибудь в укромном месте в пустыне, ожидая, когда корабли подойдут поближе.

В этот раз было принято порядка 12 тонн топлива каждым из вертолетов, и до посольства оставалось 53 мили. Позиция была уточнена в последний раз, и вертолеты пошли на снижение, чтобы пересечь береговую черту Сомали на минимальной высоте порядка 15 метров.

Заправщик, наоборот, взмыл вверх и подал сигнал об успешной заправке. Дальности действия вертолетных средств связи хватало не более чем на 75 миль. На самолетах не было аппаратуры ЗАС, поэтому все сообщения шли по открытым каналам.


Вертолеты вышли к южной части города с первыми лучами солнца. Сильный огонь ожидался в северной части и около президентского дворца в районе гавани. Судя по имеющейся карте, комплекс зданий посольства должен был находиться в изолированном районе, и его легко можно было бы различить по полю для гольфа и белым стенам, ограждающим посольство. Кроме того, там должен был быть человек, размахивающий флагом с буквами HLZ. Однако карта оказалась 1969 года, и вся местность была сильно застроена.

После 10–15 минут полета вертолеты вернулись к воде и попытались зайти со стороны аэропорта. Посольство должно было находиться в 1 минуте 10 секундах лета от аэропорта. По пути им попалась колонна джипов, с которых немедленно был открыт огонь по вертолетам. В то же время удалось выйти на радиосвязь с посольством. Однако те не могли подсказать, куда лететь – радио находилось в комнате без окон.

Спустя минуту пилоты увидели то, что могло быть посольством. В этот момент около 100 местных повстанцев с лестницами готовились к штурму, но заходящие на посадку вертолеты их разогнали.

На земле

После высадки котики занялись поиском посла, а морпехи – охраной и обороной территории посольства. Вертолеты оставались на земле еще около часа. Вскоре прибыл АС-130, который обеспечивал прикрытие с воздуха.

Через час вертолеты начали своей полет обратно на корабли, неся на борту 61 эвакуированного из числа граждан США, не работающих в посольстве, и трех послов – Турции, Нигерии и ОАЭ. Каждому эвакуированному было разрешено взять только по одной сумке личных вещей.

В одном вертолете пассажиры могли спокойно передвигаться по салону, было в достатке теплых одеял. Во втором пассажирам было приказано не вставать с сидений и не трогать багаж. Экипаж опасался сюрпризов, так как перед посадкой вещи не были досмотрены – сказалось сокращение группы досмотра.

Дозаправка на обратном пути также прошла не без приключений – для этого был выделен только один самолет и с большим количеством топлива. Поэтому заправка проводилась на более высокой скорости, чтобы избежать сваливания.

Кроме того, заправочный шланг имел неисправности, и топливо летело на лобовое стекло вертолетов. Поэтому первая машина взяла всего половину из запланированного. Второй вертолет привязался только с шестой попытки. Пилоты уже начали подумывать, чтобы отменить заправку и улететь в пустыню, но все обошлось, и вертолеты шли ровно на «Гуам».

В 10:40 машины вернулись на корабль, высадили эвакуированных и в 11:20 вернулись на «Трентон». Полет второго эшелона был отменен еще в 11:00 – для нормализации ситуации в районе посольства хватило сил первого броска.

Силы десанта занялись обороной посольства: морпехи – охраняли периметр, а котики – посла. В свою очередь глава дипмиссии сразу дал понять: посольство надо эвакуировать, нет никакой надежды на улучшение ситуации. Это первое.

И второе – стрельба на поражение только и строго если повстанцы пересекут периметр или со стен посольства откроют огонь на поражение. Посол также опасался, что если больше военных прибудет для эвакуации, то огонь сомалийцев будет сильней. Но сразу стало ясно, что двух взводов морской пехоты не хватает для обороны и не стоит задерживаться с эвакуацией.

Одной из сложностей оказалось наличие на территории посольства большого количества граждан Сомали, которые работали в посольстве в качестве наемных сотрудников, в том числе 30 в качестве охранников, и которые так же планировали улететь прочь. Желательно прямым бортом в США. Это очень нервировало военных – тяжело было понять, где уже повстанец, а где еще свой сотрудник.

Утром состоялась короткая вылазка на трех машинах в поисках сотрудников миссии военного взаимодействия. Буквально за 10 минут 9 моряков домчались до здания в полутора кварталах и обеспечили доставку в посольство 22 человек (4 американца, один филиппинец и 17 кенийцев).

В течение дня в посольство США обращались иностранные дипломаты и частные лица, желающие эвакуироваться. Все они получили положительный ответ, но они все должны были сами добраться до посольства.

Одним из дипмиссий, запросивших помощь в эвакуации, оказалось посольство СССР. Посол Владимир Корнеев чувствовал, что своими силами ему не добраться до американских коллег. Посол Бишоп был против участия десантников в сопровождении советских дипломатов. Поэтому в 11:30 был отправлен конвой из сомалийских охранников с платным полицейским эскортом. Через час конвой вернулся с 39 советскими дипломатическими сотрудниками.

Таким же образом были эвакуированы 15 британских дипломатов. Попытка эвакуировать южнокорейских дипломатов сорвалась из-за недоверия к платному полицейскому эскорту.

Как указано выше, многие сомалийские сотрудники посольства также хотели бы эвакуироваться, но посол объяснил, что эвакуация титульной нации запрещена международным правом.

Кроме того, это могло бы послужить поводом для эскалации конфликта и создать ощущение, что США поддерживают одну из сторон в гражданской войне. К примеру, днем брат президента прибыл в состоянии алкогольного опьянения и потребовал эвакуировать его и 25 членов его семьи. Пришлось его вывести за территорию.

Когда CH-53E возвращались на «Гуам», возникла проблема со вторым эшелоном десанта, как это предусматривалось планом. Подполковник Оутс, командующий наземными силами, запросил прибытие пополнения из 44 человек. Эти силы должны были составить группу досмотра пассажиров, дополнительно десяток бойцов с ПНВ и телеоператоров. В 9:10 ЦК ВМС дал предварительное разрешение на последующую миссию, которая начнется в 15:00.

Однако вскоре ЦК ВМС задалось вопросом, требуются ли все 44 человека, а к 10:00 пришло распоряжение, чтобы CH-53E не возвращались в посольство без крайней необходимости. KC-130 оставались в воздухе для еще одной возможной заправки, но в 13:00 пришла команда отбой.

Во второй половине дня подполковник Оутс снова попросил об усилении, поскольку посольство все чаще становилось объектом беспокоящего огня. И снова ему было отказано.

Отмена последующей миссии привела к минимальному размеру группы досмотра и группы контрразведки. На территории посольства досмотром занимался один майор Сондерс, а в группу контрразведки входил один старшина, который в основном помогал майору Сондерсу в его работе.

Таким образом, сотрудники посольства США составили списки эвакуированных и собрали их в группы по 15 человек. По сути, отсутствие групп досмотра означало, что эвакуированных не обыскивали и что по мере приближения окончательной эвакуации морских пехотинцев нужно было отвлекать от охраны периметра для организации групп эвакуации.

Персонал посольства США оказал десантникам с кораблей всестороннюю поддержку и помощь. Чтобы гарантировать связь, сотрудник службы безопасности посольства снабдил их портативными радиостанциями Motorola, которые посольство использовало для связи в целях безопасности. Несколько морских пехотинцев, облитых топливом во время инцидента с дозаправкой, приняли душ, чтобы смыть топливо, и постирали свою одежду.

На боевые позиции привозили свежеприготовленную еду, что стало долгожданной заменой сухпайков. Разнообразие товаров, имеющихся в магазине, было несколько ошеломляющим для болтающихся уже шесть месяцев в море моряков. Посол приказал брать все, что они пожелают.

Хотя и манили сотни ящиков алкоголя и пива, в основном были взяты газировка, шоколадки и разные сувениры типа маек и футболок. Морские пехотинцы планировали взять с собой ксерокс (на корабле почти не работали копировальные аппараты) и несколько компьютеров, но это не получилось. Зато медик набрал много медикаментов, которых не было на «Гуаме».

Эвакуация

Рано вечером началась подготовка к эвакуации. Вертолетная площадка была большой, достаточной для посадки 5 вертолетов одновременно (в последней волне участвовало 6 машин), но она оказалась запаркованной машинами сотрудников. Их пришлось увозить и отталкивать вручную, так как многие из них были без ключей.

Окончательная эвакуация с помощью вертолетов CH-46 должна была проводиться исключительно с использованием ПНВ; таким образом, посольство пришлось полностью затемнить. На башне посольства был установлен инфракрасный стробоскоп, а на площадке были вкопаны химические огни в форме буквы Y. Все огни посольства были погашены. Морским пехотинцам приходилось переходить из здания в здание, чтобы выключить свет. Это продолжалось до позднего вечера.

По мере того, как на территории темнело, приборы ночного видения становились все более и более важными. Морпехи были хорошо оснащены приборами ночного видения. Например, одно отделение из одиннадцати человек имело семь ПНВ.

Подготовка эвакуированных к эвакуации представляла собой ряд проблем. Например, эвакуированным сказали, что они могут взять с собой по одной сумке багажа; но многие пытались взять с собой больше. Обеспечение соблюдения этого правила стало задачей для морских пехотинцев, которых привлекали для сопровождения и оказания помощи эвакуируемым к вертолетам.

У некоторых эвакуированных были домашние животные, которых они хотели взять с собой, но это было запрещено. Большинство домашних животных были убиты их владельцами. Один владелец не дал своей собаке достаточно яда, и морской пехотинец был вынужден перерезать ей горло.

К 20:00 5 групп по 15 человек были готовы к посадке. Ожидалось 4 волны вертолетов. В первых двух должны перебрасывать женщин, детей и основной персонал посольства. В третьей – посол и приближенные лица, в четвертой – силы десанта.

В 21:00 началась окончательная эвакуация с территории посольства. Концепция операции предусматривала, что будет использовано по 5 вертолетов из двух 263-й и 365-й эскадрилий CH-46, каждый из которых должен будет совершить по два рейса на территорию посольства.

В каждом полете был вертолет, который выполнял бы роль спасательного на случай крушения. Кроме того, на борту корабля дежурили дополнительные вертолеты. Два UH-I находились в боевой готовности для оказания огневой поддержки.


Эвакуация должна была начаться в 20:00, но была отложена на час, поскольку самолет поддержки AC-130 задерживался – пилотам не разрешили вылет раньше из-за соблюдения часов отдыха. Операция проводилась ночью, пилоты и экипаж работали с помощью ПНВ. Радиосвязь была сведена к минимуму, использовался только один общий радиоканал.

Первая волна из пяти вертолетов 263-й эскадрильи вылетела с «Гуама» в 19:43 и приземлилась через час на территории комплекса. Эвакуированные и морские пехотинцы без приборов ночного видения сообщали, что вертолеты были практически невидимы до тех пор, пока они не оказались на земле, и то лишь смутно.

Через двадцать минут после приземления пять вертолетов взлетели с первыми 75 эвакуированными на борту. Большая часть этого времени была потрачена на одевание шлемов и спасжилетов. Этот процесс шел медленно, поскольку никто не был знаком с этим снаряжением.

В 20:21 вторая волна из пяти вертолетов 365-й эскадрильи взлетела с «Гуама». По пути к посольству воздушные суда были облучены станцией наведения ЗРК С-75. Самолету пришлось снизиться ближе к земле, полет вертолетов проходил на высоте не более 50 метров, что ниже высоты поражения ЗРК.

Вторая волна прибыла на территорию посольства в 21:33, в то же время, когда первая волна приземлилась на «Гуаме».

В этот же момент к главным воротам посольства подошел майор сомалийских вооруженных сил, который помогал посольству в течение дня в обмен на наличные, и потребовал поговорить с послом. С гранатой в руке и двумя грузовиками с солдатами позади него он потребовал немедленного прекращения эвакуации, поскольку правительство Сомали не давало разрешения США на проведение такой операции. Он также пригрозил сбивать вертолеты, если они взлетят.

Оказалось, что получение разрешения оценивалось в несколько тысяч долларов и передачу ключей от посольских машин.

Вторая волна взлетела в 21:51, а третья покинула «Гуам» после того, как стало известно о взлете второй. Посол и сотрудники его аппарата должны были улететь с третьей волной, но посол пропустил вылет из-за переговоров с сомалийцами.

Таким образом, были заполнены только четыре из пяти CH-46 третьей волны; эти четверо вылетели в 22:10. Пятый остался на земле, чтобы присоединиться к последней волне эвакуации, которая приземлилась на территории комплекса в 22:07.

С приходом четвертой волны морские пехотинцы по периметру отступили со своих позиций и двинулись к вертолетам. Из-за неразберихи, возникшей из-за того, что посол не улетел с третьей волной, посадка вертолетов в последней волне прошла не так гладко, как в предыдущих трех.

Некоторые морские пехотинцы перебегали от вертолета к вертолету в поисках мест, что усложняло попытки учета. Перекличка была проведена несколько раз, и каждый раз поступали доклады, что все на месте. Вертолеты были готовы к взлету, когда один из пилотов заметил двух бойцов у вертолетной площадки. Два радиста не осознавали, что это последняя волна и по-прежнему были полны решимости поддерживать связь. Последний вертолет взлетел в 22:49.

Грабежи на территории комплекса начались почти сразу после того, как поднялся в воздух последний вертолет. Посол Бишоп разрешил сомалийским охранникам брать из посольства все, что они пожелают, вместо задолженности по заработной плате. Некоторые из экипажей CH-46 последней волны сообщили, что видели мародеров, направлявшихся в посольство, когда вертолеты улетали.

Последний вертолет приземлился на «Гуаме» в 23:23.

Двадцать минут спустя посол объявил эвакуацию завершенной.

На борту

Почти сразу после того, как приземлился последний CH-46, два корабля направились на север в сторону Маската (Оман), где должны были выгрузить эвакуированных. По прибытии на борт, эвакуированные были досмотры, пересчитаны, им была оказана медпомощь и проведена сверка документов. Высокопоставленные персоны отделены от других спасенных.

Большим подспорьем оказались 50 моряков, которые говорили на двух и более языках. Уточнение личностей стало проблемой. Многие эвакуированные не только потеряли свои документы, удостоверяющие личность, но часть из них имела несколько гражданств.

Кроме того, на борту оказалось несколько сомалийцев, которые беспокоились о том, что их могли вернуть в Сомали. Они лгали о своей национальности до тех пор, пока они не почувствовали себя уверенными в том, что их не отправят обратно в Могадишо.

Первоначально предполагалось, что обработка каждого эвакуируемого займет около четырех часов, но на практике это заняло примерно вдвое меньше времени. Первые 61 из эвакуированных были доставлены на борт корабля в полдень. Помимо четырех высокопоставленных дипломатических гостей, на вертолете были отправлены заместитель главы миссии и другие сотрудники посольства США.

Обработать эту группу было относительно легко, поскольку это была середина дня, а эвакуированные состояли из высокопоставленных дипломатических чиновников, американцев и жителей Запада. Ночью же на борт практически одновременно было доставлено 220 человек. Хотя первым трем волнам вертолетов были выданы списки со списком 15 эвакуированных в каждом рейсе, эта информация не дошла до них.

Таким образом, обработка была сложной.

Медотсек был готов принять пострадавших, кроме того, на борту находилась большая часть медперсонала 4-й группы бригадного обеспечения. Хотя пилоты вертолетов должны были предупредить корабль о наличии на борту раненых, все вертолеты на всякий случай встречали медики, которые спрашивали, нужна ли кому-нибудь медицинская помощь.

Несколько человек нуждались в медицинской помощи, в том числе было двое раненых: американка, получившая огнестрельное ранение в живот двумя днями ранее, и мужчина, которого избили и нанесли ножевые ранения.

Первоначально два корабля должны были направиться в Момбасу, и тогда бы эвакуированные провели на борту корабля всего 1–1,5 суток. Но вечером пятого числа пришел приказ вместо этого доставить эвакуированных в Оман.

В результате эвакуированные провели на борту корабля 6 дней. Большое количество иностранных граждан, проживавших на борту двух кораблей в течение такого периода времени, создало сложную ситуацию для морпехов, которые все еще готовились к операции «Буря в пустыне».

На борту «Гуама» эвакуированные были размещены в офицерских каютах (VIP-персоны), кубриках авиатехников (женщины и маленькие дети) и в медицинском отсеке (мужчины). Моряки, выселенные из своих кают и кубриков, спали либо на боевых постах, либо в вертолетом ангаре.

Поскольку 21 человек был неясной национальности, число эвакуированных по всем инстанциям сначала проходило как 260, тогда как фактически их было 281.


Большинство эвакуированных оказались на «Гуаме».

69 эвакуированных утром следующего дня были переправлены на «Трентон». Часть ангара «Гуама» была отведена под общую зону. Более 200 моряков и морских пехотинцев, помимо своих обычных обязанностей, добровольно вызвались быть проводниками для эвакуированных – тем запрещалось перемещаться по кораблю без сопровождения. Послу США была предоставлена спутниковая связь с Вашингтоном.

Другие дипломатические организации также смогли отправлять сообщения, включая, возможно, первую новостную статью ТАСС, отправленную через средства связи ВМС США.

Ограничения в еде исламских эвакуированных были приняты во внимание и во всех приемах пищи присутствовали блюда, не содержащие свинину. Холл кают-компании стал детским садом.

Из курьезного – пришлось объяснять, как пользоваться западными туалетами, многим африканским подданным. В аптеке корабля оказалось мало средств женской гигиены. Но основных туалетных принадлежностей хватило на всех, а каждой ребенок был снабжен достаточным количеством сладостей. Рано утром 10 января появился на свет 282-й эвакуированный.

На следующий день оба корабля прибыли в порт Маскат, чтобы выгрузить эвакуированных. Этот заход не освещался прессой, и выгрузка эвакуированных прошла быстро и четко, а корабли вернулись на север Аравийского моря, присоединившись к своему ДЕСО.

Операция завершилась.