Французы под Калугой. Обратной дороги нет
12 неудач Наполеона Бонапарта. Пребывание Наполеона в первопрестольной явно затянулось. Этого не оспаривает ни один историк. Как никто и не оспаривает ошибочного расчёта французского императора на заключение мира с Александром I. Можно сколько угодно говорить о том, что обстоятельства на этот раз оказались сильнее Наполеона. Но, несмотря на то, что старую русскую столицу наполеоновские войска покидали практически вынужденно, это всё ещё была армия победителей.
Это ещё не бегство из Москвы, а только возвращение Наполеона из Петровского замка в Кремль
95 тысяч опытных воинов, неплохо отдохнувших и изрядно поживившихся в Москве, получивших не только награды, но и солидное подкрепление, двинулись маршем в направлении Калуги за очередными победами. Наполеон сумел к тому же крепко подзадорить своих солдат, узнавших о поражении, которое потерпел маршал Мюрат на реке Чернишне.
Неаполитанский король, которому сам же Наполеон постоянно твердил о том, что мир будет вот-вот заключен, явно переоценил дружелюбие казаков, не раз вступавших не в схватку, а в переговоры с французскими разъездами. Старый хитрец Беннигсен, не обращая внимания на все запреты Кутузова, устроил Мюрату настоящую ловушку, и, если бы получил поддержку от главных сил, всё могло закончиться разгромом французского авангарда.
А вот это уже бегство, которое император считал началом нового наступления
Наполеон выступил из Москвы утром 19 октября, с гвардией и штабом, после пяти недель добровольного заточения в сожжённом почти дотла городе. Городе, который в иных условиях мог бы содержать более чем 100-тысячную массу захватчиков вплоть до следующей весны. Вместе с наполеоновскими солдатами и офицерами из Москвы уходили множество раненых и тысячи гражданских лиц, генерал Марбо насчитал в обозе больше 40 тысяч повозок.
Большую часть их заполнял не провиант и боеприпасы, а награбленное добро. Страшно представить себе, если бы каждый из солдат Наполеона сумел воспользоваться разрешением императора увезти с собой из России по две повозки. Армия пыталась продвигаться несколькими колоннами, но и так порой растягивалась, по свидетельству французских очевидцев, на добрый десяток лье – это больше пятидесяти километров.
И всё же Наполеон снова наступает. И начинает действовать, как в наступлении – скрывает свой отход по старому Калужскому тракту, пытается дезинформировать Кутузова, зная его нежелание снова драться. Наполеон распускает слухи о том, что хочет атаковать левый фланг позиций русских под Тарутино, рассчитывая, что Кутузов тут же «подвинется» к востоку. Русские стоят на месте, однако Наполеон уже решил свернуть на новую Калужскую дорогу у села Троицкого.
Перекрёсток судьбы
Обстоятельства коренного перелома в ходе Отечественной войны 1812 года изучены весьма обстоятельно, в том числе и на сетевых страницах «Военного обозрения» (Коренной перелом в ходе Отечественной войны: сражение под Малоярославцем 12 (24) октября 1812 года). Здесь же мы попытаемся разобраться, почему тактическая победа обернулась для французов столь серьёзным стратегическим поражением.
Середина октября 1812 года, к югу от Москвы – тепло и солнечно. Впереди у императора французов – Малоярославец, откуда можно продолжить движение на Калугу, или же сразу свернуть на Медынь. В любом случае, конечная цель похода – Смоленск, где сосредоточены огромные запасы продовольствия, фуража и боеприпасов, с которыми вполне можно и зимовать. Продолжая при этом считать себя победителем.
Наполеон отставляет в тылу маршала Мортье, которому то ли не удалось, то посчастливилось не взорвать Кремль, а на старой Смоленской дороге он по-прежнему держит восьмой корпус Жюно, герцога д’Абрантес, у которого даже жена – известная мемуаристка, понимает, что он тщетно ждёт от императора маршальского жезла за Бородино. Обязанности арьергарда принимает на себя третий корпус маршал Нея, который будет потом отбивать все наскоки русских на французские тылы вплоть до полного своего истребления.
«Сражение под Малоярославцем», картина современного художника
А русские уже снимаются из отменно укреплённого лагеря под Тарутином, поскольку не только главнокомандующий Кутузов, но и все понимают, что просто так выпустить французов – это похуже поражения в открытом бою. К тому же, и это засвидетельствовали многие современники, светлейший князь, недавно получивший звание фельдмаршала, вполне очевидно приревновал Беннигсена за успех на реке Чернишне. Светлейший князь Кутузов был теперь отнюдь не прочь сразиться с Наполеоном, у которого уже не оставалось практически никаких преимуществ перед русской армией.
Генерал Дохтуров, шестому корпусу которого выпала на этот раз роль то ли авангарда, то ли флангового прикрытия, хитроумно проследовал буквально по следам главных сил Наполеона, сумев затем незаметно обойти их и занять 23 октября перекрёсток у Малоярославца. Кутузов днём позже вывел главные силы армии на позиции примерно в одном переходе южнее — в окрестностях Афанасьева и Полотняного Завода, принадлежавшего небезызвестной семье Гончаровых, будущих родственников Пушкина.
В самом Малоярославце Дохтуров оставил только казачий разъезд, чем вечером того же 23-го числа и воспользовались французские пехотинцы из дивизии Дельзона, тут же захватившие город. Однако уже ночью русские, узнав о том, что французы решили не оставаться в городе, а отошли к берегу Лужи, решительной атакой выбили их за мост через реку. Дохтуров сразу расположил артиллерийские батареи по гребням холмов для прикрытия подходов к важной переправе.
Генерал Дельзон в бою под Малоярославцем
До настоящего генерального сражения двух армий дело под Малоярославцем так и не дошло. Но вся первая половина дня 24 октября прошла в ожесточённых боях за город. На помощь французам подошла свежая дивизия Пино, до этого вообще не принимавшая участия в боях, а затем в дело втянулся и весь корпус Евгения Богарне. Дохтурова поддержал седьмой корпус Раевского – авангард подходившей с юго-востока армии Кутузова.
Город несколько раз (считается, что восемь) переходил из рук в руки, и в конце концов в нём остались французы. Именно и только этот факт позволяет многим исследователям говорить об очередной «виктории Бонапарта». Но русские оставили за собой господствующие высоты и продолжали держать под прицелом стратегический мост. Сражение, впрочем, не затянулось – всё решилось уже к полудню, и стоило противоборствующим сторонам по 25 тысяч убитых и раненых.
Решение отступать русский главнокомандующий принял значительно позднее, когда подчинённые полковника Толя выбрали оборонительную позицию ближе к Калуге, причём, как свидетельствуют современники, намного лучше Бородинской. Однако к тому времени и Наполеон уже не планировал продолжать своё наступление.
И случай, бог изобретатель…
Так почему же Наполеон не решился ещё раз пойти в наступление против Кутузова? Многие в этом отношении склонны переоценивать тот эпизод, что случился уже на следующий день после сражения под Малоярославцем. Утром 25 октября император в сопровождении небольшой свиты и двух эскадронов гвардейских егерей решил провести разведку южного берега Лужи. Его сильно беспокоил тот факт, что единственная переправа может быть уничтожена за каких-то полчаса сосредоточенным огнём русских пушек.
Когда Наполеон решил подскакать вплотную к одному из перелесков, пытаясь разглядеть батареи Кутузова, оттуда неожиданно вылетел характерной лавой отряд казаков, бросившийся прямо к императору. Генерал Рапп и эскорт сумели отбить казаков, но одному из них удалось прорваться на расстояние не более двадцати-тридцати шагов от императора.
Окружающим Наполеона (вплоть до маршалов) пришлось выхватить сабли. Казака успели убить, как и нескольких других, но были убитые и в рядах конвоя. И не только — в горячке боя кто-то из конных гренадёров принял за казака одного из вынужденных спешиться штабных офицеров и серьёзно ранил его ударом сабли. Известно, что после этого случая Наполеон постоянно носил с собой ладанку с ядом, опасаясь попасть в плен.
Однако вряд ли именно под влиянием этого эпизода Наполеон принял решение не идти на Калугу. Между прочим, он не двинулся на Смоленск и через Медынь, очевидно, не захотев оставить армию Кутузова висящей над его левым флангом. Всё-таки в данном конкретном случае важнее, что Наполеон так и не понял, ушли русские со своих позиций к югу от Малоярославца или же, по-прежнему ждут его наступления. Судя по всему, Кутузову в очередной раз удалось «перехитрить» Бонапартия.
Хотя, скорее всего, император ещё до выступления из Москвы был внутренне готов к тому, чтобы отступать по Старой смоленской дороге. Об этом свидетельствуют, прежде всего, многочисленные мероприятия, проделанные маршалом Бертье и наполеоновским штабом для подготовки проверенного маршрута. Однако упускать шанс уйти победителем Наполеону очень не хотелось.
«Сон Наполеона, или Что дальше», художник Э. Де-Понсе, 1894 г.
Это даже не город, это Городня
Наполеон собирает в Городне, небольшом поселении неподалёку от Малоярославца, военный совет, чем-то напоминающий знаменитый совет в Филях. Здесь мнения присутствующих точно так же разделились, горячий Мюрат готов был с кавалерией и гвардией чуть ли не штурмовать Калугу, но император дал приказ на отступление. «Мы и так довольно совершили для славы. Пришло время думать только о спасении оставшейся армии».
При всей склонности великого полководца к пафосу, ему, как видим, пришлось признать, что он может остаться вовсе без армии. Как бы там ни было, но после Березины Наполеону всё же было с чем возрождаться – мы не случайно посвятили этой его способности целый ряд очерков. Но ведь не меньше должна поражать и способность русских довести дело до конца. Невзирая на разгромленные захватчиками губернии, не принимая во внимание людские потери, сопоставимые с французскими.
«В Городне. Пробиваться или отступать?» Картина В. Верещагина не могла не вдохновлять авторов многочисленных вариаций на тему военного совета в Филях
Обстоятельства же выхода Наполеона из Москвы, и последующего поворота на старую Смоленскую дорогу, пожалуй, лучше всех подытожил один из самых авторитетных исследователей наполеоновских войн Дэвид Чандлер.
«После медленного и осторожного подхода он выиграл ничего не решавший бой только для того, чтобы потом выбрать наихудшую дорогу для дальнейшего движения армии, когда перед ним лежала открытая и лучшая дорога. Сочетание этой странной для него медлительности, нерешительности и чрезмерной осторожности обрекало его армию на постепенную гибель так же, как большое поражение на поле боя».
Подчас только старинные карты помогают понять, какой «крюк» вынудил сделать Наполеона Кутузов, вроде бы проигравший сражение под Малоярославцем
Впрочем, и с Чандлером можно поспорить, особенно, извините за повтор, относительно того, насколько «открытой и лучшей» была дорога через Медынь. Мало того, что сами французы и не думали готовить её для отступления, там их сразу ожидало предельно жёсткое преследование Кутузовым с тыла, в отличие от того «мягкого» варианта, который затем в реальности выбрал русский главнокомандующий.
Но нет сомнений, что и на этом пути преследование сопровождалось бы непрерывными налётами казаков и партизан, а также всем набором проблем, с которыми столкнулись французы на пути к Березине. Многие из этих проблем привели к колоссальным потерям также и в русской армии. Однако стоит напомнить, что в те времена на таких войнах, как в 1812 году, вообще-то считалось чуть ли не нормой, когда боевые потери относились к небоевым (главным образом от болезней) как 1 к 2, если не хуже.
Свежие комментарии