Уязвимость наших рубежей очень наглядно продемонстрировало вторжение ВСУ в Курскую область
После завершения специальной военной операции потребуется новая надежная стратегия защиты государственной границы России, считает глава крымского парламента Владимир Константинов.
«Новую стратегию после завершения СВО должны определить военные.
Она нужна, с учетом тех вызовов, которые стоят перед нашей страной, и агрессивных планов, вынашиваемых западными странами», — заявил он РИА «Новости».Константинов также высказал уверенность в том, что российские военные, с учетом исторического опыта, смогут выстроить надежную стратегию защиты государственной границы, состоящей из многих факторов.
Каких? И ведь, надо понимать, что опасность не только от Украины исходит, Россия еще с шестью странами НАТО граничит.
— На данный момент та задача, о которой говорит Константинов, представляет собой уравнение со многими неизвестными, — говорит редактор «АПН Северо-Запад» Андрей Дмитриев.
Во-первых, несмотря на нескончаемый поток информации о переговорах и возможных сделках, СВО заканчиваться вовсе не спешит. Зеленскому невыгодно прекращать боевые действия, потому что он рискует потерять власть.
Россия со своей стороны поддавливает ВСУ по целому ряду направлений, и останавливаться в такой момент ей тоже не с руки. Так что можем ещё и летнюю, и осеннюю кампанию увидеть.
Во-вторых, неясно, где именно пройдет граница. Будут ли возвращены контролируемые неприятелем города Херсон и Запорожье, как того требует российская Конституция (про Одессу и Харьков я уже не говорю на 4-ом году боевых действий)? Или Кремль в итоге уступит и согласится на вариант «развода» по линии фронта? Такое исключать нельзя.
Глава МИД Сергей Лавров тут высказался, что «Россия в контексте Украины озабочена не территориями, а проблемами людей, которые на них проживают».
Ох, не согласился бы с таким пассажем его предшественник Вячеслав Молотов, который утверждал, что «свою задачу как министр иностранных дел видел в том, чтобы как можно больше расширить пределы нашего Отечества. И кажется, мы со Сталиным неплохо справились с этой задачей».
Далее. Что будет с «санитарной зоной», которая совершенно непонятно где должна начинаться и заканчиваться? На Корейском полуострове протяженность самой охраняемой границы в мире по 38-ой параллели составляет 250 км., в нашем случае линия соприкосновения сторон — около 2 тыс. км., в 8 раз больше! Как бы она ни прошла, её придется реально запирать на замок. Погранслужбой ФСБ тут не обойтись. Придется оставлять служить значительную часть участников СВО или делать новый набор.
Наконец, в-третьих, границы вообще вещь уязвимая. Трамп вот строит-строит, да никак не построит стену, чтобы отгородиться от Мексики. К нам через Среднюю Азию и Казахстан спокойно проникают толпы нелегалов. Про Ближний Восток и говорить нечего.
— Честно говоря ничего, кроме общих фраз в заявлении Константинова я не нашёл, — говорит историк, публицист, постоянный эксперт Изборского клуба Александр Дмитриевский.
— То, что такую стратегию предстоит выстраивать — уже и так понятно: после завершения СВО на западных границах Россию ждёт некое подобие ситуации СССР в эпоху Интербеллума с её постоянными провокациями, нагнетаниями обстановки, «военными тревогами» и подготовкой к новому переделу мира.
Временной отрезок я бы оценил примерно в четверть века — интервал между поколениями, достаточный для того, чтобы подготовиться к грядущему противостоянию.
В любом случае такая стратегия предусматривает выстраивание предполья перед основными линиями предполагаемой обороны.
Но, опять же, к столь ответственному делу надо подходить грамотно: предполагаемые районы ведения боевых действий — это территории, исключаемые из экономики если не полностью, то в значительной мере. Соответственно, привлекательность таких мест для заселения окажется низкой: люди будут стремиться уехать оттуда.
«СП»: Придется резко нарастить численность пограничников?
— Пограничники в военном отношении — это авангард, призванный замедлить продвижение противника до подхода основных сил. По сути, это лёгкая пехота, чья основная задача — оперативное реагирование на текущую ситуацию.
Раздувать их численность смысла нет, особенно если учесть, что в современной войне берут не столько численностью (этот фактор никто не отменял), сколько мобильностью и скоростью реагирования.
Нужно понимать, что основная масса нарушений, связанных с пересечением границы и пребыванием в погранзоне, осуществляется местными жителями: именно на них приходится львиная доля трансграничного обмена.
И здесь важно искоренить факторы недовольства, вызываемого, в первую очередь, недостаточным количеством пунктов пропуска: если этот момент не учтён, то устанешь ловить нарушителей.
Так что инженерное оборудование границы — это хорошо, но ещё более необходимо умение выстроить отношения с местным населением чтобы оно помогало, а не вредило.
«СП»: Константинов уверен, что российские военные, с учетом исторического опыта, смогут выстроить надежную стратегию защиты государственной границы, состоящей из многих факторов. Насколько применим исторический опыт? Границы тогда были немного другие…
— Исторический опыт — вещь двоякая. С одной стороны, нет новаторства без традиции: создавать что-то новое без преемственности невозможно. Однако и слепо копировать прошлое тоже нельзя: мы живём в условиях, аналогов которых не знала предшествующая эпоха. Взять ту же роботизацию войны: это серьёзный вызов в том числе и в вопросах защиты наших рубежей.
— Подход к охране государственной границы должен быть изменен, — уверен руководитель экспертного совета Фонда стратегического развития, политолог Игорь Шатров.
— Сейчас границы, в физическом смысле, по сути, не существует — нет контрольно-следовых полос, забора из колючей проволоки и прочих атрибутов, которые мы помним по советским фильмам. Вся пограничная деятельность сконцентрирована на пунктах пропуска.
«СП»: Во времена СССР у нас были Погранвойска при КГБ СССР, которые насчитывали 220 тыс. штыков. Сейчас погранслужба ФСБ, средняя численность 100 тысяч. С этого, видимо, надо начинать?
— Да, опыт СВО говорит о необходимости изменения подходов к охране государственной границы, в первую очередь, на недружественных направлениях. Думаю, рано или поздно будут воссозданы пограничные войска.
Превращение пограничных частей, по сути, в полицейские подразделения было явной ошибкой. Это сыграло негативную роль во время той же курской авантюры ВСУ, когда в первые часы практически безоружные пограничники противостояли до зубов вооруженным отрядам террористов.
Пограничные войска должны оставаться полноценными мотострелковыми подразделениями, подкрепленными авиаэскадрильями, военно-морскими и речными флотилиями, бронетанковыми и ракетно-артиллерийскими дивизионами.
Их задача в современных условиях — это не только проверка документов при пересечении государственной границы, но и реальный военный отпор в случае агрессии противника.
«СП»: Что еще? Противотанковые укрепления, рвы с крокодилами и колючая проволока? Какие современные достижения науки можно было бы использовать?
— И это тоже. Техническое оснащение границы должно быть на самом высоком уровне. У пограничников должны быть самые современные средства досмотра и контроля людей и грузов, связь со спутниковой группировкой, беспилотники, средства РЭБ, системы ПВО. Граница со странами НАТО должна быть укреплена и традиционными средствами защиты — рвами, заборами, противотанковыми ежами.
Технологии развиваются, но самыми надежными способами защиты остаются обычные препятствия для передвижения людей и техники. Они позволяют задержать противника до подхода основных сил. Что касается исторической памяти, то всю историю существования государства Российского нашим воинам постоянно приходилось защищать его границы. И они всегда при этом проявляли образцы смекалки, самоотверженности и подлинного героизма.
«СП»: А насколько долговременной будет эта стратегия? Ведь пока существует Украина в ее нынешнем виде, покоя нам не будет.
—Украина — отдельный вопрос. Решение его — это задача не только и не столько для пограничников, сколько для армии в целом, а также для дипломатов и политиков.
«СП»: Речь не только об Украине. Мы граничим также с враждебными странами НАТО. Калининград надолго останется уязвимым местом. Закавказье — постоянная пороховая бочка, из Центральной Азии едет не пойми кто. Можно ли говорить в таких условиях о надежной стратегии безопасности.
—Новая стратегия, как я и сказал, должна учитывать все эти новые вызовы. От пассивных методов охраны государственной границы необходимо переходить к активным. Это значит, что Россия на политическом, дипломатическом, экономическом уровне, а где-то и на военном, как это сейчас происходит на Украине, должна создавать условия для формирования благоприятного, дружелюбного, не способного на агрессию окружения по всему периметру государственной границы.
Свежие комментарии