Политика

Начало эпохи дворцовых переворотов

8 февраля 1725 г. в России началась эпоха Дворцовых переворотов. В этот день ушёл из жизни Петр Великий. Смерть 52-летнего императора была тяжкой и мучительной. Царя терзали не только страшные физические боли, но мысли о будущем созданной им державы. Пётр Алексеевич не знал, кому передать престол, кто продолжит его огромное дело.

Новости СМИ2

Восемь из одиннадцати детей Петра Алексеевича и Екатерины умерли в раннем возрасте, стались только три дочери: Анна, Елизавета и Наталья. Последняя надежда Пётра передать престол сыну была разрушена со смертью его любимца Петра Петровича. Ребенок был здоровым, и Екатерина уже называла сына «Санкт-Петербургским хозяином». Но 4-летний мальчик заболел и умер в апреле 1719 года. Поэтому последние годы Пётр пребывал в тоске и одиночестве.

Пётр не решился написать завещание в пользу одной из дочерей. Он опасался за их судьбу и считал, что юные царевны Анна или Елизавета не смогут удержать в своих слабых руках Россию. Кроме того, после трагической гибели старшего сына царевича Алексея Петровича, остался его сын, внук Петра Великого, малолетний великий князь Петр Алексеевич. Не хотел Пётр отдавать престол и Петру Алексеевичу, за которым стояли традиционалисты, хоть и потерявшая возможность определять курс страны, но сильная элитарная группа. Сын царевича Алексея пользовался особой любовью всех, кто ненавидел модернизацию России на европейский лад, новую Россию, которую Пётр создавал с большим трудом и кровью. Хотя по старой русской традиции трон по праву принадлежал Петру Алексеевичу. Вступление на престол Петра II, который в силу своего возраста не мог быть самостоятельным правителем, могло привести к власти в стране оппозицию, способную разрушить значительную часть построенного Петром здания новой России.

Ранее император, казалось, что решил проблему престолонаследия. В 1722 году он подписал Указ о престолонаследии, который отменял древнюю традицию передавать царский престол прямым потомкам по мужской линии. В результате царь получил возможность сам назначать наследника. Согласно завещанию Петра от 1724 г наследницей стала его жена – бывшая служанка Марта Скавронская, с весны 1724 г. российская императрица Екатерина I Алексеевна. Однако осенью 1724 г. Пётр неожиданно узнал, что любимая его жена, как он писал в письмах - «Катеринушка, друг сердешненькой», изменяет ему с камер-юнкером Вилимом (Виллимом) Монсом. По шутке судьбы Вилим Монс был родным братом Анны Монс, бывшей полюбовницы царя, которая по своей легкомысленности упустила шанс стать императрицей России – также изменила Пётру, что привело к её опале. Петр I был в ярости. Монса казнили. Правда, под предлогом «экономических преступлений». С учётом тогдашней мод на казнокрадство (давняя болезнь российской бюрократии), повод было найти легко. Приближенных Екатерины били кнутом и сослали на каторгу. Между супругами наступило отчуждение. Пётр отменил своё решение - он уничтожил завещание, написанное в пользу жены.

В последние годы жизни Петр I много болел. Организм, расшатанный тяжелыми испытаниями, жизнью на износ, пьянством и неумеренными развлечениями подводил Петра. При этом его мучили тяжелые сомнения. Кому передать трон, чтобы его дело не было разрушено любым шустрым фаворитом, который окажется в постели Екатерины. При этом сам Пётр считал, что у него ещё есть время и болезнь не смертельная. Как только он узнал об измене жены и уничтожил завещание в пользу Екатерины, Петр дал согласие на брак голштинского герцога Карла-Фридриха и старшей дочери Анны Петровны. В брачный контракт было внесено важное условие – при рождении мальчика его немедленно должны были передать на воспитание деду. Этот мальчик и должен был стать императором России. Однако человек предполагает, а бог располагает. Судьба решила иначе. По одной из версий, ей помогли, отравив императора. Есть мнение, что существовали определенные зарубежные силы, которые не устраивал курс Петра в последний период его правления, когда государь начал решать стратегические, национальные задачи, превращающие России в «сверхдержаву».

Как бы то ни было, смерть императора была выгодна врагам России. Она ввергала Россию в очередную смуту, связанную с нежеланием Петра отдать трон законному наследнику - Петру Алексеевичу, за которым стояли консервативные круги русского общества, отсутствием продолжателя дела Петра, и наличием группы светских вельмож, которые хотели воспользоваться сложившейся ситуацией для упрочения своего положения, передела власти и доходов в свою пользу. При этом эти сановники, которые при жизни Петра были связаны его железной волей, заставлявшей этих людей не только «красиво жить», но и трудиться не покладая рук, в большинстве своём желали наслаждаться жизнью, не неся ответственности за развитие государства.

Неопределённое положение страны продолжалось недолго. Видя, что Петр Великий умирает, его ближайшие сподвижники, те, кто при его правлении продемонстрировал наибольшую активность и способности, быстро сориентировались и решили захватить инициативу и возвести на престол Екатерину. Среди наиболее видных заговорщиков был поднявшийся с самых низов могущественный Александр Меншиков, Пётр Толстой, Фёдор Апраксин, Феофан Прокопович и другие.

Все они так или иначе были заинтересованы в воцарении Екатерины. Меншиков имел на бывшую полюбовницу (будущая Екатерина до того попала к Петру, была наложницей Меншикова) большое влияние и с учётом слабых умственных способностей кухарки на троне, рассчитывал стать настоящим правителем России. Без Екатерины на троне Меншиков мог попасть в очень тяжелое положение, так как аристократические роды без сомнения лишили бы его власти и богатства, а возможно, и жизни. Кроме того, уже в конце правления Петра карьера Меншикова пошла к закату. В 1724 году терпение Петра Великого лопнуло, непомерные злоупотребления Меншикова, который, как и многие другие люди «из грязи попавшие в князи», испытывал ненасытную тягу к власти и богатству, вывели из себя царя. Меншиков потерял свои основные должности – посты главы Военной коллегии, и генерал-губернатора Санкт-Петербургской губернии. Поэтому смена власти была выгодна князю.

Выдающийся дипломат и один из руководителей секретной службы (Преображенского приказа) П. Толстой сыграл ключевую роль в деле царевича Алексея. Дело царевича Алексея сблизило его с императрицей Екатериной, а успех другого кандидата, малолетнего великого князя Петра Алексеевича, положил бы конец его блестящей карьере.

Опираясь на гвардию, «худородные» воспрепятствовали приходу на трон внука Петра I, великого князя Петра Алексеевича. Для привлечения семеновцев и преображенцев не жалели ни денег, ни обещаний, ни вина. Сразу же после смерти Петра Великого в зале Зимнего дворца собрались высшие вельможи, сановники и командиры. Они ожесточенно спорили о том, кому передать трон. Однако когда за стенами дворца раздался грохот барабанов и в окнах все увидели зелёные мундиры гвардии, всё стало на свои места. Сила была на стороне Меншикова и других заговорщиков. Солдаты и офицеры, разгоряченные вином и слухами об «измене» повалили в зал. Все возражения сторонников царевича Петра Алексеевича потонули в приветствиях гвардейцев в честь «матушки-государыни». Наиболее непокорным сановникам пообещали «расколоть головы».

Улучив удобный момент, Александр Меншиков крикнул: «Виват, наша августейшая государыня императрица Екатерина!» Гвардейцы подхватили: «Виват! Виват!» Всё собрание вынуждены было повторить за ними, или могла пролиться кровь. Утром был оглашен манифест о воцарении Екатерины.

Таким образом, первый дворцовый переворот прошёл быстро и бескровно. Бывшая девочка при кухне, прачка и «военный трофей» стала императрицей огромной Российской империи. Однако вся реальная власть в годы правления Екатерины I Алексеевны принадлежала теперь всесильному Александру Даниловичу Меншикову. Бывший слуга в 1727-1729 гг. стал реальным правителем России.

Зачинщиками первого дворцового переворота выступили сановники, которые желали сохранить и упрочить своё положение, а также обладавшие политической волей, решительностью, чтобы стать инициаторами заговора. Движущей силой переворота стала элитная часть армии – гвардия. История русской гвардии в XVIII столетии была противоречива. Прекрасно снаряженные, подготовленные и обладающие высоким боевым духом гвардейцы были опорой трона. Их мужество, стойкость и самоотверженность не раз вписывали героические страницы в русскую военную летопись. Однако была и другая сторона гвардии. Гвардия стала инструментом в политической игре. Оказалось, что посулы, лесть, женщины, деньги и вино легко направляют силу гвардии в нужное интриганам русло.