Андрей Бунич: В какие политические игры играют Минфин и Минэкономики?

Материал комментируют:

Минфин и Минэкономики планируют ввести с 1 октября и до конца 2024 года экспортные пошлины почти на все виды товаров. Адвалорная ставка (процент от стоимости ввозимой продукции) будет привязана к курсу рубля и составит максимум 7% при курсе выше 95 руб.

за доллар. Предполагается, что эта мера будет действовать до конца 2024 года. Если это произойдёт, то тяжелее всего придётся металлургам, угольщикам и производителям удобрений.

По оценкам экспертов, введение пошлин заберет у них до трети экспортной маржи. Нововведение, впрочем, не коснётся нефти, нефтепродуктов, газа, лесоматериалов, лома и зерна. И некоторых видов продукции машиностроения, а именно машин и оборудования, летательных аппаратов, оптических инструментов, оружия и боеприпасов. Но не потому, что названные выше министерства такие добрые или больше эти отрасли любят. На то есть свои причины, в которые мы сейчас не будем подробно углубляться.

Те, кто на сей раз попал под каток пошлин, пытаются объяснить, что прибыли их не так уж и велики, чтобы дополнительно раскошеливаться. И заранее жалуются, что увеличение фискальной нагрузки может негативно отразиться на их инвестиционных программах.

Известный экономист Андрей Бунич оценивает это нововведение двояко: с одной стороны, все отрасли народного хозяйства, делающие ставку на экспорт, должны находится в одинаковом положении в том, что касается налогов на прибыль, а с другой — мера это половинчатая, вызывающая много вопросов и нервирующая предпринимателей.

— У меня смешанные чувства. С одной стороны, проблема с налогообложением в этих отраслях назрела уже давно. Она обсуждается, примерно, с 2018 года. Уже тогда шла речь о том, что эти предприятия при определенных обстоятельствах получают дополнительные доходы. И выходило, что дополнительные доходы в нефтегазовой отрасли дополнительными налогами облагаются, а в других отраслях — нет. Хотя они тоже являются экспортёрами. Изменение курса рубля или изменение конъюнктуры на рынке на налогообложении этих отраслей никак не сказывалось. В то время как в нефтегазовой отрасли оно построено так, что учитывает изменения конъюнктуры.

Я не раз высказывался по этому вопросу и предлагал сделать нечто похожее и в других секторах. То есть формула налогообложения будет учитывать и курс рубля, и цены на мировом рынке. Если цена вырастет или курс рубля снизится, то налоговая нагрузка увеличится. И, наоборот, если цена снижается или курс рубля растет, то налогов нужно будет платить меньше. Это было бы и понятно, и справедливо.

«СП»: Действительно ли новые экспортные пошлины могут негативно сказаться на российской экономике? Или бизнес проливает крокодиловы слёзы и давит на жалость?

— Когда предприниматели не понимают, какие будут требования к ним предъявляться, они снижают прибыль и начинают перегонять деньги куда-то. Подобные меры вредны на самом деле. Они не способствуют нормальному ведению бизнеса. Бизнесмены видят ситуацию так: правительству захотелось получить больше денег, оно посмотрело, у кого этих денег больше, и часть этих денег попросту отобрало. Но ведь, даже если предприятие получило дополнительную прибыль — это не основания для того, чтобы прибыль у него забирать. Потому что получить её могли за счет того, что ранее вкладывали больше.

И вот появилась, наконец, такая возможность, и тут кто-то говорит: ага, у вас денег больше стало, платите больше налогов!

Подобный подход идеологически неверен, потому что в экономике должны быть четко установлены правила. Если бы Минфин предложил новую систему налогообложения ещё 5−6 лет назад, когда эта тема активно обсуждалась, то бы никто не спорил, как не спорят предприятия нефтегазового сектора.

«СП»: Чего же так затянули?

— Похоже, что Минфин тайно подыгрывает тем секторам, которые предполагается обложить пошлиной. Понятно же, что нужно не пошлину вводить, а систему налогообложения менять. Но кому-то этого очень сильно не хочется. А хочется все время спорить по этому поводу. И за это время извлекать сверхдоходы. Очередная разовая мера по отъему какого-то количества денег для предприятий секторов, которых это решение касается, на самом деле, выгоднее.

Во-первых, оно выглядит не очень законным, и, соответственно, появляются возможности его оспаривать. А во-вторых, отдать какую-то сумму, пусть даже крупную, один или несколько раз выгоднее, чем регулярно платить большие суммы в виде налогов.

Эксперт указал, что деятельность многих секторов, с прибыли которых будет взиматься новая пошлина, связана с экспортом сырья. И тут интересы компаний входят в противоречие с интересами государства, которому далеко не всегда требуется, чтобы сырьё уходило за границу. Наоборот, с точки зрения народнохозяйственной целесообразности выгоднее было, чтобы с помощью пошлин и особого налогообложения предприятиям было выгодно продавать продукцию на внутреннем рынке. Когда все настроено на вывоз, внутри страны часто возникает дефицит.

— Этот процесс можно регулировать, чтобы мотивация всех хозяйствующих субъектов была адекватна целям экономики и её развитию. Это очень важная задача. Она должна была решаться на протяжении последних лет. Но наша система налогообложения остаётся неадекватной нынешней ситуации. В приоритете у нас — внешнеэкономическая деятельность. А в мире наблюдается обратная ситуация. И в США, и в Китае идет переход к внутренним источникам роста, к защите собственного рынка. А мы все надеемся на внешний, хотя по логике, нам давно нужно было идти другим путем.

Андрей Бунич полагает, что Минфин уже давно должен был выйти с комплексными предложениями об изменении режима налогообложения и таможенного регулирования во всех ключевых секторах. И, прежде всего, создать выгодные условия для деятельности предприятий на внутреннем и внешнем рынке с тем, чтобы учитывать приоритеты национального развития.

— А предложение о введении экспортных пошлин выглядит как наезд, который мотивируется красиво, а на деле напоминает вымогательство При этом те, у кого деньги будут отбирать, начнут возмущаться, а остальные — в очередной раз испугаются. Они будут думать: мало ли что правительству покажется, вдруг решат, что еще кто-то много зарабатывает и у него нужно что-нибудь отобрать.

Это создает очень нервозную обстановку для многих хозяйствующих субъектов, создают нестабильность, порождают неуверенность.

«СП»: Кому выгодно создавать эту ситуацию нестабильности?

— Такое можно делать либо по глупости, либо по каким-то скрытым причинам. Не понимать, что предлагаемая мера плохо скажется на деятельности хозяйствующих субъектов и при этом ничего особо не даёт — невозможно. Значит, причина другая. Возможно, кое-кто таким образом пытается дискредитировать нынешнюю экономическую политику. Дескать, мы начали в сложных условиях — во время СВО реформировать экономику. Ничего не получается. Хотя мы очень стараемся. На мой взгляд, это какая-то политическая игра.