"ЗАДНЯЯ КАЛИТОЧКА". ЦРУ ИМЕЛО ДОСТУП К ЧИНОВНИКАМ В РОССИИ

ФОТО: PANORAMA-IMAGES VIA WWW.IMAGO-IM / GLOBALLOOKPRESS

Борьбу с агентами западного влияния в России он начал больше 20 лет назад.

В начале 2000-х с его подачи двойного гражданства лишились высшие чиновники страны. Сделать это ему удалось с огромным трудом, поскольку во власти царили совсем иные настроения. Гость новой программы Царьграда "Интервью" — заместитель председателя Комитета Совета Федерации по международным делам Андрей Климов. С ним ведущая Елена Афонина беседовала о безопасности, о подрыве России изнутри, о необходимости сохранения или выхода из международных организаций и многом другом.

Коллективный Запад начал войну с Россией с момента её независимости

Елена Афонина: На наших глазах в ускоренном порядке решаются многие вопросы, на которые на протяжении многих лет вообще не обращали внимания. Или если и пытались что-то изменить, то делали это спустя рукава, что называется. В 2016 году вы стоите у истоков законопроекта об иноагентах, спустя год вас утверждают председателем временной комиссии Совета Федерации по защите государственного суверенитета и предотвращения вмешательства во внутренние дела России. Если говорить простым языком, вы увидели своё хозяйство в 2017 году. С чем вы столкнулись?

Андрей Климов: Я бы посмотрел в более ранние годы. В самом начале нулевых я был единственным автором законопроекта, в соответствии с которым премьер-министр России не должен был иметь иностранного гражданства либо вида на жительство.

Два года понадобилось мне для того, чтобы убедить своих коллег рассмотреть этот законопроект в первом чтении. То есть эта история началась лично для меня 21 год назад. Наблюдая за тем, что вокруг происходило, я и предложил своим коллегам в Госдуме и в Совете Федерации такого рода решение.

— А что происходило?

— Тогда побеждала концепция, что всем надо расслабиться и получать удовольствие, пока "цивилизованный" Запад будет нас спасать, так что наличие там гражданства никому не помешает. Даже звучали такие аргументы: а вдруг мы найдём для России очень умного премьер-министра, а у него ещё и иностранное гражданство.

В ответ на это я  вслух зачитывал клятву гражданина США, это действовало отрезвляюще. Тогда я кое-как получил довольно зыкое большинство, но его хватило на то, чтобы в первом чтении принять тот самый-самый первый законопроект. Это уже потом стало само собой разумеющимся, что не только премьер-министры, но и прокуроры, и судьи, и все остальные тоже не должны иметь гражданства иных государств.

Потом пошли другие законопроекты. Законы о так называемых иноагентах мы начали применять и проводить в жизнь с 2012 года. А в 2016 году, уже после всех событий 2014 года на Украине, стало понятно, что никаких там друзей и близко нет, никакой цивилизацией там не пахнет, а есть сплошное варварство и русофобия.

Тогда и начались попытки быстро привести нашу державу в состояние определённой суверенной защищённости и готовности к тотальной войне с Западом, которую он вёл против нас с момента появления России как нового государства. Поэтому хозяйство, которое предстояло освоить нашей комиссии, было мне достаточно хорошо известно.

ФОТО: ТЕЛЕКАНАЛ ЦАРЬГРАД

В IT-сфере России большинство — русофобы за плату

— С чем вы тогда столкнулись? Мы сейчас видим, что всё то, на что мы не обращали внимание, что отодвигали в дальний ящик и говорили "и так сойдёт" сейчас оборачивается серьёзными проблемами. Особенно это заметно это проявилось в IT-отрасли.

На днях предприниматель и менеджер IT-сферы Игорь Ашманов дал достаточно развёрнутое интервью. Некоторые моменты этого интервью, мягко говоря, шокируют. В частности, он сказал, что в IT-сфере большинство — русофобы. Это так или нет?

— Это так. Я знаком с господином Ашмановым как минимум лет десять. Он — один из экспертов нашей комиссии, давно с нами работает, и я полностью разделяю эту его позицию. Наивно полагать, что все эти русофобы бессеребренники. Я бы их назвал профессиональными русофобами, работающими за плату.

Я вам приведу интересный пример. В конце 90-х годов я выступил с инициативой, которая сегодня помогла бы нам защититься от санкций. Я ходил в том числе и в Центробанк России, предлагая простую вещь — ввести собственную платёжную систему. То, что на меня тогда смотрели как на идиота — это ещё можно понять. Но они смотрели на меня ещё и как на врага.

Эта публика если не вся, то в большинстве своём состояла из людей, которые надеялись, что их карьера в дальнейшем продолжится в каком-нибудь американском банке или в руководстве Visa либо Mastercard. А тут пришёл какой-то уральский парень и несёт какую-то вредную чепуху о том, что у нас должна быть своя собственная карта.

Фактически я тогда предлагал систему "Мир", только с другим названием. Но это было в самом начале 90-х годов и я тогда в свой адрес слышал угрозы: мы испортим тебе карьеру, мы посадим твоего брата,  а брат мой работал в банковской сфере. Причём это я слышал от людей, которые могли реально и посадить, и сломать карьеру.

Я прекрасно понимал, откуда у них в Подмосковье появляются красивые дома, на какие средства их дети учатся в Оксфорде. И эта публика правила бал практически везде. В том числе и в IT-сфере, которая изначально и до настоящего времени базируется на американских разработках.

Исключением был советский период, когда мы в чувствительных отраслях всё-таки пытались использовать свои собственные матрицы. Хотя и тут нам мешали "внутренние друзья Америки", то есть те, кто находился здесь и говорил: ну а чего нам велосипед изобретать? А в результате мы отклонили целый ряд очень серьёзных платформ, на которых могло бы быть развитие.

Я по образованию экономист, и когда в госуниверситете мы изучали основы программирования, все эти коболы и прочие языки, то понимали, что была такая развилка, откуда нам надо будет или идти своим путём, или взять за основу их кубики. В итоге мы взяли за основу кубики, а тут подоспел и Интернет, созданный по прямой наводке Пентагона.

Интернет же появился не сам по себе, деньги были вложены через американское военное ведомство, и этот интернет до сих пор считается в Вашингтоне одним из главных источников силы современных США.

Поэтому и софт, который они предлагают, и "железо" — эти самые компьютеры, ноутбуки, айфоны и прочее, всё это в значительной степени было выстроено под интересы американской империи. Рассчитывать, что если мы из этих кубиков продолжим дальше что-то складывать, и будет всем нам счастье — это большое заблуждение.

СЕНАТОР АНДРЕЙ КЛИМОВ. ФОТО: ТЕЛЕКАНАЛ ЦАРЬГРАД

В любой западной технике есть "задняя калиточка"

— То, о чём мы сейчас говорим, было не так давно озвучено Владимиром Путиным на заседании Совбеза. Президент тогда сказал, что вопрос кибербезопасности и её отсутствие — это реальная угроза для нашей страны. Как сказал глава государства, с 2025 года использование зарубежных средств защиты информации будет запрещено. А почему с 2025 года? Ведь нам ещё до 2025-го, что называется, дожить надо.

— Понимаете, легко сказать, сложнее сделать. Даже 2025 год — это очень жёсткая черта. Некоторые нытики говорили о том, что и десятилетия мало. Но корни этой проблемы тянутся из середины 70-х годов прошлого века. И сейчас нам предстоит за оставшиеся три года сделать или доделать то, что не удалось совершить за предыдущие 50 лет. Поэтому нормы такие.

— А есть ли у нас эти три года, вот в чём вопрос. Если говорить о нашем Яндексе, сравнивая его с Google, с чем мы имеем дело?

— Понятно, что Google — структура чисто американская. А на Яндекс мы всё-таки имеем возможность воздействовать. Но не стоит полагать, что Яндекс является подразделением какого-нибудь министерства по аналогии с Google. Понятно, что там работают люди с очень разными взглядами.

Но я вижу проблему в другом. То, о чём говорил президент, касается прежде всего критически важной инфраструктуры — это атомная промышленность, это авиация, это космос, это государственная система управления и многое-многое другое, где до сих пор содержатся технические элементы, приобретённые за пределами России.

И целый ряд этих элементов содержит так называемую "заднюю калиточку", через которую можно в них забраться при желании. Конечно, по мере возможно наши специалисты это всё извлекают. Но всё ли? Этого не может сказать никто.

Есть и другие пути "проникновения". Допустим, к нам везут какое-то оборудование и даже на его упаковке существуют специальные "маячки", позволяющие проследить весь путь оборудования до места, где оно будет установлено. Поэтому здесь расслабляться и предаваться наивности нельзя.

Что касается Яндекса, то это, несомненно, очень важная для нас система. Для многих людей это поисковик, и его возможности являются своеобразным альтернативным способом взаимодействия в информационном пространстве, если совсем исчезнет Google. Но для государственной службы мы имеем специальную альтернативу. Это система, похожая на интернет, но она абсолютно внутренняя. Ею мы пользуемся для работы с соответствующей информацией.

Когда мы говорим о 2025 годе, то речь не идёт о том, чтобы устроить у нас точно такой же цифровой мир для всех, как в США. Мы говорим о создании критической инфраструктуры, которая была бы абсолютно неуязвима для любых их вирусов, комбинаторов, провокаторов, взломщиков и никоим образом с ними не соприкасалась. Это сложная задача, но достижимая.

Во время прошлых выборов в Госдуму мы перенесли неимоверно большое количество атак на центральную избирательную систему, на другие органы власти. Тем не менее никаких существенных сбоев, которые могли бы повлиять на исход голосования, на что-то ещё, не произошло.

А какие штурмы наших систем государственных мы видели! Все они проводились на высоком профессиональном уровне. С момента начала спецоперации число атак резко увеличилось. Если раньше мы фиксировали примерно 2-3 миллиарда кибератак на нашу чувствительную инфраструктуру, то только за эти два с половиной месяца число атак резко увеличилось.

Так что задачи поставлены правильно. Вот вы говорите, что много чего может случиться за эти три года. Опять-таки, не открывая всех карт, скажу, мы же не только сидим в глухой обороне.

Цифровую продукцию всё равно везут в Россию — им нужно следить за нами

— У нас сейчас есть поводы для волнения, если говорить об определённых уровнях государственной безопасности? Какую роль в этом играют электронные средства? 

— Я не буду развивать эту тему, потому что те же США подстраховываются постоянно. Помните, одно время шли сообщения о том, что российские программные продукты, связанные с IT-безопасностью, запрещены для использования в госструктурах США? Я не называю их, поскольку не хочу рекламировать в эфире те или иные наши частные компании, но почти все частные компании, имеющие российские корни, были отстранены от любых чувствительных сфер США, если это связано с цифрой.

Мало того, американские конгрессмены по рекомендациям Пентагона, ЦРУ и других американских структур сделали определённые изъятия для того, чтобы продолжать продавать в Россию свои изделия, связанные с цифрой. То есть они вынесли за скобки эти вещи.

Сделали они это не потому, что любят российский народ, а потому что им очень хочется, чтобы эти задние "калиточки" были в максимально большем количестве наших семей и так далее. И известны случаи дикой беспечности, когда наши люди, имеющие отношение к довольно серьёзным процессам, обсуждали все эти темы, имея в карманах iPhone. По долгу службы я знаю, как эта информация быстро доходила до той стороны.

Приведу пример из собственной жизни. Приезжает ко мне из-за границы человек, настроенный не то чтобы пророссийски, но, по крайней мере, разумно.  Он патриот своей страны, но со многим в действиях её властей против России не согласен, потому что это, в конечно счёте, наносит ущерб его народу.

Он попросил меня о встрече, мы с ними поговорили. Во время разговора зашла речь о необходимости роспуска НАТО. Причём гость говорил обо всём довольно живо. Я его послушал, покивал, поблагодарил за мнение.

И когда мы закончили разговор и вышли на улицу, я спросил: "Скажи, пожалуйста, а ты телефон в машине оставил или с собой взял?" Он ответил, что с собой. Я говорю: "Так тебя посадят". Его посадили через несколько дней, обвинив в шпионаже в пользу России. Вот яркая иллюстрация того, как работает вся эта система.