Отряд Рагиб-бея, репетиция афганской войны

В первой половине апреля 1929 года советско-афганскую границу, в районе города Термез, который находится в Таджикистане, пересек отряд всадников, численностью 2000 человек. Все бойцы этого загадочного отряда были отлично экипированы и вооружены, несмотря на то, что они были одеты в афганскую военную форму, между собой они разговаривали на русском языке. Переправа произошла почти на том же месте где пятьдесят лет спустя в декабре 1979 года, переправятся войска сороковой армии СССР.

Командовал отрядом турецкий офицер Рагиб-бей, являвшийся на самом деле советским военным атташе в Афганистане В. М. Примаковым.




В состав руководства отряда входили также, несколько кадровых афганских офицеров. Все они, во главе с Примаковым подчинялись генералу Гуламу Наби-хану Чархи, тогдашнему послу Афганистана в СССР, который осуществлял общее руководство этой суперсекретной спецоперацией, которая по плану должна была сыграть важную роль в судьбе Афганистана.

За месяц до описываемых событий Чархи, совместно с главой МИД Афганистана встречался в засекреченной обстановке лично с И. Сталиным. На этой встрече, скорее всего обсуждались меры, которые может предпринять руководство СССР для оказания помощи законному правительству, во главе с Амануллы-ханом, свергнутому очередными мятежниками. Итогом данной встречи стало указание Сталина срочно создать добровольческий отряд особого назначения. Отряд создавался недалеко от афганской границы, в Ташкенте из добровольцев, которых отбирал заместитель командующего Среднеазиатским военным округом М. Германович.




На момент появления отряда на территории Афганистана политическая обстановка в стране, как всегда была нестабильна. Кабул был захвачен очередным авантюристом-мятежником, самопровозглашенным новым эмиром Хабибуллой (Бачаи Сакао). Который по одним сведениям являлся агентом британского супершпиона, полковника Лоуренса, по другим не подчинялся ни кому, и был обыкновенным предводителем шайки бандитов и грабителей, сумевшим на волне недовольства народа своим правительством организовать крупномасштабный мятеж.




Свергнутый Хабибуллой, Аманулла-хан, также не отличался особой преданностью СССР и постоянно, исходя из своих интересов, лавировал между Москвой и Лондоном. После свержения Аманулла попросив помощи у СССР, одновременно готовил контрнаступление на Кабул не откуда-нибудь, а с территории британской колонии, Индии.

Одновременно с отрядом Рагиб-бея на Кабул выдвинулись остатки войск верные бывшему эмиру.

Сразу после переправы через границу советский отряд при поддержки авиации вступил в боевые действия, успешно уничтожив афганский погранпост Пата Гисар. На подмогу своим с другого погранпоста Сиях-Герд было отправлено подкрепление, которое также было уничтожено полностью. Отряд Рагиб-бея продолжил свой столь успешно начавшийся поход в направлении одного из основных экономических и политических центров афганского Туркестана Мазари-Шарифа.

На следующий день, продолжая свой победный поход, советский отряд завладел городом Келиф, гарнизон которого в панике разбежался, после первых оружейных выстрелов и нескольких пулеметных очередей. На следующий день без единого выстрела был взят город Ханабад, защитники которого бежали в Мазари-Шариф. Череда моментальных побед, дала надежду на то, что рейд на Кабул станет легкой прогулкой, но главные трудности были впереди.

Хабибулла (Бачаи Сакао), получивший тревожные известия о вторжение с некоторым опозданием, ни минуты не сомневался, кто эти загадочные воины в афганской форме, и с какой целью они пришли. По его указанию, его уполномоченный в Мазари-Шарифе созвал совет военачальников, ученых-исламистов и глав администраций, на котором был объявлен джихад и вынесено решение выступить навстречу неверным.

И вот 22 апреля 1929 года отряд Примакова ворвался на окраину Мазари-Шарифа, и вступил в ожесточенный бой с защитниками города. Сопротивление ополченцев было упорным, жестокий бой продолжался весь день, все решила огневая мощь советского отряда, пулеметным огнем плотные цепи контратакующих буквально сметались, превращаясь в горы убитых и раненых. В упорном, ожесточенном бою Мазари-Шариф был все-таки взят, но надежда на прогулку исчезла вместе с взятием города.

После взятия Мазари-Шарифа стало ясно, что несмотря на уверения Гулам Наби-хана, который обещал, что к экспедиции на Кабул присоединиться большая часть населения, афганцы не горели желанием вступать в ряды отряда. За неделю в афганский батальон отряда набралось не больше пятиста человек. Идеи мировой революции были чужды, глубоко религиозному населению Афганистана, подавляющее большинство относилось к пришельцам освободителям откровенно враждебно.

После одного дня передышки афганцы предприняли попытку выбить захватчиков из Мазари-Шарифа. C религиозными песнопениями, густые цепи афганских ополченцев, и солдат из гарнизона соседней крепости Дейдади, шли в лобовую атаку, на плотный огонь пулеметов и артиллерийских орудий. После нескольких таких фанатично-религиозных атак в Ташкент ушла первая шифрограмма с просьбой о помощи.

На подмогу был отправлен эскадрон с пулеметами, который наткнулся на превосходящие силы ополчения и вынужден был отступить. Удалось только при помощи авиации доставить отряду дополнительные боеприпасы и несколько пулеметов.

Вскоре афганские военачальники, поняв безуспешность овладеть Мазари-Шарифом при помощи штурма, перешли к осаде, перегородив арыки и оставив город без воды.

В афганском батальоне, входившим в состав примаковского отряда, начались волнения, грозившие перерасти в бунт. В Ташкент ушла еще одна шифрограмма, следующего содержания: "Окончательное решение поставленной задачи лежит в овладении Дейдади и Балхом. Необходима техника. Вопрос был бы решен, если бы я получил 200 газовых гранат к орудиям. Кроме того, необходимо сделать отряд более маневроспособным. Если можно ожидать, что ситуация изменится и мы получим помощь, я буду оборонять город. Если на помощь нельзя рассчитывать, то я буду играть ва-банк и пойду брать Дейдади".

После этой радиограммы отряду была оказана более существенная помощь. На подмогу был отправлен еще один отряд, насчитывающий 400 человек, которому удалось прорваться, погранпост афганцев, вставший на пути отряда, был буквально сметен пулеметно-артиллерийским огнем. Отрядом командовал один из советских военачальников под именем Зелим-хан, настоящее его имя так и осталось неизвестным. Также авиация нанесла существенный урон осаждающим Мазари-Шариф афганским отрядам.

Совершив стремительный, двухдневный бросок, отряд Зелим-хана вышел к Мазари-шарифу. Совместным с осажденными ударом ему удалось отбросить афганцев от Мазари-Шарифа.

На следующий день уже сводный, советский отряд взял крепость Дейдади, захватив хорошие трофеи. После непродолжительного отдыха, отряд выдвинулся дальше на юг, встретив по пути кавалерийский отряд Ибрагим-бека, насчитывающий 3 000 бойцов и вступил с ним в бой.

Пулеметным и артиллерийским огнем советскому отряду удалось рассеять нападавшую конницу душманов, закипела жестокая схватка, афганцы отчаянно сопротивлялись, умело орудуя клинками и пиками. Через полчаса после начала боя на помощь душманам подоспел еще один отряд, численностью 1 500 человек, под командованием военного советника Хабибуллы Сеида Хусейна. Неизвестно чем бы закончился этот жестокий бой, продолжавшийся два часа, если бы не военная смекалка Зелим-хана. По его приказу к Сеид Хусейну были отправлены пленные из отряда Ибрагим-бека, которые сообщили ему о том, что из их трехтысячного отряда в живых осталось только триста, 2 500 убито, 176 взято в плен. Предупреждение сработало, афганцы сдались.

Далее отряд Рагиб-бея (Примакова) продолжил наступление, захватив крупные города Ташкурган и Балх. К тому времени отрядом уже командовал Али Авзаль-хан (А. И. Черепанов кадровый офицер красной армии) Примаков был вызван в Москву, куда и был доставлен специально прилетевшим за ним самолетом.




Следуя инструкциям Примакова, Али Авзаль-хан продолжал продвижение вглубь Афганистана. Но вскоре в отряд пришло известие о том, что Сеид Хусейну удалось подтянуть свежую дивизию и внезапным ударом овладеть Ташкурганом, перерезав коммуникации отряда, теперь уже Али Авзаль-хана. Пришлось разворачивать отряд и возвращаться отбивать Ташкурган. В результате жестокого двухдневного боя советскому отряду удалось захватить город еще раз.

В ходе боя отряд Черепанова (Али Авзаль-хана) израсходовал почти все снаряды, больше половины пулеметов и орудий вышли из строя. Успешный исход операции становился все призрачней, несмотря на одержанные победы. К тому моменту уже все местное население крайне враждебно относилось к отряду освободителей, что являлось существенной угрозой и препятствием также.

К тому же Аманулла-хан, еще месяц назад желавший вернуть утерянное звание эмира, внезапно решил прекратить борьбу, и прихватив с собой золото и государственные деньги, бежал на запад. Ситуация возникла неоднозначная, действия советского отряда стали приобретать характер агрессии против суверенной страны, и Сталин приказал прекратить экспедицию, и отозвать отряд Черепанова (Али Авзаль-хана).

Несмотря на полученные уроки, политическое руководство Советского Союза не удосужилось сделать выводы и через полвека снова приняло решение помочь дружественному Афганистану. В результате на территорию суверенной страны был введен ограниченный контингент войск, и история повторилась. СССР было втянуто в бесперспективную, кровопролитную, десятилетнюю войну, против многочисленных вооруженных формирований из числа местных жителей.