Фаланга против легиона. Почему наследники славы Александра Великого уступили победу римлянам?

После трагической смерти Александра Великого в Вавилоне в 323 г. до н.э. его соратники получили не только громадные территории с богатыми городами, но и отлаженную военную машину. Ту силу, которая умела сокрушать сильных врагов. Они «унаследовали» обученных солдат и грамотные кадры среднего звена.

Войско македонян, одолевшее тысячи верст и сонмы врагов, по праву считалось тогда лучшим в мире. Но почему военная система царя Александра не оправдала себя в войнах Рима с царями эллинистических государств, с наследниками македонской славы?

 

В конце Второй Пунической войны Рим начал свое расширение на восток. И легионы не остановили фаланги, созданные по заветам  Филиппа Одноглазого и его победоносного сына. Некоторые историки полагали, что легкость, с которой Рим победил наследников Александра, была связана с отсутствием тактической подвижности фаланги. Но почему этот недостаток не стал решающим в битвах с персами? Проблема гораздо менее сложна, чем может показаться. Македонская фаланга была не костяком армии Филиппа и Александра, а только ее частью, очень важной, но частью ее.

 

Армия македонских царей состояла из легкой пехоты (пельтастов), атакующей противника копьями, Легкие пехотинцы выискивали слабые места в линии врага.  Эта же задача выполнялась легкой кавалерией. Но тяжелая пехота из фаланги, вооруженная сариссами (пики длиной около 5,5-6,5 метров), была центром фронта. Его очень трудно было прорвать в обороне. Опасна была фаланга и в атаке.  Даже несмотря на медленный марш. Ударную мощь армии македонян дополняла и тяжелая кавалерия с копьями.

 

 Римляне против фаланги

 

Крылья фаланг, как наиболее уязвимые для атаки, защищались легкой кавалерией и пельтастами. Имелись пехотинцы (гипасписты, хотя некоторые авторы классифицируют их как легкую пехоту в рукопашном бою), сражавшиеся на манер римской пехоты. Их вооружали большим щитом, прочными доспехами и мечом. Эти солдаты при необходимости закрывали бреши между отдельными построениями. Решающий удар принадлежал фаланге или тяжелой кавалерии. В зависимости от развития обстановки на поле боя конница окружала противника. А фаланга действовала как наковальня. При атаке противника фаланга связывала неприятеля боем, а по флангам били ударные отряды.

 

 Создание македонской фаланги

 

До появления возможности атаковать вражеские крылья фаланга в центре представляла собой твердый стержень,  что-то вроде оси или шарнира, позволявшего наносить удары слева направо. Прочный центр, стойкий в обороне, стремительные отряды на флангах могли обратить в бегство даже самого напористого противника. И здесь следует задаться вопросом, почему эта система не сработала против легионов.

 

Фаланга македонян воскресла в битве при Моргартене в 1315 году, когда швейцарские копейщики заявили о себе как о новой военной силе в Европе. Сначала это была фаланга пикинеров-алебардщиков. Позднее фаланга дополнилась стрелками, которые вооружались аркебузами, пушками и мушкетами. Только линейная пехота, полностью вооруженная мушкетами со штыками, вытеснила фалангу с полей сражений.

 

Теория неподвижности фаланги на поле битвы была создана или, возможно, основана на свидетельствах римского историка Ливии. Он не был профессиональным военным, опирался на рассказы и воспоминания ветеранов римской армии. Согласно его теории, фаланга, несмотря на свой ужасный лобовой удар, после столкновения с противником могла продвигаться только вперед. А когда ее атаковали с фланга, то солдат фаланги убивали достаточно быстро, как было в битве при Киноскефалах 197 г. до н.э. Там манипулы римлян вонзились в строй македонских пикинеров, чтобы разбить фалангу на части.

 

Фаланга выдерживала обстрел лучниками. Она могла образовать защитный боевой порядок наподобие римской «черепахи». Воины прикрывались от стрел щитами, но при этом строй терял способность двигаться. В обороне фаланги иногда принимали форму такого неподвижного «ежа». От наседавшего врага воины фаланги или небольших ее частей могли отбиться, образовав круговую оборону. Но римский манипул, как правило, в таких случаях погибал, окруженный врагами. Как то было при Каннах или при Тразименском озере. Без поддержки легкой пехоты или конницы у фаланги было мало шансов уцелеть.

 

Присмотревшись к количественному составу, мы начинаем замечать определенную тенденцию. У Александра Великого было 5000 кавалерии на реке Граник, 9000 на реке Гидасп (вероятно, нанятые персидские ветераны), в то время как его преемники использовали меньше сил. В армии Александра Великого соотношение между кавалерией и пехотой составляло примерно 1 к 8 или 1 к 7. Македонских кавалеристов было всего 2 000 при Киноскефалах, 3 000 при Пидне. По какой-то причине преемники Александра либо не могли выставить большие кавалерийские силы, либо не хотели. Для сравнения:  армия Антиоха при Рафии состоит из 62 000 пехотинцев и 6 000 кавалеристов, или 1 к 10. У Птолемея было 45 000 пехотинцев и 4 000 кавалеристов (не берем в расчет слонов из обеих враждующих армий), тут соотношение составляет вообще 1 к 11.

 

Падение удельного веса конницы в армиях диадохов было обусловлено экономическими и социальными причинами. Всадник того времени, как и более поздний, был профессиональным солдатом. Сражаться в седле на лошади, без стремян, требовало очень хорошей подготовки. Учиться надо было с малых лет. На обладание боеспособной конницей могли рассчитывать только государства, где было немало кочевых племен. Но если в стране было мало кочевников, то вербовать кавалерию приходилось из числа наиболее состоятельных слоев населения. Содержание хорошей лошади требовало выделения части земель под пастбища. Для тренировок всаднику надо было отрывать часы от работы в полях. Потому крестьяне не могли поставить хорошую кавалерию. Это был удел богачей. Крестьяне могли быть резервом для пехоты, но не для кавалерии.

 

Римские легионеры в атаке

 

Аристократы в государствах диадохов могли заниматься конным спортом. Однако эллинистические наследники царя Александра позволили уменьшиться аристократическому классу. Возможно, они опасались восстаний своих подданных, требующих права голоса и совместного принятия решений о государстве, как в Афинах. Странно, что  они не вербовали скифских, парфянских или сарматских наемников. Неужели боялись варварства в армии?

 

Не исключено, что на недооценке роли кавалерии при поддержке фаланги сказался застой мысли. Новые формы вооруженной борьбы не нужно было искать, когда уже была изобретена фаланга. Ее сила была продемонстрирована в кампаниях македонцев и диадохи отметали поиски лучшего? Зачем искать нечто новое, когда уже был отличный инструмент войны?

 

 «Новый Александр» царь  Пирр хорошо справлялся с римской армией, поскольку нашел оптимальное сочетание фаланги и вспомогательных отрядов.  Он командовал войском очень похожим на армию Александра Македонского по своей структуре, но больше использовал слонов. Победить легионеров ему удалось с помощью армии, состоящей из фаланг. Пирр, однако, был очень выдающимся полководцем и прекрасно знал свою армию, ее сильные и слабые стороны и правила их использования.

 

При  Магнезии Антиох пробил брешь в римском построении напористой атакой. У него была многочисленная тяжелая конница, закованная в латы. Это был прототип катафрактов. Государство Селевкидов охватывало районы со старой традицией коневодства -- районы Персии. Потому набрать в войско хороших всадников для Антиоха не было большой проблемой. У него была другая сложность: необходимость управлять отрядами разных наций, которые говорили на многих языках, которые отличались непохожими обычаями, воинскими традициями. Фаланга была скверно расположена неподалеку от слонов, которые при бегстве просто растоптали копейщиков. При Магнесии получилось, что римлянам помогла сама вражеская армия – своим пестрым национальным составом и недостатками в боевом управлении.