ДЛЯ НИХ ЧЕЛОВЕК – "РАСПАТРОНЕННАЯ" ЛЯГУШКА: КАК ВРАЧИ ПРЕВРАТИЛИСЬ В "ПРОДАВЦОВ ЗДОРОВЬЯ"

ФОТО: ELNUR / SHUTTERSTOCK.COM

В последнее время мы наблюдаем ажиотажный спрос на лекарства, из-за чего на ряд препаратов существенно выросли цены. Эксперты говорят, что в сегменте препаратов, не относящихся к ЖВНЛП, цены почти невозможно регулировать, многое тут "решает рынок", а фармкомпании едва ли захотят терять прибыль, хотя при этом понимают свои обязательства по отношению к здоровью человека.

Рынок видит только бабки, ему нужен глупый человек

Эту непростую тему в программе программе "Вакцина правды" ведущая Елена Афонина обсудила с автором программы "Святая правда" протоиереем Андреем Ткачёвым, доктором медицинских наук Владиславом Шафалиновым и доктором медицинских наук, профессором, член-корреспондентом Российской академии наук, главным репродуктологом Минздрава Олегом Аполихиным.

Елена Афонина: Мне немного странно слышать разговоры о том, что "если не заработаем, то и продавать не будем", когда речь идёт о лекарствах. Отец Андрей, у вас возникают вопросы к тем, кто пытается спекулировать на лекарствах?

Протоиерей Андрей: У меня вопросы есть, но не к ним. У меня вопросы вообще ко всем. В том числе к тем идеологам, которые говорили, что его величество рынок "всё расставит на свои места", всё урегулирует. Эти люди понимают или нет, что там, где речь идёт о гуманитарных вещах, таких как хлеб, лекарство или образование, рынок управлять не может на 100%.

Потому что рынок – он бесчеловечен. Бабки рынок видит, а человека – нет. Рынок – он как молох, он жрёт и хочет жрать ещё больше и больше, до бесконечности. А есть целый ряд направлений в жизни человека, которые не начинаются деньгами, деньгами не заканчиваются и которые вообще деньгами управляться не могут и не должны. И тут возникает запрос к обществу: давайте напишем перечень того, что нельзя продать или купить. Например, жену, детей, совесть, Родину. И вот это всё в рынок не входит.

АВТОР ПРОГРАММЫ "СВЯТАЯ ПРАВДА" ПРОТОИЕРЕЙ АНДРЕЙ ТКАЧЁВ. ФОТО: ТЕЛЕКАНАЛ ЦАРЬГРАД

– Но мы же видим, что люди считают: не купив сегодня лекарства мешками, они могут завтра их вообще не купить. Нас действительно подсаживают на лекарственные препараты? Мы уже на психологическом уровне понимаем, что если чего-то вдруг завтра не будет, то случится катастрофа? Зависимость есть такая?

Отец Андрей: Обществу потребления нужен глупый человек. В умном и расчётливом человеке рынок не нуждается. И общество потребления ориентируется на моллюска, которому кто-то крикнет в интернете "скупайте сахар", и он побежит его покупать. Это касается и гречки, и туалетной бумаги, и валидола.

Ну, мы разве не скупали гречку? Я, Бог миловал, не скупал ни гречку, ни туалетную бумагу. Но начался коронавирус, и народ почему-то захотел в туалет и страшно захотел гречки.

– Сахарком ещё присыпать.

Отец Андрей: Гречки с сахарком. Надо понимать, что мировая информационная политика во всех сферах ориентируется на дебила и дебила из человека делает. А уже во власти человека стать этим потребительским дебилом или нет. Это непростая задача. Потому что возникнет вопрос: как оставаться человеком?

Резюмируя сказанное, отмечу, что рынок нуждается в идиотах, и рынок творит идиотов – насильно, во всех сферах. Но есть вещи, не покупаемые и не продаваемые в принципе. И насколько список таких вещей велик, настолько рынок не командует нашей жизнью.

Если у вас всё продаётся и всё покупается, то вы уже не человек, во-первых. А если у вас список короткий – значит, вы полчеловека. Если у вас список довольно обширный – значит, вы настоящий человек. И вот здесь нужно ставить пределы рынку. Это задача всех тех, кто полез во власть.

Что не так с системой здравоохранения?

– В связи с реформой здравоохранения появилась ещё одна интересная тенденция, такая же как и в образовании. Многие годы это является уже услугой. Владислав Анатольевич, мы сейчас говорим о нравственном здоровье и о разумном отношении ко всему происходящему. Если говорить о здравоохранении, его задача какая сейчас: добиться, чтобы человек был здоров или чтобы он бесконечно лечился?

Владислав Шафалинов: У нас огромные проблемы в здравоохранении, именно в этических вопросах, которые усугубились за последние два года, благодаря вот этой всей ситуации с коронавирусом. Многие недостатки системы вылезли наружу и стали совершенно очевидны.

У нас выгодно лечить больного на государственном уровне. Нам невыгодно иметь здоровую нацию. У нас вся система обязательного медицинского страхования – я сейчас не говорю о частной медицине – имеет большие проблемы с этикой, у нас деньги оплачиваются за больного человека, а не за здорового. И в этом суть проблемы.

Системе, убивающей здравоохранение, убивающей здоровье нации, уже 30 лет. Эта система – обязательное медицинское страхование. Я считаю, что её нужно рано или поздно ликвидировать. Потому что нельзя, чтобы лечебные учреждения и врачи были заинтересованы в оплате болезни. Врачи должны оплачиваться, если больных нет.

– Олег Иванович, действительно зависим от лекарств?

Олег Аполихин: Нет, мы зависим от модели здравоохранения. И конечно, ещё от целеполагания человека. То есть как и для чего человек живёт. Это и определяет парадигму его поведения и состояние его здоровья.

– Отец Андрей, скажите, а образ жизни зависит от веры человека? От наших мыслей, от ощущения себя в пространстве?

Отец Андрей: Всё зависит от мыслей. В жизни человека мысль играет ту же роль, которую в его физическом теле играет скелет. Мысли – это кости души человеческой. На них всё повисает уже, мышечная, и нервная, и вся остальная система.

Как вы думаете, так вы и живёте. Как вы думаете, то вы и есть. И конечно, если бы человек, скажем, питался молоком, фруктами, орехами и мёдом, дышал воздухом и работал с отрочества до старости, то он бы жил как кавказские долгожители. Он ещё бы мог в 115 лет жениться – есть доказанные факты в геронтологии.

У одного долгожителя с Кавказа есть рецепт долголетия: он всю жизнь работал, никогда не ругался, ел простую пищу и молился Богу. И всё. Так у него 180 внуков, 450 правнуков.

Всё это очень влияет на человека. И наша внешняя слабость, вечные походы в аптеку, мысли о том, что бы такого съесть, чтобы похудеть, – это признак нашей внутренней деградации.

– Вячеслав Анатольевич, вы согласны с отцом Андреем, что мы в какой-то степени можем обойтись без бигфармы в нашей жизни?

В.Ш.: Согласен во многих вещах. Мой старый друг всегда говорил, что больной человек работает на кассовый аппарат аптеки.

Плохо, когда пациент для врача – только ресурс

– Олег Иванович, мы действительно сталкиваемся с неким парадоксом, когда лечат не человека, а отдельный орган. Такое ощущение, что его из тебя вынимают и говорят: давайте-ка мы полечим печень. А что с остальным организмом – уже неважно. Есть такое ощущение?  

О.А.: Всё зависит даже не от конкретного врача, а от системы здравоохранения, в которой мы находимся. Существуют условно две системы. Одна система называется "американская куративная модель", она бизнесцентричная, или ориентированная на прибыль. Её ещё называют комплементарной, то есть разноплановой, когда много услуг, много всяких специалистов по какому-то отдельному органу.

И это особенности системы. Потому что в этой системе врач – продавец, а пациент – покупатель. Это система медицинских услуг. В этой системе множество синдромальных лекарств. Если говорить о лекарствах "идеаторных", то их не так и много – порядка 4000-5000 наименований. А это около 20% от всего количества препаратов, которое растёт бесконечно. Это работа фармкомпаний. А человек для них – это ресурс.

И есть система другая – профилактическая, или превентивная модель. Она борется со следствием, это не только в медицине, это может быть везде. Или мы тушим пожар, или мы не даём ему возгореться. То вот эта модель как раз не даёт возгореться, не даёт заболеть, чтобы потом не лечить запущенные последствия. Эта модель держится на врачах первичного звена, она бюджетная и социально компенсированная даже в капстранах.

 ДОКТОР МЕДИЦИНСКИХ НАУК, ПРОФЕССОР, ЧЛЕН-КОРРЕСПОНДЕНТ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК, ГЛАВНЫЙ РЕПРОДУКТОЛОГ МИНЗДРАВА ОЛЕГ АПОЛИХИН. ФОТО: ТЕЛЕКАНАЛ ЦАРЬГРАД

Такая модель существует в Японии, Сингапуре. В этой модели не предусмотрена конкуренция, и больной человек там не объект, а субъект. И врач в этой модели тоже субъект. У нас, к примеру, субъект – это медучреждение. А врач – объект.

В куративной модели врач выступает в роли продавца, а пациент – это покупатель. И в этом случае врач заинтересован, чтобы человек болел и к нему обращался. Потому что пациент для него – источник получения прибыли. И так построена система. И это вопрос не во врачах. Платят за болезнь. И это уже вопросы экономические.

Апологетом этой куративной системы бизнеса на болезнях являются Соединённые Штаты, где здравоохранение – это 17,5% от ВВП. А какая результативность? Ковид показал, что Америка оказалась пятой с конца, а маленькая Куба вошла в "двадцатку". Япония так и вовсе в "десятку" входит. А какая у неё модель здравоохранения? Если копнуть поглубже – это модель нашего Семашко, которая пришла в Японию из Британии, где её внедрил Уинстон Черчилль, скопировав из Советского Союза.

– Подождите, Олег Иванович. Нам говорят: диспансеризация чуть ли не обязательная. А сейчас, после ковида, ещё и углублённая диспансеризация. Людям предпенсионного возраста дополнительный выходной день, чтобы они прошли эту диспансеризацию, а то и два выходных дня. Казалось бы, забота-то о здоровье есть, её же проявляют.

О.А.: Это тенденция последних лет, когда проявляется внимание врачей к состоянию здоровья пациентов. Что такое диспансеризация сейчас? Это раннее выявление имеющейся болезни. А настоящая диспансеризация должна выявлять риски, которые приведут к болезни.

Тогда нужна другая система поведения человека. Человек должен не столько ходить на диспансеризацию, сколько ходить, если так можно сказать, на спортивную площадку. Человек должен правильно питаться. Человек должен уходить от страстного поведения. Потому что все понятные нам с вами состояния – страсть, чревоугодие, лень, злоба, агрессивность – они есть суть болезни. Сначала страсти, потом помыслы, потом действия и потом болезни.

Древние врачи видели человека целиком, а сейчас – как распатроненную лягушку

– Отец Андрей, это так? Мы действительно способны управлять своим собственным здоровьем?

Отец Андрей: Абсолютно так. И древние врачи отличались от сегодняшних именно целостным взглядом на человека. Современные медики потеряли целостный взгляд вообще на всё. Человек раздробился, распатронен, как лягушка на уроке биологии, его разорвали на отдельные части и лечат отдельные части, не имея в виду целого человека.

Это кризисное состояние западного безбожного, фаустовского взгляда на человека. Которое, конечно, транспортировано во все страны мира и, как раковая опухоль, распространилось всюду.

А человек – целостное существо, и от неправильного прикуса он скрипит ночью зубами, у него начинается защемление каких-то верхних позвонков. Потом начинается онемение руки, какое-нибудь ещё… Да ему нужно просто пломбу поставить, понимаете?

– Ну, даже перед операцией, когда человек запланировал сложную операцию, ему говорят: обязательно лечите зубы. И ещё один вопрос, не могу его не задать. Как вы относитесь к тем медикам, которые назначают очень дорогие, а порой и, честно говоря, не очень действенные лекарственные препараты?

Отец Андрей: Я отношусь к людям сострадательно. Я понимаю, что по мозгам этих людей проехал трактор. Их изнасиловали и над ними поиздевались. Они, может, и виноваты в том, что позволили себя изнасиловать и над собой поиздеваться. Это касается очень многих вопросов.

Многие люди поверили, что деньги решают всё. А многие люди поверили, что Америка – самое лучшее место в мире, что как только она чихнёт, так нужно слушаться. И многие в разную какую-то гнусь поверили. А вера – она такова: во что ты поверил, то тебе и придёт. И то, что у тебя внутри, то к тебе снаружи и заявится, со стуком или без стука. И ты не обрадуешься тому, что снаружи пришло к тебе.

Поэтому тех врачей, которые зарабатывают на больных и специально лечат, не вылечивая, и мерилом своей деятельности ставят прибыль и заработок, а не здоровье пациента, конечно, их можно на первом этапе пожалеть, на втором этапе пожурить, а на третьем этапе наказать.