Этот континент все больше разочаровывается в Бараке Обаме.
Так что же случилось с дерзостью надежды? Когда речь заходит об обещаниях Барака Обамы относительно геополитических намерений — изолировать Россию, превратить ее в изгоя или ослабить и разрушить Исламское государство — оказывается, что лозунги ни во что реальное не превращаются. Президент начал перезагрузку отношений с Россией? Весь сыр-бор устроил Владимир Путин: агрессия на Украине и в Сирии заставили усомниться в том, что Соединенные Штаты - единственное государство в демократическом мире, способное привести в замешательство тех, кто сеет ужас и несправедливость.
Прибавьте к разрушающейся стратегической убедительности американского президента экзистенциальные расхождения Европы по поводу обращения с потоком беженцев с Ближнего Востока — вдобавок к хронической неспособности европейских союзников действовать — и тогда Запад в 2015 году может показаться в состоянии близком к ступору.
Новым во всем этом является желание Европы свалить все проблемы на самого Барака Обаму. Политики, в частности, упоминают его в своих логических объяснениях в тот момент, когда добиваются расположения России. Комментаторы в шутку называют то, что они видят, безграничной осторожностью г-на Обамы.
В течение многих лет Европа относилась к г-ну Обаме, по сути, как к неприкасаемому, как к недосягаемому символу позитивных изменений в Америке. Однако две недели назад Рональд Пофалла (Ronald Pofalla), бывший глава ведомства федерального канцлера Ангелы Меркель, разрушил этот шаблон. Г-н Пофалла является сопредседателем Петербургского диалога — полуофициального немецко-российского симпозиума, возобновившего свою работу под его влиятельным руководством после короткой паузы с немецкой стороны в ответ на захват Россией Крыма. «Это был неумный шаг со стороны Обамы, — отметил Пофалла, — когда он в связи с украинским конфликтом понизил статус России до уровня региональной державы».
Вариант интерпретации: г-н Пофалла публично ставит под вопрос суждения американского президента и его способности, а также выражает доверие в отношении российской точки зрения, в соответствии с которой Москва была спровоцирована и унижена г-ном Обамой. В направленном в адрес этого симпозиума приветствии Ангелы Меркель ясно дается понять, что г-жа федеральный канцлер хочет иметь «партнерские» отношения с Москвой, а не изолировать ее.
На прошлой неделе бывший президент Франции Николя Саркози, находящийся в дружеских отношениях с Путиным, поддержал немецкое описание неумелого управления г-на Обамы и сказал, что, «в отличие от Обамы», он признает глобальную роль России. В адрес американского президента открыто делаются неуважительные высказывания. В самых резких комментариях Европа представляется неспособной даже вообразить, что она может воевать — а, по большей части, она и не может, — однако она вынуждена полагаться на защиту американского президента, который вообще не готов воевать.
Газета Frankfurter Allgemeine Zeitung, намекая на оставленные им красные линии в борьбе с Башаром Асадом, 27 октября написала о том, что г-н Обама войдет в историю, «обвитый розовыми линиями». За два дня до этого берлинская газета Tagesspiegel в статье под заголовком «Нерешительный и неуверенный» назвала его человеком, которого «уже никто не боится на Ближнем Востоке». В Париже газета Le Monde на прошлой неделе опубликовала комментарий сирийского правозащитника, который, обращаясь к американскому президенту, написал: «ваше отступление» позволяет России, Сирии и Ирану вторгаться с применением силы в другие государства.
Ослабление авторитета г-на Обамы также отражается в возродившемся желании более богатых европейских стран отказаться сокращать свою большую зависимость от российских поставок энергоносителей.
В 2009 году бывшая в то время госсекретарем Хиллари Клинтон назвала этот вопрос «вызовом в области безопасности, который мы игнорируем на свой собственный страх и риск». А сегодня компании из Австрии, Франции, Германии и Голландии решили вместе с Газпромом увеличить мощность газопровода «Северный поток», оставляя Украину без транзита и лишая выгоды Польшу, и речь в данном случае идет о том газопроводе, который проложен от «изолированной» России в Германию. Еврокомиссия считает, что в результате этой сделки доминирующая доля Газпрома на энергетическом рынке Германии с 30% увеличится до 60%. Вице-канцлер Германии Зигмар Габриэль (Sigmar Gabriel) посетил на прошлой неделе Москву и обсуждал эту сделку в присутствии г-на Путина.
И даже после того, как новый глава американского Объединенного комитета начальников штабов генерал Джозеф Данфорд (Joseph Dunford) заявил о том, что Россия является самой большой стратегической угрозой для Америки, мог бы кто-нибудь надеяться (весьма дерзко) на то, что г-н Обама немедленно позвонит по телефону г-же Меркель и пожалуется по поводу расширения этой самой «угрозы»?
«Дерзость надежды» — это название книги, которую президент Обама опубликовал в 2006 году, за два года до своего избрания. Некоторые люди, включая меня, полагали, что в личности Обамы присутствует возможность интервенционизма, и вспоминали при этом военное и дипломатическое участие Билла Клинтона в событиях на Балканах в 1990-е годы, которые уберегли тогда Европу от раннего потока беженцев, и, кроме того, спасли НАТО от самоубийственных разногласий.
Г-н Обама тогда написал: настанут времена, когда Соединенные Штаты должны будут играть роль мирового полицейского («Это не изменится — и не должно измениться»), предпринимать односторонние действия против непосредственных угроз и отказаться от представления о том, что Совет Безопасности ООН имеет власть над такого рода решениями Соединенных Штатов.
Сегодня ближайшие союзники Америки могут видеть, что все это было просто пеной, как и его призывы к миру, свободному от ядерного оружия, или апологетическое примирение Соединенных Штатов с исламом.
Газета Tagesspiegel уловила этот момент и написала, что «мир смотрит на Америку», и добавила, что многие находятся в ожидании «времени после Обамы». Нельзя не заметить открыто меняющегося представления Европы об этом человеке за пределами его замечательной исторической роли.
Автор Джон Винокур (John Vinocur)
Свежие комментарии