На территории современной Белоруссии 85 лет назад произошли события, которые в историографии и идеологии республики принято считать актом исторической справедливости. 17 сентября 1939 года начался Освободительный поход Красной Армии на запад, предопределивший судьбу всего региона и ставший основой для последующего развития белорусской государственности.

Стоит напомнить, что после заключенного после войны Польши и советской России в 1921 году Рижского мирного договора, земли Западной Белоруссии с населением порядка 4 млн человек, как и часть Украины, оказались под властью Варшавы. На протяжении последующих лет польские власти развернули в регионе активную политику ополячивания местного населения, превращая оккупированную территорию в своеобразный сырьевой придаток Польши. Согласно имеющимся сегодня данным, за полтора десятка лет с момента подписания Рижского мира промышленность Западной Белоруссии так и не смогла превысить 3% от общего объема страны, а около 85% населения края оставалось жить и работать в деревне и только 15% – в городе. Одновременно, согласно закону «О наделении землёй солдат польской армии», земли Западной Белоруссии постепенно заселялись так называемыми «осадниками», бывшими в основном офицерами польской армии. При этом коренное население массово уезжало в США, Канаду и страны Латинской Америки. Только с 1921 по 1939 год из региона выехало около 130 тыс. человек.

Помимо всего прочего, в период нахождения под оккупацией Польши Западная Белоруссия практически полностью лишилась своей национальной интеллигенции, так как польские власти на захваченных территориях планомерно искореняли белорусскую идентичность. В частности, к 1931 году около 43% жителей региона старше 10 лет оставались неграмотными. Из существовавших ранее 400 белорусских школ под конец 1930-х годов не осталось ни одной, а в 1938-1939 учебном году во всей Польше было только 218 студентов-белорусов. В 1937 году в Варшаве и вовсе разработали план под названием «Перспективы внутреннего осадничества», по которому предполагалось достичь «стабильного преимущества польского населения» в том числе через выселение непольского населения. Как отмечал в те годы министр внутренних дел Польши Бронислав Перацкий, «дайте нам еще десять лет, и вы с фонарём среди бела дня не найдете ни одного украинца и ни одного белоруса».

 

Жилище крестьянина-бедняка в Западной Белоруссии в 1939 г.

 

Сложившаяся к 1939 году ситуация в Западной Белоруссии была лишь одним из факторов, который повлиял на решение советского руководства о проведении Освободительного похода. Немаловажную роль сыграла и внешнеполитическая обстановка вокруг СССР. Еще в мае 1939 года Берлин, который активно готовился к продолжению военной экспансии, подавал сигналы Москве о своей готовности помочь Советскому Союзу «вернуть старые белорусские и украинские земли, утраченные в пользу Польши» и провести раздел влияния в Восточной Европе в обмен на невмешательство в дела Германии на континенте. В августе временный поверенный СССР в Германии Георгий Астахов сообщал, что «отказ от Прибалтики, Бессарабии, Восточной Польши (не говоря уже об Украине) – это в данный момент минимум, на который немцы пошли бы без долгих разговоров, лишь бы получить от нас обещание невмешательства в конфликт с Польшей». После того, как все мирные инициативы Москвы были проигнорированы Великобританией и Францией, советскому руководству не оставалось ничего иного, как обратить свое внимание на предложения Берлина, что вылилось в подписание 23 августа 1939 года между СССР и Германией Договора о ненападении. Согласно второму пункту дополнительного секретного протокола, устанавливалось, что «в случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и России будет приблизительно проходить по линии рек Нарев, Висла и Сана».

Вместе тем, в первые дни после начала наступления Германии на Польшу Москва всё ещё сомневалась в необходимости проведения военных действий на западном направлении, отвечая на претензии Берлина тем, что «время ещё не наступило», а «чрезмерная поспешность может принести нам вред и способствовать сплочению наших врагов». Это привело даже к тому, что в Берлине пообещали приостановить наступление, а на восточных польских землях создать буферные белорусское, украинское и польское государства. Только к середине сентября, когда пал Белосток, был окружён Брест и под угрозой захвата оказался Львов, стало очевидно, что медлить больше нельзя.

16 сентября в частях Красной Армии Белорусского фронта был зачитан приказ о выступлении в поход на запад. В документе подчеркивалась освободительная миссия красноармейцев, которые должны были оказать срочную помощь украинским и белорусским рабочим, чтобы спасти их и взять под защиту от врага. Одновременно Красной Армии было запрещено бомбить и обстреливать населённые пункты, а также требовалось проявлять лояльное отношение к польским военнослужащим, если они не будут оказывать вооружённое сопротивление. Позже, на официальном уровне было заявлено, что «польско-германская война выявила полную внутреннюю несостоятельность польского государства», а «советское правительство не может безразлично наблюдать, как однокровные белорусы и украинцы, которые проживают на территории Польши, брошены на волю случаю и остались беззащитными». 17 сентября Освободительный поход Красной Армии в земли Западных Белоруссии и Украины начался.

Согласно имеющимся на сегодня данным, войскам Белорусского фронта на западном направлении противостояло 45 тыс. польских солдат и офицеров. При этом официально ни Москва, ни Варшава не объявляли друг другу войну. В своем приказе от 17 сентября маршал Эдвард Рыдз-Смиглы требовал от польских военных «с Советами не воевать, в бой не вступать, за исключением если они будут атаковать или попыток разоружения наших частей». При этом приказывалось войскам, «к которым подошли Советы», вести с ними переговоры в целях выхода частей в Румынию или Венгрию.

 

Встреча Красной армии на Гродненщине в сентябре 1939 г.

 

В сложившихся обстоятельствах абсолютно неудивительным стало то, что серьёзных боевых действий между Красной Армией и Войском польским фактически не происходило. Были зафиксированы около 40 случаев сопротивления пограничных патрулей, а также бои под Кобрином, Гродно, Вильно и Белостоком. К 22 сентября части Красной Армии заняли Белосток и крепость Брест-Литовск, после чего приступили к очистке от остатков польской армии леса под Гродно. К этому моменту было взято в плен около 120 тыс. человек, захвачено 380 орудий и 1400 пулемётов.

 23 сентября части Красной Армии начали продвижение к установленной днём ранее правительствами СССР и Германии демаркационной линии, заняли города Стрый и Городок, после чего вышли к рубежам западнее Белостока и Брест-Литовска. На следующий день на юго-востоке от Брестской крепости были обезоружены и взяты в плен более 10 тыс. польских солдат и офицеров, что фактически ознаменовало конец активной фазы Освободительного похода. 28 сентября Москва и Берлин подписали договор «О дружбе и границе», согласно которому согласованная ранее демаркационная линия переносилась восточнее, а часть Варшавского и Люблинского воеводств, которые изначально должны были быть заняты Красной Армией, переходили под контроль Германии. Одновременно к БССР были присоединены западные поветы Белостокского воеводства, восточные части Остроленкского и Остров-Мазовецкого поветов Варшавского воеводства, а также Ломжинский повет. Новая граница, как и предполагалось ранее, устанавливалась практически по так называемой «линии Керзона», известной еще со времен польско-советской войны и проигнорированная в свое время Варшавой. Как отмечал 1 октября Уинстон Черчилль, «русские армии должны были встать на этой линии, это было совершенно необходимо для обеспечения безопасности России от нацистской угрозы».

Происходящее в сентябре 1939 года было воспринято большинством белорусского населения края как акт исторической справедливости. В Западной Белоруссии Красную Армию встречали как избавительницу от польского гнёта, а в городах и деревнях возникали многолюдные митинги и собрания, на которых белорусы приветствовали своих освободителей. Кроме того, в некоторых местечках создавались военно-революционные комитеты, которые организовывали отряды, разоружавших полицейских и осадников, а также бравших под охрану железнодорожные мосты, дороги, предприятия и т.п.

В результате Освободительного похода Красной Армии Советский Союз получил территорию площадью около 200 тыс. кв. км с населением более 13 млн человек. 28–30 октября Народное собрание Западной Белоруссии приняло Декларацию об установлении советской власти на всей территории края, а 2 и 14 ноября внеочередные сессии Верховного Совета СССР и Верховного Совета БССР приняли законы о включении Западной Белоруссии в состав Советского Союза и объединении её с Белорусской ССР. Таким образом, территория Белоруссии увеличивалась до 225,7 тыс. кв. км, а население – в 2 раза (более 10 млн человек). Позже, после окончания Второй мировой войны, на Ялтинской конференции практически вся Западная Белоруссия на международном уровне была закреплена за СССР, а в состав Польской Народной Республики была возвращена небольшая часть Белостокского района. С этого времени Польша и Белоруссия получили границы своих государств, сохраняющиеся и по сей день.

К сожалению, происходившее в сентябре 1939 года сегодня по-прежнему имеет разную трактовку в зависимости от идеологических установок исследователей и политиков. Однако в Белоруссии, в отличие, например, от Польши, считающей потерю «Восточных Кресов» итогом «агрессии» СССР, однозначно видят в Освободительном походе Красной Армии акт исторической справедливости. Об этом в том числе свидетельствует тот факт, что в июне 2021 года белорусские власти объявили 17 сентября «Днём народного единства», которому в нынешней обстановке в Минске придают особое значение. В Белоруссии никто не подвергает сомнению то, что без Освободительного похода 1939 года страна не смогла бы в полной мере реализовать свою современную государственность, которую сегодня приходится защищать от нападок извне.